До вершины ближайшей горы, а точнее, покрытого невысоким лесом холма, пришлось идти чуть больше полукилометра, но только последняя треть пути представляла собой какую-то трудность. Да и то весьма относительную, так что через полчаса Саша закончил восхождение, снял рюкзак и огляделся. Итак, он на острове. Не очень большом, до его южной оконечности не больше пяти километров. Береговая линия изрезанная, образует по крайней мере три бухты с пляжами, не считая той, у которой произошло попадание. Возможно, их больше, просто южную часть острова закрывает гора несколько повыше той, на которую он взобрался.
На западе – еще один остров, отделенный проливом примерно километровой ширины. Или даже два, соединенных узкой перемычкой. Небольших: каждый из них раза в три меньше Сашиного. Кстати, а не назвать ли его как-нибудь? По праву первооткрывателя, потому как ни малейших следов присутствия человека в пределах видимости не наблюдается. И никакой другой земли во всех направлениях – тоже.
Вскоре большой остров стал островом Попадания, а малые приобрели имена Ближний и Дальний, потому как тот, который севернее, был действительно немного поближе своего собрата.
Бухты Саша решил назвать по сторонам света. Та, на пляж которой его выбросило, стала Северной. Дальше по часовой стрелке шли Северо-Восточная и Восточная. Как уже говорилось, юг острова с горы не просматривался, так что тамошние бухты, если они есть, пока обойдутся без названий.
И, наконец, Западная бухта, выходящая в пролив. С горы она показалась Саше самым удобным местом для устройства лагеря, однако перед принятием решения, разумеется, туда надо будет сходить. Но это потом, пока следует вернуться к шесту и посмотреть, куда переместилась его тень.
Кстати, какое тут сейчас время года? Судя по траве, среди которой часто попадалась сухая, и отсутствию цветов – либо конец лета, либо начало осени. Климат явно не тропический – ни одной пальмы на глаза не попалось. Лес состоял из уже определенной казуарины и небольших деревьев, которые Попаданец отнес к эвкалиптам, что тоже указывало на Австралию.
Спускаясь к Северной бухте, Саша издалека увидел, что вокруг его шеста суетится какой-то серый зверек размером примерно с зайца. Но близко он человека не подпустил, быстро упрыгав в кусты на мощных задних лапах и лишь изредка касаясь земли маленькими передними.
Пока путешественник ходил на вершину холма и обратно, тень от шеста заметно укоротилась. Саша присел рядом и, достав из рюкзака пластиковую фляжку с водой и шоколадку, приступил к обеду, а заодно и ожиданию астрономического полдня, после которого тень вновь начнет удлиняться.
Оное событие наступило минут через сорок, при этом высота солнца над горизонтом составляла от шестидесяти одного до шестидесяти трех градусов. Для точного определения широты нужно было знать еще и дату, но Саша и так уже довольно ясно представлял, где именно он оказался. Если, конечно, это Земля или малоотличимая от нее планета.
Австралийская флора, зверь, похожий на кенгуру, климатический пояс где-то между субтропическим и умеренным плюс отсутствие земли по крайней мере на тридцать километров в любую сторону – все это однозначно указывает на пролив между Австралией и Тасманией. Как он называется, Саша сразу припомнить не смог, но в том, что там есть порядка десятка островов самых разных размеров, он был уверен. Вот, значит, на один из них его и выкинуло. Причем не похоже, что это наше время: приемник в рюкзаке был хоть и маленький, но чувствительный, однако ни в одном из диапазонов не обнаружилось ничего, хоть отдаленно напоминающего передачу. Итак, это или прошлое, причем достаточно далекое, или вовсе Земля без человечества. Как вариант – достаточно далекое будущее, в котором оно уже давно исчезло.
Однако раз уж решено устраивать лагерь где-то у Западной бухты, значит, пора туда идти, подумал Саша, аккуратно свернув обертку от шоколадки и засунув ее в рюкзак. В обозримом будущем он не сможет позволить себе выбрасывать хоть что-то, привнесенное сюда из родного мира.
Попаданец шел не спеша, внимательно осматриваясь вокруг, поэтому путь занял час с минутами, хотя при желании его можно было преодолеть раза в два быстрее. Сначала он пролегал вдоль русла ручья, впадающего в Северную бухту, затем по невысокому перевалу с торчащими из камней редкими, кривыми и невысокими эвкалиптами, а после него – вдоль уже другого ручья, поменьше. Этот, как Саша разглядел с холма, впадал в Западную бухту.
Место для лагеря нашлось довольно быстро – там, где ручей сначала разливался почти на метр в ширину, а потом низвергался маленьким водопадиком примерно с полуметровой высоты. До бухты оставалось метров шестьдесят по горизонтали и порядка пятнадцати по вертикали.
Саша прошел вверх и вниз по ручью с целью определить, до какого состояния тот может разливаться – например, в случае многодневных проливных дождей. Но даже по предельно пессимистичным прикидкам получалось, что выбранную Сашей площадку не зальет. С другой стороны, она вовсе не была самым высоким местом в округе, и значит, можно было не особо опасаться молний.
Из рюкзака был извлечен отрез три на три метра легкой, прочной и непромокаемой палаточной ткани "оксфорд" с подвернутыми и прошитыми краями, к тому же через каждые полметра снабженными дюралевыми люверсами. При необходимости он мог быть плащом, тентом, даже парусом для небольшой лодки, а сейчас ему предстояло стать палаткой, колья для установки которой предоставит ближайший куст казуарины.
Из него получились не только колья, но и пара неплохих удилищ, потому как следующим пунктом Сашиной программы было спуститься к бухте и посмотреть – кто, как и на что там клюет. Но перед этим он решил развести костер, благо метрах в двадцати торчало небольшое засохшее дерево, которое так и просилось на дрова.
Сказано – сделано. Спичек Попаданец тратить не стал, хоть их и было достаточно в карманах рюкзака – как простых, так и охотничьих, причем герметично упакованных. И это не считая неприкосновенного запаса в борсетке. Кроме них на всякий случай имелся кремень с кресалом, сделанным из грубого напильника, но сейчас солнце стояло достаточно высоко, и для добывания огня было использовано увеличительное стекло.
Клевало неплохо, и минут через сорок Саша вернулся к лагерю, имея при себе три рыбины вроде селедок и одну похожую на бычка, но только здоровенную, почти на килограмм. Теперь их следовало почистить, а потом пожарить на палочках наподобие шашлыка. Потом можно будет как-то разнообразить свое меню, соорудив, например, коптильню, но пока сойдет и так.
После ужина Попаданец решил культурно отдохнуть, для чего из рюкзака была извлечена… портативная тепловая электростанция. На истории ее появления там, пожалуй, стоит остановиться подробней.
В самом начале своего увлечения Александр задумался – что будет с современным человеком, если ему вдруг придется провести какое-то – а возможно и немалое – время в одиночестве. Мало ли куда можно провалиться! Ведь прототип Робинзона Крузо, матрос Селькирк, чуть не рехнулся на своем острове! Причем некоторые утверждают, что на самом деле обошлось безо всяких "чуть".
Для проверки Саша как-то раз потратил почти весь отпуск (учительский, между прочим, это вам не стандартные две недели), робинзоня на небольшом островке в дельте Волги. По результатам чего вынужден был признать, что временами там действительно было на редкость скучно. И вскоре содержимое рюкзака пополнилось недорогим планшетным компьютером "Самсунг" с семидюймовым экраном. Но это было еще полдела – ведь оставалось еще решить вопрос с питанием.
Поначалу Попаданец, немного разбирающийся в электронике, попробовал использовать для зарядки аккумуляторов планшета ручную динамку от светодиодного фонаря, но эта затея потерпела полное фиаско. Тогда пришлось обратиться за помощью через Интернет, и вскоре какой-то электронщик из Москвы подкинул Саше замечательную идею, а потом пару раз помогал советами по мере ее реализации. Результатом стало появление в рюкзаке той самой электростанции.
Она представляла собой пятимиллиметровую медную пластину размером семьдесят пять на двести пятьдесят с четырьмя резьбовыми отверстиями по краям, куда можно было ввинтить ножки. На одном краю короткой пластинкой той же толщины к длинной пластине были прижаты двенадцативольтовые элементы Пельтье. Рядом был укреплен небольшой термометр. Для преобразования выхода в потребный для планшета вид устройство имело простенький стабилизатор на трех транзисторах.
Оставалось только сунуть пустой конец длинной пластины в костер, а на маленькую пластинку поставить алюминиевую кружку с холодной водой. Пока она не нагреется, термоэлемент будет выдавать ток – в такой конструкции не полный, а всего ампера полтора, но для подзарядки планшета этого более чем достаточно.
Но не наливать же в кружку воды каждые пять минут! Из этих соображений ближе к ее верхнему краю было проделано две дырки, в которые Саша сейчас вкрутил латунные штуцеры от старой газовой плиты. На один надел шланг, опустив свободный конец в ручей выше водопада.
Вскоре кружка наполнилась, из второго штуцера потихоньку потекла вода, и загорелся светодиод, сигнализирующий, что электростанция вышла на режим. Теперь надо было только иногда поглядывать на термометр, чтобы температура горячей грани термоэлемента не превысила сто пятьдесят градусов, и тогда он прослужит очень и очень долго.
Наступал первый на новом месте вечер. Солнце уже скрылось за горой на Дальнем острове, но было еще светло. Саша достал из рюкзака банку пива. Оно, разумеется, не входило в попаданческий большой набор, но ведь поход-то был на пляж! А там то же самое пиво стоило почти вдвое дороже, чем в магазинчике у дома.
На экране планшета тем временем пошли титры старого фильма "Сеньор Робинзон". Несмотря на допотопность, дурацкий сюжет и лезущую из всех щелей малобюджетность, Александру почему-то нравилась эта незамысловатая комедия.
Глава 8
Мы не кинулись на Дил в то же утро, когда я вернулся на Манюнин остров и расшифровал содержимое памяти регистратора. Ибо, как не уставал повторять дядя Миша своему воинству, поспешность нужна только при ловле блох, и я с ним в этом был совершенно согласен. В конце концов, переход был открыт всего восемь секунд, то есть большой толпы там собраться никак не могло. Скорее всего, на Диле кукует один человек. Может, два, если перед попаданием они шли рядом. Три – это уже маловероятно, а больше – практически невозможно. Так что мы не стали ускорять планового техобслуживания "Мечты", на котором она стояла, а двинулись в путь через день утром.
"Мечта" подошла не к Дилу, а к острову Эрис, причем обогнув его с запада по широкой дуге, и встала на якорь в единственной бухте, расположенной на северо-западной оконечности. Место высадки было выбрано так, что его не представлялось возможным увидеть ни с какой точки Дила. На берег сошли мы с дядей Мишей и четверо его солдат.
До вершины холма, выбранной под наблюдательный пункт, идти пришлось примерно километр. Мы залегли среди растущих на ней редких кустов, вооружились биноклями и приступили к осмотру Дила, который с этой точки был виден больше чем наполовину.
Долго напрягать зрение не пришлось – палатка стояла чуть ли не на самом видном месте неподалеку от западной бухты. Как раз там я, исследуя остров на предмет посмотреть, где тут со временем можно будет построить дачу, собирался разбить огород. Дом, правда, хотел поставить повыше, на этаком мини-плоскогорье, потому что оттуда открывался значительно более красивый вид, а поднять воду на двадцать метров нетрудно, потребуется совсем недорогой насос. Ну а пришелец выбрал место у ручья, что в его положении вполне объяснимо.
– Действуем по второму варианту, – предложил дядя Миша, отрываясь от бинокля. Я кивнул.
Примерно через час от южной оконечности острова Дувр отчалила надувная лодка с подвесным мотором. Перед этим ей пришлось незаметно, прячась за камнями, перебраться к соседнему с Эрисом острову, потому как вся его восточная часть отлично просматривалась из бухты с палаткой. А еще полчаса спустя лодка уже была в юго-западной бухте Дила – самой неудобной из всех, имеющихся на нем. Но зато точки и старта, и финиша не попадали в зону обзора от палатки, а идти до нее было около семисот метров.
Утро третьего дня на острове началось для Попаданца как обычно – то есть с рыбной ловли, после чего он, как и в предыдущие дни, собирался продолжить исследование острова, а заодно присмотреть место, где удобнее всего будет рубить местные карликовые эвкалипты для постройки более капитального жилища, чем кусок палаточной ткани, хоть и с названием "оксфорд".
План действий на ближайшее время у Саши в общих чертах уже сложился. Ему удалось уточнить, что здесь сейчас самое начало осени, то есть примерно первые числа марта. Значит, на постройку дома отводится не больше двух месяцев, чтобы он был готов к зиме.
Саша решил не рисковать и не высаживать никаких овощей – все-таки семян у него было не бесконечное количество. И не хотелось проверять, переживут капуста с картошкой здешнюю зиму или погибнут.
Зато зима, надо думать, будет самым подходящим временем для заготовки древесины. Хоть она тут и не как в России, но все же деревья, наверное, малость убавят жизненной активности, и в них будет меньше соков, то есть их не придется потом долго сушить. Жить же на острове без всякой возможности его покинуть Саша считал просто неприличным, так что после постройки дома он собирался приступить к созданию корабля. Какого – будет зависеть от того, насколько подходящие деревья удастся найти на острове.
Но в этот день, в отличие от двух предыдущих, планам Попаданца не суждено было осуществиться. Ибо, только поднявшись по склону, он увидел, что с другой стороны, отдуваясь и вытирая платком пот с лысины, на площадку выбирается какой-то толстый пожилой дядька в потрепанной одежонке – типичный небогатый дачник.
– Доброе утро, молодой человек! – не выказывая никакого особого удивления, приветствовал Сашу пришелец. – Вы, похоже, тоже попали? Причем, судя по вашему виду, совсем недавно. В общем, я вас приветствую.
– Взаимно, – чуть приподнял камуфлированную шляпу Попаданец. – Позвольте представиться – Александр Матрохин, город Волжский. А вы, наверное, коллега, только с несколько большим стажем?
– Михаил Владимирович Анисимов, деревенька Раково Тверской области, – представился в ответ дядька. – Дача у меня там была. Хотя что это я "была" – она там и сейчас есть. И точно, я сюда попал существенно раньше вас. Хотите – расскажу, но только давайте присядем, больно уж у вас тут горки крутые, тяжеловато в моем возрасте по таким лазить.
Слушая потом запись беседы дяди Миши с гостем из города Волжского, я восхищался. Майор ухитрился, ни разу не соврав даже в мелочах, так описать историю своего появления в этом мире, что она практически ничем не напоминала реальную, случившуюся на моих глазах и с моей же помощью.
По рассказу получалось, что ничего не подозревающий скромный военный пенсионер только-только загрузил было свою "ниву", чтобы следующим утром ехать на рыбалку, как вдруг перенесся на остров, да к тому же еще и населенный аборигенами. Но они оказались очень приличными и доброжелательными людьми и радушно приняли пришельца из будущего.
Дальше майор вкратце описал наши свершения на нивах строительства и сельского хозяйства, а также колонизации близлежащих островов. Вот, мол, он и решил сплавать на лежащий несколько в стороне Дил, чтобы посмотреть, каков он при ближайшем рассмотрении. После чего Александр был зван в гости на Флиндерс – это означало, что, по мнению дяди Миши, парню в принципе можно доверять.
Кстати, на вопрос о профессии тот ответил: учитель. А потом уточнил, что немецкого языка, а в последний год вел еще и физкультуру, два часа в неделю.
– Замечательно-то как! – восхитился дядя Миша. – А то ведь, честно говоря, кой-какой педагогический опыт у меня есть, но он довольно специфический и не всегда подходит. Учить же здесь надо много кого и чему, так что не будете ли вы, Александр, столь любезны помочь?
Тот согласился, сказав, что ему приходилось вести уроки и в младших классах, и, закусив рыбой Сашиного приготовления, недавние знакомцы отправились в юго-западную бухту, к лодке, чтобы, не откладывая дела в долгий ящик, сегодня же посетить Флиндерс. Причем Саша полностью собрал свой попаданческий рюкзак, не оставив на месте даже палатки. На замечание дяди Миши, что тут вроде не воруют, он возразил:
– Мало ли, а вдруг по дороге начнется какой-нибудь шторм и нас унесет черт знает куда? Нет уж, лучше собраться заранее, тем более что это совсем не трудно.
Ветра почти не было, волн тоже, и лодка могла развивать до двадцати пяти километров в час. В общем, через два с небольшим часа пути впереди показался берег со входом в лагуну, на другом конце которой стоял город Форпост. "Мечта" все это время шла километрах в восемнадцати сзади, чтобы, с одной стороны, не обнаруживать себя, но, если понадобится, быстро прийти на помощь.
По прибытии в Форпост дядя Миша, сплавив гостя доктору Зябликову на предмет проверить, не болен ли он, например, гриппом, еще раз связался с "Мечтой" и подтвердил, что парень ему понравился. Такому уже сейчас можно рассказать довольно много, а малость присмотревшись – и все. Ну что же, подумал я, оно было бы очень неплохо. Потому как до сих пор у меня не было заместителя по одному из важнейших вопросов – созданию переходов в будущее и обратно. Как некоторые могут помнить, для этого мало иметь кристаллы. Аппаратуры тоже недостаточно, сама она ничего не открывает. Нужны еще и врожденные способности, которые могут усиливаться от частой практики.
Так вот, у моих соратников со способностями было просто никак. Ни дядя Миша, ни Женя, ни Поль не могли открыть даже самой маленькой дырочки, сколько ни старались. Я тестировал даже Ханю с Тимом, но результат получился аналогичным. А тут вдруг появляется гость, который совершенно точно умеет открывать переходы! Он явно стоит того, чтобы присмотреться к нему повнимательней.
Вечером я уже принимал Сашу Попаданца в библиотеке своего особняка. И довольно быстро выяснилось, что мы, оказывается, заочно знакомы.
Думаю, многие слышали слово "конверсия". В наших условиях оно означает экономическую теорию, согласно которой танковые заводы надо заставить выпускать даже не трактора – их и так много, – а ломы с топорами. Авиационные перевести на выпуск титановых лопат и дюралевых мисок, судостроительные озаботить изготовлением ножниц для подрезания кустов и лестниц-стремянок. Вот когда это будет сделано, наступит всеобщее благоденствие и небывалый расцвет экономики!
Я по молодости не застал самого расцвета этой вакханалии вредительства, когда была разрушена большая часть оборонной промышленности, оставшейся от СССР, – мне про нее рассказывал отец. Но и во время моей трудовой биографии тоже иногда случались рецидивы – видимо, кому-то казалось, что наша оборонка еще дышит и поэтому ее надо окончательно добить. Вот, значит, во время одного такого нам в отдел было спущено указание – срочно разработать товар народного потребления, укладывающийся в основную тематику. Шеф, недолго думая, поручил это дело мне.