Наутро конторщик гостеприимнее не стал. Только более сонным. По деревенской привычке Петулания встала рано. С трудом продравший глаза клерк отобрал у неё ключ, пробурчав что-то про то, что комнату ещё проверит, и если что найдет, то ого-го… Что именно он подразумевал под "ого-го" она так и не выяснила. Убрав ключ, тот угнездился на стуле и немедленно заснул.
Девушка подошла к двери и на мгновение остановилась. А куда ей собственно идти? К фабричному управляющему? Так он о ней даже не слышал. Без письма и говорить не станет. К мадам через улицу? Нельзя сказать, что то место показалось ей очень уж гостеприимным. Но там, по крайней мере, готовы её взять. Она сможет устроиться на первое время, а потом уже можно будет и что-то лучше придумать… Что ж. Решено. Девушка с силой толкнула массивную дверь и шагнула наружу.
Воздух на улице был сырым и убийственно смердел угольной гарью. Свет ещё не погашенных фонарей расплывался во влажной дымке. Она укуталась в плащ. Ощутила укол и запустила руку в карман. Обрубок колючей ветки. Верное средство для отпугивания нечистой силы. Только вот от воров не помогает.
- Госпожа Кеслеш?
Возле дверей, облокотившись на кирпичный заборчик, стоял рыжеволосый, похожий на кота, человек. За пару дней он ухитрился почти восстановить внешний лоск. По крайней мере, выстирать и вычистить одежду. Однако повязка и заплывший синевой глаз всё ещё красноречиво напоминали о происшествии на трактирном дворе.
- Это вы? Извините, я забыла ваше имя.
- Не извиняйтесь, я его вам не говорил. Юл Пикаро к вашим услугам, сударыня.
- Пикаро? Вы не похожи на иностранца.
- О, судьба моей фамилии это долгая история.
- Рада, что вы так быстро поправляетесь. Очень жаль, но мне нужно идти. Меня ждут.
- Я вам кое-что должен, госпожа Кеслеш.
Петулания непонимающе посмотрела на молодого человека.
- Вы хотите вернуть мне платок?
- Нет, это "кое-что" несколько более ценное.
Он оторвался от заборчика.
Мимо с грохотом прокатилась тележка молочника. Девушка проводила её голодным взглядом.
- У меня к вам предложение. Вы меня слышите?
Она снова повернулась к нему.
- Извините, что?
На лице молодого человека появилось странное выражение. Какое-то растерянное.
- А вы когда последний раз ели?
- Я? Вчера. Наверное. Да, вчера утром. Но я совсем не голодна. Только пить хочется. Немного.
- Идёмте, - он взял её под руку и повёл вдоль бульвара.
Долги и займы
- Прямо здесь ответишь ты за все свои злодеяния! - воскликнул благородный витязь твёрдым голосом, - тебе не уйти от кары за попрание чести благородной девицы из древнего рода, кою ты беззаконно похитил и чьей любви уже два месяца безответно добиваешься, заточив в своём замке и окружив своими клевретами!
- С каких это пор наглая вендлийская деревенщина стала говорить мне о чести? Мне, Адельхари, сыну Гезимера из рода Наггльскильдингов? Кто ты такой, чтобы учить меня чести? Ты, предавший короля!
- Мои предки столь же родовиты, как и твои, а моя безупречная служба королю была опорочена клеветниками. И я вызываю тебя на бой, Адельхари из Оксенхаупта. Прямо здесь и сейчас, на землях древнего Мраковида и берегах священной Напрудны, я требую у тебя ответа. Ответа на поединке чести! Мы сразимся перед лицом твоих вассалов в честной битве, и пусть этот святой человек, наставник Берид из Гребенной Рощицы благословит нас на бой. Да рассудят нас три благородных оружия - лук, копьё и меч.
- Да будет так, я повергну тебя клятвопреступник, и когда это случится, не вспоминай о пощаде! - сверкнув очами, вскричал Адельхари, - эй, слуги, коня мне, крепкий щит, меткий лук и верное копьё сюда.
- Благословите нас, наставник Берид, - смиренно опустился на колено благородный витязь, - и пусть одержит победу достойный.
- Истинно так. Да благословит сей поединок предвечный отец наш, восседающий в сиянии непобедимом, и дарует справедливость правому и милосердие побеждённому. Сходитесь!
Из популярного исторического романа "Баллада о доблестном витязе Иванко".
- "Она красивая. Действительно красивая. Не просто симпатичная или привлекательная, а именно красивая. Даже удивительно для селянки родом из этой горной дыры. Если её соответственно одеть и причесать - вполне сойдёт за потомственную аристократку. Пожалуй, мне крупно повезло, что я успел. Вцепись в неё мадам покрепче - у меня бы не было шансов…"
Юл отхлебнул пиво и поморщился. Лучше даже не думать, чем они его разбавляют. Суп, правда, кажется вполне приличным. По крайней мере, девушке явно нравится.
- Большое вам спасибо, господин Пикаро, я обязательно расплачусь. Просто мне нужно хотя бы чуть-чуть заработать. У меня украли все деньги.
- Это город, барышня. Здесь клювом не щёлкают.
- Что, извините?
- Кхм… прошу прощения, я немного задумался. Не обращайте внимания. Я хотел сказать, что в городе вам следует быть внимательной.
- Конечно, конечно. Я понимаю. Надо было сразу же идти к управляющему с письмом. Но этот большой город. У меня просто закружилась голова. Это так глупо, право…
- Это бывает. Практически с каждым. Уж я-то знаю… кхм… да…
- Ещё раз большое спасибо, но мне нужно идти. Мадам уже, наверное, заждалась.
- Мадам придётся ждать дальше. У нас другие планы.
- У нас?!
- Вы же не хотите, чтобы я бросил вас одну на растерзание этому дикому городу, правда?
Проклятье, как тяжело подмигивать с подбитым глазом.
- Ну… я, право, даже не знаю… это так неожиданно…
- А вы вообще в курсе, какую работу хочет вам предложить мадам?
- Н-не совсем. Я полагаю, что на какой-нибудь фабрике… наверное…
Сама ведь этому не верит. А верить ей очень хочется.
- Может, вы знаете, господин Пикаро? Здесь ведь много фабрик.
- Зовите меня просто Юл.
- Вы же городской, правда? Вы же можете знать, что это за работа?
Уже сомневается, но пока ещё толком не понимает, что конкретно ей там светит.
- Я это как-нибудь потом расскажу. Но поверьте, лучше вам будет найти другое занятие.
- Но где? Я здесь никого не знаю, и у меня нет ни гроша.
- Я же сказал, что я вам обязан, Петулания.
- Можете называть меня Ланой. Если хотите, конечно.
- Совершенно не возражаю, Лана.
- Вы что-то говорили о планах?
- Точно. И они следующие: мы расправляемся с завтраком и отправляемся на вокзал.
- На вокзал? Зачем?
- Мы едем в Стейн.
- Стейн? Вы хотите сказать Нейв-Стеенборк? В столицу. О, боже… Ох, то есть я хотела сказать, а зачем?
- Вы же хотели найти работу?
- Но… в столице? В самой столице?!
- Думаете, там нет работы?
- Но… но я даже… это же… Хотя не знаю. Возможно мне всё же стоит подумать.
- Смотрите сами, Лана. У вас есть выбор - вернуться домой или попытаться найти свой собственный путь. А на этом пути разве стоит останавливаться на малом, а не пытаться сорвать настоящий куш? Стеенборк не самое плохое место в этом мире. Ну, разве, малость холодное…
Она задумалась. Посерьёзнела. Проклятье, у неё действительно красивое лицо. Правильное и чуть строгое. И она по-детски покусывает губу, когда думает. Юл внимательно относился к лицам и мимике собеседников. Это было частью его работы.
- Я… я даже… Я готова.
Решительная девушка. Наивная, но с характером…
- Я всё равно здесь никого не знаю. Так какая разница, где я буду никого не знать - в Лонче или в столице?
И рассудительная.
- Сначала допейте чай. Ехать нам не близко, а первого класса с салоном-рестораном я вам обещать не могу.
- "Интересно, это первый вокзал, который она видит? Судя по лицу - да. Как ещё много ей предстоит узнать об этом мире. Если, конечно… Чёрт, у меня что, совесть проснулась? Только не это."
- Вы когда-нибудь раньше бывали на вокзалах, Лана?
- Нет. Я видела только станцию в Таржицах.
Тогда понятно. Лончский вокзал способен впечатлить. Последнее слово архитектуры и техники. Воплощение гигантомании и гения. Довольно таки сумрачного, но определённо гения.
- А этот вокзал. Он такой. Такой. Огромный. А купол? Это ведь стекло? Правда? А если будет сильный ветер или пойдёт град? Оно же всё разобьётся.
- Это очень прочное стекло. Ну как говорят. Там вроде даже внутри проволочная сетка вварена.
- Всё равно. Вот у нас прошлой осенью был шквал, а жена молочника забыла ставни закрыть. Так у неё осколками всю перину посекло. И опять же птицы. Это же всё как-то мыть надо? А там высоко.
- Мыть надо… Вон наш поезд. Экспресс. Уже ночью будем в столице. Я достал билеты в плацкарт четвёртого класса. Не самое лучшее, но всё же не шестой.
Вагон удачный. Сиденья мягкие, окно чистое, попутчики… Ну в общем тоже ничего. Грузный и пожилой с пышными усами, судя по всему, провинциальный чиновник средней руки, и чахоточного вида студент явно из бедных, пробивающихся наверх. Младшекурсник, фукс, - не носит ещё знаков товарищества. Значит, в настоящие бурши его пока не приняли. Так себе публика. Не особо денежная, но для поддержания формы сойдёт.
Поезд мягко набирает ход. Раньше вагоны трясло больше. Или просто раньше он редко ездил четвёртым классом?
Девушка прямо-таки прилипла к окну. Ей всё в новинку. Хоть и смотреть там особо не на что. Холмы, деревни, телеграфные столбы, вышки аэропочты. Ничего интересного. Сельский край - овощи и коровы. А ей любопытно.
Юл поймал на себя на мысли, что слишком уж много думает о ней. Она словно молодая наивная лань, вырвавшаяся из родного гнезда и теперь упоённо резвящаяся на поле, не замечая, что как раз на неё охотники гонят стаю волков. Проклятье, он, кажется, становится сентиментальным.
- "Меньше об этом думай. Это только работа. Бизнес. Обычный бизнес и ничего больше. Ты просто деловой человек, выполняющий взятые на себя обязательства. И ничего личного. Просто деньги"
Усатый, пыхтя, развернул газету и недовольно зафыркал.
- Нет, ну каков наглец! Вы читали? Этот прохиндей Флориан собирается приехать ещё до свадьбы. У него совесть есть или нет? Бедная, бедная принцесса-наследница… Нет, что бы кто не говорил, но я против нового закона. Надо было оставить всё по-старому. Никаких женщин на троне. А вы как думаете?
- Я? - Юл отвлёкся от своих неуместных размышлений и профессионально улыбнулся; контакт с попутчиками - основа успешной работы.
- Именно.
- Ну как по мне, то принцу Клементу вроде как три года?
- Три с половиной. Но это не суть. При Клементе будет править регентский совет. Лучшие люди страны. А при Донове… Вы хотя бы знаете кто такой Флориан? Я читаю газеты и знаю. Этот мерзавец, говорят, тайно посещает любовницу! Уверен, он моментально заморочит голову несчастной принцессе. Вот попомните моё слово, не пройдёт и пары лет, как нами будут править Флориан и его эстерлихцы. А то и вовсе эти их соседи с непроизносимыми именами Секеш-Пекеш-Дзодзе всякие. Тьху, прости создатель…
Усач отвёл газету в сторону и чуть наклонился к Юлу.
- Я вот даже думаю, - он подозрительно огляделся, - а вдруг это заговор?
- Да что вы, какой заговор. Вы преувеличиваете…
- Ничуть, милостивый государь, ни капли. Флориан - известный честолюбец. Что ему бедная наивная принцесса? Он трона хочет. Да если и нет, то ясное дело, что политику нашу он точно станет гнуть в сторону своей родни. И это сейчас, когда так всё обстоит с колониями. Вы читали про гунтамский инцидент? Эти желтолицые обезьяны с бабскими причёсками осмелились выставить нашего посланника! Посланника! Тоже мне сыны неба. Мы должны были сразу показать им, что с Бореей не шутят. Уверен, им это сошло с рук только из-за айремских и элларских происков. Эти лицемеры сами хотят там укрепиться. А у нас на троне вот-вот будет юная девица. И это когда стране нужна твёрдая рука! Нет, говорите, что хотите, но старый закон был лучше…
- Говорят, юный Клемент весьма слаб здоровьем…
- Но-но. Не повторяйте всяких бредней. Он ещё мал, вот подрастёт и посмотрим.
- Это принципиальный изъян любой монархии, - вмешался чахоточный студент, - трон может достаться и женщине, и болезненному младенцу. Такая практика ущербна и противна всем законам природы.
Усатый бросил на него подозрительный взгляд.
- А вы, молодой человек, часом не из общественников будете?
- А если и из общественников, то что?
- А то, что по вам, смутьянам, плаха и топор плачут. Распустили народ эти свободолюбцы из старого правительства. Вот и докатились. Но ничего, новые власти вам ещё покажут.
- Эти самовлюблённые недалёкие тираны? Что они могут показать. Свободу не задушишь! Вам не остановить прогресса.
- Ты это, агитацию кончай, а то живо с жандармами познакомишься!
- Спокойнее, господа, спокойнее, - вмешался Юл, - не будем ссориться. Лучше займёмся чем-нибудь мирным. Кстати, а вы в карты играете?
Он ошибся. На южный вокзал Стеенборка поезд въехал только утром. Ну, по крайней мере, для людей простых это было утро. Публика более респектабельная ещё досматривала последние сны, а уж совсем шикарная - скорее первые.
Лана, не стесняясь, зевает и слегка покачивается. Плацкарт - не купе. Особо не выспишься. Но держится молодцом. Не жалуется.
- Вам очень везёт в карты, Юл.
- Просто у меня был удачный день. Точнее ночь.
- Но всё же вам не стоило брать у того студента фуражку.
- Его никто не заставлял ставить её на кон…
- Я понимаю, но теперь ему нечего надеть, а вам она всё равно не нужна.
- Её можно продать…
- Это как-то… жестоко.
- Это жизнь. Кто-то теряет, кто-то находит. Я же не приставлял ему нож к горлу? Мало того я его честно предупредил, что раз у него кончились деньги, ему стоит остановиться. Ну а коли он решил продолжить, то кто ему судья?
- Вы могли бы отказаться.
- Полагаете, я ему нянька? Нет. Человек всегда должен нести ответственность за свои действия. И далеко не всегда их результат будет ему по нраву. Он сам решил играть дальше, и теперь будет мёрзнуть. Может быть, это даже научит его быть умнее в будущем.
- Может быть. Но всё таки это как-то очень… очень сурово.
- Жизнь вообще очень суровая штука, Лана. Очень суровая…
- "Чёрт, ну это просто ни в какие ворота не лезет, я окончательно теряю квалификацию. Нельзя быть таким сентиментальным".
- Что случилось? Вы как-то странно на меня смотрите. У меня причёска не в порядке?
- Чуть-чуть сбоку выбилось. Да-да. Вот здесь.
- Спасибо. А куда нам дальше?
- Пока мы можем немного прогуляться. В такую рань все ещё спят. А ближе к обеду я отведу вас к хорошим людям. Они вам помогут.
- Так же как мадам хотела помочь?
И не поймёшь, она действительно так наивна, или не без намёка интересуется. Осторожнее, Юл. Девчонка неопытна, но она далеко не дура.
- Н-нет. Не совсем. Они действительно помогут… обязательно… Они добрые люди. И честные. Да.
- А где мы будем гулять? Я много читала про дворцовый квартал.
- Нет. Это слишком далеко. Сейчас мы, пожалуй, махнём на Клеверец.
- А что это?
- Это одна из улиц и площадь. В округе Священного Скромника. Недалеко от старого канатного двора.
- А там есть дворцы?
- Совсем мало.
- Жалко. Я хотела бы посмотреть на дворцы.
- Ещё посмотришь… наверное… то есть я хотел сказать наверняка. Ладно, не будем терять времени. Трамваи в такую рань ещё не ходят, придётся брать извозчика.
- А вы говорили что тут мало дворцов! Вы меня обманули. Тут сплошные дворцы. Вон тот, например, с кошечкой на фасаде.
- Это не дворец, это хм… не важно. Вы просто ещё не видели настоящих дворцов. Нам сюда. Вниз по боковой улице и дальше в переулок.
- Сюда?
- Ну это, конечно, не дворец, но мне нужно решить кое-какие дела прежде чем мы пойдём на встречу с э-э… с добрыми людьми.
- Нет. Я понимаю. Но эта подворотня она какая-то… какая-то не очень опрятная.
- Не обращайте внимания. Просто здесь редко убирают мусор.
- А тут что, ещё и свиней режут?
- С чего ты взяла… вы взяли?
- Ну, вот это пятно, по-моему, кровь.
- Да нет. Это просто обычная грязь. Не обращай внимания. Здесь совершенно безопасно. Да и вообще раньше у них здесь было намного чище. Не переживайте, мы совсем ненадолго. Сейчас я просто постучу в эту две… А. Ой. Привет Куто. Это Куто Рихве, мой хороший знакомый. Не знал, что ты как раз собираешься выйти.
- Привет, Юл. За каким лешим тебя принесло?
- Да так. Дело есть. Что у вас тут за ср… свинарник? С приличным человеком прийти нельзя.
- Вчера вышло дельце с парнями из Ольтоны. Слово за слово, ну сам понимаешь… Ребята были довольно зло настроены, но обломали себе зубы…
- Я уже заметил. Вы бы кровь подтёрли, что ли…
- Успеется. А кто это с тобой? Каунис нейти, э…
- Что он сказал?
- Э-э… Петулания. Госпожа Кеслеш. Вы бы не могли отойти на пару шагов. Нам тут с Куто надо кое-что обсудить. Личное.
- Ну как скажете.
Девушка бросила на них подозрительный взгляд и отошла на пару саженей по переулку.
- Слышь, Куто. Мне нужно поговорить с Брадобреем.
- Не. Он зол, как чёрт и никого не хочет видеть. Тем более тебя. И с каких это пор ты имеешь дело с девками? Если хочешь её сплавить, ты не по адресу пришёл, Юл. У нас не Канатный.
- Тише ты. Она может услышать. Нет. Куда её деть я знаю. Мне нужна его помощь.
- Ха. С какого бодуна он должен что-то для тебя делать?
- Эта девчонка стоит чёртову кучу денег. Настолько чёртову, что я могу отдать часть Брадобрею.
- Она ещё и настолько чёртова, что Брадобрею эта часть будет интересна?
- Да, стоеросовый ты болван. Настолько. Телись быстрее, или она сбежит. Она и так уже от страху позеленела.
- Ну, если ты не врёшь, то девчонка прямо таки золотая. Хотя с лица так и не кажется… Ладно. Я попробую с ним переговорить. Но ничего не обещаю. Кроме того, что если ты соврал, то я лично тебе ноги переломаю.
Куто скрылся внутри, а Юл отошёл к девушке.
- Ну вот и всё…
- Мы уже можем отсюда уйти, Юл? Господин Пикаро. Мне это место не нравится.
- Не скажу, что я от него в восторге, но нам ещё нужно немного задержаться. Совсем немного. Мне надо встретиться с одним человеком. Это очень важно.
- А это обязательно надо делать здесь?
Она зябко поёжилась, оглядывая глухие и мрачные кирпичные стены, уходившие на несколько этажей вверх, превращая переулок в извилистую и тёмную расселину.
- Увы.
Дверь снова открылась.
- Заходите. С тобой, Юл, хотят побеседовать.
Улыбка Куто ему очень не понравилась.
- Так, так. Судя по роже, дела у тебя идут не слишком здорово…
- У этих "пейзан в живописных одеждах" на редкость острый глаз.
- Теряешь квалификацию, Юл. Кулаки, я так гляжу, у них тоже довольно увесистые?
- Не без этого. Но всё равно - любители…
- Ага. Поэтому начистили тебе рожу, вместо того чтобы просто переломать пальцы.