- Ну все, приехали! - Владимир устало присел на порожек возле входа в сарай. - Сбрасываем своё, а лошадь с долей Захария отгонишь сам. Скажешь, выменяли в соседней деревне, чтоб не боялся он немилости князя.
Владимир встал, подошел к телеге и развязал веревки, стягивающие воз. Затем забрался на самый верх и скатил верхнее бревно. Пчелка испуганно дергалась и оборачивалась, каждый раз, как бревно ударялось о землю. Когда в телеге осталось пять бревен, Владимир остановился.
- Этого Захарию хватит с запасом. Подожди, не уезжай, я сейчас печенье его мальцу передам. - Владимир спрыгнул и прошел в дом. Через минуту он вернулся, держа в руках ярко-красную пачку. - Держи, довези только, сам не съешь. Будет спрашивать, кем я тебе прихожусь, скажи, родственник дальний, прознал про чуму и решил проведать осиротевших троюродных племянников.
- Хорошо. Что я маленький что ли, не съем, конечно.
Утро следующего дня выдалось тяжелым. Пиотта понял, что в этот день ему придется расплачиваться за вчерашний ударный труд. Правая рука наотрез отказывалась подчиняться. Она словно задеревенела и к тому же болезненно реагировала на малейшие попытки пошевелить ею. Из передней комнаты послышались оханья и аханья Владимира. Видимо, этот труд тоже не был для него ежедневным. А на улице ждала гора не распиленных бревен. Ее требовалось немедленно переработать, иначе она могла намозолить глаза кому-нибудь завидущему на чужое добро.
- Пиотта ставь чайник, иначе я ни за что не встану сегодня, а лучше бы коньячку, грамм двести.
Пиотта послушно слез с печки, проверил воду в котелке и вышел на улицу. Через пять минут он вернулся с охапкой дров, наломанных из собственноручно нарубленных веток. Владимир сидел, скорчившись за столом. Правая рука, согнутая в локте, застыла в одном, неразгибаемом положении. Пиотта бросил дрова возле печки и развернулся к Владимиру. Его правая рука точно так же была согнута, на манер, как изображают тираннозавра в книжках по палеонтологии.
- Я смотрю, у тебя то же самое. Давай я сам дрова в печку закидаю. Садись.
Владимир открыл дверцу, и с гримасой чрезвычайного усилия над собой , забил печку дровами.
- Эти толстые, не прогорят быстро, можно и обед сразу приготовить. Давай, мы как раз до обеда поленимся, а потом пойдем дрова пилить.
- Ага, согласен. Мне сейчас от мысли держать в руках пилу больно становится.
Чтобы занять время до обеда, Владимир решил ознакомить мальчика с остальным содержимым своего рюкзака. Пиотта приходил в восторг от любой вещи, которая доставалась из рюкзака. Тарелка из нержавеющей стали, кружка с рисунком, зубная паста, зубная щетка, ароматное мыло, нежное полотенце, всевозможные пакетики, в которые все походное хозяйство было упаковано. Пиотта так искренне восторгался содержимому рюкзака, что Владимиру казалось, что идти ему придется отсюда налегке. После проявления таких чувств у ребенка, рука его не поднимется сложить все обратно и унести с собой. Удивление, которое можно сравнить с чувствами глубоко верующего человека, однажды увидевшего ангела, испытал Пиотта, когда Владимир вставил ему в уши наушники и включил плеер. Мальчик долго смотрел в одну точку, затем завертел головой пытаясь увидеть источник звука, потому что музыка звучала не в самих ушах, а вокруг. Пиотта вынул наушники. Звук исчез. Вставил, и вокруг снова заиграли инструменты, и красивый женский голос заполнил пространство. До остального Пиотте уже не было дела.
Владимир закрыл рюкзак и вышел во двор. Был полдень. Гора бревен немым укором смотрела на него, взывая к совести. За следом вышел Пиотта, все еще в наушниках. Владимир жестами показал мальчику, что пора бы уже приступить к работе.
- Хорошо, давай начнем! - Громко, словно глухой, прокричал Пиотта.
Распиловка бревен заняла весь оставшийся день до темна, и весь следующий. Пиотта не снимал плеер, пока не сели батарейки. Казалось, что музыка придает ему силы.
- Не поет больше. - С расстроенным лицом протянул плеер Пиотта.
- Батарейки сели, если хочешь слушать дальше, я могу тебе динамо дать, будешь сам заряжать? - В ответ Пиотта согласно кивнул головой.
Перед тем как уснуть Владимир слушал жужжание динамо, раздающееся с печки.
Гору пеньков требовалось порубить на чурбаки и сложить в поленницу. Владимиру уже порядком надоела возня с дровами, и он решил сачкануть на полдня, пообещав Пиотте подстрелить тетерева и приготовить его на обед. Колоть дрова для Пиотты было делом привычным, и он с удовольствием согласился на такой размен. Владимир, чтобы не пугать жителей деревни выстрелами, отошел подальше. В соседний мир, где тетерева непуганые человеком водились в огромном изобилии. Мир был прекрасен в своей дикой нетронутости, и Владимир немного прогулялся по нему.
Еще издалека Владимир заметил, что во дворе у мальчика не все в порядке. Деревья скрывали подробности, но было видно, что ворота на зады распахнуты. Во дворе стоит повозка, и снуют какие-то люди. Владимиру хотелось верить, что это родственники мальчика, живущие в городе и решившие навестить его. Но сердце все равно тревожно заколотилось и подсознание активно давало знать, что никакие это не родственники. Владимир, скрываясь за естественные препятствия, приблизился к забору и заглянул во двор. Это действительно были далеко не родственники. Давно подмечено, что склонности человека формируют его внешность. У людей, копошившихся во дворе мальчика, на лице были ясно прописаны криминальные склонности. Возле телеги, уже нагруженной вещами, добытыми неправедным трудом стоял толстяк. По манере держаться было видно, что он главарь банды 'упырей'. За поясом главаря торчал тесак размером с небольшой меч. На крыльце дома стоял бандит похлипше, но с арбалетом. Он, по-видимому, прикрывал тех, кто находился дома, от проникновения со стороны улицы. Владимир услышал, как бандит с арбалетом на кого-то прикрикнул. Присмотревшись, он увидел связанного Пиотту, лежащего на крыльце с кляпом во рту. Лицо мальчика было все в крови. Бандит, приговаривая что-то грозное, пнул лежащего мальчика. Владимир почувствовал, как почва уходит у него из под ног. Волна ярости захлестнула сознание. Владимир досчитал до тридцати, чтобы немного успокоиться. В это время из дома вышел третий бандит, груженный барахлом, собранным в доме Пиотты.
- У него там штуки чудные, никогда таких не видел, надо расспросить мальца откуда взял. - Третий бандит нес в руках награбленное барахло, в том числе и рюкзак Владимира.
- Носи давай, потом рассмотрим все! - Грубо оборвал подельника 'старшой', который не стал перечить и молча забросив ношу в телегу вернулся в дом.
Владимир посчитал момент удачным. Он просунул ствол карабина между прорехами в заборе и прицелился в бандита с арбалетом. Секундная слабость кольнула душу, убить человека, это не тетерева, здесь мотивация нужна намного сильнее. Бандит сам помог сделать выбор. Он в очередной раз ругнулся и снова пнул мальчика в живот. Владимир прицелился в голову и выстрелил. Бандит, зафантанировав кровью из пробитой головы, рухнул, как подкошенный. Громкий хлопок переполошил округу. Владимир бегом ринулся к воротам. Возле телеги стоял ничего не понимающий главарь. Он попытался выхватить тесак, но Владимир почти в упор выстрелил ему в ногу. Главарь свалился на землю и с воем стал кататься в пыли. На шум выбежал третий подельник, увидев мертвого друга, он побледнел. Никакого оружия при нем Владимир не увидел.
- На землю! Лежать! - Поведя стволом как курсором, скомандовал Владимир.
Бандит послушно упал. Владимир поднял арбалет, подскочил к мальчику и принялся его развязывать. Бандиты связали мальчику руки и ноги, настолько туго, что Владимир испугался за его конечности. Кровь на лице Пиотты смешалась с землей и засохла грязной коркой. Владимир перерезал путы и посадил Пиотту. Помассировал ему запястья и лодыжки, чтобы кровь интенсивнее разошлась. Мальчик всхлипывал.
- Давно эти уроды здесь?
- Давно, сперва воды попросили напиться, потом расспросили про родителей. Я им сказал, что отец на охоту пошел. - Пиотта говорил, всхлипывая на каждом слове. - Они не поверили, сказали, что знают, что мои родители умерли. Потом связали меня и полезли в дом. Листок кинулся на них, а этот с арбалетом стрелу в него пустил. Попал, но Листок сбежал куда-то. А меня потом избили.
Владимир не удержался и со всего маха засадил ногой по ребрам лежавшему бандиту. Тот заверещал и принялся просить пощады.
- Вставай, падаль! - Владимир еще раз раз прошелся по ребрам. - Разбирай свою телегу назад. Неси все в дом, что награбил. Живо! - Владимир намахнулся еще раз, но бандит подскочил и побежал к телеге.
Владимир попытался приподнять Пиотту, но мальчик вскрикнул и присел обратно.
- Не могу, ног не чую.
- Сейчас я сюда воды принесу, отмою тебя от крови.
Бадья с ковшом находилась неподалеку от того места где бандиты оставили свою повозку. Главарь немного отошел от шока. Он уже спокойно сидел, прислонившись спиной к колесу. Из раны на ноге текла кровь.
- Ты что, думаешь, тебе это сойдет с рук, незнакомец? - Бандит пытался придать своему голосу грозные нотки.
Владимир даже остановился от такой наглости и засмеялся.
- Пугай, конечно, твое право, только меня ты больше не увидишь, а тебя, скорее всего, ждет плаха или виселица.
- Мы еще посмотрим, кого ждет? Мальца твоего на шахту, а тебя четвертуют на городской площади. - 'Главарь' попытался рассмеяться, но скривившись, ухватился за рану.
Владимир повел стволом в сторону бандита. Толстяк, вытаращив глаза, попятился назад, неловко волоча ногу и пытаясь скрыться под телегой. Владимир плюнул в его сторону и зачерпнул воды из бадьи.
Пиотта кряхтел и охал, когда Владимир пытался отмыть его пострадавшую физиономию. Наконец лицо отмылось и стали видны раны на нем. На одном глазу распухал синяк, под вторым, красовалась большая ссадина. Нос был цел, хотя большая часть крови вытекла из него.
- Как ты? - Владимир внимательно осмотрел мальчика, пытаясь увидеть на нем еще какие-нибудь ушибы.
- Нормально. Голова немного болит и грудь. Этот... - Пиотта махнул в сторону трупа. - Бил меня, когда я лежал.
- Я видел, потому и подстрелил его, не выдержал.
- Что с нами теперь будет? - Пиотта посмотрел в глаза Владимиру.
- Я ваших законов не знаю, по мне - так это была самооборона. Другой вопрос, что меня здесь не должно было быть. Задери рубашку, я посмотрю, не сломаны ли у тебя ребра?
Пиотта задрал, открыв взору свежие ушибы с кровоподтеками.
- Вдохни, глубоко и выдохни. Болит? Привкус крови во рту есть?
- Нету, вроде.
- Это обнадеживает, значит, все заживет, как на собаке. Кстати, куда она побежала?
Пиотта махнул в сторону заднего двора.
На шум стал собираться возле двора народ. Самые любопытные подошли к воротам, боясь пройти во двор. Они переговаривались вполголоса между собой, выдвигая самые невероятные предположения произошедшего. Наконец сквозь толпу пробился глава сельской общины, взявший, неформально, административные функции управления деревней. Он решительно направился навстречу Пиотте и Владимиру. По пути он увидел толстяка, лежащего в отключке под телегой.
- Что здесь произошло? - Спросил глава, поравнявшись с хозяином дома.
- Мародеры, решили по легкому разжиться богатством, отобрать у мальчишки последнее. Я помешал им это осуществить. - Владимир кивнул в сторону бездыханного тела бандита. - Этот был вооружен арбалетом, и он избивал связанного мальчика.
- Дело, конечно полезное, из других деревень уже давно приходят вести о лиходеях, вот и до нас добрались. А вы кем приходитесь Пиотте?
- Никем. Я странник, шел по дороге, начался дождь и я попросил крова у мальчика. Он не отказал, и я решил помочь ему с дровами. У вас ведь напряги с ними. Сегодня я уже решил продолжить странствовать, но напоследок захотел забить тетерева для Пиотты. Возвращаясь, я застал разбой в его дворе. Остальное вы знаете.
- Говор у вас неместный, вы издалека?
- Да, издалека.
- Откуда, можете уточнить? - Глава задал совсем неподходящий вопрос.
- Из Сибири.
- Никогда не слышал, о таком месте.
- Россия, Сибирь. В древних церковных книгах наверняка есть упоминание об этих местах. Что вы предпримете?
- Я сообщу с нарочитым в Козельск, в управу. Вам, наверно, придется остаться. Все-таки две смерти.
- Одна. Тот, под телегой, без сознания. А один в доме, вещи назад переносит. - Словно в ответ на сказанное, послышался звон разбитого стекла, затем топот и хруст ломаемого плетня. - Уже не переносит.
Глава подошел к телеге и пнул толстяка. Главарь приоткрыл глаза и завыл. Рана булькнула от толчка крови.
- Кто ты такой? - Глава присел рядом с раненым, пытаясь узнать кое-что о нем.
'Главарь' молча полез в карман и вынул оттуда медную круглую железку, напоминающую большую монету грубой чеканки. Глава общины разжал его руку и рассмотрел то, что в ней было зажато. Он побледнел.
- Это...это знак сборщика княжеской подати. - Глава повернулся к Владимиру. Несколько секунд он смотрел на него. Вероятно, в его голове пронеслись миллионы вариантов. Наконец он выбрал подходящий. - Мы вас задержим.
- Ну уж, дудки! - Владимир ударил прикладом по голове главу общины, подхватил его в падении и водрузил на телегу. Народ зароптал за забором. - Пиотта, хватай арбалет и прыгай в телегу.
Бандит, который пытался перенести награбленное назад в дом мальчика, оказался ленивым, и все барахло оставалось еще в телеге. Даже рюкзак.
- Внимание народ, если кто-то попытается нас остановить, то мы убьем вашего главу. Бросьте оружие на землю, а лучше разойдитесь, как можно дальше. - Владимир поднял карабин вверх стволом, и выстрелил. Народ вздрогнул и стал отступать. - Пиотта садись уже.
- Куда мы? - спросил мальчик, карабкаясь на телегу.
- Поедем ко мне в гости, ты же хотел. Представляешь, местных налоговых инспекторов от бандитов невозможно отличить. Заройся в тряпье, вдруг твои законопослушные земляки захотят остановить нас любой ценой, и станут пускать нам стрелы вдогонку.
Телега перевалилась колесом через раненого бандита, стоящего на службе князя, выехала на дорогу и понеслась к лесу, поднимая за собой дорожную пыль. На опушке Владимир остановился, достал из рюкзака пузырек с нашатырем, поднес его к носу главы общины. Глава подергал крыльями носа и очнулся. Мгновение он приходил в себя, а затем резко сел, потирая ушибленную голову.
- Извините, что так получилось. Я совершенно не собирался нарушать закон, но ваши сборщики податей больше похожи на бандитов с большой дороги, чем на государственных служащих. Как можно собрать налог с мальчишки оставшегося без родителей, напротив, государство должно ему помогать.
- Мы их сами боимся, но наш князь понял это и с удовольствием набирает таких головорезов в сборщиков податей. Ему что, лишь бы казна полнилась. Теперь пришлет отряд в нашу деревню.
- Паршивая ситуация. Один сбежал и обязательно доложит князю. - Владимир почесал в затылке. - Попробуйте ублажить князя или откреститесь от нас. Скажите, что не ваш, мол, житель, откуда взялся, не знаем. Наверно, с лесными разбойниками связан.
- А где Пиотта? - спросил глава.
- Я здесь. - Из-под груды тряпья появилась голова мальчика.
- Куда вы его?
- С собой возьму, оставаться у вас никак не получится. Если тетка его приедет, скажите, что забрал его странник с собой. Как есть все расскажите. А мы обязательно заедем к ней, проведать.
- Смотрите! - Закричал Пиотта, и, спрыгнув с телеги, побежал куда-то.
Пес Листок с торчащей из задней лапы стрелой, догонял повозку. Он бежал, неуклюже подпрыгивая, на трех лапах. Пиотта подхватил его на руки и стал нацеловывать прямо в собачью мордаху. Затем, не спуская его с рук, принес и положил раненого пса в телегу. Стрела вошла в лапу вскользь, поранив только мягкие ткани. Наконечник торчал с обратной стороны. Собачья лапа была вся испачкана в запекшейся крови. Владимир осторожно надломил стрелу и вынул ее. Пес попытался цапнуть его, но мальчик удержал собачью морду в своих руках. В рюкзаке нашлась стрептоцидная присыпка. Ею обильно обработали рану.
- Вы, добрый человек, первый раз вижу, чтобы собаку лечили. - Глава, молча следил за манипуляциями Владимира.
- Да, добрый, но справедливый и решительный. Собака подчас даже лучше налогового инспектора. Этот пес, сам деньги умеет зарабатывать, не то, что ваш князь. Ну, все, вам пора. Дальше, мы сами. - Владимир жестом показал мужчине ссаживаться. - Надеюсь, у вас не будет особых проблем.
Глава спрыгнул с лошади и пошел в сторону деревни. Порыв ветра поднял желтую листву в воздух, погнался за повозкой, но не успел. На дороге никого не было. А телега поехала дальше, перебирая миры, похожие и одновременно непохожие, один на другой. Для одного ее пассажира это был конец очередного путешествия, а для второго начало новой, совершенно невообразимой жизни.
Глава 2
Тревожное беспокойство не покидало Пиотту всю дорогу. Мальчик находил этому несколько причин. Первая - это то, что он вляпался в неприятную историю, из-за которой, теперь ощущал себя немного преступником. Вторая - это то, что он лишился привычного уклада жизни, а так же дома, который он поклялся сберечь, на могиле родителей. Пиотта совершенно не представлял, что ждет его впереди, и потому как всякий человек, выросший и проживший большую часть жизни в одном месте, страшился перемен. Согревало душу присутствие Листка, единственного живого существа из привычного мира.
Лесная дорога сменялась открытой степью, которая снова переходила в лес. Пиотта готов был поклясться, что иногда видел на горизонте горы, или обширную водную гладь, но они всегда таяли подобно миражу в пустыне. Необычные животные перебегали дорогу или просто выходили посмотреть на странников. Огромные быки с мощными рогами подозрительно провожали странное существо недобрым взглядом. Пиотта забрался в середину телеги.
- Этих не бойся, они только выглядят так. Первыми никогда не нападут, пока сам их не разозлишь. Бояться надо тех, кого не видишь.
Вскоре, Владимир показал настоящую опасность. Лошадь, спокойно трусящая до этого по заросшей мелкой травой, еле видимой тропинке, вдруг встала и заводила ушами, постоянно оглядываясь на своих пассажиров. Владимир достал карабин и взял наизготовку.
- Пиотта, достань спички из рюкзака и подожги какую-нибудь тряпицу. Сдается мне, на нас охотятся.
Пиотту сильно взволновало это известие. Он, трясущимися руками нашел спички и попытался поджечь первую попавшуюся тряпку. Ею оказался шерстяной носок, невесть откуда взявшийся в награбленном барахле. Носок не загорался, но распространил страшное зловоние горелой шерсти.
- Уф, вонища. То, что надо. Бросай его в кусты, Пиотта.