– Этот вопрос требует рассмотрения. Хотя вы и отказались от своих прав на это существо, оно тем не менее может являться собственностью. В таком случае, поскольку оно было обнаружено на территории школы, я могу оформить его как школьное имущество – лабораторный экземпляр.
– Но нельзя же так! Это нечестно! Если он кому-нибудь принадлежит, то он мой. Вы не имеете права…
– Молчать! – Джим умолк, и Хоу продолжал уже спокойнее: Вы забываете, что по отношению к вам я нахожусь in loco parentis [ На правах отца (лат.). ]. Все ваши права представляю я, как если бы был вашим отцом. Что касается судьбы марсианского существа, я рассмотрю этот вопрос… сегодня я как раз собираюсь к генеральному резиденту. В свое время вам сообщат о результате.
Латинская фраза сбила Джима с толку, как и было задумано, но он ухватился за другие слова Хоу:
– Вот я и расскажу все своему отцу. Вам это так не пройдет.
– Угрозы? – скорбно улыбнулся Хоу. – Не трудитесь просить у меня ключ от телефонной будки, нечего школьнику звонить родителям каждый раз, когда я велю ему вытереть нос. Продиктуйте отцу письмо и представьте мне на прослушивание, прежде чем отправить. – Он встал. – Это все. Можете идти.
Фрэнк ждал Джима.
– Крови не видать, – объявил он при виде друга. – Ну как дела?
– Ах он, такой-сякой!
– Плохо, значит?
– Фрэнк, он не отдает Виллиса.
– Хочет, чтобы ты отправил его домой? Но ты ведь к этому приготовился.
– Не в том дело. Он его вообще не отдает. Наплел мне с три короба, но суть в том, что он его забрал и теперь не отдаст. – У Джима был такой вид, будто он вот-вот разревется. – Бедненький Виллис, ты же знаешь, как он всего боится. Фрэнк, что делать?
– Не понимаю, – медленно ответил Фрэнк. – Как же он может забрать Виллиса себе? Виллис твой.
– Говорю тебе, он нагородил с три короба, но смысл такой. Как мне отобрать Виллиса? Фрэнк, я обязательно должен его отобрать.
Фрэнк не ответил. Расстроенный Джим посмотрел вокруг и в первый раз обратил внимание на комнату.
– Что тут было? – спросил он. – Что за погром?
– А-а. Я не успел тебе сказать. Пока тебя не было, приспешники Хоу произвели у нас обыск.
– Да ну?
– Пистолеты искали. Я прикинулся дурачком.
– Обыск, значит? – Джим принял какое-то решение. – Пойду к Смайту. – И направился к двери.
– Эй, погоди, зачем тебе Смитти?
Джим оглянулся с постаревшим лицом.
– Возьму пистолет и пойду отбирать Виллиса.
– Джим! Ты рехнулся!
Джим, не отвечая, шел дальше.
Фрэнк подставил ему ногу, повалил и, уложив на обе лопатки, завернул ему правую руку за спину, – Полежи-ка, пока не успокоишься.
– Пусти.
– У тебя в голове есть что-нибудь? Ладно, – продолжал Фрэнк, не получив ответа, – я могу так сидеть хоть до скончания века. Дай мне знать, когда уймешься. – Джим начал вырываться, но Фрэнк скрутил ему руку так, что он взвыл и сдался. – Вот так-то лучше, – сказал Фрэнк. – Теперь слушай меня: ты славный парень, Джим, но с придурью. Ну возьмешь ты пистолет и напугаешь старика Хоу так, что он выплюнет Виллиса обратно, а дальше что? Знаешь, сколько Виллис пробудет у тебя? Ровно столько времени, сколько Хоу будет дозваниваться до полиции. Тебя посадят, а Виллиса снова отберут, и ты его больше не увидишь, не говоря уж о том, сколько горя это принесет твоим родителям.
Последовало продолжительное молчание. Наконец Джим сказал: – Ладно, пусти.
– Раздумал махать пистолетом?
– Само собой.
– Местное слово? Клятва получающего лицензию и все такое?
– Да, обещаю.
Фрэнк отпустил его и слез. Джим потер руку.
– Мог бы и полегче.
– Он еще жалуется, нет бы спасибо сказать. Бери тетрадку, мы опаздываем на химию.
– Я не пойду.
– Не дури, Джим. Нахватаешь кучу двоек да еще и вылетишь, и все только потому, что обозлился на директора.
– Не в том дело. Я ухожу, Фрэнк. Я в этой школе не останусь.
– Чего? Джим, не горячись. Я понимаю твое состояние, но ведь учиться можно или здесь, или нигде. Твоим не по карману посылать тебя учиться на Землю.
– Значит, нигде. Здесь я не останусь. Побуду еще, пока не удастся заполучить Виллиса, а потом уеду домой.
– Ну что ж… – почесал голову Фрэнк, – твоя проблема. Но знаешь, при всем при том на химию лучше пойти. Вреда от этого никакого, ты же не сейчас уходишь.
– Нет.
Фрэнк забеспокоился.
– Обещаешь сидеть здесь и ничего не выкидывать, пока я не вернусь?
– Чего ты волнуешься?
– Обещай, Джим, а то я тоже пропущу химию.
– Ладно, ладно! Иди уж.
Фрэнк убежал. Когда он вернулся, Джим лежал на койке.
– Спишь?
– Нет.
– Решил, что будешь делать?
– Нет.
– Хочешь чего-нибудь?
– Нет.
– Ты блестяший собеседник. – Фрэнк сел к столу.
– Извини.
Весь день от Хоу ничего не было слышно. Фрэнк все-таки уговорил Джима пойти завтра на занятия, чтобы не привлекать к себе внимания, раз он хочет забрать Виллиса.
Во вторник Хоу тоже не давал о себе знать. Ночью, часа через два после отбоя, Фрэнка разбудил какой-то шорох в комнате.
– Джим! – тихо окликнул он.
Гробовое молчание. Фрэнк потихоньку протянул руку и включил свет. Джим стоял у двери.
– Джим, – пожаловался Фрэнк, – что же ты не отвечаешь? Хочешь напугать меня до смерти?
– Извини.
– Что случилось? Почему ты встал?
– Неважно. Спи дальше.
Фрэнк вылез из койки.
– Ну уж нет! Ты опять зверем смотришь. Скажи папе все.
– Не хочу я тебя впутывать, – отмахнулся Джим. – Ложись давай.
– Уж не ты ли меня уложишь? Кончай дурить и говори. Что ты задумал?
Джим неохотно рассказал. Он считал, что директор держит Виллиса где-то у себя в кабинете, и решил взломать дверь и попытаться спасти друга.
– А ты ложись спать, – закончил он. – Если тебя спросят, ты ничего не знаешь, ты всю ночь спал.
– Оставить тебя одного? Ну нет! Надо же кому-то стоять на стреме. – И Фрэнк начал рыться в шкафу.
– Мне помощь не нужна. Что ты там ищешь?
– Лабораторные перчатки, – ответил Фрэнк. – Все равно я тебе помогу, нужно тебе это или нет, идиот ты безрукий. Я не хочу, чтобы тебя поймали.
– А перчатки зачем?
– Про отпечатки пальцев слыхал?
– Конечно, но он и так будет знать, кто это сделал. Ну и пусть, я уйду, и все.
– Знать-то он будет, но пусть попробует доказать. На, надевай.
Джим взял перчатки и неохотно согласился на помощь Фрэнка.
Кража со взломом – на Марсе явление редкое, и замки тоже. Что касается ночных сторожей, не для того доставляют людей за миллионы космических миль, чтобы они оЛсраняли пустые коридоры в школе для мальчиков. Все, чем рисковали Джим с Фрэнком по пути в канцелярию, – это наткнуться на кого-нибудь, идущего в неурочный час в туалет.
Они шли как можно тише, заглядывая за каждый угол коридора, прежде чем повернуть. Через несколько минут они оказались у двери канцелярии и надеялись, что их никто не заметил. Джим попробовал дверь – она была заперта.
– Зачем канцелярию-то запирать? – прошептал он.
– Из-за таких, как мы с тобой, – ответил Фрэнк. – Иди на угол и смотри в оба. – И Фрэнк атаковал замок своим ножом.
– Иду. – Джим стал у поворота. Через пять минут Фрэн тихонько свистнул, подзывая его.
– Чего ты?
– Ничего. Заходи. – Фрэнк открыл дверь.
Они прокрались через канцелярию, где стояли столы для записи с грудами кассет, к внутренней двери, на которой было написано: "Маркиз Хоу, директор. Посторонним вход воспрещен". Надпись была новая, как и замок. Замок был не из тех, что можно открыть ножиком. Он был кодовый, из титановой стали – такой впору ставить на сейф.
– Ты как, сможешь его открыть? – озабоченно спросил Джим.
Фрэнк присвистнул.
– Не говори глупостей, Джим. Дело не выгорело. Давай-ка попробуем пробраться назад, пока не поймали.
– А дверь с петель нельзя снять?
– Она не в ту сторону открывается. Уж лучше попробую прорезать дырку в перегородке. – Фрэнк встал на колени и начал ковырять стену ножом.
Джим посмотрел вокруг. Из коридора через комнату в кабинет директора шла вентиляционная труба, диаметр которой соответствовал ширине плеч Джима. Если бы отвинтить фланец и убрать колено трубы из отверстия в стене…
Нет, до трубы не добраться, даже встать не на что.
Стеллажи для кассет, как выяснил Джим, были привинчены к полу.
В нижней части двери была маленькая решетка, через которую выходил из кабинета использованный воздух. Снять ее было нельзя, да и отверстие было недостаточно велико, но Джим лег на пол и попытался заглянуть в кабинет. Он ничего не увидел – внутри было темно.
Джим сложил ладони рупором и позвал:
– Виллис! А, Виллис!
Фрэнк вскочил и сказал, подойдя к Джиму:
– А ну прекрати. Хочешь, чтобы нас засекли?
– Шш! – Джим приложил ухо к решетке.
Оба услышали приглушенный ответ:
– Джим! Джим!
– Виллис! Иди сюда! – ответил Джим и прислушался. – Он там где-то заперт.
– Скорей всего, – согласился Фрэнк. – Может, ты уймешься, пока никто не пришел?
– Надо его оттуда вытащить. Как у тебя со стенкой?
– Ничего не выйдет. Пластик битком набит арматурой.
– Все равно надо его вытащить. Но как?
– Да никак, черт возьми. Мы все испробовали. Надо возвращаться.
– Можешь идти, если хочешь. Я останусь и вытащу его.
– Прямо беда с тобой, Джим, хоть бы раз ты сознался, что проиграл. Пошли!
– Нет. Шш! Ты слышишь?
– Слышу. Что это?
Из кабинета слышалось царапанье.
– Это Виллис хочет вылезти, – заявил Джим.
– Все равно не сможет. Пошли.
– Нет.
Джим продолжал слушать у решетки. Фрэнку не терпелось – с него довольно было приключений. Он разрывался между нежеланием Джима и стремлением вернуться в свою комнату, пока их не застали.
Царапанье не прекращалось. Потом оно утихло, раздалось негромкое "шлеп", как будто что-то мягкое, но достаточно тяжелое упало с высоты около фута, и послышался легкий, почти неслышный топоток.
– Джим? А, Джим?
– Виллис! – завопил Джим.
Голос попрыгунчика слышался у самой решетки.
– Джим, возьми Виллис домой.
– Да, да! Стой там, Виллис. Джим подумает, как Виллису выйти.
– Виллис выйти. – Попрыгунчик заявил это очень решительно.
– Фрэнк, – торопливо сказал Джим, – если б у нас было что-то вроде лома, я бы выломал эту решетку. Может, Виллис и пролез бы.
– У нас ничего такого нет. Только ножи.
– Думай, парень, думай! Есть у нас в комнате чтонибудь подходящее?
– Как будто нет. – Царапанье возобновилось. – Что это Виллис там делает?
– Наверное, пытается открыть дверь. Надо ему как-то помочь. Слушай, стань мне на плечи и попробуй снять фланец с трубы.
– Бесполезно, – прикинул Фрэнк. – Даже если снять трубу, с той стороны будет решетка.
– Откуда ты знаешь?
– Так всегда бывает.
Джим замолчал. Фрэнк был, конечно, прав, и он это знал.
Виллис продолжал царапаться. Фрэнк опустился на одно колено, приблизил голову к решетке и стал слушать.
– Не волнуйся, – вскоре сказал он. – По-моему, Виллис и без нас управится.
– Что ты говоришь?
– Он там что-то режет, если слух меня не обманывает.
– Чем? Не может Виллис прорезать дверь. Я его дома много раз запирал.
– Может не может – видно будет. Наверное, раньше ему не так уж хотелось выйти.
Скребущий звук усилился. Через несколько минут вокруг решетки обозначилась ровная линия, и вырезанный из двери кружок, упал на пол. В дыре тут же показался Виллис. Из его толстого тельца торчал щуп восьми дюймов длиной, в дюйм толщиной, с коггем на конце.
– Это еще что? – спросил Фрэнк.
– Понятия не имею. Он никогда раньше такого не проделывал.
Виллис убрал свой инструмент внутрь и прикрыл мехом, как будто его никогда и не было. Потом изменил форму, превратившись из шара в арбуз, и просочился в отверстие.
– Виллис выйти, – гордо объявил он.
Джим схватил его на руки.
– Виллис! Виллис, старина.
Попрыгунчик, сидя на руках у Джима, сказал с упреком:
– Джим потерялся. Джим ушел.
– Джим больше никогда не уйдет. Виллис и Джим будут вместе.
– Виллис вместе. Хорошо.
Джим потерся щекой о шерстку Виллиса. Фрэнк откашлялся.
– А не податься ли нам к себе в берлогу?
– Конечно, пошли. – Обратный путь они проделали быстро, и, кажется, никто их не видел. Джим уложил Виллиса к себе в кровать и огляделся вокруг.
– Что же взять с собой? Надо будет зайти к Смитти забрать пистолет.
– Погоди, не спеши, – сказал Фрэнк. – Тебе ведь совсем не обязательно уходить.
– Как это?
– Наружный замок я не повредил, а замок Хоу даже и не трогал. На то, что Виллис сбежал, указывает только дыра, в которую мы явно не пролезем, и еще, пожалуй, такая же у Хоу в столе. Ничего он не докажет. Можешь отправить Виллиса домой, и с нас взятки гладки.
Джим потряс головой.
– Я ухожу. Дело не только в Виллисе. Я не остался бы в школе, которой заправляет Хоу, даже за деньги.
– Ну чего ты кипятишься, Джим?
– Я не кипячусь. Тебя я не виню за то, что ты остаешься, на будущий год ты сможешь сдать экзамены на кандидата в пилоты и уйти. Но, если вдруг завалишь, могу поспорить, тебе тоже не захочется торчать здесь до окончания курса.
– Может, и не захочется. Ты уже придумал, как уйти, чтобы тебя не задержал Хоу? Не вздумай уходить до рассвета – слишком холодно.
– Дождусь рассвета и уйду без всяких ухищрений.
– Весь вопрос в том, как это у тебя получится, – сухо сказал Фрэнк. – Обязательно надо дразнить гусей? По-моему, лучше спрятаться, пока не удастся улизнутЬ, лучше всего, пожалуй, уходить во второй половине дня.
Джим собирался спросить, почему именно во второй половине дня, но тут включился Виллис.
– Добрый день! – сказал он сочным голосом взрослого мужчины.
– Заткнись, Виллис.
Виллис повторил: – Добрый день, Марк. Садись, мой мальчик. Всегда рад видеть тебя.
– Где-то я слышал этот голос, – заинтересовался Фрэнк.
– Благодарю вас, резидент. Как поживаете, сэр? – Теперь Виллис говорил с четкими, довольно манерными интонациями директора Хоу.
– Знаю, – сказал Фрэнк. – Я его слышал по радио. Это Бичер, генеральный резидент.
– Шш, – сказал Джим, – я хочу послушать.
Виллис снова сказал сочным голосом:
– Неплохо, совсем неплохо для старика.
– Вздор, резидент, какой же вы старик, – голос Хоу.
– Очень мило с твоей стороны, мой мальчик. Что у тебя в портфеле? Контрабанда?
Виллис воспроизвел подхалимский смех Хоу.
– Не совсем. Это научный экземпляр – любопытная редкость, которую я конфисковал у одного ученика.
После короткой паузы сочный голос сказал:
– Батюшки светы! Марк, где ж ты его откопал?
– Я же сказал, сэр. Вынужден был отобрать у одного из своих учеников.
– Да-да. А ты хоть имеешь представление, что это такое?
– Конечно, сэр. Я посмотрел. Areocephalopsittacus Bron…
– Избавь меня от ученых слов, Марк. Это марсианин круглоголовый, но не в том суть. Ты говоришь, что взял его у школьника. Как по-твоему, он согласится тебе его продать? – нетерпеливо спросил сочный голос.
– Не думаю, сэр, – медленно ответил Хоу. – Я почти уверен, что он не захочет продать. Это так важно? – продолжил он после паузы.
– Важно? Это смотря что ты считаешь важным. Как по-твоему, шестьдесят тысяч кредиток – это важно или нет? А то и семьдесят? Это сумма, которую наверняка уплатит за него Лондонский зоопарк, доставку они, разумеется, берут на себя.
– В самом деле?
– Конечно. У меня заказ от лондонского брокера на пятьдесят тысяч кредиток, а мне все никак не удается выполнить его. И думаю, что сумму можно будет увеличить.
– Вот как? – осторожно сказал Хоу. – Это очень выгодно для Компании, не так ли?
Помолчав немного, резидент от души рассмеялся.
– Марк, мой мальчик, ты меня уморишь. Вот послушай: тебя наняли заведовать школой, так или нет?
– Так.
– А меня наняли блюсти интересы Компании, верно? Весь день мы работаем на совесть и отрабатываем свое жалованье, а восемнадцать часов у нас остается для себя лично. Разве в твои обязанности входит поиск редких животных?
– Нет.
– И в мои не входит. Ты меня понял?
– Кажется, да.
– Уверен, что да. В конце концов, я же хорошо знаю твоего дядю, он не отправил бы сюда племянника, не объяснив ему, как устроена жизнь. Сам-то он прекрасно в этом разбирается, могу тебя заверить. Дело в том, мой мальчик, что здесь открывается масса возможностей для умного человека, только не зевай. Причем все вполне законно. – Виллис сделал паузу.
Джим заговорил было, но Фрэнк прервал его: – Тихо! Как бы чего не упустить.
– Все вполне законно, – продолжал голос резидента. – Законные деловые интересы, естественно, сопутствующие нашей служебной деятельности. Так вот, насчет этого ученика: за сколько бы он согласился продать? Не надо предлагать ему слишком много, еще что-нибудь, а это нам ни к чему.
Хоу не спешил с ответом.
– Я почти уверен, что он не продает, резидент, но, кажется, есть иной путь.
– Какой? Не понимаю.
Хоу изложил свою персональную теорию относительно принадлежности Виллиса. Резидент так и покатился.
– Ох, не могу! Марк, ты меня просто уморишь. И что ты пропадаешь в учителях, тебе бы резидентом быть.
– Что ж, я не думаю, что буду учителем всю жизнь.
– Конечно, конечно. Мы подберем тебе место. И потом, школа станет меньше и не будет иметь такого значения, когда миграции будут отменены.
– О чем это он? – прошептал Фрэнк.
– Тихо! – шикнул Джим.
– А что, есть новости на этот счет? – поинтересовался Хоу.
– Я как раз жду сообщения от твоего дяди. Не зайдешь ли ко мне еще раз, вечером? Может быть, новости и будут.
Последующая беседа не представляла особого интереса, но Виллис добросовестно воспроизвел ее. Мальчики дослушали до того места, когда Хоу распрощался, и Виллис умолк.
Джим весь кипел.
– Отдать Виллиса в зоопарк! Это же надо придумать! Я прямо хочу, чтобы он задержал меня при уходе, будет повод его пристрелить.
– Спокойно, парень! Хотел бы я знать, что это за разговоры об отмене миграций?
– По-моему, он сказал "иммиграции".
– Нет, "миграции". Который час?
– Около трех.
– У нас еще почти три часа. Джим, давай попробуем, нельзя ли выжать из Виллиса еще что-нибудь. Мой нюх подсказывает: кое-что там есть.
– Ладно. – Джим взял пушистый шар и сказал: – Виллис, старичок, а что ты еще знаешь? Расскажи Джиму все, что ты слышал, все-все.
Виллиса не пришлось просить дважды. Он пересказал разговоры следующего часа – разные мелочи школьной жизни. Наконец терпение мальчиков было вознаграждено, они услышали маслянистые тона Гейнса Бичера:
– Марк, мой мальчик…
– О, резидент, входите, садитесь, прошу вас. Счастлив видеть вас.