- Как вы видите, на снимках четко видны четыре фигуры, которые, судя по расположению относительно корабля, двигались, в то время как все остальные, оставались в неподвижном положении, что говорит о том, что перед посадкой корабля, были каким-то образом обездвижены. После этого, последовала перегрузка каких-то объектов, находящихся в машине на корабль. По данным, которыми мы располагаем, на это ушло восемь минут сорок секунд, после чего все четверо вернулись на корабль, и объект стал уходить в космос. Учитывая, что контейнеры, которые перегружались из автомашины на инопланетный корабль, явно армейского типа и могли содержать оружие массового поражения, а именно бактериологическое, химическое, и возможно, ядерное, командование Пентагона, санкционировало задействовать секретный спутник "Зуло-505", который к тому времени скорректировал орбиту. В результате использования опытной энергетической установки, которая находится на борту спутника, "объект Х15" был сбит. Его падение сопровождалось по сложной траектории, которая, как мы предположили, приведет к полному сгоранию корабля, так как высота, на которой он был сбит, не давала шансов даже на частичную сохранность объекта. Слежение по всей траектории орбиты падения останков корабля, не представлялось возможным, однако, в квадрате пятнадцать, тридцать два, - и Эванс показал карандашом место на карте, о котором он упомянул, - приблизительно на высоте тридцати восьми километров, от корабля что-то отделилось. Снимки, которые мы смогли сделать, перед вами. Наши специалисты, к сожалению, не могут однозначно сказать, что это. Это может быть обломок разваливающегося корабля, и спасательный челнок, в которой мог находиться четвертый член экипажа. Вот собственно все, чем мы располагаем. В заключение, хотел бы добавить, что мы дали запрос вашему руководству, в котором рекомендовали попытаться связаться с инопланетным кораблем на орбите, дабы они проверили, был ли на борту корабля спасательный челнок, и если да, но он отсутствует, то это дает совершенно новый поворот в деле, которым нам поручено заниматься. Я кончил, - Эванс присел, ожидая вопросов. После минутного молчания, Сомов, который внимательно рассматривал перед этим переданные ему фотографии, спросил:
- Скажите, господин Эванс, а средства ПВО Финляндии и Швеции, никак не прореагировали, что над их территорией, возможно, пролетел неопознанный объект? Ведь судя по точке схода с орбиты, челнок, по всей видимости, двигался над их территорией?
- Мы сделали запрос, но Министерства обороны этих стран, ответили, что им ничего не известно. Кроме того, возможно, что инопланетные технологии позволяют легко обходить наши радарные системы, так что ничего удивительного, что они ничего не наблюдали.
- Хорошо, что вы предлагаете?
- Если нам подтвердят, что спасательный шатл действительно не миф, а реальность, нам следует искать его в этом районе, - и он обвел карандашом круг, диаметром около пятисот километров, отчего Сомов даже присвистнул, и сказал:
- Иголка в стогу сена.
- Простите, не понял?
- Поговорка такая, искать иголку в стоге сена. Вы представляете себе реальность решения подобной задачи? Для этого нужны тысячи людей, десятки тысяч, чтобы прочесать и что-то найти. А если он после падения был уничтожен, что тогда? Вы не допускаете такой мысли?
- Согласен с вами, но я всего лишь изложил факты, о которых вам не было известно. Что делать дальше, решать нам всем. Но с чего-то…, - в этот момент сотовый телефон, который лежал возле Сомова на столе неожиданно пронзительно зазвонил, отчего все стихли. Полковник поднял трубку, предварительно посмотрев на номер звонившего абонента.
- Полковник Сомов, слушаю. Да. Понял. Очень хорошо, продолжайте работу, если будут какие-то новости, немедленно звоните, - положив трубку подле себя, он что-то записал в блокнот, потом обвел присутствующих взглядом и, остановив его на Эвансе, произнес:
- Ваша версия подтвердилась. Инопланетяне и без запроса связались с центром и сообщили, что на борту корабля, который они забрали, отсутствует спасательная шлюпка. В ответ на наш запрос относительно того, не могли бы они с орбиты попытаться обнаружить её местоположение на Земле, они ответили, что точных координат её приземления у них нет, так как маяк на шлюпке был отключен, однако данные с компьютера корабля, который координировал полет, дают возможность определить примерное место приземления, - Сомов склонился над блокнотом и добавил, - запишите координаты. Видимо нам предстоит в ближайшие часы вылететь в Финляндию. Сейчас уже утрясаются все необходимые формальности по линии Министерства иностранных дел.
Михаил сидел в самолете и в задумчивости глядел в окно иллюминатора, из которого была видна лишь взлетная полоса аэродрома, да радар, вращающийся вдали. Соседнее место пустовало. Военно-транспортный самолет был заполнен лишь на треть. Помимо команды, в которую он входил, за исключением Сомова, который остался в Москве, с ними летело еще несколько человек, видимо обеспечивающих работу на месте. Повсюду лежали ящики с оборудованием. Самолет начал выруливать на взлетную полосу, затем остановился. Экипаж ждал команду на взлет.
После совещания прошло несколько часов, и, судя по оперативности, с которой все было организовано, события действительно были под контролем высоких инстанций, и все же Михаила не покидало ощущение какой-то неопределенности. Глядя в иллюминатор, он, с присущей ему научной логикой, пытался представить процесс поиска пропавшего члена инопланетного корабля, и никак не мог уяснить себе, как все это будет в реальности. Ему рисовались картины, одна смешнее другой. Десятки людей, выстроившись цепью, начинают прочесывать лесной массив, в котором может прятаться инопланетянин. При этом все постоянно перекликаются, и спрашивают, не видел ли кто одноглазого. Ерунда какая-то.
- А может, они хотят каким-то образом задействовать мои способности? - подумал Михаил, - очень интересно, только как? Я же не экстрасенс, чтобы определить его местоположение. Впрочем, чего ломать голову, прилетим на место, все прояснится, как они собираются это сделать.
В этот момент раздался звонок мобильного телефона. Он вынул его, и настроение сразу улучшилось. Звонила Анна.
- Алло. Это я. Как ты там?
- Сижу, ждем команды на вылет. У тебя все нормально?
- Я дома, собираюсь навестить маму. Сейчас соберу кое-что из продуктов и поеду.
- Хорошо. Передай от меня привет.
- Обязательно. Прилетишь, постарайся позвонить, чтобы я не волновалась.
- Обязательно.
- Целую.
- И я тебя. Пока, - Михаил нажал красную кнопку и положил телефон в карман. В этот момент самолет тронулся с места и начал разбег по взлетной полосе. Через несколько секунд он оторвался от бетонного поля аэродрома и стал набирать высоту. Когда табло погасло, и можно было расстегнуть ремни безопасности, Михаил пересел на соседнее место, чтобы было лучше видно, кто где сидит. Американцы сидели в середине салона друг за другом, наши, кто где. Михаил обернулся, и увидел, что позади него сидел молодой, крепкого телосложения сотрудник, который, как ему сказал при посадке на самолет Воеводин, будет охранять его. Сам Вячеслав Николаевич сидел ближе к кабине пилота.
Минут через сорок полета, кто-то из экипажа прошелся по салону и предложил сок и минеральной воды. Михаил поблагодарил, но отказался. Откинувшись на спинку кресла, он прикрыл веки и задумался, поэтому не заметил, как к нему подошла Сысоева, и, извинившись, что потревожила, спросила:
- Не возражаете, если присяду рядом? Хотела бы задать вам несколько вопросов.
Михаил снова пересел к окну и по инерции застегнул ремень. Елена Степановна присела рядом. На вид ей было лет сорок. Сухощавая, подтянутая женщина. Достаточно интересной внешности, которая никак не вязалось с должностью, которую она занимала, да еще в такой организации. Она слегка наклонилась, видимо не хотела, чтобы обрывки их разговора кто-то услышал.
- Надеюсь, вы на меня не в обиде? - неожиданно спросила она.
- Я! Кто старое помянет, тому…
- Понятно, значит, все же осадок остался?
- Что было, то было, а ваша работа, какая бы она ни была, всегда к чему-то обязывает.
- Хорошо. Хотя если честно, будь на вашем месте, никогда не простила бы подобного.
- Да!?
- Представьте себе.
- Откровенность, это что, как фактор терапевтического воздействия на пациента, который неожиданно стал полезен и стал давать показания?
- Ну зачем вы так. Я вовсе не психотерапевт, хотя в какой-то степени приходиться решать попутно и задачи подобного рода.
- Что вы говорите. А я думал, что вы только…
- Нет, не только…
- А вы за словом в карман не лезете.
- Что делать, я такая. И палец в рот не кладите. Откушу. Сами сказали, работа и ведомство обязывает.
- А без предисловий можно, а то мы так до самой посадки будем любезностями обмениваться?
- Замечательно, когда шелуха остается в корзине, и можно поговорить о деле, не отвлекаясь на постороннее.
- Согласен.
- Мне сказали, что вы испытываете сильное чувство голода, после того, как использовали свои энергетические возможности организма.
- Да, это действительно так.
- Не будете возражать, если я предложу вам, если представится необходимость их проявить, опробовать так называемые "энергетические батончики".
- Энергетические чего?
- Батончики, - и у неё на лице впервые за время разговора появилось подобие улыбки.
- Хотя бы конфетками назвали, а то "батончики". У меня на сою в детстве была аллергия, и я их сразу с конфетами сравнил. Помните, были такие соевые батончики?
- Помню. Мне они очень нравились.
- А мне нет. Неприятные ощущения во рту возникали.
- Бывает. Впрочем, от тех, что я предлагаю, вряд ли. Как ныне говорят, - колбаса натуральная, без сои.
- Верю на слово, а поэтому спасибо, при случае, готов воспользоваться. Надеюсь, они съедобные, в смысле, хотя бы приятные на вкус?
- Вполне. На себе испробовала и, между прочим, в космос отправляли на апробирование.
- И какой результат?
- Если честно, не в большом восторге, но…, зато калорий не в пример другим продуктам.
- Договорились. Как только, так сразу.
- Спасибо.
- Не за что, - Елена Степановна приподнялась и хотела было вернуться на свое место, но в этот момент самолет слегка тряхнуло, и она присела и тут же пристегнулась. Повернувшись, она посмотрела на Михаила:
- Извините, жутко не люблю, если не сказать большего, летать на самолете.
- Так вы оставайтесь здесь, заодно, в случае чего, батончиком угостите, - и Михаил рассмеялся собственной шутке.
- Это вы остроумно высказались.
- Поверьте, я не хотел вас обидеть.
- Верю, хотя скепсис в ваших словах прослеживался.
- Что делать. Побывав у вас, осадок как никак остался. Вот он и дает о себе знать. И потом, как никак годы. Надеюсь, вы как врач, меня понимаете, а потому не обижаетесь.
- Постараюсь. Как вы сказали, годы? Оригинально. Нет, я все же пойду к себе.
- Как знаете.
Сысоева отстегнула ремень, и в этот момент произошло что-то непонятное. Раздался оглушительный грохот. Создалось впечатление, что по самолету что-то ударило. Иными слова, он не столкнулся с чем-то, а именно получил сильный удар по корпусу. Мгновение, и Михаил услышал скрежет рвущегося надвое корпуса самолета, а вслед за этим вся передняя часть салона разломилась пополам, каждая из которых устремилась в разные стороны. Сидя в кресле, он почувствовал, как потоки воздуха вырывают его вместе с креслом из салона. Он инстинктивно протянул руки и схватил Сысоеву, прижав её изо всех сил к себе. То, что происходило вслед за этим, трудно было описать. Он запомнил только, что продолжал обеими руками держать Елену Степановну. Затем почувствовал, что кресло под ним оторвалось от пола и, вырвавшись из того, что некогда было самолетом, кувыркаясь, понесло их к земле, которая стремительно приближалась. Мысль, что через несколько секунд они неминуемо разобьются, заставила Михаила напрячь остаток сил, дабы понять, что надо что-то предпринять, чтобы остаться в живых. Он посмотрел вниз и увидел, что макушки деревьев стремительно приближаются, а стало быть, до столкновения с землей остались считанные секунды. Решение пришло мгновенно.
- Хватайтесь за ремни, и держитесь как можно крепче, иначе погибнем. Мне нужно освободить руки. Слышите меня? - закричал Михаил. Поток воздуха был настолько сильным, что он с трудом произносил слова, и было не ясно, поняла она его или нет, поэтому попытался еще раз крикнуть:
- Черт возьми, хватайтесь быстрее за ремни, иначе мы сейчас разобьемся.
- Мне страшно! - услышал он в ответ, но краем глаза успел заметить, что она ухватилась обеими руками за ремни. Михаил распростер руки, и в тот момент, когда до земли оставались считанные метры, создал поле, войдя в которое, они словно на резиновом тросе затормозили, и затем не то чтобы плавно, но все же благополучно проскочили сквозь ветви деревьев и затем упали на траву.
Потребовалось минут двадцать, прежде чем, пришедшая в себя после падения Сысоева, смогла произнести:
- А еще говорят, что чудес не бывает. Бывает, и еще как. Вы живы?
- Я да, а вы?
- Вроде тоже. Просто удивительно.
- Что именно?
- После такого падения, ни вы, ни я в шок не впали.
- Не знаю, мне как-то в первый раз пришлось падать с такой высоты, а вам?
- Мне тоже, - по голосу чувствовалось, что Сысоева лишь делает вид, что она в порядке, а на самом деле, её всю трясло от пережитого. Видя её состояние, Михаил спросил:
- А вы случайно свой батончик не захватили?
- Шутите?
- На полном серьезе, есть хочется, просто жутко. Сейчас бы он точно пригодился.
- К сожалению, он летел вместе с багажом, - она посмотрела в небо, и, прикрыв лицо руками, не выдержала и расплакалась, то ли от счастья, что осталась в живых, то ли от пережитого. Михаил не стал её утешать, понимая, что после такого, любой человек по-разному переживает случившиеся, и выражает свои эмоции. Впрочем, смотреть на Елену Степановну было весьма любопытно, так как она умудрялась одновременно улыбаться и плакать, размазывая руками слезы по лицу. Наконец, когда она немного пришла в себя, произнесла:
- Неужели мы одни смогли выжить?
- Не знаю, но, по всей видимости, да.
- Слушайте, вы словно робот. Вам что не страшно было?
- Сложно ответить. Когда падали, было, даже очень. А сейчас…
- Какая-то нелепость.
- Почему нелепость. Смерть от несчастного случая, мало чем отличается друг от друга. Авария, она и есть авария. Будь то автомобильная или авиационная. Другое дело, когда смотришь новости, в которых рассказывают об авиакатастрофе, не представляешь, что сам мог бы оказаться на месте погибших пассажиров.
- Вы правы, но все равно, я не могу поверить, что крушение самолета могло произойти с нами, и именно сейчас.
- А что, мы чем-то отличаемся от тех, кто когда-либо попадал в аварию?
- В общем-то, нет, но все же.
- Вот именно. Другое дело, что произошло, ведь самолет буквально развалился пополам. Я сам видел. Зрелище такое, что…. Короче малоприятное.
- А как вы думаете, что это было?
- Не знаю. Возможно, нас сбили, или произошел взрыв. Мне трудно судить, я не специалист в этой области.
- Интересно где мы?
- Понятия не имею. Если исходить по времени полета, то вполне возможно, что мы где-то в Карелии, а может быть и в Финляндии. В лесу, это точно, а вот где, не знаю.
Михаил попытался отстегнуть ремни безопасности от кресла, в котором все это время сидел. Руки слушались плохо, так как во всем теле чувствовалась слабость. Наконец он с трудом отстегнул ремни и попытался подняться с земли. Елена Степановна по-прежнему сидела на земле, и хотя сам еле стоял, протянул ей руку, чтобы помочь подняться.
- Знаете, у меня до сих пор руки и ноги дрожат, - произнесла она.
- Охотно верю. Думаете, мне не страшно? Ошибаетесь. Обладай, не обладай сверхъестественными возможностями, а от страха далеко не убежишь, он…, - в этот момент Михаил почувствовал, как закружилась голова и он начал медленно оседать на землю.
Глава 5
Михаил ощутил легкое похлопывание по щеке и очнулся.
- Слава богу, а то я перепугалась.
- Голодный обморок, - стараясь шутить, ответил Михаил, и попытался присесть, однако сделать это не удалось. В глазах все поплыло, и он почувствовал, что заваливается на бок. Елена Степановна пришла на помощь, и помогла ему облокотиться на самолетное кресло, которое валялось рядом.
- Как думаете, нас найдут? - спросил Михаил.
- Думаю что дано. За проектом следят столь внимательно наверху, что такое ЧП, вызвало наверняка полный переполох. По всей видимости, нас уже ищут. Сейчас задействуют всю технику и все возможности и у нас и в Штатах. Думаю, что нас найдут в течение нескольких часов.
- Неплохо было бы, - Михаил посмотрел на Сысоеву, и неожиданно спросил:
- А вы давно работаете в разведке?
- Пятнадцать лет.
- Срок, и не малый. А я почему-то в последнее время о разведке имел представление, которое основывалось исключительно на шпионских фильмах. Бункеры, штаб-квартиры, передвижные пункты слежения и огромное количество электронной техники, которая позволяет контролировать каждый шаг человека.
- Скажете тоже.
- А что, разве не так?
- Кино! - произнесла она, и добавила, - Если бы все было так, мы бы нашли этого инопланетянина, не выходя из офиса. Многое из того, что показывают, плод воображения киношников. Но иначе будет неинтересно смотреть.
- Наверное. Меня всегда поражали именно те места в фильме, где все вопросы решаются на месте с использованием спутников и компьютеров. Помните, как в фильме "Враг государства"?
- Извините, не смотрела. Я не очень большая поклонница такого жанра.
- Да?
- Представьте себе. Лучше скажите, как вы себя чувствуете? Голова кружится?
- Вроде нет.
- Дайте-ка, я еще раз пульс померяю, - она взяла руку и через минуту произнесла, - девяносто два, немного повышенный.
- Неудивительно. Как никак с такой высоты грохнулись.
- Вы можете активировать свои возможности?
- Зачем?
- Вы же можете телепортироваться.
- Вряд ли. Нужно сосредоточиться, а у меня сразу же все начинает плыть перед глазами. Видимо много энергии затратил. И потом, не могу же я вас оставить здесь одну.
Михаил провел рукой по карману рубашки, и, наткнувшись на сотовый телефон, достал его. На экране непрерывно мигала надпись: - Поиск сети.
- Не фурычит. Видно мы упали в такой глуши, что до ближайшего ретранслятора далеко.
- Идти сможете?
- Не знаю, надо попробовать.
Сысоева помогла Михаилу приподняться.
- Ну как?
- Слабость, словно после тяжелой болезни. Давайте попробуем пойти, только не очень быстро.
- Как считаете, в какую сторону нам лучше направиться?
- Я вообще-то считал, что в вашей конторе, всех без разбору учат всему, в том числе и навыкам выживания в экстремальных обстоятельствах.
- Прошу вас, можно не язвить?
- Я вполне серьезно.
- Понятно. Еще одно предположение, позаимствованное из кино?
- Вроде того