Его взгляд выдернул из толпы необычного пешехода. На фоне его чернокожих жителей, белая кожа прохожего сильно выделялась. Человек все время оборачивался, словно искал кого-то взглядом. Он увидел лимузин президента и принял ближе к дороге. Бонгани показалось странным. Обычно все старались отойти подальше, чтобы невзначай не попасться на глаза своему президенту. Может, это папарацци, который решил заработать на его персоне? Лимузин поравнялся с белым человеком и президент смог заглянуть в его лицо. Как удар тока пришли ему воспоминания того самого прошлого, в зоопарке. Белокожий иностранец и был тот самый Владимир. Постаревший, но с теми же глазами.
- Гони! - Что было сил крикнул президент водителю.
Но было поздно. Машина выскочила на зеленый луг и остановилась. Водитель дико озирался, не понимая, что произошло. Охранник на переднем сидении стучал в наушник, и говорил в микрофон, пытаясь соединиться с остальными.
- Не пытайся, мы не на Земле. - Посоветовал он своему охраннику.
Тот изумленно посмотрел на президента, затем по окнам.
- А где тогда? - Задал он вполне естественный в такой ситуации, вопрос.
- А я почем знаю.
Владимир стоял возле машины держа растопыренными ладони, показывая, что он безоружен. Он рисковал. Бонгани Кибиби мог поквитаться с ним за то воспитание зоопарком. На самом деле за пазухой у Владимира был пистолет, на всякий случай, но против опытных телохранителей президента он вряд ли мог помочь.
Дверь лимузина открылась и оттуда показался Бонгани. Постаревший и изрядно потолстевший. Открылась передняя дверь и оттуда показался охранник, направивший оружие в сторону Владимира.
- А ну-ка исчезни! - Приказал ему президент. - Твоей работы это не касается.
Охранник с недовольным видом захлопнул дверь. Президент подошел к Владимиру.
- Для меня большая честь, мистер Президент... - Начал было Владимир.
- Кончай шутить, я как тебя увидел, сразу чувство юмора потерял. - Невесело сказал Бонгани.
- Прости, конечно, что я у тебя ассоциируюсь со злодеем, но тогда это было отражением моих взглядов на жизнь, а у тебя своих. Сейчас мне нет дела до тиранов и узурпаторов. Пусть все живут, как хотят. Если попросят меня помочь, то я помогу наверно, а может и нет.
- А что тебе в таком случае от меня надо?
- Хороший вопрос. Теперь мне от тебя действительно что-то нужно. Я пришел за помощью.
- В этой ситуации я готов пообещать тебе все, что угодно, и даже немного больше.
- Я серьезно. Я ничем не угрожаю тебе. Насколько знаю из новостей, в твоей стране все нормально.
- Ага! Значит ты все-таки за мной следишь? - Заподозрил президент.
- Нет! Давай перейдем к деловому обсуждению моей просьбы. - Владимир очень надеялся, что Бонгани пересилит страх и сможет адекватно с ним общаться.
Бонгани что-то крикнул на суахили своим подопечным. Телохранитель открыл дверь и подошел к багажнику. Он достал оттуда зонтик и пару раскладных стульев. Быстренько соорудил небольшую беседку. Облагородил все это свежими фруктами и прохладительными напитками.
- Извини, водки нет. В университете достаточно попил.
- Да и я тоже, не особо водкой балуюсь. Особенно, когда нужно поговорить на трезвую голову.
Они расселись на стульях. Бонгани старался выглядеть спокойным. Он оторвал несколько виноградинок и закинул их себе в рот.
- Владимир, давай, как говорят у вас, не будем тянуть кота за яйца. Что тебе от меня нужно?
- Хорошо. Мне нужно оружие. Стрелковое, гранатометы, гранаты, все такое, что можно унести на себе.
- Ого! А я считал тебя пацифистом и правдолюбом. Ты решил объявить кому-то войну? - Президент чуть не промахнулся виноградинкой мимо рта.
- Что-то типа того. Один народ подвергся внешней агрессии очень развитого врага, и теперь просит меня о помощи. Я же говорил тебе, помогаю теперь только тем, кто сам меня просит.
- А мне поможешь?
- Конечно! Если тебе нужно будет спрятаться, я с удовольствием тебя пристрою в одно место, где тебя никто не найдет.
- Нет! Сам справлюсь! - Испуганно отказался от предложения Владимира президент.
- Так что, поможешь с оружием, Бонгани?
- Владимир, а ты как собираешься за него рассчитываться, извини, что интересуюсь, деньгами или моей свободой.
- Собирался золотом. Готов в два раза перекрыть рыночную стоимость оружия, стоимостью золота.
- Это уже гораздо интереснее. Вот в чем-чем, а в твоей честности я уверен! Но у меня маленькая армия, и запасов оружия немного, Сколько тебе необходимо будет?
- Я рассчитываю на армию приблизительно в пять тысяч штыков. - Озвучил приблизительное количество Владимир. - В основном нам будут нужны автоматы, пулеметы, снайперские винтовки, гранатометы, хотелось бы артиллерию какую-нибудь небольшую, но я ней ни бум-бум.
- Автоматические гранатометы и безоткатные орудия бывают. - Посоветовал более искушенный в армейских делах Бонгани.
- Замечательно, я как-нибудь поштудирую интернет, или сына заставлю.
- У тебя сын? - Удивленно спросил Бонгани. - Я думал, что ты можешь жениться только на идее.
- Брось. Те времена давно прошли. Теперь я семейный человек. От меня прежнего осталось только желание бродить по новым мирам.
- А я тоже, больше не зажигаюсь на всякие радикальные вещи. Я так думаю, что если бы ты меня не остановил вовремя, то меня бы уже давно закопали мои товарищи.
- Я рад, что ты оценил мой порыв сделать мир лучше. А теперь вернемся к нашим баранам. Какое оружие ты сможешь мне продать сразу, как я привезу тебе золото?
- Владимир, оставь мне свой телефон или электронную почту, я скину тебе количество и ассортимент свободного оружия, а так же сколько это будет стоить в золоте.
- Прекрасно, я в течении двух ближайших дней буду дома. Жду твоего ответа. - Владимир протянул руку Бонгани, тот ее пожал.
Лимузин тронулся вперед, и к изумлению жителей и самого водителя, снова выехал на знакомую улицу. Бонгани завертел головой, но Владимира и след простыл.
Горная гряда тянулась на многие километры в стороны и имела необычный вид. Больше всего она напоминала искусственно построенную стену. Но только не человеком, а какими-то древними гигантами. Отвесные стены были настолько круты, что подняться по ним без горного снаряжения можно было не пытаться. Еще одной особенностью было, то, что стены скал начинались внезапно. Перехода, в виде осыпавшегося в течении миллионов лет выветривания, щебня не было. Лес подступал к самым стенам впритык. Горная порода на уровне деревьев замшела и приобрела грязно-зеленый оттенок.
Петр поковырял молотком поверхность породы, постучал по ней молотком.
- Дед Калимар говорил, что где-то здесь, есть подъем, в виде лестницы, нужно только отойти от скал до реки, где она делает три петли, и на закате появится знак в виде ворот, над тем местом, где можно подняться. Как думаете, стоит искать подъем или полезем прямо здесь? - Пиотта решил узнать, что пожелает его команда, умотавшаяся в многодневном переходе.
- Тебе виднее. - Высказался Вихорко. - Я представить не могу, как можно забраться по этой крутизне.
- Смотри, Петр, здесь даже ногу некуда поставить. Мы же не мухи, которые по потолку, вверх ногами ходят? - Радим попытался задержаться ногой на небольшом выступе, но соскользнул по мху. - Я бы лестницу поискал.
- А для чего мы тащили на себе десятки килограммов горного оборудования? Предлагаю лезть в этом месте. Вам самим этот опыт может пригодиться в жизни.
- Давайте для начала поедим немного, а то в животе пустота. - За время похода Батура запомнился неуемным аппетитом. Положительное в этом было то, что вся еда у него уходила в энергию. Пока Батура был сыт, он был готов на любые подвиги. Но как только его желудок давал о себе знать, начиналось постоянное нытье.
Поэтому Пиотта решил устроить небольшой привал, осмотреться как следует, и с новыми силами приступить к штурму горной кручи.
Поход до Заснеженных гор занял две недели. Меньше, чем у предка деда Калимара. Благодаря двум надувным лодкам, многочисленные реки не представляли никакой проблемы. По дороге питались, тем, что добыли сами, экономя сухпаи для гор. В одно прекрасное утро показались горы. Восходящее солнце осветило их снега красноватым светом, и весь горизонт запылал. Шестеро молодых людей смотрели на забаву природы с открытыми ртами.
Одолев с невероятным трудом, метров пятьдесят, практически вертикальной поверхности, Пиотта понял, что на этом их опыт скалолазания закончился. У него самого не было никакого опыта в покорении горных вершин, а у его команды плюс к отсутствию опыта, поголовно был страх высоты. Открывшийся, с пятидесятиметровой высоты, прекрасный вид на леса, никак не вдохновлял его попутчиков. Они жались к скале, как перепуганные щенки к материнскому вымени. Никакие увещевания не могли их оторвать от скалы.
- Стойте, где стоите. Я попробую подняться повыше, может, увижу оттуда, где река делает три петли. Тогда мы просто спустимся и доберемся туда. Если нам на закате просигнализируют ворота, мы пойдем и поднимемся по ним. Мне, если честно, парни, уже и самому не верится, что здесь можно подняться.
Парни одобрительно загалдели, впрочем, ни на секунду не ослабив хватку. Пиотта поднялся самостоятельно еще метров на тридцать. Верхушки деревьев и его робкая команда были глубоко внизу. Перед глазами лежал огромный лес, а влево и вправо от юноши простиралась абсолютно ровная стена. Ее края уходили к горизонту, где тонули в белой дымке. Петр достал бинокль. Впрямую, увидеть изгибы реки с такой высоты было невозможно. Нужно было вычислить их по каким-то косвенным признакам. Пиотта разглядывал однородную поверхность леса, пытаясь угадать, где под ней протекает река. Через час он осознал всю бестолковость подобной затеи. Весь лес выглядел одинаково.
- Вихорко! - Пиотта говорил в рацию
- А? - Не сразу ответил Вихорко.
- Перецепляйтесь, давайте и слезайте. Становитесь лагерем под тем местом, где спуститесь. Рацию не отключайте. А я поднимусь выше. Как увижу реку с тремя петлями, направлю вас туда. Идет?
- Идет. Петр, будь осторожней?
- Ага, буду.
Пиотта посмотрел вниз. Парни зашевелились. Если они с перепугу не забудут инструктаж, то у них все должно получится. Рация снова ожила.
- Петр? - Шутливо спросил Вихорко. - А вот парни интересуются, если с тобой, не дай бог, что случится, кому из нас к Далиле можно посвататься?
- И не надейтесь! - Крикнул на всю округу Пиотта. Эхо несколько раз повторило его ответ.
Метр за метром Пиотта поднимался все выше и выше. Ему показалось, что уклон становится все более пологим. Холодный горный воздух стекал с гор, конденсируясь в туман у самой поверхности земли. Лес был подернут дымкой. Она грозила скрыть от его глаз и реку, если таковая, наконец, появится. Его напарники то и дело выходили на связь, ожидая, когда Пиотта принесет им приятные известия.
Наконец, туман скрыл под своей молочной поверхностью все подножие. Только вдалеке виднелась полоска леса. Пиотта приложился к биноклю. Нет, ни реки, ни ее петель не видно. Юноша посмотрел вверх. Как ему показалось, до вершины осталось совсем немного. Как было принято у самураев, Пиотта попытался принять решение в течение семи вдохов. И оно пришло, единственное и бесшабашно-авантюрное. Отбросив все сомнения, юноша с новыми силами устремился вверх. Скала действительно изменила свою крутизну. Появилось множество уступов. Подниматься становилось все проще. Если бы не внезапно опустившаяся ночь, то Пиотта возможно и успел бы взобраться на вершину. Он пожелал команде спокойного сна, и уютно устроившись в небольшом углублении, лег спать. Сон шел не сразу. Мысли носились в голове, перескакивая с одной на другую. Он подвергал сомнению свое решение идти в одиночку, затем он вспомнил про Далилу, и это воспоминание грело душу, потом полезли всякие воспоминания из детства, вспомнился даже Листок, когда он грязный, впервые пришел к ним на порог. И еще множество разных мыслей бессистемно всплывали в его сознании. Ночное небо вызвездило яркими звездами. Метеориты периодически расчерчивали его светящимися полосами. Наконец приятная дремота переборола сопротивляющийся разум.
Утром Пиотта проснулся с ощущением, что он всю ночь с кем-то разговаривал. Пробуждение напомнило ему разговор, прерванный на полуслове. Только о чем был разговор, Пиотта никак не мог вспомнить. Он достал рацию.
- Вихорко! Как дела?
Некоторое время рация не отвечала, затем началось шипение соответствующее тому, когда на противоположном устройстве включат кнопку передачи. Послышался звон, стук, ругательства. Наконец, команда очухалась и соизволила ответить.
- Это Иван. Мы только встали. У нас все нормально. Ночь прошла спокойно. Как у тебя?
- Тоже, все хорошо. Я поднимусь выше. Возможно, туман днем рассеется, и я увижу это место, наконец.
- Хорошо. Мы ждем от тебя вестей.
- Хорошо. Давай, до связи.
- До связи.
Если бы Пиотта увидел реку, накрутившую три петли, то он бы отменил свое решение идти в одиночку. Но надежд на такой исход становилось все меньше. Туман внизу не желал рассеиваться. А до вершины оставалось все меньше. В сравнении с началом пути, дальнейший подъем казался легкой прогулкой. Юноша не страховался. Всяческих надежных уступов имелось в изобилии. Когда солнце перевалило через зенит, он взобрался на вершину, которая оказалась только небольшим отрогом огромной горы. Вершина ее белела далеко в вышине. Пиотта прикинул, что покорять ее совсем незачем, и мысленно проложил путь между двумя скалами, промеж которых, в настоящий момент, поднималось красноватое солнце. Решение отправиться в одиночку созрело в нем окончательно. Пиотта на прощание посмотрел вниз, краем сознания надеясь увидеть блеснувшее русло реки, но оно так и не показалось. Юноша поднес рацию к губам.
- Вихорко?
- Да, Петр! Ну что, увидел, где река петляет? - С надеждой спросил Вихорко.
- Нет. Вообще никакой реки не видно. Один лес кругом. Я один пойду. Ждите меня на том же месте.
- Эй, Петр, да как же ты один в скалах управишься? Даже не думай!
- Я знаете, что подумал, парни. Может и не стоит так относится к тому, что рассказал Калимар. Может это легенды, красивые истории, а мы с вами только время потеряем. Так что я решил сходить один. Если за пять суток не управлюсь, вернусь назад.
- Петр! - Рацию выхватил Батура. - Нам же Святослав не простит, если с тобой, что случится. Погоди, не торопись с таким решением.
- Батура, я самый подготовленный из вас, и при любой опасности могу сквозонуть в другой мир. А на вас подвигов еще хватит. Все только начинается, поверьте. Лучше достаньте 'Энциклопедию альпиниста' и учитесь по ней узлы вязать, да штыри в расщелины забивать. Вся матчасть перед вами. Приду, проверю ваши успехи.
- Ну, смотри, Петр, дело твое. Мы не вправе тебе указывать. Раз считаешь, что так лучше, пусть так и будет. Только когда Святослав узнает, что мы тебя одного отпустили, мало нам не покажется.
- Если вы сами не проговоритесь, то и не узнает. Всё, отключаю рацию, все равно скоро ловить не будет. До связи, парни!
- До связи, Петр!
Двигаться в более-менее горизонтальной поверхности, это не то же самое, что карабкаться вверх. Натоптанная горными животными тропа позволяла спокойно продвигаться вперед. К вечеру, Петр стоял промеж двух величественных гор. Их снежные вершины отражали закатное солнце, пылая, словно две гигантские свечи. Петр сделал прекрасные фотографии на свой телефон. Он шел, пока дорога стала совсем не видна. Когда ночь полностью взяла свои права, Пиотта достал небольшой набор для разогрева сухпаев. Плотно поужинал горячим, и забравшись в верхней одежде в спальный мешок отошел ко сну. Ночь прошла спокойно, но пробуждение снова было похоже на прерванный разговор. Пиотта проснулся на половине фразы, которую он сразу забыл, как ни старался вспомнить.
Морозный воздух бодрил. Пробирался под скрученную и задравшуюся во сне одежду. Зубы отщелкивали свой такт. Пиотта трясущимися руками достал металлическую кружку, высыпал в нее кофе и поставил на сухое горючее. Пока разогревался напиток, юноша огляделся по сторонам, примерно прикидывая каким маршрутом ему двинуться. Ровно на восток, откуда, сейчас показался край небесного светила, шла удобная на вид тропа. Но она вела вверх, к заснеженному хребту. Петр надеялся пройти весь маршрут, не забираясь, по возможности, на вершины. Но человек предполагает, а бог располагает. Если не появится альтернативы, придется топать наверх, а там уже зима, и ночевать придется на снегу. Закипел кофе. Петр с удовольствием впустил в себя горячую и ароматную жидкость. Напиток согрел и придал сил.
Вскоре стало очевидно, что маршрут здесь один, тот, что ведет к хребту. Раз иного варианта не было, то Петр принял этот как единственный и устремился вверх. Препятствий почти не встречалось. Дорога была исхожена многочисленными поколениями горных животных. За день он проходил, может быть раза в два меньше, чем по равнине. К вечеру он забрался на хребет и смог увидеть, что его ждет на следующий день. А там его ждали скалы и снег. Редкие темные пятна скал выделялись на абсолютно белом снежном одеяле. Снег затруднит продвижение вперед. Придется доставать трекинговые палки.
Петр научился у отца одному положительному качеству, значительно облегчающему жизнь. Он никогда не думал о воображаемых неприятностях, которые еще не наступили, и вряд ли когда наступят. Поэтому юноша нашел уютное местечко под камнем, защищающее его от сильного ветра. Там он согрел ужин и спокойно уснул. Во сне он видел Далилу, и понял, как он уже скучает по ней. Далила хлопотала по дому, иногда бросая на него свой взгляд, красивых зеленых глаз. Каждый раз у Петра щемило в груди от ее взгляда, и так хотелось встать и прижать ее к себе, что он проснулся. В момент просыпания Петр почувствовал на себе взгляд и какое-то движение возле камня. Юноша сел и схватил карабин. Сон выветрился из головы. Ветер завывал на неровностях горного рельефа так сильно, что рядом можно было спокойно скакать, и никто тебя не услышит. Петр нехотя вылез из теплого спальника. Темную ночь подсвечивали звезды, но их света было недостаточно, для того, чтобы увидеть того, кто скрывался в темноте. Петр не был уверен стопроцентно, что это не было остатками сна. Пограничным состоянием, когда сон и явь смешиваются между собой. Он снова забрался в спальник, держа винтовку наготове. До утра он проспал зыбким сном, но так ничего не услышал, полностью поверив, что ночной инцидент был плодом его воображения.