Никаких объяснений Лордам Галактики он не представил, и те до сих пор разыскивали его, пытаясь убедить вновь вернуться к делу, в котором он проявил столько ответственности и проницательности. Космовидцев немного даже среди телепатов, а Всевидец масштаба Ринарка - величайшая редкость. Из сотен миллиардов населения галактики Всевидцев были считанные единицы, италант их всегда пользовался спросом. Как правило, они участвовали как пилоты и штурманы в дальних гиперпространственных перелетах, обеспечивая привязку к планете отправления и безошибочно указывая место и время выхода корабля из гипернространства. Кроме того, они были незаменимы при картографировании галактики и уточнении карт.
Поэтому Лорды Галактики чуть ли не униженно просили Ринарка вернуться на пост губернатора Граничных Миров - даже если он не намеревался сообщить им, кем же были загадочные гости Голунда. Но он отказался и посвятил два года тому, чтобы на основе крупиц информации о Призраке создать особую область знаний. В конце концов они послали за ним ГП, но с помощью Толфрина и Аскийоля ему пока удавалось скрываться, и теперь он хотел только, чтобы ГП не успела добраться на Мигаа до материализации Призрака.
Ринарк оснастил свой корабль особым оборудованием и новейшими приборами. А особое оборудование, по его представлениям, включало динамичного, хоть и слегка взбалмошного Аскийоля и легкого на подъем Толфрина. Оба всегда восхищались им и помогли ему в прошлом. Он же, в свою очередь, питал к ним неизменную преданность и знал, чао ни с кем бы не мог сработаться лучше, чем с ними.
На космодроме теснились сотни кораблей. Многие из них стояли уже годами, но все находились в постоянной готовности - в ожидании возможного появления Призрака.
Здесь были корабли, простоявшие век и больше; первые их владельцы, неудовлетворенные и разочарованные, ушли из жизни, так и не достигнув цели.
Громадный космолет Ринарка, некогда полицейский патрульный корабль, был купле" им по дешевке (и нелегально) , перестроен и переоборудован. В результате подготовка его к старту занимала какие-то секунды, да и вооружен он был весьма солидно, хотя закон запрещал как. владение полицейским кораблем, так и установку вооружения на частный корабль. Весь гражданский флот принадлежал Федерации и сдавался в аренду.
Полностью автоматизированный, звездолет не нуждался в экипаже и мог принять на борт три десятка пассажиров, Ринарка с момента посадки осаждали люди, предлагавшие кучу денег за гарантированную доставку на Призрак, но он не желал даже говорить с ними, испытывая мало симпатий к собравшейся на Мигаа публике. Этому сброду впору бы взывать о милосердии не к нему,, Ринарку с Границы, а к предусмотрительному " совершенному Кодексу Законов, которым Галактическая Федерация по праву гордилась.
Хотя сам Мигаа был переполнен преступниками всех мастей, они составляли лишь малую часть громадного населения галактики. Уже почти два века, как в галактике воцарился мир. Поначалу его обеспечила жесткая авторитарная власть; в прошлом веке она ослабила хватку и передала бразды правления либеральной администрации, ныне избираемой, для служения интересам всей галактики.
Ринарк не испытывал ненависти к преследовавшей, его Федерации. Он преданно служил ей, пока не получил некие сведения, которые счел за благо утаить от Лордов Галактики. Несмотря на многократные запросы, он неизменно отказывался передать информацию и, естественно, принимал, меры предосторожности, чтобы скрыть свое местонахождение.
Он? вгляделся в ослепительно белое небо, будто ожидая, что оттуда на него свалится патруль ГП.
Друзья неторопливо пересекли взлетное поле, подошли к кораблю Ринарка.
Над, ним трудились- механики. Первая проверка показала, что корабль полностью готов к старту, но Ринарк тем не удовлетворился, и механики вновь принялись за работу. Ринарк и Толфрин вошли на подъемник, доставивший их в сердце корабля - кабину управления.
Толфрин восхищенно разглядывал совершенное оборудование отсека. Опытным глазом ученого он оценивал изобретательность, мастерство, искусство и увлеченность, вложенные в приборы.
Как-то, с год назад, в минуту разговорчивости Ринарк сказал ему: "Взгляни на эти приборы - в них спасение человека. Они воплощают способность разума к преодолению ограничений окружающего мира, способность каждого индивидуума к управлению, на худой конец, хотя бы собственной судьбой…"
Ринарк имел в виду не только оборудование своего корабля, и Толфрин это понимал.
Теперь, размышлял Толфрин, к науке относятся почти мистически, считая ее одновременно чудовищем и спасением. Люди верят, что она способна на все, поскольку понятия не имеют, что наука собой представляет,- и предпочитают ожидать от нее худшего.
И еще об одном подумал Толфрин:
- Ринарк, откуда нам знать, будут ли двигатель и вся эта техника работать на Призраке? - он помолчал, с сомнением оглядывая приборные панели.- Если, на твой взгляд, там действуют иные физические законы, мы можем оказаться беспомощными в пространстве Призрака, останемся вечно плавать в пустоте, навсегда потеряв управление кораблем.
- Согласен, за пределами нашей галактики, нашего пространственно-временного континуума, мы не гарантированы ни от чего, но рискну предположить, что большинство наших законов действует и на Призраке. Может быть, с его приближением кое-что прояснится, хотя и тогда не будет полной уверенности.
В рутинной работе космовидца Ринарку не требовалось оборудование для усиления своих способностей, но сейчас способности эти следовало использовать до последнего предела, и он вспомнил об устройстве, почти мгновенно восполняющем физическую, нервную и умственную энергию и способном при разумном использовании даже обычному человеку дать добавочные психоэнергетические ресурсы, когда тот особенно в них нуждался. Обычно такое оборудование применяли только в госпиталях.
И пока Толфрин, пытаясь разобраться в скудных данных о Призраке, все больше приходил в недоумение, Ринарк уселся в удобное мягкое кресло, извлек шлем ментального стимулятора и спокойно положил руки на клавиши компьютера.
2
Ринарк сконцентрировал разум…
И сразу же ощутил всю галактику, распространяющуюся из точки, где он находился, вовне, и сканировал ее- слой за слоем, мгновение за мгновением.
Он воспринимал галактику как нечто целое и одновременно чувствовал каждый составляющий ее атом - каждый атом, каждую планету, каждую звезду, туманность, сверхновую… В пространстве, где плотность вещества была минимальна, двигались сгустки более плотного вещества. Космические корабли.
За пределами собственной галактики он едва ощущал область с меньшей плотностью - межгалактическое пространство, а за ним - нечто воспринимавшееся как неясная аура других галактик.
И никаких неприятных неожиданностей, ничего, что он не знал бы заранее. А кое-чему - он предчувствовал - измениться придется.
Тогда он переключил сознание, чтобы ощущать свою галактику только как целое, чтобы вместить в стремительно расширяющуюся сферу восприятия небольшой участок за Границей, и сразу же вся привычная ему структура времени и пространства поплыла, исказилась.
Там было нечто чужеродное, неуместное, воспринимавшееся как нечто грубо прорезавшее привычное пространство, оставляя за собой пустоту в самой сущности Вселенной. С трепетом душевным и телесным настраивался он, чтобы воспринять это неожиданное, противоестественное возмущение привычной картины: двойную звезду в окружении одиннадцати равноудаленных планет.
Все это было за пределами сущего. Не укладывалось в известную Ринарку Вселенную. Он не мог, как обычно, разглядеть подробности этой системы. Она была беззаконной! Эту мысль Ринарк и заложил в сознание и сосредоточился на эволюциях системы. Относительно себя самой она двигалась через космос по тем же законам, что и обычные звезды и планеты. Но, кроме того, она проходила сквозь целый ряд измерений, доселе неизвестных Ринарку. Именно в этих измерениях путь ее влек систему к континууму Ринарка…
Задыхаясь, он открыл глаза.
Сразу же ввел в компьютер уравнение, снова прикрыл веки и переключил сознание.
Система-призрак приближалась. Она проскакивала мириады чуждых измерений, проходила множество континуумов, орбита еенеуклонно эволюционировала, становясь столь жепостоянной, как орбиты планет, что вращались вокруг еесобственных звезд. Еще немного - и она должна пройти через континуум Ринарка.
Но надолго ли она тут задержится? Для ответа Ринарку требовалось знать хоть что-то о бесчисленных вселенных за пределами его собственной Вселенной, и чем больше, тем лучше. От этого зависело все его будущее - и не только его…
Ринарк находился во всевидческом трансе меньше двадцати минут. Толфрин уже смотрел через его плечо на экран компьютера.
- Она приближается,- заключил Ринарк.- Должна быть здесь через двенадцать-пятнадцать часов, если, конечно, мои расчеты верны. Насколько могу судить, она движется с постоянной скоростью. Непонятно, правда, почему при очевидном постоянстве скорости Призрак остается в нашей Вселенной на столько, на сколько захочет…
- Во всяком случае, теперь больше ясности.
- Точно,- Ринарк прошелся по рубке, вглядываясь в показания приборов.
- А ты уверен, что Призрак не проскочит мимо нашего пространственно-временного континуума?
- Не думаю, хотя и возможно.
Ринарк подошел к обитому бархатом хромированному креслу, перед которым располагался длинный ряд сенсорных переключателей, увенчанный лазерным экраном,- панель управления вооружением.
Иснова, не находя себе места, зашагал по громадной кабине, и снова попробовал найти объяснение:
- Мы знаем не все степени свободы нашей Вселенной. Насколько нам известно, и она может участвовать в своеобразном движении "вкось" в некоторых измерениях, но под иным углом, чем Призрак. Это могло бы в какой-то степени объяснить, почему раз от разу так меняется продолжительность его пребывания в нашем пространственно-временном континууме.
Толфрин покачал головой:
- Любые теоретические построения, относящиеся к этой системе, всегда были выше моего понимания. Да что говорить, мне непонятна и твоя способность чувствовать ее приближение. Слышал, что при соответствующей подготовке космовидцам удается локализовать планеты и даже объекты меньшего размера в обычном пространственно-временном континууме, но для меня непостижимо, как они могут ощущать объекты за его пределами, извне, в. других измерениях - где угодно!
- Обычно и не могут,- сказал Ринарк,- но многие из; тех, кто зондировал примыкающее к нашей галактике пространство, иногда чувствовали - там находится нечто не подчиняющееся ни одному из известных законов природы: У других появлялось иллюзорное ощущение солнц и миров в нашей галактике, там, где не может быть ни тех, ни других! Отсюда и возникла теория мультиверсу-ма - многомерного универсума, многомерной Вселенной, что содержит десятки различных универсумов, отделенных друг от друга неизвестными измерениями;…
Он замолк. Да разве можно, бесстрастно и логично выразить не покидавшее его чувство обособленности,, отчуждения? Как описать этот шок, это потрясение, противоречащее всему прежнему опыту чувственного восприятия, этот удар по его "я", по его эмоциям -да по всему его существу?
Он шевелил губами, пытаясь подобрать слова, и не находил их. Лучше всего он мог бы выразить свои чувства, дав; волю сдерживаемому воплю предсмертного'ужаса, но не в его это было характере.
И замолчал окончательно. Мерил шагами кабину, машинально трогал гашетку мощной антинейтронной пушки, которую еще никогда не пускал в ход. Страшное оружие; Ринарк надеялся, что к пушке никогда и не придется прибегать.
Ему становилось не по себе при мысли о любом ядерном оружии. Таинственное его шестое чувство было столь же восприимчиво к распаду атомов, как и к существованию их в естественном, стабильном виде. Ощущение, ядерного взрыва ввергало его в состояние, близкое к агонии, а антинейтронная- пушка, излучающая частицы вещества, была для него еще более страшным испытанием.
Когда-то, еще ребенком, он оказался поблизости от района, взрыва многомегатонной бомбы,- и тотчас его сознание было парализовано. Год над ним бились врачи, устраняя последствия. Теперь он стал сильнее, лучше владел собой - и, все же космический полет был для него далеко не удовольствием.
Он испытывал отвращение и к насилию. Да, часто оно кажется легким выходом из положения, но, в сущности, как чуть не все "легкие выходы",- вообще не выход, а лишь продолжение порочного крута. И посему при малейшей возможности Ринарк избегал насилия.
И все же теперь он был готов прибегнуть к нему на Призраке - против всего, что попыталось бы ему помешать достичь задуманного…
Уже давно эта цель, и только она, подчиняла себе все действия Ринарка. Он, собственно, уже двигался к ней - ничто и никто не могли остановить его. Неважно, избранник ли он или фанатик, Ринарк твердо решил довести дело до конца, если это возможно,- а если невозможно, положить жизнь за то, чтобы это стало возможным.
Скоро, нет, уже очень скоро в их континуум может войти Призрак, к которому он стремится. Для него Призрак - единственный во всей Вселенной шанс получить столь необходимую информацию.
Он оглянулся на Толфрина; тот все еще изучал уравнение на экране.
- Понял что-нибудь? Толфрин усмехнулся:
- Я еще могу понять, что Призрак движется по орбите в пока неизвестных нам измерениях, так же как мы двигаемся во времени и пространстве, но не в состоянии оценить смысл и последствия этого. Просто зашел в тупик, я ведь не физик.
- Я тоже,- напомнил Ринарк.- Будь я физиком, меня не так ошеломлял бы Призрак. Скажем, любая система, состоящая из двойной звезды галактического типа и одиннадцати равноудаленных от нее планет, представляется весьма необычной, чуть не искусственной. А если она искусственная, откуда ей взяться?
- Можно ведь подойти и по-другому,- неуверенно предложил Толфрин.- Допустим, равноудаленность планет от "родительских" солнц не только свидетельствует о необычности системы; этот небывалый каприз природы - планеты - как раз и обуславливает орбиту Призрака?..
Ринарк кивнул и на секунду задумался:
- Если допустить в соответствии со всеми известными законами Вселенной, что время циклично - хотя, как тебе известно, мои эксперименты, по-видимому, доказывают, что в нашей Вселенной время не инвариантно,- так вот, если допустить это, мы можем считать цикличность всеобщим законом.
Он подошел к креслу, взял ручку и блокнот и стал набрасывать схему.
- Вот орбита Призрака,- он нарисовал кружок,- а вот наша траектория,- появился лежащий в горизонтальной плоскости полукруг, пересекающий первый кружок.
- Представь себе, что мы имеем дело с конечным числом пространственно-временных континуумов, в каждом из которых действуют некие общие для всех них законы.- Он пририсовал еще несколько полукругов, ниже и выше первого.- Все они, как и мы, движутся таким образом. Между нами нет контакта, и тем не менее мы существуем бок о бок, не ощущая присутствия других, обращаясь в различных измерениях.
Толфрин кивнул.
- Представь, что обычный континуум - я имею в виду нормальный мир - движется по горизонтальной орбите, как здесь и нарисовано, а Призрак - по вертикальной. Значит, вместо того чтобы двигаться, не приходя в соприкосновение с другими, альтернативными, вселенными, он пройдет сквозь них…
- Но разве для совершения подобного цикла не понадобились бы миллионы лет?
- Необязательно. Нам это кажется невероятным, потому что наши пространственно-временные оценки неприменимы к столь необычному объекту, как Призрак. Он живет по своим законам, которые кажутся нам непредсказуемыми, но, возможно, так же упорядочены применительно к нему, как и наши для нас.
- И все же это скорее гипотеза,- вздохнул Толфрин.
- Ученые Федерации сейчас как раз заняты теорией мультиверсума и вполне убеждены в ней.
- Что жизнь, что Вселенная,- изрек Толфрин, усаживаясь в кресло,- с каждым днем они все сложнее.
Ринарк рассмеялся:
- Одно ясно, Толфрин,- уйма загадок будет решена и уйма новых появится, как только мы окажемся на Призраке. Оттуда еще никто не возвращался.
Вдруг он поднял глаза: на контрольной панели вспыхнул огонек.
- Вызов по внутренней связи. Видно, Аскийоль или кто-то из техников. Разберешься, Пол?
Толфрин подошел, тронул клавишу, но изображение на экране не появилось. Несколько секунд он послушал и обернулся к Ринарку:
- Пришел Аскийоль - и девицу свою притащил.
- Что? - вскинулся Ринарк.- С какой стати?
- Важнее другое - почему они примчались. Явилась ГП - и разыскивает тебя!
Ринарк поджал губы. Объясняя Толфрину странности Призрака, он так увлекся, что забыл о возможном рейде полиции, а не мешало бы помнить.
Аскийоль и Уиллоу Ковач уже поднимались.
- Прости, Ринарк, но таковы мои условия,- нервно заговорил Аскийоль.
- Условия? - пожал плечами Ринарк.- Что там такое стряслось?
- Полиция рыщет по Мигаа, выспрашивая о тебе. Я смотался при первой возможности. Скорее всего они опознали бы меня и поняли, что я связан с тобой.
- Верно.
- Ты не против, чтобы Уиллоу летела с нами?
- А ты предупредил ее о возможном риске?
- Да.
- Зная тебя, я и боялся такого поворота. Но мне нужно, чтобы ты был с нами, и я согласен,- вздохнул Ринарк.- Даже если тебе взбрело в голову взять ее с собой.
Дал выход раздражению и покончил с этим. С его планам" не до пустячных эмоций. Важно одно - попасть на Призрак и разобраться в его сущности, в причине его появления, а вопросы личного характера Ринарка не занимали. Пора не убеждать, а действовать.
Спасибо еще, что ГП не разыскала его да материализации Призрака. Для полицейских умнее всего было бы просто сидеть и дожидаться его на космодроме. А теперь, если повезет, ГП не сообразит досматривать корабли, пока не обрыщет весь город…
Ринарк распорядился по рации, чтобы техники убрали свое оборудование и оставили корабль в полной готовности.
Затем уселся в кресло и стал ждать. Прошел час.
Уиллоу, в белоснежном облегающем: платье, тихонько сидела, прислушивалась к разговору мужчин, обсуждавших выведенные Ринарком уравнения, сам Призрак и всю массу теорий о нем, и явно чувствовала себя не в своей тарелке.
Заговорил Ринарк:
- По слухам, вот на этой планете есть большая колония людей. Думаю, туда нам и надо - на восьмую, по моим расчетам. Видите, я ее пометил.
Бросил быстрый взгляд на Уиллоу - что-то приуныла, не привыкла, видно, чтобы ее не замечали.
Та нервно ерзала в кресле, без интереса оглядывая рубку. Обычно, казалось, ничто не в состоянии вывести ее из себя; в таком городе, как Мигаа, качество это просто необходимо. Но здесь она впервые оказалась в обществе мужчин - еще более невозмутимых.
Наконец Аскийоль заметил ее беспокойство и спросил, будто извинялся:
- Тебе здесь неудобно?
Невесело улыбнувшись, она отпарировала:
- Женщине место на камбузе. Не проводишь? Если Уиллоу рассчитывала задеть Аскийоля, то потерпела неудачу.