- Ну да, лысого садиста. Он вам представился как Савелий Фомич. На самом деле Савельев Фома Игоревич. Поигрался с именами в перевертыши. Сам по себе Савельев - бандит средней руки, таких - что грязи. Но он вхож к одному весьма влиятельному деятелю… вы извините, но совершенно необязательно называть фамилию. Выполняет его различные деликатные поручения… которыми сей деятель не хочет озадачивать службу своей охраны. Именно ему, неназываемому, Савельев и рассказал потрясающую новость. А тот - человек азартный, увлекся. К тому же уверен в Фоме, знает, что тот неглуп и не станет предлагать пустышку. Остальное вы поняли?
- Тоже мне, бином Ньютона!
Возгласив это, я споткнулась, и если бы не заботливая Аркашина рука, неминуемо полетела бы вниз, в гущу крапивы, шиповника и одичавших яблонь.
- Осторожнее. Под ноги все же глядите… А то, устремившись духом к небу…
- Короче, вы, госбезопасность, следили за этим Неназываемым, так и узнали про нашу Сеть. Верно?
- Стопроцентно, - кивнул Аркаша. - Он действительно в разработке… но это совсем уже другая тема. В общем, все разговоры его записываются, все контакты отслеживаются. Откровенно скажу, очень вредная для государственных интересов тварь.
Ну-ну… чекистам, значит, решать, что есть государственный интерес, а что антигосударственный. Угу… Плавали, знаем. Деда моего, Григория Ивановича, тоже из государственных интересов в Воркуте сгноили… а что такое полвека для Аркашиной конторы? Семечки. Они и сейчас такие же… если поскрести…
- Фильм помните? - обернулась я к капитану Котову. - Рязановский, "О бедном гусаре замолвите слово". Так там золотые слова сказаны. Не решайте за Россию, кто ей враг, кто друг… Она сама разберется… со временем.
- Помню фильм, и очень люблю, - отозвался Аркаша. - На кассете у меня есть. Кстати, хотите, в Москве вам перепишу? А что по сути… ну это же бесконечный философский спор, нам с вами оно надо? Я лишь одно скажу. Человек, в коем вы, Ольга Николаевна, увидели бы друга России, не станет иметь дело с Фомой. Аргумент?
- Убойный, - согласилась я. - Ну, и что дальше-то? С бандитами называемыми и неназываемыми все ясно. А с нами, с Сетью? Здесь-то как будет развиваться сюжет?
Аркаша помолчал. Сорвал травинку, задумчиво сжевал. Травоядное.
- Ольга Николаевна, не буду темнить. Темой очень заинтересовались наверху. На уровне руководства Службы. Еще бы, у нас под носом такой самородок… технология, которая способна изменить судьбы мира… я слегка утрирую, но вы же понимаете.
Ну вот… все тот же сон… Поздравляю тебя, Шарик!
- Короче, - вздохнула я, - вы хотите ровно того же, что и Фомич. Вернее, Фома. Не с маслом, так со сметаной.
Аркаша усмехнулся.
- Упрощаете и угрубляете. Разница все же есть. Да, мы очень хотим сотрудничать с Юрием Михайловичем. И со всеми вами. Но смотрите. Неназываемый хотел построить ментальную сетку для личного пользования. Деньги, власть, месть. Интересы общества ему по барабану. Разумеется, долго бы тайна не удержалась… даже в его когтистых лапках. Утечка через Фому… через других шестерок… в конце концов, через того же Юрия Михайловича, который в конце концов побежал бы спасаться к нам… Да и просто бесконтрольное расширение Сети неизбежно означает утечку.
Он перевел дыхание, к чему-то прислушался. Ветерок шумел в древесных кронах и вверху, и внизу. Легкое облачко наползло на раскаленный солнечный блин.
- Разумеется, в нашей системе сидят отнюдь не дураки. Нет, конечно, и дураков хватает, как везде. Но стратегические решения принимают дальновидные люди. Поэтому не бойтесь того кошмара, о котором говорили с Боссом в ночь с четверга на пятницу. Помните, свеча горела на столе, свеча горела?
Я передернула плечами.
- Интересно, а как я в туалет хожу, вы тоже записываете?
- Ну вот еще не хватало, - как-то слишком уж решительно возразил Аркаша. - Только то, что относится к делу. Короче, не будет никакого глобального "ментанета". Наша служба умеет контролировать такие вещи. Мы бы и Интернет вот так же попридержали… если бы Запад не опередил, если бы, как в вашем случае, гениальный Учитель да кружок апостолов… Ничего, не задеваю ваши религиозные чувства? - Нагнувшись, он пытливо заглянул мне в глаза.
- Со своими чувствами уж как-нибудь сама разберусь, - проворчала я. - Излагайте дальше. У вас красиво получается.
- Да вроде все уже сказано, - вздохнул Аркаша. - Просто поймите, что передать ментальную сеть под защиту нашего ведомства - это самый правильный шаг. Я вам больше скажу - случай-то не уникальный. У нас имеются такие технологии, которые вообще все в мире вверх дном перевернули бы. Сказать "сенсационные" - это ничего не сказать. И, как видите, ничего страшного. Мир, - он усмехнулся, - по-прежнему стоит на трех китах, не падает.
- Пока, - вставила я. - А дальше как повернется? Вдруг завертится вокруг Солнца?
- Ольга Николаевна, но ведь нельзя рассчитывать на триста лет вперед, - укоризненно возразил капитан. - Лет сорок-пятьдесят я гарантирую, а как дальше сложится… Нас с вами, во всяком случае, это уже затрагивать не будет.
- Собираюсь жить как минимум до ста, - укоротила его я. - Но это и впрямь лирика. Давайте физику. Что вы непосредственно хотите от меня?
Аркаша замялся.
- Ольга Николаевна, да ничего фантастического я не хочу. Просто сотрудничества. Для начала - ну пускай он хотя бы меня к вашей Сети подключит. Мне ведь тоже перед начальством отчитываться… так хоть чтобы конкретный результат.
Я засмеялась.
- С чего вы взяли, что годитесь? Вероятность ниже семнадцати процентов. Кайтесь - лимоны любите?
Аркаша совершенно серьезно кивнул.
- Не то слово! Полковник мой недавно сказал: это судьба. И лимоны жрешь как яблоки, и бабчатая тетка живет где надо. Потому именно тебя и пошлем.
Ну да… насчет лимонного теста они уже давно пронюхали… Мы тоже хороши - болтали языками, точно в Англии живем. Как дети, честное слово.
- От меня-то лично чего хочет родина? - уточнила я расклад.
Аркаша вновь пожевал беззащитную травинку.
- Просто попробуйте уговорить Юрия Михайловича. Да, он человек трудный… но вы имеете на него влияние. Да и вообще… исходит от вас некая аура. Как еще говорят, харизма. Пятьсот лет назад из вас, возможно, получилась бы какая-нибудь Орлеанская Дева.
Я поморщилась. Ощутимо заболел искалеченный палец. Нет уж, увольте. Я лучше хулиганов учить дробям или, как последние пять лет, в библиотеке… Старость боится смерти, и все такое. Знала бы, где партизаны, - обязательно бы тогда сказала Фомичу.
- Нет, правда, - словно не замечая моего раздражения, продолжал Аркаша. - Попробуйте его убедить. Я понимаю, это сложно, сейчас он обозлен на бандитов… он вообще очень гордый и ранимый человек. Но постарайтесь показать ему разницу. Мы-то не бандиты, мы никого не пытаем…
- Нуда, - согласилась я, - вы не демоны на договоре, вы ангелы на окладе. Не используете никаких методов давления… Если Юрий Михайлович категорически откажется иметь с вами дело, вы оставите его в покое. И его, и всех нас. Закроете тему и пойдете бабочек ловить. Я угадала?
Аркаша заметно расстроился. Чисто по-человечески мне его даже жалко стало. Парень-то, судя по всему, неплохой. И угораздило же его в эту гэбуху вляпаться. Вот и крутись теперь на моральной сковородке.
- Ну, Ольга Николаевна, - сухо протянул он, - вы же взрослый человек. Вы же сами все прекрасно понимаете. Так просто тему не закроют, тем более такую тему. Когда это необходимо, нам приходится быть настойчивыми…
- Понимаю. История не Невский проспект, не разбив яиц, не сделать яичницу… и далее в том же духе. Чем же вы думаете шантажировать Босса… то есть Юрия Михайловича? - Я начинала заводиться. Очень мне этот разговор напоминал тот, другой, в суздальском подвале. Кресло с пружинками… Тональность на квинту выше, а мелодия та же.
- Успокойтесь, - хмуро сказал Аркаша, - никто не будет мучить ни вас, ни мальчика… и тетушку Тамару тоже никакой сержант-сверхсрочник не замочит. Есть более тонкие методы… по-своему тоже неприятные… Что же до грубых… Тут, простите, моя вина, сглупил. Буду рапорт писать - честно упомяну. Прокололся как последний салага. Помните "чистосердечное", которое Фома заставил подписать Юрия Михайловича?
- Помню, - подтвердила я. - И при чем здесь это?
- Так вот, не сообразил я у Фомы бумагу-то отнять. Честно скажу, увлекся боем, в горячке вылетело. Короче, при нем она осталась, бумага. Увез с собой, подписанную. Теперь представьте, захотят они нагадить. Пошлют бумажку в прокуратуру, закрутится обычная следственная тягомотина. Чудовищная, неповоротливая, равнодушная к человеческой судьбе. Разумеется, наша Служба могла бы Юрия Михайловича отмазать… есть у нас такие рычаги. Но одно дело Юрий Михайлович, сотрудничающий с нами, и совсем другое - он же, который нас знать не знает. Таких и мы знать не знаем… Типа ты сам по себе…
Я резко остановилась.
- Ну не гадость, а? Кто-то мне тут про гуманизм напевал, про свои отличия от бандитов. Аркадий, отличий не вижу. Как выразился бы филолог Толик, те же яйца, вид сбоку.
- Так я ж и говорю, - сокрушенно вздохнул капитан, - облажался. Виноват. И попытаюсь вину свою исправить. Даже если события именно так и пойдут развиваться… я постараюсь сам какие-то меры принять. Есть некоторые знакомства… Но сложно, прямо скажу. Я кто? Капитан всего лишь. А тут чтобы дело в двадцать четыре часа закрыть, нужен генеральский уровень… по крайней мере полковничий. Понимаете?
Я понимала. И лишний раз думала о том, как же чертовски прав был старина Экклезиаст. Во многом знании много печали.
- Ну что, домой пойдем? - уныло поинтересовался Аркаша.
Жарко было и душно. Не иначе опять к вечеру натянет грозу.
Скользнула в Сеть - освежиться. Все-таки приятный такой холодок, пускай даже и серый. И что с того? В темноте все кошки серы, а я - заядлая кошатница. Не будь этой поганой аллергии - держала бы дома целый прайд.
Сеть, кстати, работала. Действительно кстати.
- Давайте-ка еще погуляем, - вынырнув, скомандовала я. - Покажете мне очередные местные красоты. Господи, и чего вам тут не сиделось? Работали бы где-нибудь на лесопилке… Свежий воздух, овощи со своего огорода, чистая совесть…
Домой мы явились аж к шести. Ощутимо пахло вечером и грозой. Натянуло сизых облаков, скользил пока еще осторожный, но слегка нагловатый ветерок. Витал над варнавинскими улицами аромат вишен, хотя до урожая больше месяца.
Похоже, капитану Аркаше и впрямь нравилось гулять со мной под ручку. Промелькивали в нем какие-то неслужебные интонации. А ведь по возрасту я ему не то что в матери - в бабушки гожусь… Утрирую, конечно. До бабушки не дотягиваю. Может, и впрямь харизма? Что ж тогда от меня дорогуша Иннокентий дал деру? И после была еще парочка близких сюжетов…
Вскружить, что ли, мальчишке голову? А смысл? Тем более как еще на это посмотрит Юрий Михайлович?
Собственно, мне-то какая разница? Его проблемы. И все же, все же…
- А мы уж думали, вас бандиты увезли, - с крыльца выпалил Олег. Особой тревоги за наши судьбы в нем, впрочем, не наблюдалось.
Вслед за ним вылез из дома Босс. В позаимствованных из бабкиного гардероба резиновых шлепанцах, с дымящейся сигаретой в пальцах. А ведь предполагалось, что будет спать.
- Я Олежке рассказал, - видя наши недоуменные лица, сообщил Юрий Михайлович. - В общих чертах, что помню.
- А много ли помните? - с интересом осведомился Аркаша.
- Вплоть до выноса тел. Ну, то есть когда вы этих "братков" на двор потащили. Потом отключился, да. Все-таки здоровье неидеальное, внутричерепное давление… бессонница.
- Курить бросайте! - велела я. - Причем немедленно. Нет, не сюда бросайте, а на кухне в мусорное ведро.
Босс нагнулся, подобрал окурок.
- Кстати, вы еще незнакомы, - продолжала я. - И как истинные джентльмены, жметесь, пока вас друг другу не представили. Итак, Аркаша, это и есть наш, так сказать, Босс. Юрий Михайлович Терлецкий. А это, - хищно взглянула я на Аркашу, - внучатый племянник Валентины Геннадьевны, Аркаша. Вернее, Аркадий Андреевич Котов. У него очень интересная профессия.
- Киллер? - поспешил ляпнуть Олег.
- Хуже, - парировала я. - Капитан ФСБ.
Уж если рубить собачке хвост, то милосердно. Сразу и под корень. Чуяла я, незачем турусы на колесах разводить. Пускай сразу все все знают.
- Опаньки! - только и нашелся что сказать Босс. Аркаша посмотрел на меня укоризненно. Видимо, надеялся на вдумчивую терапию в отношении Юрия Михайловича. Но во мне сейчас проснулся хирург. Может быть, Олежкин папа…
- В дом, что ли, пойдемте, - деловито вмешался Олег. - Я, между прочим, ваши макароны дожарил.
И как-то сама собой родилась у меня хайку:
Падая в пропасть,
Где бьется на дне поток,
Дожуй котлету.
12. Белый карлик
Меня мои предчувствия никогда не обманывают. Ждала грозу, хотела грозу - и вот, распишитесь в получении. Не успели поужинать - и грянуло. Ужинали пельменями - разогретые Олегом макароны оказались головешками, есть их было решительно невозможно. К тому же приходилось учитывать и Аркашу, которому сколько ни клади - все мало.
Едва лишь я поинтересовалась, хватает ли эфэсбэшной зарплаты хотя бы на питание, как в стекла ударил ветер. Не тот шкодливый мелкий ветерок, что еще недавно трепал нам волосы, - настоящий, матерый ветрище. Пришлось закрывать форточки, и вовремя - засверкало лиловыми вспышками разодранное от зенита до горизонта небо, зазмеились в чугунно-серых облаках бледно-голубые молнии - ну точно каналы в Сети.
- Как бы опять провода не порвало, - заметил в пространство Юрий Михайлович.
- А чего, классно! - сейчас же высказался Олег. - Опять при свечке посидите…
Нет, видала всяких наглецов, но таких…
- Кому не спится в ночь глухую, - сдержано начала я, - тот у меня будет решать задачи. Повышенной сложности, для математических кружков. Всю ночь будет решать, до посинения.
Я бы и еще сказала, но тут низвергнулся на землю ливень, и сразу стало невозможно общаться. Пришлось бы орать. А этого не люблю. Даже на детей, и то никогда не орала. Тихо всегда разговаривала, но от моего змеиного голоса кровь стыла у них в жилах. Да, было времечко… В библиотеке заметно скучнее.
Пронесло, уцелели провода. Хватило кровожадной природе и той, четверговой липы.
Когда ливень превратился в нудный дождь, стало возможным говорить о делах.
Я изложила диспозицию. Сухо и четко, словно доказывая теорему о сумме углов треугольника, расписала Боссу все гэбэшные плюсы и минусы, провела сравнительный анализ с бандитским вариантом. Насчет "интеллигентных методов давления" благоразумно умолчала, ни к чему. И без того на душе погано, словно мухоморов объелась. Чем убедительнее звучали мои речи, тем меньше я сама верила в эту лабуду.
Аркаша или очень наивный юноша, или тонко врал. Если чекисты столь сильны, чтобы держать Сеть под строгим колпаком и пользоваться ею самолично, - значит, их дела вообще резко пошли в гору. И значит, ждет нас "государственное благо", в их, гэбэшном, понимании. Закрутят гаечки, заткнут ротики. Построят в одну шеренгу - и с песней к северо-востоку. В просвещенных гуманистов они играть горазды, но геном-то у них совсем иной. Сторожевые инстинкты, как у кавказской овчарки. Между прочим, и наши ментальные сети они для того же и применят. Ведь в конечном счете не добрые мальчики Аркашки будут решать, а прожженные дяденьки, для коих и Фомич мягковат.
Второй вариант - все у нас в стране разваливается, в том числе и контора глубинного бурения. Зря надеются на контроль Сети - здоровья у них не хватит. Вылетит наша тайна на свежий воздух, как бабочка-шоколадница, и пойдут множиться сетки да сеточки. А чекисты разве что крышевать их попробуют. В итоге - то же самое неистребимое растение хрен. Единая глобальная ментальная… и прочая, прочая, прочая… Кстати, вариант даже реальнее первого.
Ни о чем таком я, понятное дело, говорить не стала. Босс не дурак, и сам может сообразить. А уж ребенка и вовсе незачем расстраивать - пускай верит, что наши Джеймсы Пронины и майоры Бонды в очередной раз спасут человечество от коварных пришельцев из Зазеркалья.
Юрий Михайлович не прерывал мой монолог. Слушал внимательно, подперев голову рукой. В какой-то момент я заметила, что глаза его ненадолго затуманились. То ли задремал, то ли в Сеть скользнул. Но если и подключался, то не ко мне - ощутила бы.
Потом задумался. Пауза повисла тяжелая, словно мокрый ватник. Заоконный потоп навевал мысли о бренности.
- Что ж, - произнес он хмуро, - если и не убедили, то по крайней мере уболтали. Не скажу, будто к вашему ведомству испытываю теплые чувства, но Савелий Фомич все-таки хуже. Тормозов совсем нет. В общем, господин Котов, будем работать. В Сеть, значит, проситесь?
Аркаша подтвердил - мол, прямо весь изнывает от нетерпения. А уж лимон-то как любит… Вытащил из холодильника сей фрукт - и когда успел заначить? Собрался в доказательство жрать.
Отобрала лакомство, нарезала ломтиками и предложила народу. Кисленького-то всем хочется.
- Теперь предстоит проверка посложнее, - заметил Босс. - Тут как с компьютером аналогия. Хватит ли ресурсов для установки нужного софта? Не начнет ли глючить железо? В общем, пройдемте, соискатель, - потащил он его на веранду.
Мы с Олегом остались одни.
- Вот и кончилась наша с тобой операция. - Я старалась говорить бодро. - Завтра, видимо, вернемся в Москву. Папа говорил, в июле вы на море собираетесь?
- Угу, - вяло подтвердил Олег. - Только не тянет. Здесь прикольнее.
Кому как. Мне случившихся приколов хватило на всю оставшуюся жизнь и двести лет после.
- Теть Оль, - сказал вдруг Олег, - у меня один пример ну никак не выходит. Не сокращается, блин.
- За "блин" получишь дополнительное задание, - буркнула я. - Давай сюда свой опус.
Так… разность квадратов в знаменателе он, конечно, не заметил. Зато строчкой ниже написал: "В доме ни о чем важном не говорите! Все записывается. Нашел два микрофона, а сколько не нашел?"
Растет мальчик. Юный чекист. Или, учитывая контекст, юный античекист. Очень хотелось спросить: а с какого, собственно, бодуна он вдруг начал выискивать шпионскую аппаратуру? Ведь о капитане Котове услышал только что. Но вслух нельзя.
Отобрала у него тетрадку, ткнула в знаменатель, показала, какие красивые вместо него получаются скобки. И приписала: "Скрываешь от меня что-то? На интуицию не кивай, не поверю".
- Да не сердитесь вы, тетя Оля, я теперь знаю, как такое решать. Все теперь хорошо получится, вот увидите!
И, вырвав из тетрадки исчирканный листок, пошел на двор, в сторону скособоченной зеленой будочки.
Вернулись Босс с Аркашей. Запросили чаю.
- В общем, так, молодой человек, - не спеша заговорил Юрий Михайлович, - подключение, видимо, получится. Биоэнергетические параметры у вас в пределах допуска. Поздравляю.
Аркаша смущенно улыбнулся.
- Но подключение - процесс сложный и, не скрою, болезненный, причем не столько для вас, сколько для меня.
Процедура займет около часа. Хорошо, что тут есть Ольга Николаевна с Олегом, помогут. Чем больше наших будет находиться в это время в Сети, тем лучше.
- И когда? - нетерпеливо спросил Аркаша.