Пленник успокоился. В кабине стало тихо. Неожиданно для Дина окуляры, в которые он наблюдал окрестности, заволокло пеленой, исчезнувшей через мгновение. Он увидел ту же местность, но в другом ракурсе. Альбрайт был уверен, что не трогал верньеры оптики. Объектив системы не мог находиться в той точке, из которой сейчас просматривались окрестности. Наблюдаемая им картина говорила о том, что к котловине по имеющемуся слева от вездехода широкому проходу один за другим быстро движутся два знакомых серых эллипсоида. Судя по расстоянию, в поле обычной видимости они должны были появиться через две-три минуты.
Наведенная картинка пропала, но Альбрайт был уверен, что видел все в реальном времени. Для принятия решения оставались секунды, и он его принял.
- Лейтенант. - Его голос звучал громко и четко. - К нам приближается противник. Через три минуты он появится слева от нас внизу. Два эллипсоида. Мы их видели. Задача уничтожить. - И мягче добавил: - Я на тебя надеюсь.
Фигура Клеста за рычагами управления, казалось, окаменела. Только его глаза лихорадочно метались, перебегая со дна котловины на откосы скал, ограждающих ее, и обратно. Наконец механик просчитал ситуацию и еще туже затянул страховочные ремни. Его тело несколько расслабилось. Он ждал противника. Единственное, что позволил себе Клест перед схваткой - это предупредить командира:
- Приготовьтесь, сэр, сейчас покувыркаемся.
В такие минуты, получив приказ, он говорил и действовал согласно уставу.
Дин тоже подтянул ремни.
Противник не появился для десантников неожиданно. Два знакомых эллипсоида вынырнули внизу, из широкого прохода, перестроились по фронту и уверенно двинулись к группе людей и ящеров, находящихся в противоположном конце котловины.
Механик еще секунду помедлил, а потом резко сорвал вездеход с места. Машина вскочила и, делая громадные прыжки, понеслась по крутому склону горы вниз. Не добежав до основания скалы метров двадцать, она подпрыгнула, перевернулась в воздухе и, пролетев оставшиеся метры, своей крышей обрушилась на ближайший к ней эллипсоид. Экипаж вездехода потряс сильнейший удар. Ремни кресел врезались в плечи и грудь десантников. На секунду у Дина потемнело в глазах, и тут же горизонт в лобовом бронеплексе вновь опрокинулся, сопровождаемый скрипом и лязгом рвущегося раздавливаемого металла.
Со стороны было прекрасно видно, что машина противника под весом упавшего на нее бота была мгновенно вдавлена в грунт, корпус ее лопнул и во все стороны полетели обломки металла.
Вездеход десантников скатился с раздавленного врага и щупальца его ходунка дотянулись и обхватили второй эллипсоид. Инерция массы вездехода подняла его на щупальцах над крышей вражеской машины, и он стал заваливаться на другой борт. Когда крыша бота коснулась грунта, щупальца без усилий подняли над ним противника, резко сократились и метнули его в ближайшую каменную стену. Скала и машина врага встретились. Со страшным грохотом корпус эллипсоида от удара треснул и упал с высоты пяти метров вниз. Машина загорелась. Из трещин корпуса повалил дым. Через мгновение после броска бот снова уверенно стоял на поле боя среди разбитой техники врага.
- Ну ты акробат, - поматывая головой из стороны в сторону, проговорил Альбрайт, когда головокружение прошло и он почувствовал, что уверенно сидит в кресле.
- Другого варианта не было, командир. Кроме парализатора, нам-то и воевать нечем. Вот я и устроил камнепад. Обычная партизанская тактика в горной местности. В святом Писании как сказано? Время собирать камни и время разбрасывать камни. В нашем случае время разбрасывать пришло, а собрать не успели. Что было делать? Прикинулся валуном, благо местность позволяет. А где первый камень, там и второй. Благо не нам пришлось роль второго исполнять.
- А если бы не получилось?
- Да ты что, командир. Я еще тогда у трассы прикинул, что эти черепахи больше восьми тонн не весят. Значит, корпус слабоват. Да и зачем здесь мощная защита? Оружия-то подходящего не сыщется. А ходунок жмет сто тонн, так что бросок был легкий. Для него пустяковый.
- Ты, я вижу, ко всем своим достоинствам еще и философ. Ладно, пора заканчивать спасательную операцию. - И Дин указал на застывшую у каменной стенки группу, наблюдавшую за схваткой со стороны.
- Этих кур распугать, только время терять, - имея в виду ящеров, сказал Клест, двигая вездеход в указанном направлении.
- А скажи мне, командир. Как получилось, что технику эту яичную ты в мертвой зоне, на приличном расстоянии вычислил. Да еще форы три минуты успел получить?
- Да так, в свободное от наших проблем время разведку тут организовал. Вот она и доложила, что враг наступает.
Десантники шутили, снимая нервное напряжение после смертельной схватки.
- А если серьезно?
- Если серьезно, зверь видеорядом на меня вышел. Картинку показал, как они подходят.
- Что ж он раньше, на базе, молчал, не показывал?
- Наверное, приказа не было.
- Да, дела твои неведомые, великий космос, - задумчиво протянул Клест.
Альбрайт в это время регулировал верньером луч парализатора, сводя его в узкую полосу, чтобы нанести удар по ящерам, не задев прижавшихся к скале людей.
Твари оказались очень сообразительными. Как только вездеход стал приближаться к скале, они отвернулись от своих жертв, коротко разбежались и взмыли в воздух.
Опасность миновала, и силы покинули стоящих у скалы людей. Выронив из рук оружие, они присели на подгибающихся ногах. Один свесил голову между колен, другой склонился к лежащему у его ног товарищу.
- Пойду приглашу парней в гости. Им сегодня здорово досталось. Может, попросят подбросить к дому, - проговорил Дин, расстегивая страховочные ремни.
- Не стоит навязываться. Если они живут далеко, расход топлива будет большим. Да, не забудь, забери у них железки, нам сегодня только не хватает бунта на корабле.
- Будь спокоен.
Десантники по-прежнему балагурили.
Бот, приблизившись вплотную к скале, лег на днище.
Проходя по боевому отделению, Альбрайт обратил внимание на безвольно повисшую голову пленника, о котором они забыли в ходе завязавшейся схватки.
"Разберемся позже, - подумал он. - Сейчас главное быстрее погрузиться и уйти подальше".
Выпрыгнув из шлюза на траву, он тут же замер на месте. Перед ним стоял знакомый четырехлапый зверь.
"Вот так по-глупому и погибают", - успело промелькнуть в голове.
Кошка не проявляла агрессии, а только смотрела немигающими глазами, слегка склонив голову.
Альбрайт медленно с облегчением выдохнул и только тут вспомнил, что может разговаривать с животным. Мысль его лихорадочно заметалась. Нужно было послать такую картинку, которая свидетельствовала бы, что он и хозяин зверя - друзья. Сознание не подбросило ничего более оригинального, чем атакующего ящера, его самого, ведущего стрельбу по летящей твари, и стоящего за его спиной аборигена, хозяина зверя.
Видимо, видеопосыл достиг мозга животного, потому что оно село и отвернуло от десантника голову.
Проследив за направлением взгляда зверя, Альбрайт мысленно выругал себя второй раз. Три аборигена, минуту назад безвольно сидевшие у скалы, медленно подходили к нему. Двое держали в руках свое оружие, но в их позах и движениях Дин не заметил опасности и сделал рукой приглашающий жест в сторону открытого люка. Помогая друг другу, гости прошли шлюз и остановились в боевом отделении, с любопытством оглядываясь.
Последним в вездеход забрался Альбрайт и увидел лежащие на полу шлюза автоматы. Еще когда совершалась посадка, он подумывал, как бы без обострения ситуации разоружить гостей, но так ничего и не придумал. Выходило, что они думали о том же и сами решили задачу хозяев.
Указав на кресла и подождав, когда гости рассядутся, Дин сел рядом с ними в боевом отделении.
- Руг, давай вперед, к тому месту, куда упал парень, которого уронила подбитая тварь. Мне кажется, здесь скоро может стать жарко. Надо пошевеливаться.
Клест мгновенно отреагировал на приказ, и вездеход быстро двинулся в нужном направлении. Еще издали, приближаясь к месту падения аборигена, механик увидел лежащее в траве тело.
- Похоже, с парнем плохо, - не оборачиваясь, сообщил он.
Дин встал и прошел к люку шлюза. Когда вездеход остановился, распахнул его, но выходить не стал. Двое гостей, спрыгнув на траву, подняли тело товарища и передали его в машину.
В голове Альбрайта занозой сидела еще одна мысль: надо было привести в чувство пленника. Гости могли подумать, что их соплеменник потерял сознание в результате примененных к нему насильственных мер. Но когда все вновь забрались в машину, Дин задраил люки и повернулся, то встретился взглядом с глазами пленника. Проходя мимо, он двумя быстрыми движениями сдернул вязки с кистей его рук и, пройдя вперед, сел в свое кресло у лобового бронеплекса.
Осторожничать уже не стоило. Либо они с аборигенами стали друзьями, либо на этой планете незнакомы с такими словами, как благодарность и доверие. Если это так, то придется выдержать еще одну схватку, в конечном результате которой он не сомневался, и искать другой выход.
- Давай в тот узкий проход в скалах, - скомандовал Дин, указывая Ругу направление, - а я пока спрошу адрес у наших гостей. - И, склонившись к экрану командирского дисплея, добавил: - Сейчас попросим помощи у Профессора.
Просить помощи не пришлось. Десантники почувствовали за своими спинами чье-то присутствие. Дин оглянулся. Держась за спинки их кресел, сзади стоял один из гостей и вглядывался в бронеплекс. Потом он произнес "Ха" и, прикоснувшись рукой к плечу Дина, указал ею вперед. Жест был понятен. Требовалось двигаться в указанном направлении.
За расщелиной тропа поворачивала вправо. Проводник нетерпеливо переступал с ноги на ногу, а потом, вытянув одну руку вперед, сделал ею несколько вращательных движений, повторив несколько раз: "Хуго, хуго".
Перевода не требовалось, гость поторапливал хозяев. Руг переглянулся с Дином и, увидев подтверждающий кивок, увеличил скорость. Через минуту все стало понятно, да десантники и ожидали чего-то подобного.
С того места, где находился вездеход, открывался прекрасный вид на котловину, в которой они приняли бой. Через бронеплекс было отчетливо видно, как мощные молнии рвали зеленый покров ее основания, оставляя на нем оплавленные проплешины, врезались в скалы, от которых летел в разные стороны град осколков. Через несколько секунд в центре котловины появился быстро увеличивающийся в размерах огненный шар. Почва под ним кипела и испарялась коричневым дымом. По стенкам скал начали стекать потоки расплавленного камня, а потом прогремел взрыв. Звука в вездеходе слышно не было, но гигантский выброс вверх и в стороны расплавленной породы и почвы был такой, что его можно было увидеть за десятки километров. Грунт под ходунком вздрогнул, и даже щупальца сбились с установленного ритма. В борт ударила воздушная волна, и машина покачнулась.
- Баллов шесть, не меньше, - прокомментировал произошедшее Клест.
- Да, по мощности пару килотонн, но радиации ноль. Я проверял еще на базе, - добавил Дин.
Вездеход забирался все выше и выше в горы. Когда в очередной раз внизу открылась панорама знакомой котловины, десантники мысленно послали благодарность великому космосу. Среди зеленых лужаек и невысоких скалистых пиков зияла черная, местами еще светящаяся огнем язва мощного взрыва.
Добровольный проводник после трехчасового хода по горам привел вездеход в узкое, мрачное ущелье. В эту природную щель почти не поступало света. Сверху рос кустарник, и его ветки густо переплелись между собой, создав своеобразный растительный мост между двумя стенами.
Когда машина углубилась метров на триста в этот природный тоннель, стоящий за спинами десантников абориген притронулся к плечу Клеста.
- Роу, - произнес проводник и, сжав пальцы вытянутой руки в кулак, опустил его вниз.
- Говорит, что мы приехали, - отозвался на жест проводника Руг.
- Давай выбирай место. Отдых не помешает. Да и им виднее, что делать. Скоро ночь.
Вездеход прошагал еще около сотни метров, когда механик увидел ровную площадку под нависшей сверху скалой и опустил на нее машину. Теперь их могли искать хоть из космоса.
Дин расстегнул ремни и поднялся из кресла. Все тело затекло и требовало движения. Он оглядел встретившее его тишиной боевое отделение. За весь трехчасовой путь по горам гости не сказали друг другу ни слова.
"Молчаливая компания попалась, - мелькнуло у него в голове. - Трудно с ними будет".
Улыбнувшись, он сделал приглашающий жест. Пройдя к шлюзу, снял ограничитель и распахнул оба люка.
Спрыгнув на крупную гальку площадки, Альбрайт стал наблюдать за поведением гостей. В первую очередь его интересовал факт наличия в группе слепых, но поведение всех четырех спутников ничем не отличалось. Он даже сначала удивился, что их старый знакомый, пленник, свободно и непринужденно передвигается в группе. Только когда из темноты вышел и лег под стеной зверь с порванным ухом, все встало на свои места.
Гости вынесли из вездехода своего раненого товарища и, сняв с себя куртки, уложили его на них. Все происходило в полном молчании. По скупым жестам проводника Альбрайт понял, что все остальные признают в нем вожака.
Руг тоже выпрыгнул из бота, но от люка шлюза не отошел, а когда Дин проходил мимо, проговорил:
- Я поставил парализатор на круговое рассеивание. Активация - только свистни.
Альбрайт кивнул и махнул рукой, давая тем самым понять Клесту, что он может покинуть свой пост у шлюза вездехода.
Десантники не успели заметить, как трое аборигенов растворились в темноте ущелья. Кошка тоже исчезла. На площадке остались двое. Раненый по-прежнему лежал без движения, а над ним склонился проводник и пытался напоить его из фляги. Когда десантники приблизились, он, услышав шаги, повернулся, но ничего не сказал и вновь склонился над телом. В этот момент в поле зрения Руга попал один неучтенный член группы. Незнакомая кошка вышла из темноты и уставилась на людей сверкающими глазами. Внимательно осмотрев их, она прошла вперед и легла, преграждая путь к аборигенам.
- Если меня попытаются съесть в третий раз, я могу разозлиться, - негромко, с угрозой в голосе сказал Клест.
Наверное, его интонация стала понятна аборигену. Тот, не оборачиваясь, поднял руку и негромко щелкнул пальцами. Зверь встал, обошел лежащего хозяина и лег по другую сторону от него.
В это время из густого плотного сумрака на площадку стали выходить пропавшие гости. Один из них нес охапку обычного земного хвороста, второй прямоугольную металлическую емкость, в которой плескалась вода, третий тащил на плече изогнутую металлическую конструкцию. Оба предмета были покрыты налетом копоти.
- Похоже, нам предстоит пикник у костра, - не удержался механик.
Действительно, через несколько минут языки пламени побежали по сухим веткам, а над ними повис прямоугольный котелок, подвешенный на невообразимо изогнутых стальных рогах принесенной конструкции.
К огню потянулись все, но время доверия еще не пришло. С одной стороны костра полукругом расположились спасенные, а спасители сидели по другую его сторону.
Пока закипала вода, все хранили молчание. Клест сходил в вездеход и принес упаковку одноразовых стаканов, так как все имущество спасенных осталось в котловине, а потом испарилось в огне. Передав каждому по стакану, он уселся на свое место.
Десантники были голодны, но не решились разогревать имеющиеся в вездеходе продукты. Местные могут отказаться от угощения в результате неизвестного им табу, боязни отравиться или гордости, а есть в присутствии голодных людей было неудобно.
Горячую воду тоже пили в молчании. Гости тянули ее через трубочки, предварительно бросив в воду щепотку белого порошка. Десантники прихлебывали через край, но перед тем как начать пить, Альбрайт убедился, что Большой враль дал добро на употребление местной жидкости.
Когда ритуал чаепития, или, как впоследствии назвал это действо Руг, водохлебства был окончен, Дин решил приступить к знакомству. Уперев себе в грудь палец, он отчетливо произнес: "Человек", потом указал на Клеста и повторил: "Человек". Вытянув руку, он указал пальцем на проводника, но не получил ответа. Он сделал попытку еще раз. Сначала указав на себя, назвал свое имя, а потом имя напарника, но ответ получил совсем не такой, на который рассчитывал. Проводник выставил перед собой вытянутую руку с открытой ладонью, согнутую в запястье. Знак остановиться был понятен и не требовал объяснений. С ним не хотели говорить.
Видя бесполезность своих попыток, Альбрайт, показав на себя и Клеста, ткнул пальцем в сторону вездехода. Проводник в свою очередь обвел пальцем своих людей и опустил его вниз. Он показывал, что они останутся у костра.
Дин пожал плечами и встал. За ним поднялся Руг. Проводник вновь жестом остановил их и сделал знак рукой в сторону недавнего пленника десантников.
Неожиданно для Альбрайта площадка с костром и сидящими у него аборигенами исчезла. Он осознавал, что находится на том же месте, но в глазах стояла другая картина.
На знакомой площадке стоял вездеход. Люк его шлюза открылся и в проеме появился он сам. Судя по освещенности, наступило утро или даже день. Видимость была хорошей, костер потушен. Ни емкости, ни уродливой рогатины, на которой она висела, не было видно. Перед вездеходом стояли пятеро аборигенов, двое из которых поддерживали раненого товарища.
Наведенный видеоряд исчез так же мгновенно, как и появился. Все длилось какое-то мгновение. Стоящий рядом Руг ничего не заметил.
- Пошли спать, дружище. Нам пожелали спокойной ночи.
Они забрались в вездеход, и Альбрайт, задраив оба люка шлюза, сразу прошел к своему командирскому креслу и включил дисплей. Более практичный Руг, порывшись в запасах сухого пайка, бросил в приемник печи пару пакетов и, не закрывая дверку, спросил:
- Что разогреть на твою долю?
- Ешь, сам я позже, - отозвался Дин.
Когда ужин был готов, Клест устроился с ним в водительском кресле. Пережевывая пищу, он стал наблюдать за Альбрайтом, в руках которого вновь появились пленки и штурманский карандаш. Сверяясь со словарем, он наносил на пленку символы местной письменности.
- А если они завтра уйдут? - спросил Руг.
- Не думаю, - не отрываясь от своего занятия, ответил Дин и, окончив писать, добавил: - Ложись спать. Завтра будет трудный день. Надо хорошо отдохнуть.
- Твою мысль понял, командир. В переводе она звучит так: "Не мешай мне работать". А насчет отдыха выскажусь. Мне кажется, на этом шарике для нас не будет ни одного легкого дня.
Альбрайт оторвался от работы, посмотрел на Руга и улыбнулся.
- Я сам нервничаю. Мы все сделали правильно. Теперь им принимать решение. - Он кивнул в сторону бронеплекса. - Сейчас пытаюсь составить краткое обращение с просьбой о помощи и желании сотрудничества. Мы с тобой о них ничего не знаем. Одно неверно написанное или не туда вставленное слово может прозвучать оскорбительно. Местные традиции и табу просто закроют нам путь к общению, если они вообще не решат, что мы тут лишние.