- Ну не сами лично конечно, а их люди, - ответил Готард. - Не могут же они от милости степняков зависеть и ждать и надеяться - пригонят им скот или нет. Да ещё и по невесть какой цене. Предприятие оно дело такое - каждый день работать должно. Хотя если разобраться, то у всех мало-мальски крупных дельцов свои перегонщики имеются. Да и вообще в Остморе немало предприимчивых людей занимается тем что в межсезонье на тот берег мотается, да скот скупает, а затем на нашем рынке перепродаёт. Степняки-то весной и летом неохотно овец на продажу гонят. Вот осенью, это да... Тут такое твориться будет - страсть! Скотогонов с самых дальних уголков степи будет прорва! А овец ещё больше!
- Куда больше-то? - проворчал я, разглядывая заполненный овцами загон у пристани на противоположном берегу реки.
- Увидишь, - усмехнулся десятник и деловито произнёс: - Так, ладно, надо паром проверить, да отправлять его уже.
Мы вдвоём прошли под аркой стиарха и, подойдя к краю пристани, поднялись на паром по его откидному борту, играющему роль сходен. Здоровущая надо признать штуковина предстала перед нами - размерами ярдов сорок на двадцать пять. И очень крепкая на вид. Внушает уважение.
- Сколько ж на него загрузить можно? - спросил я, окинув взглядом просторную палубу парома.
- Ну, при приёмке для проверки его с двумя сотнями тысяч фунтов на борту гоняли, - с немалой гордостью поведал Готард. - И ничёго, не потонул... А овец, если набить их сюда поплотней, можно тысячу шестьсот голов загрузить.
- Фрегат у вас тут целый, а не паром, - покачал я головой, впечатлённый названными цифрами.
- А то, - усмехнувшись, согласился Готард. - Городской и то вдвое меньше нашего. - И потеребив ус, нехотя признался. - Хотя этого всё равно мало. По осени и мы и городские зашиваемся.
Глубокомысленно покивав, я указал на торчащий посреди реки каменный столб, от которого к парому тянулась толстенная железная цепь: - Сваю-то как туда забили?
- Маги постарались, - ответил десятник.
- Готард, может ты попозже всё расскажешь? - не выдержал кто-то из стоящих на пристани паромщиков. - Там же люди ждут.
- А мы ведь и сами могём всё тьеру начальнику обсказать, - негромко заметил другой.
- Точно! - загалдели разом остальные. И предложили: - А давайте с нами, тьер начальник, на тот бережок скатаемся? Заодно и о пароме мы вам всё обскажем как есть.
- А это не запрещено? - уточнил я у десятника, соблазнившись посулами паромщиков. Интересно ведь прокатиться на такой диковинке.
- Да нет, не запрещено, - усмехнулся в усы десятник. - Прокатись, если охота.
Ну я и решился совершить небольшую экскурсию на пароме. И покатался, и с паромщиками познакомился, и пообщался. Правда они сразу рассказ Дилэни раскритиковали, заявив, что никто не заморачивается с расчетом грузоподъёмности в фунтах или там в овцах. Смотрят просто - как просел паром до такого уровня, что борт-сходня вровень с пристанью стал, так и завершают погрузку. А что там на испытаниях было - так это всё ерунда. Тогда от парома практически один каркас был. И шёл он загруженный двумя сотнями тысяч фунтов почти целиком под водой.
Заодно меня и с наукой управления паромом-самоплавом ознакомили. Дело это по сути не сложное, да особого умения требует. Да, конечно, физически паромщики не сильно напрягаются, ведь им не требуется крутить тяжеленный ворот, чтоб перетянуть паром на другой берег - река сама несёт. Достаточно расположенные на днище рули сдвинуть в нужную сторону и пошло-поехало. Но это ещё нужно делать правильно. Потому у паромщиков старшина есть - который только и делает, что следит как паром движется и команды паре своих подчинённых отдаёт, нужный уровень поворота рулей задавая. Почти как капитан на настоящем корабле... И ответственность у него столь же высокая. Рули-то могучим течением реки и вырвать может, если неправильно угол задать. Или такую нагрузку на связующий узел давать будет, что рано или поздно разломает крепление цепи. И уйдёт паром в свободное плаванье вниз по Леайе...
Тогда всем худо будет: и тем, кто через реку перебраться хочет, и самим паромщикам, которым восстановление переправы из своего кармана оплачивать придётся. Если разумеется будет доказано, что всё произошло по их вине.
А самая необременительная работёнка у четвёртого паромщика оказалась, который только головой по сторонам вертит - за обстановкой на реке следит. Хоть и редко по Леайе корабли ходят, а случается. Вот и приходится стеречься, чтоб не приключилось чего.
В общем интересная и познавательная экскурсия получилась. Длиной в три четверти часа. Обратный путь мне правда не понравился - дико раздражала компания овец.
А больше о первом дне на новом месте службы и вспомнить нечего.
За несколько последующих дней я облазил все закоулки таможни, перезнакомился со всеми живущими здесь людьми и большей частью стражников из трёх сменных десятков. Обвыкся малость на новом месте и сразу стало проще. Но и немного скучнее. Да и бес куда-то запропастился... И рыла казать не желал, как я его не уговаривал.
Через два дня тьер Свотс на таможню заглянул, как и обещал. Узнал как у меня обстоят дела, да проверил правильно ли я оформляю бумаги. А ещё, ун-тарх мне обновку привёз - комплект летнего обмундирования служащего таможни. Добротный такой форменный мундир, пошитый из превосходного сукна тонкой выделки. Серо-стального цвета, как и положено, да с тёмно-зелёными вставками на вороте и обшлагах. Ну и тулья фуражки-кругляшки тоже зеленью отдаёт. Но больше всего в глаза пуговицы бросаются и бляха поясного ремня из полированной меди, да с гравировкой в виде имперского орла.
Нормальный в общем такой мундир, в каком не стыдно и перед благородными дамами показаться. Только покрутившись в нём возле большого зеркала, имевшегося в доме Лигета, я разочарованно вздохнул. Не тяну. Не тяну я на настоящего начальника таможенного поста. Нет во мне потребной для такой значительной должности внушительности и основательности. Ни толстомордости понимаешь у меня никакой, чтоб щёки на плечи свисали, ни толстобрюхости отменной, чтоб поясной ремень с трудом на последнюю дырку застёгивался. Вот эйр Батум, начальник кельмской таможни, тот да, с первого взгляда уважение своей значительностью внушает. А я больше на самозванца какого-то похож, чем на таможенника...
К концу второй декады моего пребывания на посту начальника отдельного остморского таможенного поста, я совсем освоился со своей должностью. Работа как работа - ничего сложного. Два-три, ну иногда четыре, парома встретить, несколько деклараций заполнить, да пошлину собрать - вот и все дела. Уйма свободного времени остаётся. Которое надо бы чем-нибудь занять, да бес-поганец прячется, вместо того поучить меня обращению со стихиальными энергиями как обещался.
Но вскоре я нашёл чем заполнить свой досуг. Денег-то у меня прилично осталось - больше полутора сотен золотом. Так и отыскался выход из положения. Мне-то разумеется покидать таможенный пост нельзя, но это же не значит что никто не может приехать ко мне! Вот я и нанял себе учителя фехтования. Не сам конечно - Готард Дилэни по моей просьбе постарался. А то не покидает меня такое ощущение, что владение основными приёмами благородного искусства фехтования сильно пригодится мне в будущем...
Вдобавок я ещё рабочих, что поддерживали порядок на таможенном посту, озадачил постройкой небольшого полигона позади жилых домов. Навык обращения со стреломётом тоже утрачивать нельзя. Не со шпагой же мне охотиться на дракона?
И всё равно, несмотря на мои утренние занятия с учителем фехтования и вечерние упражнения в стрельбе, свободного времени оставалось очень много. Я даже от скуки начал изучать уложение "О таможенной службе". И с прочими приказами и распоряжениями, коими оговаривается весь уклад дел конкретно на этом таможенном посту, ознакомился. Этими бумагами целая полка в шкафу была забита.
Здесь и выяснилось, что казначейство не отдавало распоряжения пропускать овец без счёта и верить перегонщикам скота на слово. В документе говорилось лишь о том, что в связи со сложностью подсчёта поголовья, допускается сокращение точности до уровня десятков голов. То есть, не надо таможенным служащим мыкаться и пересчитывать несколько раз всю отару из-за пары-другой овец.
Сначала я хотел было этим документом Готарда поддеть, дескать что ж он привирал-то. Но чуть поразмыслив и прикинув, чем это может обернуться лично для меня, я решил даже не заикаться об обнаруженном распоряжении казначейства. И запихал эту злосчастную бумагу в стопку других. После чего засунул в шкаф - подальше и поглубже. А то ведь а ну как это дойдёт до тьера Свотса и меня вправду заставят овец считать? Выполняя такую задачку и рехнуться недолго. Тем более что вряд ли здесь есть в реальности сколь-либо значительные злоупотребления. Скот вообще мизерной пошлиной облагается, а значит степнякам нет никакого смысла дурить таможню.
Так дела и шли - тихо, спокойно, размеренно. И скучно.
А к концу первого месяца моего пребывания на таможенном посту, меня окончательно достала варёная баранина. Понапридумывают тоже всяких идиотских постановлений - а люди мучайся.
С вопросом нельзя ли что-нибудь поделать с этим запретом, я и обратился к тьеру Свотсу, когда он приехал с очередной проверкой. А они, эти проверки, надо сказать совершались не реже чем раз в декаду. И очень простым и правильным способом. Приезжающий с ун-тархом тьер Легро, маг-менталист четвёртой ступени, выдёргивал из компании перегонщиков двоих-троих и беседовал с ними на предмет провоза контрабандных грузов. Просто и эффективно - ведь от мага разума ничего не утаишь, как ни старайся.
Вот только тьер Свотс тогда только рассмеялся в ответ. И сказал что идея отменить это злополучное распоряжение городского совета рано или поздно возникает у каждого вновь назначенного начальника отдельного остморского таможенного поста. А ещё заявил, что мне не стоит рассчитывать на его поддержку в решении данного вопроса. Дескать руководство Охранной управы полностью устраивает этот приключившийся казус. Ведь сейчас здесь тишина и полнейший порядок, а как только появятся выпивка и девки, так тут сразу будет полный бардак. Придётся тогда сюда ежедневно не десяток стражи отряжать, а все три.
- Да и в чём собственно проблема, тьер Стайни? - поинтересовался в конце ун-тарх. - Вы же должны понимать, что вы лицо должностное, да и ещё находящееся при исполнении служебных обязанностей... И даже будь здесь десяток борделей и сотня кабаков, вы не имеете никакого права их посещать. Вы на работе, а не на курортном отдыхе.
- Это я понимаю, - с досадой отмахнулся я. - И на открытии здесь кабака для весёлых гульбищ и борделя с непотребными девками не настаиваю. Но эта ваша варёная баранина меня уже задрала!
- Ну так прикажите готовить еду вам отдельно, - пожал плечами тьер Свотс. - Никто не станет обвинять трактирщика в неисполнении распоряжения городского совета по этому поводу.
Меня это предложение ун-тарха порядком оскорбило, но я промолчал. Хотя и хотелось высказаться по поводу советов питаться в особом порядке. И смотреть при этом как на тебя с завистью косятся все остальные посетители трактира, вынужденные варёной бараниной давиться. Или может мне ещё предложат прятаться от всех и жрякать иные блюда тишком?!
В общем, может сам того не желая, а задел меня тьер Свотс сильно. Ну да и демон с ним. Не хочет помочь исправить некоторую несправедливость - так мы и сами управимся.
И я начал потихоньку собирать сведения о доброхотах, что протащили через городской совет злосчастное распоряжение. Проблемы это не составило - народ охотно общался на злободневную тему и перемывал косточки злопыхателям сотворившим такое гадство.
Хитрая задумка, долженствующая лишить Лигета большей части дохода, оказалась творением трёх остморских трактирщиков: Рейса Вальдо, Бруно Терма и Майка Фернандо. Просто их заведения располагались ближе всего к северным воротам, через которые вела дорога к нашему таможенному посту. Вот эти злыдни и сговорились... А помог им родича Рейса, занимающий немалую должность в городском магистрате.
Довольно быстро удалось выяснить и то, что у всей этой троицы есть интерес в основном остморском источнике доходов, крутящемся вокруг поставок скота. У Вальдо в собственности малая скотобойня имеется, у Терма доля есть в коптильном цехе, а Майку Фернандо аж пять мясных лавок принадлежит.
Просмотрев по второму разу все регламентирующие деятельность таможни документы, я начал действовать. На следующий же день притормозил остморских деловаров, что занимались перегоном скота. И заявил, что теперь досмотр перемещаемых через границу товаров будет производиться с особым тщанием. А посему, пусть помещают овец в имеющиеся на территории таможенного поста загоны и ждут.
- Чего ждать-то? - попытались возмутиться перегонщики. - Да и сколько?
- Столько сколько понадобится, - пожав плечами уведомил я их. - Товар у вас не скоропортящийся, а значит я имею полное право задержать его для таможенного досмотра на срок до десяти суток. - И показал неверяще уставившимся на меня перегонщикам соответствующий раздел в уложении "О проведении досмотровых мероприятий на отдельных таможенных постах".
Перегонщики в голос взвыли. И проникнувшись грозящими им расходами, сходу попытались мне взятку всучить. Я отказался. Но предложил другой вариант - я не меняю прежний порядок проведения таможенного досмотра, а они не продают скот на предприятия в которых имелся интерес троицы зловредных трактирщиков.
Перегонщики мгновенно, даже не задумавшись, согласились. Ну что им собственно стоит игнорировать нескольких покупателей из многих сотен имеющихся в Остморе? Никакого убытка это не несёт. Вот и согласились они на такой расклад.
А спустя полторы декады уже со всеми перегонщиками скота мной был заключён такой уговор. Отныне весь поток скота шёл мимо слишком умных личностей. И никто из остморских перекупщиков не пытался нарушить данное мне слово - за этим стражники из отдыхающих смен присматривали. Им ведь тоже интересно было, чем дело обернётся. Да и кровный интерес у них был - питались-то мы все в одном и том же трактире.
А ун-тарх Свотс ничего по этому поводу не сказал. Покачал только головой и усмехнулся, показывая что в курсе моих делишек. Ну да и что? Даже если в результате в моей служебной характеристике появится пометка - склонен к использованию служебного положения в личных целях, мне-то от того ни тепло ни холодно. Да, с такой пометкой потом никакого движения по службе не будет, или вообще срежут на переаттестации. Только для меня это ничего не значащая ерунда - всё равно я не собираюсь продолжать работать на Охранку. И даже если серомундирники меня о том будут упрашивать и высокие должности вкупе с золотыми горами сулить - всё равно не соглашусь.
Спустя ещё пару дней на таможню прикатил в открытом экипаже какой-то городской хлыщ. Важный такой из себя. Морда толстенная, лоснящаяся, а глазки маленькие, лучащиеся нескрываемым самодовольством.
- Тьер Стайни? - осведомился он у меня, выбравшись из экипажа. И дождавшись моего утвердительного кивка, продолжил: - Я имею к вам важный разговор. - Но на этом не успокоился и, бросив на десятника с которым я в том момент беседовал многозначительный взгляд, подчеркнул. - Строго конфиденциальный.
- А вы кто собственно будете? - поинтересовался я.
- Старший магистратский советник, Юрек Вальдо, - небрежным жестом прикоснувшись к краю шляпы отрекомендовался незваный гость.
- Ну что ж, давайте пообщаемся, тьер старший магистратский советник, - со всей возможной любезностью улыбнулся я двоюродному брату Рейса Вальдо. И пригласил его в конторку.
Там я сразу прошёл за стол и покрутившись немного в кресле, с комфортом в нём устроился. После чего вопрошающе уставился на чинушу. Сесть я ему разумеется предлагать не стал. И чуть помявшись, тот сам уселся на стоящий перед столом простой деревянный стул. Шляпу снял, и небрежно бросил её на столешницу перед собой. Прилизанные волосы лёгким движением руки пригладил, ногу на ногу закинул. И строго глядя на меня, вопросил: - Что вы себе собственно позволяете, тьер Стайни? На каком основании вы чините препятствия делам некоторых уважаемых остморских жителей?
- Это каким таким уважаемым жителям? - удивился я, но магистратский советник меня перебил, перейдя на повышенный тон: - Позвольте, я не закончил!
- Хорошо, продолжайте, - пожал я плечами.
- Так вот, - откашлявшись, чуть потише продолжил чинуша: - Я прибыл к вам с тем, чтоб от лица городского совета заявить нашу глубокую озабоченность создавшейся ситуацией. И настоятельно рекомендовать вам прекратить это безобразие, пока оно не зашло слишком далеко и начальным людям Остмора не пришлось принимать в отношении вас крайне неприятные меры. Уже сейчас городским советом рассматривается прошение в Охранную управу о снятии вас с должности начальника таможенного поста. И это только цветочки... Если вы не уймётесь. Я, надеюсь, понятно изъясняюсь?
- Слышь, ты, прыщ чиновничий, - лениво протянул я, нисколько не впечатлившись произнесёнными угрозами. И щелчком пальцев сбил со столешницы на пол модную тёмно-серую с синей нитью шляпу. - Слушай меня внимательно. Даю тебе три дня на то чтобы постановление городского совета ограничивающее деятельность трактира Лигета Райса было пересмотрено и приведено в нормальный вид.
- Да как вы смеете так ко мне обращаться?! - не дослушав меня, гневно возопил вскочивший на ноги Вальдо. - Да за такое оскорбительное отношение к уважаемому представителю городских властей плетьми наказывают!
- Так это имеет отношение только к уважаемым людям, - с усмешкой заметил я. - А ты к ним, продажная шкура, никоим образом не относишься.
- Ну всё моему терпению пришёл конец! - взвизгнул побагровевший чинуша. - Чтоб какой-то там десятник так ко мне обращался?.. Я этого так не оставлю! И добьюсь чтоб тебя выгнали отсюда вон поганой метлой! А если Свотс меня не послушает, то я и до столицы дойду! У меня и там знакомства имеются!
- Попробуй, - снисходительно предложил я. - Только когда будешь своих столичных знакомцев привлекать, ты их предупреди загодя, чтоб они потом на тебя не обижались, что тягаться им придётся с грасс-тархом Луарье, заместителем главы Охранной управы. Личным распоряжением которого я сюда назначен. - И глядя на переменившегося в лице Вальдо, вытащил из-за ворота рубашки серебряный значок с коронованным чёрным орлом сжимающим в лапах секиру. Постучал по нему указательным пальцем и сказал. - Не забывай так же вот об этом. О моём праве привлечь к расследованию обстоятельств дела мага-менталиста, если поднимется официальная шумиха. Мне-то бояться собственно нечего, я выгоды не ищу, а вот тебе... Когда вскроется что в принятии того злосчастного постановления имелся чей-то корыстный интерес... Думаю кому-то из городского совета тут же дадут смачного пинка под зад.
Чинуша вмиг сдулся и более не возмущался. Шляпу с пола поднял и бочком-бочком, двинулся к двери. А я ему напомнил на всякий случай: - Не забудь, у тебя всего три дня. А не управишься в срок, я тебе и твоим дружкам-трактирщикам такую травлю устрою, что вы обрыдаетесь.
Забыв попрощаться, мой визитёр вымелся из конторки оставив меня в прекрасном расположении духа. Что и говорить, а есть в положении служащего Охраной управы свои преимущества. Будучи простым стражником так на спесивого чинушу не наедешь.