Признаки повреждений имелись даже здесь, в самом сердце корабля. Подпалины на панели управления свидетельствовали о том, что мазеры не выдержали перегрузки. На многих пестах отсутствовали лицевые панели приборов и шины кабелей. Кабельные каналы управления проектировались глубоко в стенах корпуса, проводку начинали монтировать одновременно с закладкой корабля. Кроме того, на всех военных (и не только боевых) кораблях - исходя из высокой вероятности повреждений - была предусмотрена возможность быстрого монтажа обходных кабелей и временных систем. Сейчас мостик был загроможден самодельными ретрансляторами и переходниками. Ремонтникам даже - Господи, спаси и сохрани! - пришлось использовать голое оптоволокно и обыкновенные провода. На полу, казалось, кишели змеи, по всему помещению метались слабые вспышки, возникавшие из-за неизбежных мелких утечек световой энергии. Роджер, старательно переступая кабели, заполонившие палубу, приблизился к капитану. Тот на пару с Панэ сражался с тактическим дисплеем. Голограмма кривилась и дрожала, поскольку искалеченные компьютеры системы управления огнем плохо справлялись с постоянным обновлением информации.
- Как у нас дела? - спросил принц.
- Прекрасно, - ответил Красницкий с мрачной улыбкой, начисто лишенной признаков юмора. - До сих пор все шло прекрасно, ваше высочество.
Едва он договорил, раздался вой общей тревоги. И еще раз.
- Что случилось? - прокричал Роджер, перекрывая ее звук.
Панэ нахмурился, дернул головой:
- Неопознанный корабль в системе, ваше высочество. До точки перехвата остается больше суток, но мы понятия не имеем, кто еще - и насколько близко - может поджидать нас в засаде.
- Что? - взвизгнул Роджер. От неожиданности голос снова подвел его. - Как... Но... - Он заставил себя заткнуться и начать заново. Цивилизованно. - Это сообщники диверсанта? Может ли быть так, что они поджидают именно нас? И кто они? Может быть, наши?
- Капитан? - Панэ переадресовал вопрос командиру корабля.
- На данный момент неизвестно, сэр. Я хотел сказать, ваше высочество.
Сегодня капитану было начхать на присутствие коронованной особы. Почти неизбежная перспектива сражения занимала все его мысли, да и последние три недели адской работы напрочь выжгли суетные заботы об этикете.
- Наши датчики повреждены - как и многое другое, - но перед нами несомненно военный корабль. Мы сняли основные характеристики работы фазового двигателя. Больше ничего определенного пока сказать не могу. - Он нахмурился, вспоминая, какие еще вопросы следует осветить. - Я сомневаюсь, что это участники заговора. Слишком все сложно. Когда туннельный двигатель отключился, нас отшвырнуло прочь от запланированного маршрута. На их месте я бы вообще не верил, что мы остались в живых, а если бы и подстраховывался на такой случай - так сказать, чтобы "удостовериться" в успехе, - я бы устроил засаду где-нибудь внутри системы, поблизости от пункта назначения. Мардук удален от этой точки почти на целый туннельный прыжок. Семнадцать световых лет. Я не вижу ни малейшей возможности предусмотреть наше здесь появление. Так что вряд ли они поджидают именно нас. Но это еще не значит, что они желают нам чего-то хорошего. Характеристики двигателя и общий рисунок излучений говорят о том, что это паразитный крейсер пречистых, а это означает, что пречистые поддерживают сообщение с системой.
- Вернее сказать - чистюли захватили систему, - прорычал Панэ.
Капитан криво улыбнулся, фыркнул и похлопал по краешку поврежденного тактического дисплея.
- Скорее всего.
- Значит, планету контролируют наши враги? - спросил Роджер.
- Это не исключено, сэр. Тьфу, ваше высочество, - согласился Красницкий. - Это весьма вероятно. Во всяком случае они контролируют орбиту. Им вовсе незачем атаковать космопорт.
- Почти наверняка так оно и есть, - подвел итог Панэ. - Капитан, нужно собрать совет. Я сам, мои офицеры, его высочество, вы и ваши офицеры, кого можно отвлечь от работы. У нас есть резерв времени?
- Есть, есть. Кто бы это ни был, он очень долго не включал двигатель, дожидаясь, пока мы заберемся поглубже в систему. Он хотел быть уверенным, что "купец" от него не уйдет. А это, в свою очередь, означает, что наши характеристики после аварии изменились настолько, что он принимает нас за торговое судно и не подозревает, что имеет дело с военным транспортом. Если учесть наше ускорение, курс на планету, его ускорение, курс на перехват - даже при самом неблагоприятном раскладе у нас остается несколько часов на принятие решения.
- Между чем и чем мы будем выбирать? - спросил Роджер.
Маленькая красная сигнатурка, обозначавшая предположительно вражеский корабль, притягивала его глаза, как магнит.
Красницкий усмехнулся:
- Ну, выбор у нас небогатый, ваше высочество. Вернуться в открытый космос мы не можем...
- ... так что придется драться, - закончил Красницкий.
Кают-компания была набита под завязку. Кроме Красницкого здесь присутствовали его старпом, действующий инженер и артиллерийский офицер. Вторую роту представлял принц Роджер, подпертый с флангов Элеонорой О'Кейси и капитаном Панэ. В тылах рыли копытом землю два или три лейтенанта морской пехоты. В идеале, согласно Уставу, у капитана Панэ должно было быть семь лейтенантов, но благие замыслы редко выживают в столкновении с тоскливой действительностью. Императорский особый предъявлял своим офицерам настолько высокие требования, что страдал от их нехватки куда сильнее, чем регулярная армия.
Честно говоря, по сравнению с вакантной должностью командира взвода таким пустяком, как отсутствие заместителя по отряду и начальника штаба, Панэ вполне мог и пренебречь. А то ведь в третьем взводе офицеров попросту не было. Был только сержант. В нормальной обстановке он тоже присутствовал бы на совете, но сейчас был занят по горло - разнообразными приготовлениями. Ибо никто не мог знать, что решит капитан и чем это для всех обернется. Навигатор стоял вахту на мостике, присматривая за приближающимся крейсером, который все сильнее и сильнее смахивал на боевую единицу чистюль.
- Я хочу, чтобы у вас не осталось места сомнениям. Мы можем победить - но можем и проиграть. В обычных условиях я бы не усомнился, что с одним крейсером мы справимся. У нас больше ракет, они тяжелее, и более мощное лучевое оружие. - Он вдруг замолк и секунду пустым взглядом смотрел в пространство. - Мы располагаем всеми преимуществами, которые дает туннельный двигатель: у нас нет ограничения по массе - двигатель лимитирует только объем пространства, так что наши проектировщики расщедрились на хромстеновую броню, которой наверняка нет у противника. Это принципиальный фактор: хромстен неуязвим для большинства ракет, которые прорвутся сквозь активную оборону, а мы тем временем будем плющить противника из всех стволов. Кроме того, наш корабль крупнее, следовательно, мы способны выдержать более серьезные повреждения. Теперь оборотная сторона медали. Корабль в паршивом состоянии. Мы с трудов набираем ускорение. Наши сенсоры и системы управления огнем после восстановления еще не оттестированы. Мы чертовски большая цель - по нам почти невозможно промахнуться. В общем, недостатки корабля с туннельным двигателем вам хорошо известны, у нас их просто немножко больше, чем обычно. Так что если нас угробят - ну, тут все понятно. Но даже если мы выиграем бой, после него мы будем находиться в куда худшем положении, чем сейчас.
Он снова замолчал и обвел взглядом присутствующих.
Морские пехотинцы, все до одного боевые ветераны, были настроены мрачно, но решительно. Его собственные подчиненные, ни разу еще не участвовавшие в космических сражениях, выглядели бледновато, но сосредоточенности не потеряли. Шеф персонала принца старательно демонстрировала уверенность - как будто и впрямь разбиралась в происходящем. А сам принц... На принца можно было продавать билеты. Черт его знает, чему он там выучился в академии, но симуляторы "безнадежного боя" явно не входили в программу. По ходу совещания его глаза становились все круглее и круглее...
- Используем штурмовые катера? - спросил Панэ, со скучным лицом опершись щекой о ладонь.
Красницкому за его долгую жизнь уже доводилось иметь дело с крутыми ребятами из морской пехоты, но командир телохранителей принца, похоже, относился к тем редким людям, которые перед лицом катастрофы обретают лишь большее спокойствие. Флотский офицер готов был держать пари, что и давление, и пульс морпеха ни на йоту не изменились.
- Я бы предложил держать их наготове, - сказал лейтенант-коммандер Талькотт, старпом "Деглопера", - но не запускать. Несколько лишних слоев брони, защищающих принца от огня противника, никогда не помешают, а вот чтобы добраться самостоятельно до планеты из этой точки, им понадобится чертова уйма времени.
- Они что-нибудь запрашивали по радио? - спросила Элеонора.
- Пока нет, - сказал Красницкий. - Радиосигнал идет с большим запаздыванием. В лучшем случае мы получим сообщение через полчаса. Примерно в это же время они получат нашу радиограмму. Предваряю ваши вопросы: мы представились как торговое судно Небьюланской корпорации, порт приписки Ольмстед. У нас отказал туннельный двигатель, и мы ищем порт, чтобы отстояться в ожидании ремонтного корабля.
- Можно подумать, они в это поверят! - фыркнул лейтенант Гулия, командир второго взвода.
Поскольку предполагалось, что каждое подразделение Императорского особого способно действовать автономно, командиру отряда de facto полагался личный штаб. Гулия в этом штабе исполнял функции начальника разведки.
- Я согласен, - поддержал Талькотт. - Мы им не доверяем, так почему они нам поверят?
- Ас какой стати им нас в чем-то подозревать? - заметил капитан Красницкий. - Развить приличное ускорение с поврежденным фазовым двигателем мы не способны, картинку наших излучений они получат искаженную - все из-за тех же повреждений. Положа руку на сердце, нас от неисправного купца и не отличить. А чтобы отличить, им придется детально изучать корпус.
- А мы тем временем, - торжествующе объявил младший лейтенант Сегедин, - подпустим их поближе, все время держа на прицеле. - Исполняющий обязанности старшего артиллериста явно рвался в бой. Он нервничал, но по-хорошему - точно скаковая лошадь перед выходом на дистанцию. - Нам уже повезло - они выжидали слишком долго. По идее, они уверены, что имеют дело с "купцом". Скорее всего, они прикажут нам следовать за ними курсом на планету. Мы подчинимся, но ускорение не снизим. Чем ближе мы подойдем к планете, тем лучше.
- У нас минус одна ракетная пусковая, - проинформировал Талькотт. - Ее сервер спалило скачком напряжения, а запасные уже кончились. Итого, действующих - семь. Правда, все лазеры в порядке. Огневой контроль... хромает на все четыре ноги. Но на короткое сражение нас хватит...
- Вы хотите сказать, что крейсер мы уничтожим, - вмешался Роджер. До сих пор он просто молчал, накручивая на палец золотистые локоны. - А что потом? Как мы вернемся на Землю?
- Потом мы возьмем под контроль космопорт. Или атакуем его, используя кинетическое оружие, ваше высочество, - сухо пояснил Панэ. - А потом будем ждать.
- А если вернется корабль-матка? - Роджер и сам удивился тому, как спокойно он выговорил эти слова. Только сейчас он с удивлением обнаружил, что испортил себе прическу, и поспешно пригладил волосы. - Я хочу сказать, что крейсер сюда доставил корабль-матка, правильно? Авианосец... А у него и броня куда мощнее, чем у нас, и ракет намного больше, я прав?
Панэ и Красницкий обменялись взглядами. Ответил Панэ:
- Видите ли, ваше высочество, когда мы с этим столкнемся, тогда и будем разбираться. Не исключено, что матка - где-то там, на низкой орбите. А вот, - он перевел взгляд на Сегедина, - как насчет кораблей в системе? Здесь есть другие крейсеры? Или истребители?
- На данный момент на приборах никого, - ответил и. о. старшего артиллериста. - Но дело в том, что корабль невозможно засечь, пока он не включит двигатель. Так что по соседству вполне может оказаться и авианосец на пару с еще одним крейсером - или даже сотня вооруженных ублюдков, - а мы ни сном ни духом.
- Хорошо, - подвел итог Панэ, - с этим тоже будем разбираться в свой черед. - Он повернулся к лейтенантам морской пехоты, делавшим заметки в своих планшетах. Электронные устройства вели запись совещания, автоматически переводя ее в текстовый формат и подсвечивая примечания, введенные вручную. - Займетесь катерами. Снарядить по полной программе. Когда мы спустимся с орбиты, будьте готовы к "горячей" встрече в космопорту.
- Мы собираемся атаковать, сэр? - спросила лейтенант Савато.
Командир первого взвода фактически выполняла функции начальника штаба роты. Иными словами, если планируется развернутая атака, в обязанности Савато входит подготовить операцию и обеспечить поддержку морской пехоты с воздуха.
- Нет, - покачал головой Панэ. - Мы потребуем капитуляции. Если они подчинятся, свалимся им на голову и задавим массой. Не подчинятся - долбанем по ним парой кинетических ударов, а потом свалимся на голову и задавим массой. Работать будем в полном боевом развертывании, по крайней мере в течение нескольких часов. Считайте, я вас предупредил. Это приказ.
- Неужели без этого не обойтись, майор? - не выдержала Элеонора. - Насколько я понимаю, вы ведь Бронзовый батальон, а не экспедиционный корпус. Ваша задача - охранять принца Роджера, а не отвоевывать захваченную врагами планету. Почему мы не можем остаться на орбите и дождаться подкреплений, которые и урегулируют ситуацию на поверхности?
Панэ уставился на нее деревянным взглядом.
- Можем, мэм, - ответил он наконец. - Вообще-то можем. Но как бы вам это объяснить... По-моему, очень важно, чтобы та сволочь, которая захватила систему - кто бы это ни был, - раз и навсегда уразумела, что если ты поднял хвост на имперскую базу, то единственное, что ты поимеешь в результате, - это разбитый нос и много переломов. Есть и более практическое соображение. Если нам придется искать укрытия на поверхности планеты, я бы предпочел, чтобы к этому моменту их база была обезврежена.
- Вы исходите из того, что могут вернуться корабли поддержки? - уточнил Роджер.
- Да, ваше высочество. Или они находятся где-то неподалеку, - ответил Панэ, не вдаваясь в подробности.
- Ваше высочество, вы собираетесь участвовать в высадке? - робко пискнул Красницкий.
- Да! - быстро ответил Роджер. Его лицо просветлело, едва он сообразил, что выберется наконец за пределы корабля.
- Нет!!! - одновременно гаркнули Панэ и Элеонора. Трудно было решить, кто из них завелся сильнее. Они посмотрели друг на друга, затем на принца, зажатого между ними, - этаких два сторожевых льва у ворот. О'Кейси наклонилась вперед и даже ухитрилась заглянуть Роджеру в глаза - хотя он не отводил взгляда от Красницкого, сидевшего напротив.
- Нет! - безапелляционно повторила она.
- Почему нет? - жалобно взвыл Родж - и его передернуло от мерзкого звука собственного голоса. - Я могу нести нагрузку, равную моему весу.
- Слишком опасно, - отрубила О'Кейси. - И вообще это идиотская идея.
- Если дело дойдет до рукопашной, ваше высочество, я не вправе заставлять моих подчиненных тратить время на охрану вашей персоны.
Моих подчиненных, - раздраженно поправил Роджер. Он ненавидел эту манеру говорить, но по-другому у него не получалось. - Моих, капитан. Я - командир батальона. А вы - только роты Б. И в силу этого мне подчиняетесь.
Он пригладил волосы, поправил парочку своенравных прядей. Панэ стиснул зубы и буквально окаменел.
- Так точно, ваше высочество. - Он откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и уставился в пустоту. - Какие будут приказания, сэр?
Роджер, который уже открыл рот, собираясь и дальше отстаивать свои права, настолько ошалел от отсутствия сопротивления, что так и замер с отвисшей челюстью. Он понятия не имел, какие приказы нужно отдавать - да и не хотел он ничего приказывать. Он желал одного: чтобы эти люди начали обращаться с ним как со взрослым человеком - между прочим, командиром того самого батальона, в который входила их рота! - а не с хрупким и ценным грузом. Но внезапно он вспомнил безымянного солдата в повседневном мундире морской пехоты, не дающем никакой защиты от вакуума, морпеха, который одел своего принца в скафандр, закрыл своим телом и оставался с ним, зная, что в любой момент может наступить разгерметизация корабля. Роджер понял, что обязан самостоятельно выкарабкаться из угла, в который только что сам же себя загнал. Так о чем сейчас говорили? Он обратился к памяти зуммера. Его имплант всегда сохранял запись последних 60 секунд текущего разговора - что не раз выручало принца и в школе, и на светских раутах. Отыскав нужное место, Роджер испытал непередаваемое облегчение.
- Ну что ж, капитан, я думаю, пока пехотинцы занимаются катерами, мы с вами должны разработать план операции. Составить список участников, определить боевое развертывание...
Он покосился на Элеонору, но та смотрела строго в стол - как и смущенные флотские офицеры, сидящие напротив.
- Вы хотите что-то добавить, капитан Красницкий?
- Нет, ваше высочество, - ответил Красницкий. - Я совершенно с вами согласен.
- Очень хорошо, - сказал принц. - Тогда займемся делом.
Красницкий посмотрел на Панэ, Панэ кивнул. На этом совещание и закончилось.
ГЛАВА 6
- Принцу Роджеру - на капитанский мостик! Принцу Роджеру - на капитанский мостик!
Объявление по интеркому, сопровождаемое звуковым импульсом импланта, застало Роджера в самый неподходящий момент. Он наконец-то занялся подгонкой скафандра под индивидуальные параметры, а это процесс нелегкий и трудоемкий.
Принц все-таки добился своего - хотя не обошлось без жарких споров. Ему, конечно же, не позволили принять участие в атаке на космопорт, зато он отстоял место во второй волне - со специалистами-техниками. Это была только половина победы - по сравнению с тем, на что он рассчитывал, - но по крайней мере Панэ согласился с тем, что даже после захвата космопорта неизвестные враги могут в любой момент открыть огонь, а значит, броня окажется для принца отнюдь не лишней, а значит, не худо бы все-таки подогнать ее по размеру.
Роджер подозревал, что все эти отговорки предназначены лишь для того, чтобы убрать его длиннохвостую голову из поля зрения морских пехотинцев, и преследовал капитан единственную цель - обеспечить Драгоценной Персоне максимальную безопасность. Но сейчас процесс подгонки пришлось прервать, и оружейник, беззвучно и выразительно матерясь, вперился взглядом в громкоговоритель. Роджер ощутил что-то вроде трепета.
Поскольку найти хорошего оружейных дел мастера куда труднее, чем хорошего телохранителя, а работают они, редко попадаясь на глаза начальству, то оружейники Императорского особого в отличие от бойцов не подвергались излишне строгому отбору. Они должны были соответствовать только одному критерию: быть исключительно профессиональными. На эту роль редко шли добровольно, обычно "добровольцев" назначали. А как-то так сложилось, что с профессионалами высокой квалификации принц Роджер имел дело нечасто.
- И что теперь делать? - вопросил принц, уставившись на собственную руку, вмороженную в бронированную перчатку.