– Думаю, что я никогда не увижу Верховного Киля и не смогу передать ему весточку от пойманного Пилота и Кормильца – Метуса. Это очень маловероятно.
– Тогда я отвечаю на ранее заданный вопрос: да, у нас есть президент. Нет, неправильно, скорее – король. Нет, тоже не пойдет, наверное, все-таки больше подходит термин – "староста". Он и является главой конгломерата "Бегущие впереди".
– Это избираемая должность или статус многими ступенями выше твоего?
– Это статус, но я никогда не стану Килем, ни младшим, ни старшим, ни верховным. Серая семья рождает и пестует только пилотов и кормильцев. Мы не воины и не мыслители, также мы не строители и не хранители знаний, хотя и не скрою: выходцы Серой семьи всегда ценились Верховными, – самодовольно закончил инорг и жалобно добавил: – Хочу еще соленой рыбы! Никогда до этого я не пробовал столь дивного лакомства! Члены нашего конгломерата знают, что такое соль и умеют ловить рыбу, но не применяли эти компоненты по отношению друг к другу.
– Рыбу ты получишь, но только вечером и при условии, что не будешь капризничать.
На выстрел прибежал егерь, быстро оценил обстановку и поинтересовался у Кирилла:
– Чего стрелял?
– Наш гость решил поупрямиться, но передумал.
– Понятно, – Афанасьев с неприязнью разглядывал прикованного инопланетянина. Затем взял из рук Панкратова ружье, переломил – пустые гильзы выскочили и канули в грязной луже. Достал из кармана охотничьего плаща два новых патрона, не торопясь зарядил ружье и протянул Кириллу.
– Может быть, прервешься? Передохнешь?
Панкратов отрицательно помахал головой.
– Нельзя прерывать допрос. Я потом все объясню.
Афанасьев поощрительно похлопал по плечу своего боевого товарища, склонился к уху Панкратова и прошептал:
– Я с Серьгой тут рядом. Если что – стреляй! Мы мигом на помощь подоспеем.
Панкратов только устало кивнул.
– Еще час и сделаем перерыв, – сказал он уходящему егерю. Потом вновь закурил и, обращаясь к пленнику, сообщил:
– Ты правильно заметил, что я ранен. Твой воин проткнул мне бедро шипом на хвосте. Это опасно?
– Эти были не ядовиты – тебе повезло. Вот если бы у них на хвосте имелись яркие полоски или пятна, ты был бы убит на месте схватки.
– Расскажи о "Бегущих впереди"? – задал очередной вопрос майор.
– Мой конгломерат очень долго летел в вашу звездную систему. Мы были очень голодны и злы. Наши Морфы ныли и стенали от отсутствия питания. Пришлось пожертвовать частью экипажа второго сорта. Затем проходило время, и Морфы выдавали на свет головастиков, их тоже скармливали биореакторам, и все начиналось снова.
– Вы что же, скармливали свое же потомство? – Кирилл представил себе эту картину и внутренне ужаснулся. Его передернуло от брезгливости и презрения. – Что было дальше?
– Из девяти маточных кораблей до ваших пределов удалось добраться только шести Метусам. Одним из них был я, – с гордостью заявил инорг.
– Какое количество организмов перевозил один маточный корабль?
– Если пользоваться вашим исчислением, то один колониальный корабль нес в себе сто пятьдесят крупных организмов, около тысячи важных сегментов, двадцать тысяч надсмотрщиков, более ста тысяч членов различных семей и около трехсот тысяч личинок и половозрелых зародышей второго сорта. Эти корабли наш конгломерат выращивал более семидесяти лет. Я родился, когда мой корабль уже обрел мышление.
– Ты хочешь сказать, что ваши корабли разумны?
Инорг почувствовал, что хоть и мысленно, сболтнул лишнего. Он сморщился и отвернулся.
Опыт военного разведчика не подвел, Панкратов понял, что эта информация очень весома. Он смотрел на белесые полосы, которые хаотичным рисунком обрамляли все тело пришельца и думал: "Если корабли иноргов разумны, то не исключено, что и тот небольшой по космическим меркам аппарат, спустившийся на Лебединый плес, тоже умеет думать и принимать решение, – майор почувствовал волнение. – А что если корабль почувствует или заметит долгое отсутствие экипажа и предпримет какие-нибудь активные действия?!"
Майор очень медленно, выговаривая каждый слог, спросил:
– Метус, ответь мне сейчас же, сколько времени потребуется кораблю, на котором вы сюда прибыли, чтобы понять, что экипаж погиб?
Инорг молчал и свои мысли не транслировал.
– Ты слышал мой вопрос или повторить?
Бледная амфибия попыталась заползти за колесо, но цепь натянулась, ограничивая свободу маневра.
– Выползай обратно или я буду стрелять. Я не шучу.
Инорг подвывал и дергал цепь. Затем выполз и внезапно прыгнул в сторону человека. В прыжке он выпрямился и как можно дальше вытянул вперед верхнюю конечность с длинными когтями. Он метил в горло, надеясь добраться до зазевавшегося землянина. Но майор сидел дальше, держа двустволку на коленях. Довернув стволы оружия всего-то на десяток сантиметров, Панкратов выстрелил. Заряд крупной дроби прошел ниже траектории броска, но часть картечи зацепила ноги инопланетного пилота. Цепь натянулась и жестким натягом припечатала прыгуна о землю. Амфибия выла и ярилась, беспомощно вспарывая когтистыми лапами грязь и оставляя глубокие борозды, которые немедленно наполнялись черной водой.
Майор прицелился в грязную морду инорга и размышлял. Так и подмывало выстрелить в переносицу и поставить жирную точку в судьбе члена Серой семьи конгломерата "Бегущие впереди". Гнилая ножка старого табурета, на котором восседал Панкратов, подломилась, и Кирилл упал на спину в глубокую лужу. Почему-то своих ног он не чувствовал, в глазах болезненно потемнело. Он лежал на спине, холодная вода неудержимо хлынула за шиворот, сверху, из темных туч капали первые крупные капли приближающегося дождя, а где-то рядом ярился и бился на цепи враждебный инородец – чужой и непостижимый. Существо стремилось дотянуться до беспомощного человека, не доставало и ярилось от этого с еще большей силой. Инопланетный организм рычал и свистел, хватал когтистыми лапами воздух, рыл землю всеми конечностями, но никак не мог схватить своего тюремщика. Звуки, издаваемые иноргом, слились в далекую какофонию. Мрак нахлынул еще с большей силой, и майор вновь скатился в опасную яму обморока…
Глава 10
Риф "Дальняя Банка", двадцать пять лет после Пришествия
Все подготовительные мероприятия к выходу в море закончились. В условленные 03:00 все действующие лица были уже на борту "Акулы". Загрузив оборудование и облачившись в костюмы пловцов, Шин и Федька прилегли на брезент. На палубе места хватало, и погода стояла отменная: ни дождичка, ни тумана. Ночь выдалась безлунная и теплая. Казалось, что звезды упали в Японское море! Мерцающий Млечный Путь поражал воображение своими размерами, но человечество уже перестало замечать эту великую красоту! Ирония судьбы заключалась в том, что люди очень долго мечтали и искали братьев по разуму, а когда обрели, то выяснилось, что никакие они нам не братья! Гады они, изверги!
Прошло двадцать минут, а катер по-прежнему стоял у пирса. Ожидание затягивалось, но случайно выпавшее время для отдыха дайверами всегда ценилось на вес золота. Предстартовое возбуждение уже улетучилось, поэтому Шин позволил себе задремать, а Рыжик радостно вертел в руках СПП-1, как пятилетний мальчик – новую игрушку из магазина. Пистолет ему вручил мичман Баев на время операции. Невысокий, жилистый человек с железным рукопожатием, он находился рядом с Ксенией, в навигаторской рубке, пристально всматриваясь в темноту гавани.
Мурена заняла кресло у штурвала и, прикусив губу, ждала разрешающего сигнала с темного берега. Она почувствовала азарт, обернулась, ища силуэт Шина. Заметив его лежащим на палубе, удивленно округлила глаза.
"Спит вроде бы! – почему-то обиженно подумала девушка. – И как он только может в такой момент спать?"
– Бестия, отдать концы! – в полголоса скомандовала Мурена. – Отчалим от пристани, сдвинемся на пару кабельтовых к центру акватории бухты, а там и к фарватеру выйдем. Подальше от берега.
Матрос Бестия кинулась исполнять приказ, а мичман Баев кивнул со знанием дела.
Отчалили. Корабль двинулся и плавно пошел, оставляя за собой белые буруны от водометов. Напряжение нарастало. Ночью в гавани Полоя не сказать чтобы опасно, но и гулять после полуночи не желательно. Кто его знает, что у пьяных аборигенов в черепной коробке. Люди всякие попадались, иные похуже иноргов будут. Поэтому чем дальше от портовых сооружений, тем лучше.
"Акула" прошла крайний мол и заскользила в глубину спящей бухты. Приблизившись к центру акватории, катер замедлил ход. Время шло, а сигнала все не было.
Мурена заволновалась.
– Навигатор, со стороны маяка наблюдаю прерывистый световой сигнал, – по-флотски быстро доложил мичман Баев. – Пора, Ксения!
– Сама вижу, – откликнулась капитанша. – "Средний" вперед!
Электронная отметка кораблика рванулась на тактическом дисплее в рубке управления, и извилистая линия очертаний гавани плавно сместилась вправо. При помощи спутниковой группировки местоположение "Акулы" определялось с точностью до метра, еще минута-другая и катер пройдет разрыв в боновых заграждениях, а там, дальше, уже раскинулись мерцающие воды открытого моря.
Тонким зуммером заработал вызов бортовой радиостанции.
– Это "Папа". "Рыбка", ты меня слышишь?
Голос Пыпина ни с чем не перепутаешь.
– Да, "Папа"! – отозвалась Ксения. – Это "Рыбка". Мы в "поле".
– Удачи.
– До связи.
Мурена возбужденно потерла руки.
– Ну, что же! Поехали, прокатимся!
Мичман Баев без эмоций посмотрел на навигатора и тихо заметил:
– Надо же! Даже волн нет. Ни всплеска, ни ветерка! Как ты думаешь, это хорошо или плохо?
Ксения небрежно пожала плечами.
"Акула" набирала и набирала ход, оставляя за собой бурлящую пену. Корпус корабля приподнялся над поверхностью набегающей воды, уверенно встав на подводные крылья.
– Ну, вот и тридцать узлов! Теперь повеселимся.
Палуба накренилась – Мурена заложила вираж. От толчка Шин проснулся, приподнялся и посмотрел в сторону удаляющегося берега. Где-то вдали горел одинокий огонек и больше ничего. Федька довольно крикнул Шину:
– Мы вышли в море! До места на такой зверюге час ходу, не больше! Быстро доберемся!
– Это если по прямой шпарить. Не думаю, что Мурена попрет по линеечке. Спорим, кружить начнет?
Рыжик противно усмехнулся и согласился:
– Да, братишка, да! Она так за тебя волновалась…
– В каком смысле?
– Как "в каком смысле"? Пока ты тут на тюках дрых, мадмуазель все глаза на тебя проглядела! Не удивлюсь, если девка даже всплакнула тайком!
– Не мели ерунды! Какая она тебе "девка"? Из нее же гвозди ковать можно!
– Эх, Шин! По-моему, ты один ничего не замечаешь!
– А тут и замечать нечего! – раздраженно закончил разговор напарник и отвернулся, укладываясь удобнее. – Разбуди через полчасика.
Теперь Мурена пошла по дуге влево, затем крупным зигзагом. Навигатор свое дело знала. В море опасность одна – инорги. И они никогда не спят. Для них не существует ни дня, ни ночи. Ксения прекрасно знала, что пришельцы атакуют низкоскоростные или пассивные суда. Какое оружие они применяют при этом – непонятно, зато достоверно известно, что происходит с кораблем и экипажем в этот момент. Обычно днище лодки или катера мгновенно вминалось в трюм, при этом разрываясь и измельчаясь. Ясно, что инорги наносили удар каким-то дистанционным оружием. Дядя Семен считал, что бьют гравитационной пушкой. А потом уже гидравлический удар делал свое черное дело. Гидроудары бывали такой колоссальной силы, что сминали боевые крупнотоннажные корабли, как консервные банки каблуком ботинка.
Нельзя, нельзя останавливаться! Нельзя идти прямо! Нельзя стоять на месте! Если заглох мотор, молись! Шансы, конечно, всегда оставались в открытом море, но резко падали на подходе к береговой линии. Там активность иноргов резко усиливалась, но уже по-другому. Здесь по кораблю не стреляли, там инорги шли на абордаж! Нападали в основном амфибии, но встречались и более "экзотические" виды. Например, огромные пиявки выпрыгивали по дуге, сваливаясь на палубу и извиваясь всем телом и запутывая ноги, впивались мириадами зубов и присосок в тела несчастных людей. "Наутилус" действовал иначе. Разогнавшись наперерез движению судна, тварь врубалась своим тяжелым спиралевидным корпусом в борт, как баран в новые ворота, пытаясь сбросить в воду членов экипажа. Что после этого с ними происходило, можно только догадываться. По крайней мере, их больше никто и никогда не видел. Именно поэтому "Акула" кружила и время от времени с сильным креном внезапно меняла траекторию движения.
Через один час и тридцать минут, после головокружительных танцев и пируэтов на водной глади навигатор объявила, что до цели осталось десять минут хода. Теперь Ксения вела корабль достаточно ровно, только изредка меняя курс.
Шин и Федька зашли в рубку управления. Ксения ткнула пальцем в навигационную карту, а затем на дисплее компьютера указала на длинную подводную гряду Дальней Банки.
– Пройду с северной стороны. Вот здесь я вас высажу. На разгрузку даю две минуты. Погода благоприятная, все должно получиться. Готовьтесь.
Друзья, не задавая вопросов, молча, кивнули.
Отступать поздно, пора вступать в игру.
В море рассветает сразу. Еще минуту назад была ночь и вдруг, как будто бы кто-то щелкнул выключателем, раз и загорелся свет. Светает быстро и сразу.
Мичман Баев приветливо взмахнув рукой пловцам, поднялся к пулеметной установке, переключил управление огнем в ручной режим, сел в специальное сидение и развернулся на лафете, направляя ствол в сторону левого борта. Он водил пулеметом слева направо, вверх-вниз, приноравливаясь и свыкаясь с мощным боевым инструментом. Мурена не отходила от штурвала, неспокойно вглядываясь в море, прямо по курсу.
– Начинаем! – крикнула она. – Мы пришли. Цель под нами.
Шин и сам видел, что Дальняя Банка рядом. Если присмотреться, то на "зюйд-зюйд-ост" можно заметить ее торчащие из воды "зубы". Эти смертельные рифы были дальше на целых полмили от места погружения и в настоящее время интереса не представляли. Главное, что здесь, под ними, на глубине ста метров лежал подводный крейсер.
– Начали! Начали! – выбежала Ксения из рубки. – За борт, Шин, за борт! Эхолот показывает большое скопление организмов южнее нас. Дистанция четыре кабельтовых. Глубина пятьдесят метров. Быстрее ребята!!!
Парни стояли готовые к погружению. После раздавшегося крика навигатора Рыжик прыгнул за борт, удерживая в левой руке большой мешок с оборудованием. Мешок имел собственные груза́, поэтому быстро повлек за собой дайвера на дно. Шин зачем-то махнул рукой, через забрало шлем-маски встретился взглядом с взволнованной девушкой и спиной ушел в воду, без всплеска и брызг.
Двигатели "Акулы" тут же взревели, практически с места, поднимая на дыбы катер и обнажая подводные крылья. Ярость, с которой навигатор перевела корабль в состояние экстренного разгона, говорила о многом. Запустив за собой мощную волну, Ксения в последний раз осмотрела место спуска пловцов. "Вроде бы ушли нормально!"
Теперь Ксения встревожено оглянулась и сразу закричала в гарнитуру корабельной трансляции:
– Баев! Баев! Противник на траверзе справа!
Мичман не стал тянуть время, развернул пулемет на правый борт и сразу открыл огонь. Грохот крупнокалиберного пулемета оглушил.
Там, куда бил пулемет, закипела вода. Над Японским морем поплыл визг боли и злости. Что-то огромное и живое заколыхалось толстым телом, принимая в себя пулю за пулей. Баев почувствовал, как стекающий пот заливает глаза. Бывалый мичман никогда бы не признался, что ему было по-настоящему страшно. Тварь, которая вознамерилась напасть на быстроходную "Акулу", была крупнее любого самого большого земного кашалота в три, а может быть, и в пять раз, но кто же взвесит или измерит такое стремительное чудовище! Что оно такое или кто оно? Баев никогда раньше не видел подобного монстра. Но монстр по-прежнему приближался – расстояние уменьшалось, ситуация накалялась и уже грозила перерасти в критическую.
– Ксюша, жми! Оно догоняет.
Мурена выжала из катера сорок миль в час. Это предел!
– Отойдем на пару миль, чтобы наших не зацепить, – в ответ закричала Мурена. – А там глубинную бомбу применим! У меня припасена одна маленькая – на сорок килограмм. Скинем перед самой мордой этого динозавра!
– Эта тварь больше похожа на огромный и хищный матрас! У нее нет морды, зато есть широкий вместительный рот! Если она нас догонит, то просто проглотит.
– Бестия, Чукча! Срочно на корму – готовьте бомбу! – приказала Ксения.
Собственно, многие навигаторы свободной гавани так делали. Глубинные бомбы широко использовались капитанами для прикрытия своего отхода от преследующих скоплений иноргов. Их сбрасывали по ходу движения врага с временной задержкой взрыва на пять-десять секунд и уходили из опасного района. Вроде бы все просто, но тут был нюанс: "тротиловые бочки" имели особенность погружаться со скоростью два метра в секунду, и к тому моменту времени, когда противник настигал, бомба успевала уже погрузиться на приличную глубину. Эту проблему решили местные умельцы. Они прикрепляли к морскому фугасу надуваемый поплавок, который или замедлял погружение, или оставлял заряд на поверхности.
Мичман переключил КПВТ на дистанционное управление и сообщил:
– Ксюша, пулемет твой! Пойду девчонкам помогу с бомбой.
– Поняла, – закричала лихая капитанша, надевая на голову интерактивный шлем командирского целеуказателя. – Держитесь, сейчас тряхнет!
Мурена резко увела катер в сторону от подозрительного пятна на поверхности воды. Тактический дисплей не соврал, впереди всплывал мат. Этот инорг был пассивным и каких-то движений, помимо всплытия, не производил. Хуже дела обстояли с преследующей их живой субстанцией – тварь сокращала разрыв, несмотря на все ухищрения отчаянной девушки. Какие принципы движения эта инопланетная гадость использовала неизвестно, но действовала она вполне эффективно, активно повторяя все зигзаги и виражи "Акулы". Ксения вспомнила, как однажды в баре "Медуза" один подвыпивший кэп рассказывал, что в море водится "Морской Черт". Может быть, он имел в виду именно этого стремительного и в тоже время бесформенного пришельца? Дядя Семен в свое время тоже упоминал какого-то "Полиморфного Поедателя", мол, ученые так назвали увиденного в море инорга, громадного, быстрого и крайне опасного.
"Ушли уже на полторы мили от места погружения Шина", – подумала Ксения и решилась на применение бомбы.
– По готовности дайте мне знать! – скомандовала она. – Я пройду пару кабельтовых по прямой, а вы сбросите бомбу по моей команде!
– Понял, – откликнулся в наушниках опытный мичман. – Мы уже почти готовы.