- Справлюсь, - улыбнулся Гордин, доставая из сумки флэшку, веб-камеру и наушники с микрофоном.
- Если что, я тут, за стенкой. Меня Валентиной зовут, - женщина ответно улыбнулась и задернула за собой шторку.
На то, чтобы все настроить и подключиться к Сети через частный защищенный сервер, у Гордина ушло минут двадцать. Но потеря времени была оправдана. Отследить его местоположение теперь было невозможно никакими способами.
Он поставил перед собой камеру и прицепил наушник. Еще через минуту увидел на мониторе нечеткое из-за плохой связи, но вполне различимое изображение своей Лены.
- Привет, а вот и я, - улыбнулся Сергей.
- Ой, Сережка, ты где? - Лена сразу непроизвольно перешла на шепот.
- Я… в надежном месте. Тут тихо. У тебя-то как?
- Ну, ничего, но… Тревожно мне, Сережа. Ты ничего не говоришь, я ничего не знаю. Так нельзя жить!
Гордин ободряюще улыбнулся.
- Потерпи, девочка, чуть-чуть осталось. Мне бы только продержаться, тихо посидеть и дождаться… недельки две или меньше.
- Ты говорил, кто-то нам паспорта сделает загранич…
- Тс-с! - Сергей приложил палец к губам. - Об этом ни слова. Нас, скорее всего, уже слушают.
Лена при этих словах отпрянула от монитора и невольно глянула по сторонам.
- Как слушают?! А зачем же ты мне звонишь?!
- На тебя хотел посмотреть - разве мало?
- Тебя же вычислят!
Гордин холодно усмехнулся.
- Не вычислят. Кишка у них тонка.
Неуловимый и невидимый глазу сигнал, один из многих, миновал тысячи километров через кабели связи, спутниковые каналы и серверные станции, пока не отобразился в виде простой диаграммы на мониторе в офисе проекта "Хиронекс".
Руководитель службы безопасности проекта, плечистый молодой человек с армейской выправкой, нажал кнопку вызова.
- Товарищ полковник, есть входящий сигнал.
- Понял тебя, Гоша, - ответил ему импозантный 55-летний мужчина с заметной родинкой на нижней губе. - Сейчас буду.
Полковник Чуров набросил пиджак и быстро спустился в узел связи. На двух мониторах он увидел лица обоих абонентов - Сергея и Лены. Их разговор был слышен всем через колонки.
- Ну, где он? - нетерпеливо спросил Чуров.
- Не могу сказать, - покачал головой оператор. - IP-адрес скрыт.
- Так раскройте!
- Это затруднительно, - оператор нервно усмехнулся. - Он использует защищенный прокси-сервер где-то в Нигерии.
- Где?! - Чуров захлопал глазами. - Какой сервер, какая Нигерия? Он что, хакер? Он гребаный санитар! Подключайте людей, шевелитесь! Гоша, чего стоишь?
Главный охранник растерянно развел руками.
- Для этого не нужно быть хакером, - нахмурился оператор. - Системы анонимного доступа может применять любой желающий.
- Ну, и почему вы не можете сломать эту чертову систему, если она доступна любому желающему? Вот же - мы его видим и слышим! Неужели так трудно установить, где он?
- Мы просто снимаем входящий сигнал с ее подключения, - оператор ткнул пальцем в монитор с Леной. - И пока это все, что мы можем. Простите, сигнал ушел! Они отключились.
Изображение на обоих мониторах исчезло. Чуров вполголоса чертыхнулся.
- Ну, хорошо, - сказал он. - Вернее, плохо, очень плохо. А что с мобильными разговорами?
- Там все еще хуже, - покачал головой оператор. - Было всего три звонка, и все с разных номеров. Он даже трубки использует разные, чтобы мы не вычислили IMEI-код телефона.
- Так… - Чуров прошелся по узлу связи, тут же уперевшись в стену - комнатка была тесная. - Разговор записали хоть?
- Естественно. Но там треп один, ничего нового.
- Давайте прогоним разок. Может, ухватим ниточку.
Чуров присел у мониторов и, нацепив очки, очень внимательно прослушал разговор Сергея и Лены. Как и говорил оператор, ничего нового или полезного он не услышал.
- Ну-ка, перемотай на пять секунд, - заинтересовался вдруг Чуров. - Еще чуть… еще… Вот!
Запись остановилась на моменте, где Гордин чуть наклонил голову, и за его спиной стал виден фрагмент настенного календаря.
- Вот этот участок, - показал Чуров, - нужно увеличить.
- Увеличить-то можно, но толку… - усомнился оператор, но полковник прервал его.
- Делай!
Теперь уже все увидели - на календаре чернела расплывчатая надпись фломастером: "Жанна 8-965-56…". Остальное разобрать не удавалось.
- Ну вот! - воскликнул Чуров. - Уже есть с чем работать! Шевелитесь, занимайтесь. О результатах доложите завтра.
Свой первый рабочий день Гордин начинал со смешанными чувствами. С одной стороны, ему было любопытно развеять скуку ожидания этой работой, пообщаться с людьми.
В то же время никакое общение в его планы не вписывалось. Нужно было только одно - сидеть максимально тихо и не высовываться.
В воротах больницы навстречу Гордину шагнул очень странный молодой человек. На нем была панама с грубо измалеванной звездой, в руках он держал кривое деревянное ружье. На вид ему было около двадцати лет.
- Стой! Не положено! - строго объявил он. - Документы!
Вход незнакомец перекрыл своим ружьем, как шлагбаумом. Сергей заглянул ему в глаза и убедился, что у парня явно не все дома.
- Да уйди ты! - Гордин попытался оттеснить его, но тот оказался неожиданно сильным.
- Не положено! Документы! Вертай назад!
Сергей подналег, отталкивая парня, но вдруг не удержался и сам упал прямо в пыль. В это же время из дверей больницы показалась Елизавета с тазиком стиранного белья.
- Данька! Черт глумной! А ну, отстань! - крикнула она и кинула в него мокрую тряпку.
- Не положено. Запрещено, - забурчал парень, но послушно, с виноватым видом ушел в глубь двора и тут же принялся искать шампиньоны под старыми кленами.
- Испугался? - рассмеялась Елизавета.
- Испугаешься тут… - пробормотал Гордин, отряхивая джинсы.
- Данька у нас герой! А вообще он смирный. Ходит, бродит, играется. Пока баба Нюра, мамашка его, жива, она ему сопли подтирает, да только надолго ли? Сама уже одной ногой на том свете, еле ползает. Хотя и не старая, пятьдесят пять годочков только справила.
- Можно ведь в интернат его сдать…
- Может, и сдадут, - вздохнула Елизавета. - Только баба Нюра не хочет. Она думает, его там обижать будут. Говорит: жить надо кровинка к кровинке, тогда хорошо. Если б он хоть помогал ей… Двадцать лет - толку нет. Мешок картошки донести не может, стоит столбом…
- А отец-то где? Умер?
- Да кто ж его знает где. Бабы Нюры муж - он все по тюрьмам да по ссылкам. Раз было - освободился, приехал с дружками. Всю ночь дома куролесили, а утром след простыл. Баба Нюра только на второй день людям показалась - вся побитая, зареванная. Ничего не сказала. Так и молчала девять месяцев как блаженная. А пузо-то росло. Ну, а как Данька появился - вроде оттаяла. Уж сколько она с ним возилась, по врачам таскалась - а он, видишь, какой. Ну ладно, заболтались. Иди работать.
Зайдя в душный больничный коридор, Гордин вдруг остановился. Поразмышляв всего несколько секунд, он вернулся во двор. Там нашел глазами Даньку, который из-за бревна целился своим ружьем в кур, и помахал ему рукой.
- Эй! Иди-ка сюда.
Данька вскочил с виноватым и испуганным видом.
- Чего, дядька?
- Пошли со мной.
- А куда? А зачем?
Данька настороженно подошел к Сергею.
- Пойдем-пойдем, дам тебе таблетку волшебную, - Гордин взял его за плечи и завел в коридор.
- Дядька, не надо!
- Надо-надо! Съешь таблетку - самый сильный будешь!
В массажной комнатке Гордин усадил Даньку на стул. Тот нервничал. Вдруг начал в голос плакать.
- Дядька, не надо!
- Ничего-ничего, не бойся. Больно не будет, честное пионерское.
Протерев руки, Гордин положил их Даньке на плечи. Сосредоточился, закрыл глаза, не обращая внимания на хлюпанье пациента.
Через секунду Сергей начал видеть. Он и сам не понимал, что именно. Просто некая глубокая живая масса, где непрестанно что-то происходит. Но в этом вечном движении ему удавалось замечать сбои и проблемы. Каким-то неведомым чувством Гордин улавливал зоны, где что-то мешает слаженному движению…
Было трудно. Рука под шрамом стала горячей, там что-то зудело и чесалось. Мышцы налились тяжестью, в голове мощно пульсировала кровь, волосы мгновенно намокли от пота.
- Все, не плачь! - Сергей убрал руки и потряс ими, чтобы снять напряжение.
- Дядька… чего-то мне спать охота.
- Вот-вот, поспи. А завтра глянем, что получилось.
Данька поспешно смылся из комнаты, не забыв ружье. А Гордин присел в углу, давая себе отдых.
Он так и сидел, когда фанерная дверь скрипнула, и в комнатушке прозвучал неуверенный девичий голос:
- Ой, здрасьте… А где тетя Лиза?
Гордин открыл глаза, поднялся.
- Здрасьте. Теперь я - тетя Лиза. Вы на прием?
В двери стояла девушка. Не слишком красивая, не особенно привлекательная - просто девушка в простом светлом платье.
- Я… да. То есть нет! Я насчет мамы. Она обычно сама приходит, но сегодня нога разболелась - не может идти. Тетя Лиза всегда соглашалась, тут недалеко. Я заплачу, как всегда…
Девушка достала из сумки мятую бумажку в пятьдесят рублей и протянула. Гордин взял деньги и засунул ей обратно в сумку.
- Вас как зовут?
- Оксана.
- Пойдемте, Оксана. Все равно нет никого.
Дом у Оксаны оказался чистым и опрятным, хотя чувствовалось, что мужских рук не хватает.
Мать Оксаны сидела на кровати с пультом от телевизора в руках. Гордин усмехнулся, заметив, что и она с интересом смотрит новости про новоиспеченного "народного кандидата" Шлыкова.
- Кто вам догадался массаж прописать?! - изумился Гордин, едва взглянув на больные ноги хозяйки. - Это же варикоз, категорически запрещено!
- Да никто не прописывал, - вздохнула женщина. - Лиза придет, бывало, помнет, пощупает - вроде и легче становится. Вы делайте, мне помогает, правда.
- Да нельзя этого, как вы не понимаете!
Гордин положил руки на колени женщине. Чувствовалось, что она стесняется незнакомого мужчину-врача, но Сергея это сейчас мало тревожило.
Он попробовал сконцентрироваться. И уже почти начал "видеть" пальцами структуры тканей и кровеносных сосудов, но его голова вдруг стала тяжелой, виски сдавило.
Он еще не набрался сил после сеанса с Данькой.
- Поговорю в больнице насчет направления в область, к флебологу. Никакой массаж здесь не поможет, а только навредит.
- Да вы делайте, не волнуйтесь! - попробовала убедить его хозяйка. - Мне полегчает, я же знаю. У меня дела еще. Сейчас полежу, потом встану, на огород пойду.
- Вы что, не понимаете? Нельзя! Противопоказано.
Гордин начал собираться.
- Что ж, так и уйдете? - грустно проговорила женщина.
Задумавшись на секунду, Сергей написал на клочке бумаги название лекарства.
- Вот, купите в любой аптеке. Это мазь. Сегодня полегчает, а завтра… Завтра я еще раз зайду. И не вздумайте вставать, если не хотите без ног остаться.
- Откуда такой взялся-то? - спросила мать Оксану, когда Сергей ушел.
- Новенький, наверное, - ответила Оксана, глядя вслед Гордину в окно.
Мать не видела, как по лицу Оксаны скользнула светлая, хоть и немного грустная улыбка.
Возвращаясь на работу, Гордин чувствовал усталость. Больше всего ему хотелось сейчас просто посидеть в тихом месте, где никто не мешает. Или лучше прилечь…
От кирпичного столба на входе в больничный двор вдруг отделилась худощавая ссутуленная фигура молодого человека в несвежей футболке.
- Слышь, доктор! - выкрикнул незнакомец, покачиваясь и дыша густым спиртным духом. - Сюда иди!
Гордин с недоумением обернулся. Незнакомец был не один. Чуть поодаль за стенку держался его товарищ - более взрослый и массивный, но не менее пьяный.
- Ты, что ли, доктор новый? - парень переступил с ноги на ногу и едва не завалился на Гордина.
- Что надо? - спросил Сергей.
- Меня зовут Жека. Мочкин. Слыхал?
Гордин покачал головой.
- Ты мою мать вчера на почте лечил. А ты знаешь, что ты ей два ребра сломал?
- Да! - подал голос второй незнакомец.
- Бывает, - пожал плечами Гордин. - При остановке сердца вообще-то…
- Ты сюда слушай! - перебил его Жека. - Ты человека искалечил! Ей лечиться не на что, она на работу ходить не может!
- Пусть приходит, вылечим.
Гордин повернулся и собрался уходить. Но Жека вдруг схватил его за рубашку.
- Ты чего, не всосал, доктор?! Деньги с тебя! Матери на лекарства! Пятьсот рублей! Сюда положил!
И он подставил Гордину грязноватую ладошку. Второй рукой он продолжал дергать Сергея за воротник.
Гордин уже примерился, как лучше вывернуть руку нетрезвому вымогателю, как вдруг за спиной скрипнули тормоза.
- Эй, голытьба! - из кабины милицейской машины высунулся рассерженный Михалыч. - А ну, марш отсюда! Еще раз увижу - в клетку ночевать отправлю!
Жека поспешно отпустил Гордина, отошел от него, но напоследок очень выразительно посмотрел и прошипел:
- Ты мне должен, запомнил?
Жека быстро ушел и увел своего хмельного приятеля. А Михалыч подмигнул Сергею.
- Не боись, студент, они, как проспятся, смирные будут!
Во дворе больницы на Гордина сразу же наскочил главврач.
- Эй, ты где гуляешь, массажер?! Тебя тут спрашивали уже.
- Да я к женщине ходил, - смутился Гордин. - С варикозом которая, дочка ее просила…
- А, к Ковалевым? - сразу успокоился главврач. - Добре. Надеюсь, цены свои московские им не заломил? А? За вызов-то?
- Да ну…
- Ты их не обижай. Мать вон еле ходит. Оксанка институт бросила, приехала за ней ухаживать, Мой кум ее в библиотеку устроил, да все равно, какие там деньги…
- Пал Тимофеич, - деликатно прервал его Сергей, - ей бы направление в область…
- Во, кстати! - поднял палец главврач. - Выбери на неделе себе выходной, в счет субботы. В субботу выйдешь на весь день - деревенские понаедут с направлениями, наломаешься с ними.
- Ладно. Я говорю, направление бы для Ковалевой…
Но главврач уже заметил мужика, который в глубине двора сбрасывал с телеги дрова.
- Куда ты их валишь, бестолочь, там же укроп! - крикнул он и тут же забыл про Гордина.
Сергей с досадой вздохнул и отправился к себе в кабинет.
На подходе к крыльцу больницы его вдруг окликнул уже знакомый пациент - тот самый завхоз-кладовщик, которому Гордин помог в первый день.
- Эй, доктор! Погодь-ка…
Завхоз, как оказалось, привел какого-то знакомого - щуплого усатого мужичка в громадной кепке.
- Вот он, я тебе говорил! - воскликнул завхоз, показывая на Сергея. - Попробуй! С первого раза все сделает.
Мужичок суетился и стеснялся.
- Слышь, доктор, вот глянь другана, - не умолкал завхоз. - Спину потянул, согнуться не может. А ему работать. Глянешь?
- Пойдем, - пожал плечами Сергей.
В это время с неприметной скамейки за кустом вдруг поднялись еще несколько человек, совершенно незнакомых.
- Э, Матвей, твою телегу! - крикнул один. - За нами будешь!
- Деловой тоже… - присоединился другой. - Без очереди лезет…
Гордин кисло усмехнулся. Отдых отменялся.
Валентина, начальник почтового отделения, увидев Гордина, сразу его узнала и улыбнулась.
- Опять интернет?
- На полчасика, - кивнул Гордин.
В кабинке уже навели порядок, убрали пыльное барахло, а монитор завесили кружевной салфеткой, как в деревнях накрывают телевизоры.
Заглянув в почту, Сергей увидел письмо, которого так долго ждал.
"Все готово, денег хватило, жди меня через пару дней. Костик".
- Спасибо, Костян… - пробормотал Гордин, стирая сообщение.
Теперь можно было поделиться хорошей новостью с Леной.
Повторная настройка не отняла много времени, и уже скоро Гордин увидел в окошке монитора Лену. Правда, выглядела она безрадостно.
- Сережка, снова ты…
- Я же обещал, что скоро увидимся. Как там у тебя обстановка?
- Да никак. Все так же. Нас опять слушают?
- Скорее всего, да. Я соскучился, очень.
Лена уставилась куда-то в сторону.
- Я не могу так разговаривать. И жить так тоже не могу.
- Потерпи: я же говорю, осталось недолго. У меня уже есть подтверждение, скоро все получится.
- Получится - хорошо… - вяло ответила Лена.
- И не бойся ты этих долбозвонов. Они тебя не тронут…
Изображение Лены вдруг исчезло, сменившись черным прямоугольником.
Гордин подождал немного, надеясь, что это лишь временный сбой связи.
В следующую секунду его пробила испарина. На экране появилось хорошо знакомое лицо с родинкой.
- Черт… - прошептал Сергей и быстро выдернул разъем веб-камеры.
- Тю-тю-тю, Сереженька! - полковник Чуров холодно улыбнулся. - Не так быстро. Слушай внимательно, будет интересно.
Гордин лихорадочно полез в настройки, он искал, через какую "дырку" полковник мог вмешаться в соединение.
- Ну, покажи, что ли, личико… - проговорил Чуров. - Не хочешь? Ладно, тогда просто послушай. Как видишь, не такие уж мы "долбозвоны". Нашли тебя в интернете - найдем и на земле. Мир тесен, найдем. Мне только интересно, на что ты надеешься? Ну, да - сейчас ты орел. Двух охранников уложил, да еще и сигнализацию дорогую раскурочил. А дальше? Ну, вытащим мы из тебя прототип - кем ты останешься? Никем, пустышкой. А если не вытащим? Через сколько лет ты превратишься в развалину? Смею предположить, эндокринная система у тебя расползется года через два, а там и почки отвалятся. И куда ты дальше? За границу собрался? Да кто ж тебя выпустит?! Гаденыш ты, Сереженька. Никакой благодарности…
Гордин в сердцах отодвинул клавиатуру - ему так и не удалось понять, как полковник влез в защищенный разговор.
- Был же простым студентиком, а стал вон кем! - неторопливо говорил Чуров. - Почти волшебник! Правда, мозгов тебе добавить не удалось, тут хирургия бессильна. А ты взял - и по дурости все испортил! И кретина этого с собой прихватил, Костика-то. Да еще и документы украл. Верни бумаги, сучонок!
Лицо Чурова вдруг исказилось от злобы. Гордину на мгновение стало по-настоящему страшно.
- Мы же тебя на образцы порежем и в формалин закатаем за такие выходки, - Чуров не видел Сергея, но казалось, так и сверлил его взглядом. - Долго прятаться не сможешь. Надоест нам за тобой бегать - просто натравим ментуру. Ты же уголовник! На записи видно, как ты со своим дружком Костей сейф курочишь, как чужие деньги за пазуху прячешь…
Гордин не выдержал. Он схватил гарнитуру и яростно, хотя и приглушенно, проговорил в микрофон:
- Вы сволочи, сволочи! Я ничего у вас не украл, это мои деньги, по условию вашего же чертова контракта!
- А испытательный контракт ты, Сережечка, не выполнил… - развел руками Чуров. - Так что и денег не заработал.
- Все я выполнил, хватит меня за дурака держать! И на бумаги не рассчитывайте, пока я не буду в безопасности. Да и тогда не рассчитывайте! Потому что я жив лишь до тех пор, пока они у меня! Чтоб вы сдохли, твари!