Солнце: муж с тобой пообщаться хочешь... по аське...
Солнце: хочет)))
Грачев: ?!
Ледов: Это муж.
Грачев: Вижу
Грачев: Но мы совершенно не знакомы...
Ледов: Давай познакомимся
Грачев: А вы хотите?
Ледов: Еще бы.
Ледов: Ты научил мою жену новой позе.
Грачев: ?
Ледов: На коленках сзади
Ледов: Ты где?
Грачев: я - здесь... и небольшом шоке!....
Но в гораздо большем шоке была Наташа, которая поняла, что Грачев, неминуемо узнает о ее регулярном сексе с Ледовым, по ее словам прекратившимся - давно.
Нет, она была не в шоке, а в бешенстве, потому что Ледов своей неумной фразой поставил под удар всю ее игру, тонко разыгранную партию на глазах превращавшуюся в пепел. Нужно было во чтобы то не стало заткнуть Ледову рот. Прекратить его общение с Грачевым, помешать. Но ничего не подозревавший Ледов не стал делать на этом акцента.
Ледов: Давай поговорим как мужчины. Хочешь мою жену?
Грачев: Вы уже пытались поговорить, как мужчина и требовали к телефону мою жену!... Да?
Ледов: Извини, я не сдержался. А как бы ты себя повел на моем месте?
Ледов: Я отпущу Наташу, потому что я ее люблю. Ты примешь ее?
Ледов: Я не шучу. Я хочу, чтобы она была счастлива.
Грачев: Мы поговорили по этому поводу... и решили не разрушать две семьи... а остаться друзьями...
Ледов: Мне не нужна женщина, которая меня не любит. Забирай ее.
Грачев: Честно и откровенно - понятия не имею...
Ледов: Что ты не имеешь? Ты разрушил мой брак. Будь мужчиной
Грачев: Как человек!
Ледов: Это женщина, с которой я прожил 15 лет и которая родила мне двух детей. Два года назад я признался ей во всех прегрешениях, которые у меня были, и она мне призналась. Я думал, что мы начнем жизнь с начала. Я верил ей.
Грачев: И тут появился я.
Ледов: И я думал, что она ответит мне тем же. Ты тут не при чем.
Грачев: Вы её любите?
Ледов: Не в бровь а в глаз. Я никогда ее не любил. А разве ты любишь свою жену?
Грачев: Сначала была любовь... теперь привычка... и ради семьи мы живём... как все. Чувства угасают... Но остаётся ответственность перед следующими поколениями и не только
Грачев: ...И изредка приходится признаваться в грехах и каяться... Или не каяться в своих чувствах, а примирится с несбывшимися мечтами...
Ледов: Жена выбрала тебя. Я ухожу.
Ледов: Иван. Это опять.
Грачев: Да
Ледов: Можешь ответить мне на прямой вопрос? Только честно.
Ледов: От этого зависит наша судьба. Это правда.
Грачев: Наврятли получится честно.... откровенно говоря.... Потому, что от этого зависит судьба людей...
Ледов: Судьба моей жены
Грачев: То есть вы хотите переложить решение своей судьбы на меня, т.е. уйти от ответственности?
Ледов: Понимай как хочешь. Но если не ответишь. Это будет - НЕТ
Грачев: Логично...
Ледов: Готов?
Грачев: Я отвечу. Удовлетворив Ваше самолюбие.
Ледов: Ты был с моей женой в начале июня?
Грачев: Да
Ледов: Тебе наплевать, что я за это с ней сделаю?
Грачев: нет!!!! я лишь могу обещать, что я исчезну...
Ледов: У меня тяжелая рука.
Грачев: То есть вы не дадите ей шанса, который она предоставила Вам?
Ледов: Какой шанс?
Грачев: Чтобы чувствовать... (извиняюсь за каламбур)
Ледов: Моя жена сделала мою жизнь невыносимой. Мне эта жизнь не нужна.
Грачев: вы говорили. что были честны с ней?... А также сказали, что рады за её чувства?
Ледов: Так ты ее любишь? Если да то можешь ее забрать.
Грачев: Не могу
Ледов: Знаешь, Иван. Я несколько лет вынашивал планы груповухи. Я знал, что ей мало меня и готов был пойти на что угодно чтобы она была счастлива.
Ледов: Я знал, когда ты приезжал. Я надеялся, что она выберет меня. Но это не главное. Это человек. Которого я никогда не любил. Но ради которого я готов был терпеть унижения. И я очень надеялся, что она выберет меня. Я ждал и надеялся. А ты даже не можешь принять ее?
Ледов: Да это не любовь. Это дерьмо какое-то.
Грачев: вы любили кого-нибудь?
Ледов: Не заговаривай мне зубы. Ты ее примешь?
Грачев: скорее: не говори...
Ледов: Оставь это дерьмо. Я писатель с десятилетним стажем. Ты мои книги читал?
Грачев: нет
Ледов: Если бы я соблазнял твою жену. Твои книги я бы уж точно прочел. Кстати, где она? Извини, что я погорячился. Там на улице. Не стану я ее насиловать. Просто расскажу о тебе. Поверь скрыться не удастся.
Ледов: Знаешь что? А впрочем сюрприз будет.
Ледов: Тук-тук.
Ледов: Тебе страшно?
Грачев: Да
Ледов: У нее плохой прикус?
Грачев: У кого?
Ледов: У жены?
Грачев: Я выключаюсь
Ледов: Ты, я слышал от Наташи, рассказал всё своей.... про мою... что любовь у вас.. чего ж боишься?
Грачев: Что вы сделаете больно моим родным и близким.
Ледов: Так твоя знает про твои похождения с моей?
Грачев ушел. Просто отключился. Разве, нужно объяснять жителям двадцать первого века, что коннект штука обоюдно безопасная, не то что жизнь.
Парадокс
И вот что удивительно - не случись с Ледовым предыдущих событий, он никогда бы не узнал, как боится потерять Наташу. Может сложиться впечатление, будто он в одночасье стал собственником, и ему было жаль свою жену не потому, что он оценил ее, а всего лишь потому, что она стала нужна кому-то другому, что, разумеется, имело место. Но не станем этого утверждать, дабы чувства к делу не пришьешь, да и какие тут могут быть доказательства?
Мы можем исходить из того, что в тот момент Ледов вообще не думал о Наташе. Скорее всего, ему просто хотелось прекратить или хотя бы немного приглушить боль, но утром восьмого июня стал ближе со своей женой, ближе, чем когда-либо за последний год.
- Он ведь предал меня, – сказала Наташа.
Ледов ей не верил.
У Наташи с Грачевым состоялся телефонный разговор, о содержании которого она старалась не вспоминать, и сразу после этого, в почтовом ящике долго лежало письмо с единственной строчкой:
"Человека под этим именем ВАНЕЧКА больше не существует".
Ледов был убежден, что оно написано специально для него.
А через два дня пришло последнее сообщение от Грачева:
Да, Солнце....
Я уже далеко, в то время, когда ты прочтёшь это письмо... Меня
вытащили на Ладогу.... Надеюсь, бушующие волны примут меня в свои
объятья.... Ребята говорят, что "вылечат" меня.... Мне всё равно
потому, что я изменился....
....Ты права мы не МОГЛИ друг без друга! Почему в прошедшем времени - потому, что НАС уже нет....
....Есть в мире самое ненавистное мною словосочетание, но полностью
отвечающее за жизнь людей - ТАК НАДО!....
Каждый расставляет свои приоритеты, и я расставил их таким образом, что предал тебя!.... И полностью соглашусь со словами твоего мужа: "это уже получается не любовь, а дерьмо какое-то!" с моей стороны.
И, если нам и суждено встретиться, то, скорее всего, уже не в этой жизни....
Прощай!
P.S.: Я и так много написал, но не написал и сотой доли того. Я сильно
опасаюсь за жизнь и здоровье своих родных и близких.
"По прочтении сжечь!"
Удали, пожалуйста, это письмо.
Больше писем от этого человека в Наташин почтовый ящик не приходило, и он наверняка бы исчез из жизни Ледова, не окажись Наташа, беременна.
Месть
В июне 2005 года Ледов испытал столько разочарования и боли, что удивить его чем-то еще казалось просто невозможным. Но судьба сумела это сделать в очередной раз.
Задолго до описанных событий Ледов говорил всем, пытаясь оригинальничать, что не считает измену самым страшным грехом. Он не был ревнив и полагал, будто измену легко предугадать, предотвратить и защититься от неё можно. Работая с деньгами, он каждого считал потенциальным вором, как говорится, на всякий случай.
Ледову приходилось разграничивать права, создавать круговую поруку, всегда помня, что человека никогда нельзя провоцировать. Каким бы кристально честным не был работник, всегда существовала сумма, которую он может положить в карман, если последняя плохо лежала. Это правило, и Ледов о нем помнил.
Однако, кроме предательства и воровства существовал еще один порок, как правило, имеющий более катастрофические последствия - это глупость.
Глупость невозможно предусмотреть. Ее может сделать самый преданный человек, и даже очень маленький винтик может развалить механизм, стоит только ему совершить неожиданный поступок – глупость, направленную во вне.
Ледов мог привести множество примеров, но, наверное, самыми поучительными были случаи, когда неверные мужья или жены заражали венерическими болезнями своих супругов. В случае Ледова этого не произошло. Хотя Ледов бы нисколько не удивился. Ему хватило и того, что у Наташи в назначенный день не пришли месячные, а единственным незащищенным контактом в июне был секс первого числа.
Наташа вела себя спокойно, Ледов же окончательно сходил с ума:
- А рожай, - говорил он. – Назовем мальчика Иваном, - должен же быть в семье дурак. Подожду, пока он подрастет, а затем буду загонять ему под ногти зубочистки и плакать не давать. Впрочем, сначала, сделаю его сиротой.
Тогда еще Ледов не работал. Но денег Лысова и части долга, возвращенного Раскатовым, хватало на дорогу в один конец и небольшие организационные расходы. Ледов незамедлительно этим занялся.
Предприятие было сложным, и, разумеется, Ледов совершенно не хотел все испортить, а потому подходил ко всему очень основательно.
Ледов узнал расписание самолетов и поездов, решив, что поедет последним и сделает пересадку в Москве. Тащить оружие через всю страну он не собирался, и тем более покупать его в Питере. Это могло привести к досрочному окончанию предприятия и даже его подмене, потому что Ледов наверняка бы наделал каких-нибудь глупостей, не столько по своей неосторожности, сколько из-за желания быть арестованным.
Да, Ледов уже знал, как гибка психика, и как трансформируются наши желания, жадность и страх. Подсознание - великий симулянт и представляет наши неудовлетворенности в самых причудливых образах. Ледов же в данном случае лишь пытался утолить гнев, найти понимание и без труда мог угодить за решетку, специально сделав глупость. Разумеется, несознательно, как несознательно маньяки оставляют на местах преступления улики, а иногда даже удостоверения личности.
Ледов хорошо стрелял в армии. Служил в боевой подготовке и настрелялся, как говорится, до тошноты. Правда он никогда не любил винтовку, может, потому что оружие нежное, а оптика требует бережного отношения, зато из РПГ попадал в голову ростовой мишени с 350 метров. Обычно с такой дистанции стреляют по танку, и Ледов сам не поверил бы в это, расскажи ему кто-то из сослуживцев. Но однажды мишень танка заклинило, и оказалось, что попасть гранатой в человека не так и сложно, лишь бы не было бокового ветра.
Разумеется, было бы приятно разнести Ваню из "мухи", но воплотить это в жизнь - маловероятно, да и любое другое оружие тут же потянуло бы за собой кучу проблем.
- Не буду, - решил Ледов.
Бросить один из метательных ножей казалось очень соблазнительно, но этот вариант был тут же отвергнут по причине, описанной выше. Удовлетворение от неудавшейся попытки могло оказаться выше самой цели, так как сразу же появлялась жалость к неудачнику, и Ледову следовало избегать девяностопятипроцентных решений.
Хватит с него и простого дедовского способа – шило в висок. Хотя, судя по фотографии, Ваня мог оказаться вертким. Поэтому лучше всего - на скос спиленная труба. Как игла от шприца – надежно, и наверняка ими завалена половина Питера. Никаких вариантов для манипуляций. Один удар под лопатку. Сзади. И никакой болтовни.
Ледов прекрасно понимал, что стоит ему только заговорить с Грачевым, в игру включалась его защитная реакция, а значит в уравнении, которое прекрасно решалось и так, появится еще одна переменная. Это было совершенно ни к чему. Ледову это было не нужно.
В конце концов, он мог и не убивать Грачева, а всего лишь покалечить, скажем, проткнув почку, а лучше обе. По большому счету Грачев не интересовал Ледова как таковой и Ледов, даже не испытывал к нему антипатий. Он всего лишь собирался утолить гнев, а кто при этом больше будет страдать, было совершенно не важно.
Наконец, Ледов остановился на куске арматуры. Оружии хоть и не совершенном, но зато действенном. Как говорится: "не эстетично, зато дешево, надежно и практично". К тому же Ледову не светило перепачкаться с ног до головы в крови в чужом городе. Кровь смывается большим количеством воды, ни ацетон, ни бензин, ни спирт ее не растворяют, поэтому, самое разумное – не оставлять ран и не наносить ударов по открытым участкам кожи.
Само же предприятие Ледова не смущало. То, что удастся Грачева забить, Ледов был уверен. Это на курок нужно нажать плавно, вовремя и сразу, а орудовать арматурой уже приходилось, и Ледов знал, что стоит только нанести первый удар, и адреналин бьет в голову, и уже ничего не чувствуешь: ни жалости, ни страха.
Вот подобраться к Грачеву - это была проблема, ведь Наташа не собиралась сообщать его адрес, а в "Аське" он был неполным. Наташа вообще могла все испортить, стоило только Ледову выйти за дверь. И он ждал, когда она заснет или уйдет на работу, и стучался в питерские "Аськи" и придумывал невероятные истории о школьном или армейском друге.
Тогда Ледову казалось, что ему обязательно помогут, стоит только попросить. Но все, к кому он обращался, шли на контакт очень осторожно или моментально исчезали. Наконец одна девушка дала ссылку на телефонный справочник Питера.
Адрес и телефон Ледов узнал без труда. Правда, выяснилось, что адрес в пригороде Питера, и Иван Грачев по нему давно не живет. Впрочем, проживающие по этому адресу, не побоялись сообщить новое местожительство Ивана. Новый адрес так же был в "Ломоносове", что не совпадало с "Асечным" фрагментом адреса Грачева и это не мало озадачило Ледова. Он ничего не понимал. И не удивительно. Потому что бабушка Вани, как и он сам, постоянно путала имена, телефоны и приближалась к тому возрасту, когда про человека говорят: "Выжил из ума". Услышав Ледова, бабушка долго сердилась и говорила, что Полина вовсе не Полина, а Лена и что в середине августа… и что-то еще, но Ледову это было не важно.
Дополнительные трудности совсем не радовали Ледова. Он не хотел никого убивать, потому что уже был в подобной ситуации. И знал, что будет всегда раскаиваться в содеянном, но будет еще больше винить себя, если этого не сделает.
Ледов не мог отпустить Грачева, потому что Ванину плоть должны были убить в чреве его жены, и Ледовым предстояла унизительная и опасная процедура.
С каждым днем шансов на благополучный исход становилось все меньше, и, все еще надеясь на чудо, Ледов пообещал, что если этот кошмар закончится, он оставит Грачева в покое, по меньшей мере, не станет убивать.
Семнадцатого июля в половине третьего на телефон Ледова пришло короткое сообщение:
"Расцвела на улице акация".
Надо же!!! В этот день Ледов был самым счастливым человеком только потому, что его жена не беременна. Подумать только.
Неделю спустя Наташа собирала дорожную сумку для поездки на дачу и спросила, что в ней делают резиновые перчатки и два ножовочных полотна. Ледова поразило, как он мог положить два таких несовместимых предмета вместе.
Шпионаж
Наташа и Ледов снова были вместе. Их отношения стали если не замечательными, то нормальными. Но доверие не завоевывается за один день. Чтобы рана на душе затянулась, нужно время, и они стали ждать.
Друзья Ледова называли его Ниндзя. Это прозвище прилипло еще в начальной школе, и до появления в России видиков, Ледова называли ниндз’я с ударением на "я". В армии он получал письма, неизменно начинавшиеся: "Здравствуй, Ниндзя". Его подружки громко кричали "Ниндзя пришел!", вешались на шею или целовали в щеку, не обращая внимания, что подобное обращение шокирует окружающих.
Однажды Ледов увязался за группой молодых ребят, решивших забраться на двузубец, но путь оказался тяжелым. Ледов сильно отстал, и тогда старший группы скомандовал: "Всем стоять – ждем Ниндзю". Ледов тогда долго смеялся, потому что получилось, как если бы он услышал: "Всем Запорожцам остановиться и ждать BMW".
С годами прозвище стало уделом походных тусовок. Если в компании появлялся новый человек, он обязательно обращал внимание на это прозвище и рано или поздно спрашивал:
- Слушай, а почему тебя так называют?
- А ты спроси у кого-нибудь,– обычно отвечал Ледов.
- Ты знаешь, никто не говорит.
- Вот видишь, - поучительно говорил Ледов, - они не хотят, а если ты узнаешь, то тоже не захочешь никому рассказывать.
Иногда это срабатывало, и человек моментально терял к прозвищу интерес. Но если серьезно, то слово "ниндзя" в переводе с японского имело два значения: невидимый и терпеливый. Оба этих прилагательных к Ледову относились, да вдобавок ко всему он обожал шпионские штучки, дротики, звездочки и ножи.
Когда Ледов впервые сделал бумеранг, его поразило, нет, не то, как он летает, хотя это действительно красиво, а то, как может человек бросить на триста метров кусок фанеры.
Сразу после свадьбы, когда Ледов еще пытался произвести впечатление на Наташу, он пустил бумеранг в ее дворе. Двор был большой, но не настолько. И Ледов видел, как она зажмурилась и затаила дыхание, пока снаряд обходил близлежащие окна девятиэтажек, и, когда он наконец плюхнулся на спортивную площадку, сказала:
- Больше ты этим заниматься не будешь.
Сказано - сделано. Ледов больше не вывихивал руки и не хранил в небезопасных местах острые предметы, но страсть к шпионажу не прошла, и не каждый магазин мог похвастаться набором подглядывающих, подслушивающих и поднюхивающих предметов, которые хранились у него в квартире. Ледов привык все документировать, записывать и фотографировать, за что, кстати, попадал в неприятные истории. Но эта же привычка приносила ему неплохую денежную прибыль. Так, он ни за что не вышел бы из ряда криминальных историй, не окажись у него на руках бесспорных доказательств. А такие истории происходили постоянно, потому что деньги всегда притягивали криминал.
В общем, у Ледова был набор камер и микрофонов и, отпуская Наташу на встречу со знакомой, он просто положил в ее сумку один из них.
Что он пытался выяснить? Сам Ледов не знал. Ему было необходимо подтверждение - либо того, либо другого. Неопределенность – надоела.
Наташина знакомая наравне со своим мужем пропагандировала свободные отношения. "Главное - сохранить семью, - говорили они, - а с кем спит супруг - это не важно, важно, куда он возвращается".
- Любой человек - эгоист, - говорила Аня, - каждый подстраивает мир под себя. Но у женщины еще есть какое-то чувство жертвенности. Пойти там на что-то, ради там кого-то. А мужики полные эгоисты. Вот твой. Он что неадекватен? Он что?... Да просто ему удобно. А такого как Ванёк больше не будет.
Очевидно, Аня была в курсе всех Наташиных дел, и ей даже не нужно было пересказывать последние события.