Этот роман о замечательном научном открытии, избавляющем человечество от массовых и тяжелейших заболеваний – онкологических. Открытии, разумеется, из области фантастики, но не она ли порой служит толчком для реальных свершений? В произведении, реалистичном до мелочей, фантастическая идея выглядит настолько правдоподобной, что кажется осуществленной…Но каково пришлось авторам гениального открытия, через что пришлось пройти – и есть главная интрига романа, в котором есть приключенческий и детективный момент. Читатель наверняка оценит и познавательность произведения.
Содержание:
От автора 1
Слово к читателю 1
Примечания 36
Лидия Ивченко
Конец эры мутантов
Самая строгая наука не может обойтись без фантазии.
Автор благодарит доктора медицинских наук профессора А.В.Бутенко, доктора биологических наук члена-корреспондента РАН профессора А.П. Рыскова, кандидата биологических наук А.Г.Бойко за консультативную помощь при подготовке этой книги.
Произведение зарегистрировано в Российском авторском обществе как объект интеллектуальной собственности и находится под охраной Закона о защите авторских прав.
От автора
Дорогой читатель! Если вы открыли эту книгу, значит, вас интересует жанр научной фантастики. И в данном случае его тема – рак, одно из самых массовых и тяжелых заболеваний, прямо-таки проклятие человечества. Поэтому, надеюсь, вы захотите прочесть её до конца.
Идею этой книги мне подсказала журналистика. Проработав много лет в газете "Известия", в том числе и по научной тематике, я получила некоторые знания, которые позволили мне пофантазировать на важнейшую для человечества тему. В самом деле, если в природе существует естественный отбор, в котором побеждает лучший и сильнейший, что благотворно для эволюции, то почему раковый процесс не только не благотворен для эволюции, но уничтожает самые совершенные существа, ставшие таковыми в процессе этой самой эволюции? Ведь там тоже происходит естественный отбор – на клеточном уровне. Раковые клетки – молодые, сильные, более живучие подавляют обычные и, безудержно размножаясь, губят организм. Дело в том, что они работают только на собственное воспроизводство, не взаимодействуя с остальным клеточным сообществом, которое именно благодаря взаимодействию друг с другом при помощи химических реакций поддерживает равновесие в организме.
Молодой ученый сделал гениальное открытие. Он расшифровал последовательность аминокислот на поверхности патологической клетки и посадил вместо них набор аминокислот нормальной клетки. "Нагруженные" таким образом, они приобрели новые свойства, способность взаимодействовать, и тогда из проклятия стали благом – молодые, мощные, они обновляли пораженный орган, в результате чего он лучше и дольше служил, увеличивая срок жизни человека. Но чем обернулось это гениальное открытие – и есть главная интрига романа, в котором есть приключенческий и детективный момент. Хочу надеяться, что читатель оценит также его познавательность…
Автор
Слово к читателю
"Фантас-стика!" – восклицаем мы, очарованные внезапно открывшимся, необычайной красоты пейзажем или рукотворным чудом человеческого таланта. "Фантастика", уважительно констатируем, беря в руки одну из тех книжек, которые с детства пробуждали в нас, как раньше и в наших отцах-прадедах, жажду открытий, приключений, мечту, быть может о несбыточных, но неукротимо желанных свершениях "не ради славы – ради жизни на земле".
"Фан-тас-ти-ка…", – подчас равнодушно роняем мы, проходя в книжном магазине мимо полок, уставленных аляповато раскрашенными томиками, с которых рвутся на свет придуманные кем-то монстры, злобные пришельцы, чудища из потусторонних или подземных миров.
Как много, оказывается, меняется в одном и том же слове даже при смене интонации – не говоря уж о том, как его меняет время! Говорят, что великим фантастам человечества – таким, как Жюль Верн и Герберт Уэллс, Карел Чапек и Владимир Обручев, Иван Ефремов и Александр Беляев – сюжеты и образы иногда приходили во сне. Если эта традиция жива, то при чтении иных "фанта-творений" невольно вспоминается классический афоризм: "Сон разума рождает чудовищ"… Так что Лидия Ивченко сильно рисковала, взявшись писать фантастический роман: согласитесь, невелика была бы честь затеряться среди сонма искателей популярности на желтовато-призрачной ниве "легкого жанра".
Но прежде чем понять, как ей удалось избежать этой западни, задумаемся: что отличает фантастику от "фанта-творений"? Априори – т. е. еще до погружения в хитроумные извивы сюжета, до знакомства с героями и даже до того, как они заговорят на каком-нибудь из земных языков или космотарабарских наречий, – еще до всего этого можно определить, какого сорта книга перед нами. Критерий здесь прозрачный, как родниковая вода. Его оставили нам всё те же мастера-основатели жанра. Критерий этот – гуманизм. Ведь не случайно классическая фантастика нередко на человеческом веку предвосхищала изобретения и открытия, которые делали человека сильнее, богаче, счастливее. И тогда люди уже наяву обретали крылья, проникали в толщи земли, воспаряли в космос, одолевали смертоносные болезни, учились управлять лазером. Фантастика как явленная гуманистическая мечта или бесплодная фантазия на очередную коммерчески заданную тему – вот где, на мой взгляд, проходит непроницаемая граница.
Читателю научно-фантастического романа Лидии Ивченко "Конец эры мутантов" предстоит пережить с героями захватывающие радости и обессиливающие тревоги. Они мечтатели – её питомцы, но мечтатели, вооруженные знаниями. Сделав сенсационное открытие, способное подарить жизнь миллионам обреченных раковых больных, они искренне полагают, что их успех – праздник для всего человечества. Больше того, и нам, читателям, смелая гипотеза, предложенная героями романа при самой деятельной и компетентной помощи автора, не кажется фантастичной. Кто знает – быть может, здесь сокрыто зерно завтрашнего открытия? Но…
Но тут кончается фантастика и начинается реальность – та самая, где высокая материя отступает перед низменными человеческими страстями: завистью и алчностью, тупым равнодушием службистов и кознями политических дельцов.
Кто победит? Прочтите – и, думаю, с выводом не затруднится никто: всё зависит от нас самих.
Владимир Любицкий
"На Хорошевском шоссе произошла авария… – донесся из холла голос ведущего передачу "Дорожный патруль". – Легковой автомобиль марки "Хёндэ" столкнулся с грузовиком. Жертв нет. Гражданин Н., находившийся за рулем иномарки, доставлен в больницу. Второй участник автоаварии скрылся с места происшествия. Свидетели утверждают, что грузовик, похоже, намеренно направился на столкновение…"
Гражданин Н… Это он, Евгений Акиншин, лежащий сейчас в обшарпанной больничной палате, куда вчера вечером его доставила "Скорая". Напичканный лекарствами, он безучастно разглядывал потолок, прослеживая прихотливые узоры трещин на штукатурке и слушая коридорные звуки – шаркающие шаги больных, быстрый перестук каблучков медсестер и позвякивание флаконов с микстурами на провозимой тележке. Толчком в том месте, где билось уцелевшее сердце, отозвалось сообщение телеведущего, возвратив сознание из лекарственной прострации в реальность, где была тревога. Тревога за лабораторию, за брошенные неизвестно на какой срок эксперименты, за подопытных мышей, у которых вот-вот надо будет посмотреть результат, иначе все начинай сначала…
"Неужели намеренно? – проползла усталая мысль. – Свидетели утверждают…" Ему тоже показалось странным это происшествие. Никаких помех не было на шоссе. Грузовик словно нарочно вильнул в его сторону, протаранив дверцу "Хёндэ", и тут же уехал. Номеров, конечно, никто не запомнил, вернее, их вообще не было видно – заляпаны грязью. Нарочно так делают. Значит, намеренно. Кто, зачем? Те, кто звонили ему и развязно-насмешливо намекали на последствия, если не перестанет "возникать"? "Ну ты, мечтатель хренов… Не лезь не в свое дело. Ты лечишь по-своему? И лечи. А в чужие методики не суйся. Ах, ты ученый? И ученых учишь? Ты свое здоровье береги. А то, если не уймешься…" Голос был незнакомый, но словно измененный, как бывает, когда положишь орехи за щеку, и лексика какая-то неинтеллигентная. Он не запомнил всего, но смысл был ясен – с ним посчитаются, если проявит упрямство. Вот и прозвенел обещанный звоночек. Убить хотели или напугать?
Евгений вспомнил напрягшееся лицо и злой взгляд профессора Сухиничева, впившийся в него, когда с трибуны конференции Акиншин заявил о бесперспективности методик лечения стволовыми клетками. Слишком много возложили на них надежд. А эффект лишь временный. Дальше – тупик, стагнация. Этим новомодным изобретением дурачат людей, и вообще, в медицине оно уже вчерашний день.
– А у вас есть что-то лучшее на сегодняшний день? – выкрикнули из зала.
– Есть! – парировал Евгений, вызвав шум и волнение в зале.
– Тогда поделитесь с нами, бездарями, вашим гениальным изобретением… – ехидно поддел Сухиничев.
Не время, ох не время было дразнить эту сплотившуюся вокруг больших денег команду. Говорила ему Лора, чтоб не брякнул чего лишнего, пока не закончит эксперименты. А он брякнул. Покусился на святая святых – на кошелек авторитетных, с учеными степенями, коллег. Сухиничев и все его окружение десятки тысяч рублей берут за имплантацию фетальных тканей и стволовых клеток. Тяжело больные люди машины, дачи продают, чтобы вернуть себе здоровье. А авторы якобы суперсовременных методик покупают особняки, ездят отдыхать в Ниццу, на Багамы… Это возмущало Евгения, но не из зависти, а потому, что лечение мало что давало пациентам, он это знал. Иногда помогало – на начальных стадиях, тем, кто мог бы справиться с болезнью и другими, общепринятыми способами. Но разрекламированное как чудодейственное, средство привлекало массу больных, а значит, массу денег, на которые покупались новые рекламные публикации. Неудачи относили на запущенность случая, индивидуальное состояние и так далее. А Акиншин, кандидатишка, каких миллионы, замахнулся на такие авторитеты! Вздумал открыть людям глаза…
Он уже опубликовал статью в журнале "Врач". Знакомая журналистка крупной газеты обещала раскрутить проблему, провести журналистское расследование. На Пречистенке, куда он вырулил, чтобы отвезти ее домой, догорала на обочине чья-то иномарка. Пожарные уже сворачивали свои шланги, из салона сочился вонючий дым от её пластиковых внутренностей, рядом стоял обалдевший, в какой-то прострации хозяин машины.
– Вот так, наверное, будет и со мной, – сказал Евгений.
– Почему? – спросила журналистка.
– Уже грозили.
Но вышло по-другому. Пока.
Сгоряча объявив на симпозиуме, что владеет чем-то более совершенным и эффективным, чем методики Сухиничева, Евгений покривил душой: его работа не была закончена. И хотя результаты экспериментов обнадеживали, до окончательной победы было еще далеко. Да и будет ли победа? Евгений досадовал на свою неосмотрительность: неизвестно, дадут ли ему теперь закончить эту работу. Над чем он теперь ломает голову, никто, кроме Лоры и Андрея, не знает. Но ведь могут и узнать…Тема, которая числится за его лабораторией, давно выполнена, но Евгений не спешит рапортовать об этом, чтобы под ее прикрытием делать свои тайные, никому не ведомые исследования над бессмертными клетками, великой загадкой природы, которая вот-вот обретет решение. И оно, возможно, окажется простым, как все гениальное…
– Больной, к вам посетители, – заглянула медсестра.
– Кто? – тревога плеснулась в его глазах: уж не те ли, кто его "заказал", решили проведать, каково ему сейчас?
– Родственники.
– А-а… – От сердца отлегло.
Натянуто улыбаясь, с настороженностью в глазах вошли брат и отец.
Рваный, несвежий больничный халат, контрастировавший с белоснежной рубашкой брата, спадал с его плеча, мешая держать сумку с гостинцами. Он поискал, куда ее поставить, и, не найдя, сел, примостив ее на коленях.
– Ничего себе кокон, да? – слабо улыбнулся Евгений. Забинтованный поверх гипса чуть не со всех сторон, он, высокий и стройный, казался сейчас большим тюком.
– Замечательный кокон, – отозвался отец, обрадованный тем, что все не так страшно, как могло бы быть. – Живой, выползешь из него новой бабочкой. И гипотенуза эта, – он ткнул пальцем в подвешенную загипсованную ногу, – зарастет, и привет, скачи дальше! Так что возблагодарим Бога…
– Да уж… – поддержал брат. – Между прочим, вчера на Академической громыхнула машина: столб пламени, залп обломков во все стороны – прямо как в голливудском боевике! – Брат рассмеялся. – Просто счастье, что прохожих рядом не оказалось.
– Ну и что тут смешного? – удивился Евгений.
– А то, что эту машину угнали. Навороченную иномарку у какого-то крутого. Угонщик осмотрелся на дороге, успокоился и остановился по пути перекусить в кафешке. Едва расслабился за столиком, как рванул этот фейерверк. Машина-то с подарком оказалась, подложенным в дружеской разборке! Бедняга даже крестился, говорят, творя молитву, – ну и времена настали, уж и машину нельзя угнать со спокойной душой!
– А уж крутой, наверное, как крестился – миллионы рублей взлетели на воздух, зато сам цел, – покачал головой отец.
– Да-а, – вздохнул Евгений. – Бытие, от которого теряешь сознание…
Поговорили о криминале, прущем изо всех щелей, беспризорщине, о детях и очереди в детский сад, которая никак не подойдет, а Лоре надо на работу…
– Дай-ка я немного проветрю, – предложил отец.
Фрамуга с грохотом поддалась, и прохладный, пахнущий талой водой и тополиными почками воздух ворвался в палату. Он не сразу справился с плотным "коктейлем" из карболки, лекарств, казенных щей, "уток" под кроватями и чего-то еще, трудно определимого, вместе составляющего специфический запах больницы. За окном медленно, крадучись прокладывала себе дорогу весна, слишком ранняя, чтобы ей доверять, и деревья стояли по-зимнему голые, выжидая и не решаясь раскрыть навстречу теплу набухшие, изготовившиеся почки. Кисеей повис над ними мельчайший дождь, невесомый и неощутимый даже для поверхности луж.
– Как там Лора? – спросил Евгений. Он не хотел огорчать жену своим видом, но нужно было дать ей некоторые указания. Он думал о том, на какой срок происшедшее отодвинуло его работу над вечными клетками. А может быть и не надолго, если поможет Лора. Надо подробно рассказать ей, что сделать сейчас, чтобы не пропали результаты. Пусть свяжется с Андреем, он знает, как ставятся опыты, привлечет лаборантов, не надо жалеть на это денег. Их немного, но какая-то заначка у них с Андреем есть…Он, правда, больше думает о своих рыбках, но и мышки тоже в их общих интересах.
– Завтра придет, – ответил отец, покончив с фрамугой. – С детьми мама посидит. А что с машиной – застрахована?
– Да, – кивнул Евгений. – Пусть компания разбирается. Хотя и на нашу долю хлопот хватит.
Брат стал выкладывать на тумбочку виноград и бананы.
– На, порадуй плоть. Хотя есть чем порадовать и душу. Уцелеть в такой передряге – разве не великое счастье?
Евгений поморщился: уже слышал. И вполне согласен.
– Еще у Гомера Одиссей, – продолжал брат, – спустившись в царство Аида, повстречал там тень Ахиллеса, и тот ему "ответствовал, тяжко вздыхая: Лучше б хотел я, живой, как поденщик, работая в поле, / Службой у бедного пахаря хлеб добывать свой насущный, / Нежели здесь над бездушными мертвыми царствовать, мертвый".
– Ну-у интеллектуал… – покачал забинтованной головой Евгений.
– Да-с… – скромно поклонившись, согласился брат. – Я это запомнил еще со студенчества и всегда поздравляю себя с тем, что мне повезло жить на этом свете.
Родные ушли, оставив у Евгения ощущение тихой радости и умиротворения. Он принялся обдумывать, как, находясь на больничной койке, продолжать и даже ускорить работу. Главный потенциал, конечно, в голове, а думать ему ничто не мешает. Но снимки, наблюдения, сравнения… Надо попросить Лору, решил он, принести кое-какие записи.