Впрочем, купцы и этому были рады, спихнули ко мне в обоз свой самый залежалый товар и самых непутёвых работников, и на этом успокоились. И поначалу, когда я увидел тех, с кем нам придётся идти в поход, этих прикомандированных граждан, которые даже стрелять толком не умели, я хотел разорвать договор. Но позже, обдумав ситуацию, решил, что и такие людишки нужны, а их безопасность - это их личная проблема. Тем более что следовать они с нами будут только до последнего известного оплота цивилизации, независимого городка Дебальцево, где приказчики намерены ждать возвращения каравана из Харькова и вести торговлю своим разнокалиберным барахлом. Кажется, зачем бы трём средним купчишкам участие в таком походе, тем более не сулящее никакой серьёзной выгоды? Однако оказалось - для престижа и авторитета, поскольку в купеческом сообществе, если ты или твои люди не участвовали в дальних торговых переходах за границы Конфедерации, это торговцу минус.
Итак, мы выступили. Обозная колонна выстроилась, я дал отмашку - начался наш торгово‑разведывательный поход. За первый день прошли от Батайска до Сельмаша. Может, и больше бы осилили, но движение по мосту через реку проходило тяжело. В основном из‑за того, что там была пробка, и не только мы хотели побыстрей переправиться с берега на берег. Однако и такой переход всех удовлетворил. Переночевав в Ростове, караван снова тронулся в путь.
День шёл за днём, неприятностей не было, наступила жаркая летняя пора, и я завёл себе что‑то вроде походного журнала - толстый широкий блокнот, в который записывал всё, что происходило в дороге. Пока особо описывать было нечего, так, какие‑то мелкие дорожные случаи и встречи, что‑то действительно интересное пошло только к вечеру четвёртого дня, когда мы достигли окраин города Шахты, нынешней столицы Донского Царства.
Ещё на подходе к окраинам города мы по рации связались с нашими дипломатами, находящимися при дворе царя Ивана. А потому за десять километров до самого первого блокпоста нас уже встречали два офицера дипломатической миссии на крепких дончаках. Оба, как на подбор, лет под тридцать, широкоплечие, с могучей грудью и тяжёлой челюстью, в камуфляже с погонами и при оружии. Да, на дипломатов эти люди походили мало. Но именно такие в наше время и нужны.
- Капитан Андрей Татаринцев, - приблизившись ко мне, представился первый.
- Старший лейтенант Максим Миронов, - эхом отозвался второй.
- Купец Мечников, - кивнул я, - можно по имени, Александр, или по позывному, Мечник.
Не прекращая движения, караван и сопровождение продвигались дальше, а между мной и офицерами завязался разговор. Мне хотелось больше узнать про местные дела, а офицерам из охраны нашего посольства - про то, что же творится на родине, где они не были уже целый год, с тех пор, как их всего на месяцок‑другой откомандировали сюда. Впрочем, обменявшись несколькими фразами за жизнь, мы перешли к сути наших дел.
- Всем твоим людям, Александр, - говорил Татаринцев, - надо быть очень внимательными и осторожными. Царь сейчас в очередном запое и ничего не контролирует. А каждый мелкий местный чиновник мнит себя чуть ли не богом и вершителем человеческих судеб, так что будет требовать взятку за проход через подконтрольную ему зону. Мы в местных делах уже кое‑что понимаем, а потому и присланы вам в помощь. Всего надо будет пройти четыре блокпоста, на двух у нас всё договорено, а вот на двух других придётся или на лапу отстегивать, или готовиться к серьёзным неприятностям.
- Например? - поинтересовался я.
- Засада на дороге и нападение разбойников, которых здесь как собак нерезаных.
- И серьёзные отряды?
- До полусотни стволов доходит. Ладно бы здесь чистая степь была, Дикое Поле, как в древности. Но сейчас всё заросло лесом и кустарником, а более‑менее нормальная дорога только до Дебальцево идёт. Как итог, все, кто лёгкой поживы ищет, только вдоль неё и сидят. Слева и справа зелёнка сплошняком, так что готовьтесь к боестолкновениям.
- А чем местные бандосы вооружены?
- В основном старьё всякое, обрезы, немного пистолетов и гладкостволы.
- А как они в бою?
- Шушера. Если бой всерьёз завяжется, сразу отступят.
- Тогда не страшно, разберёмся.
Татаринцев оглядел наших бойцов, следующих впереди и вдоль колонны, усмехнулся и сказал:
- Да, такие воины, как у тебя, купец, разберутся, да так, что разбойнички костей не соберут.
- И я так думаю, капитан. Кстати, вы с нами надолго?
- До Дебальцево, - он кивнул на Миронова, - старлей радист, и нам приказано с вами связь поддерживать, вроде как промежуточная станция.
- До границ Донского Царства далеко? Как скоро на нейтралку выберемся?
- Если всё будет хорошо, то это четыре неспешных перехода: форт Иван Пятый, Новошахтинск, посёлок Должанский и посёлок Крепкий.
На ходу достав распечатанную на принтере карту, я сверился со своими расчётами и спросил:
- Новошахтинск - это понятно, Должанский тоже есть, а вот форт и посёлок Крепкий не обозначены. Это новые названия?
- Да, - кивнул капитан, - форт - это посёлок Интернациональный, на въезде в Шахты, а Крепкий - пограничное укрепление на правом берегу одноимённой реки, на твоей карте ориентир Дарьино - Ермаковка.
- Нормально, - сам себе прошептал я, и, сделав на карте отметки, убрал её в планшетку, и продолжил задавать вопросы: - Как здесь вообще, есть чем торговать?
- В Донском Царстве угля много, - усмехнулся дипломатический работник, - а дальше к востоку - скотины. Торговать особо нечем, а вот неприятностей на свою голову найти - запросто. Армия дезертировала, народ разбегается, чиновники - сплошь ворьё и сволочи, промышленность в упадке, на севере люди пропадают, и если бы сюда пришёл кто‑то, кто хотел бы эти земли под себя подмять, то он сделал бы это без особого труда. У царя из нормальных воинов только две пластунские роты остались, за присягу крепко держатся, а более никто ему верность хранить не желает.
- А наше правительство что по этому поводу говорит?
- В столице говорят, что своих проблем хватает и ещё один хомут себе на шею вешать Симаков не желает. У самих хоть и получше дела обстоят, но тоже не всё так красиво, как издалека может показаться. Да ты и сам всё знаешь, Мечник.
Возразить было нечего, что да, то да, у нас проблем тоже хватало, и на слова капитана мне оставалось только утвердительно кивнуть и спросить:
- Согласен, только вы тут тогда зачем, а то я слышал, что вас в Шахтах почти три десятка человек сидит?
- Всё правильно. Нас, дипломатических работников и охранников, здесь даже больше тридцати человек. Мы людей сманиваем к нам, и это ни для кого не секрет. Человек существо такое, мечтает о стабильности, а она пока только у нас. Опять же караванами вроде твоего занимаемся да за обстановкой следим.
- И что, много торговых караванов здесь бывает?
- За прошлый год только три было, в основном ткани привозили, боеприпасы и водку для царского двора, а в этом году ты первый.
Прерывая разговор, послышался голос одного из передовых всадников:
- Вижу блокпост!
Так мы добрались до территории Донского Царства, пограничного блокпоста у посёлка Майский, места, в котором я уже бывал ранее, во время похода против "беспределов".
На посту стояли десять солдат из пластунов, а над ними, что характерно, старшим начальником был гражданский чиновник, он же таможенник, и он же регистратор. Нам была выдана пожелтевшая от времени бумага, дозволяющая проезжать по территории Донского Царства. Взамен сего официального документа, штамп в котором мы должны были ставить на каждом посту, в царёву казну была выплачена сумма в пятнадцать золотых монет.
Обоз двинулся дальше. На ночёвку остановились в форте Иван Пятый, окружённом высоким железобетонным забором поселении, следующую ночь провели на окраине Новошахтинска, где нас поджидали первые дорожные приключения. Проехав через развалины города и отметившись на местном блокпосте, мы прибыли в Новую Соколовку и, поставив телеги вкруг, стали располагаться на отдых. Всё как обычно, кто‑то поит лошадей у водоема, кто‑то ужин готовит, а кому положено - стоит на страже.
- Эй! - вечернюю тишину разорвал громогласный крик. - Купчишки, кто старший?!
Возле нашего лагеря в сопровождении нескольких всадников с факелами в руках появилась новенькая отлакированная коляска на рессорах. Это к нам в гости пожаловал сам местный бургомистр, господин Бусин, про которого ходило много нехороших слухов.
- А кто спрашивает? - Протиснувшись между телегами, я вышел к незваным гостям.
- Бургомистр Новошахтинска Роберт Алексеевич Бусин. Желает видеть старшего в караване.
- Я старший, кубанский купец Александр Мечников.
Коляска, всё так же сопровождаемая всадниками, подкатила ко мне вплотную, и из неё на меня посмотрело рыло, натуральное такое свиное рыло. Маленькие и заплывшие жиром глазки‑пуговки рассматривали меня, а рот произнёс:
- Ты чего, купец, в первый раз в нашем царстве?
- Да, впервые.
- Тогда ладно, на первый раз прощаю тебя.
- А я в чем‑то виноват?
- Все, кто через мой город следует, отстёгивают мне долю, и никого о том предупреждать не надо, сами в управу приезжают и отбашливают.
- Странно, - усмехнулся я, - а на границе мне сказали, что город принадлежит царю Ивану Седьмому.
- Нарываешься? - В отблесках факелов глазки бургомистра блеснули красным - ни дать ни взять натуральный вампир, только толстый и на Дракулу никак не похожий.
- А хоть бы и так, то что, прикажешь задержать караван? Так ведь потом неприятностей огребёшь, мы не ваши подданные, да и взять нас непросто.
- Ну, ты сам на неприятности напросился, - прохрипел разгневанный бургомистр и, пнув ногой в спину возницу своей коляски, крикнул: - Поехали!
Местная власть нас покинула, а подошедший ко мне Татаринцев спросил:
- Может, действительно, не стоило с Бусиным так резко? У него, говорят, своя разбойная шайка имеется.
- Всё в норме, капитан. Когда сегодня через городские руины проезжали, посмотрел я, что здесь и как, и решил, что никому и ничего платить не буду. Здесь на весь городок если с десяток нормальных бойцов найдётся, то и это много, и при желании наш караван может всю местную власть за полчаса под себя подмять. Продолжаем движение в обычном режиме, а если разбойники всё же налетят, так хоть развлечёмся. Нашим воинам перед серьёзным походом в дикие земли тренировка не помешает. Да и этому разожравшемуся поросёнку, который нас навещал, хороший урок на будущее будет.
С утра пораньше, проведя инструктаж личного состава, я отправил в авангард бойцов Астахова и пятёрку своих гвардейцев. Воины, почуявшие реальное дело, умчались - только пыль столбом, а я отдал команду начать движение, и обоз покинул окраины Новошахтинска. Ещё с вечера я посидел над картами, обмозговал сложившуюся ситуацию и пришёл к выводу, что самое лучшее место для нападения на нас - развалины свинофермы невдалеке от железнодорожной станции Закордонной. Это как раз середина пути между Новой Соколовкой и посёлком Должанским, где у каравана была намечена следующая остановка. Местность там для засад подходящая: сильно поросшие густым кустарником овраги, развалины и парочка родников, что по летнему времени для тех, кто сидит в засаде, играет очень большую роль.
Как показали дальнейшие события, я оказался прав на все сто процентов. И когда к полудню караван достиг предполагаемого места засады и остановился на днёвку, к нам с Татаринцевым поспешил радостный Астахов, который командовал операцией по обезвреживанию обнаруженных разбойников.
- Мечник, ты как догадался, где засада будет стоять?!
- На карту посмотрел и прикинул, где бы сам засел. Ничего нового, старый как мир приём, поставить себя на место противника. Как всё прошло?
- Отлично. Не доезжая два километра до места, спешились и обошли противника с тыла. Разбойники отдыхали, а мы как на учениях отработали, часовых и дозорных вырубили, а остальных на месте их стоянки повязали.
- И много их было?
- Мы насчитали тридцать пять рыл и вроде никого не упустили. Они сейчас на развалинах возле родника сидят.
- Что с оружием?
- Всё как Андрей говорил, - Астахов посмотрел на Татаринцева, - обрезы винтовок, несколько пистолетов, полтора десятка охотничьих гладкоствольных ружей и два в хлам убитых "калаша". В общем, даже если бы мы их сейчас не повязали, то и потом, на дороге, отбились.
- Отбиться одно, а пуля - дура, случайно может и профессионала свалить. Ладно, пойдём к пленникам. Ты их уже допрашивал?
- Когда? Полчаса только, как работу закончили.
- Пошли пообщаемся с работниками ножа и топора, романтиками с большой дороги. - Мне вспомнилась старая песенка, сохранённая на одной из моих флешек, и через тропинку, протоптанную в зарослях боярышника, сопровождаемый Астаховым и Татаринцевым, я направился к ферме.
Разбойники, которых захватили наши воины, со связанными за спиной руками сидели на бетонной площадке в центре развалин и, испуганно разглядывая трёх охранников, карауливших их, ожидали решения своей участи. Главаря я определил сразу - мощный костистый мужик с аккуратной короткой причёской, по сравнению с другими пленниками одет очень неплохо, в чистый и пару раз штопанный маскхалат, а на ногах - добротные армейские ботинки. В общем, отличался он от своих подчиненных очень сильно, и, кроме того, его выдавало то, как на него смотрели остальные разбойники. Видимо, для них он был личностью авторитетной, и они надеялись, что вожак сможет как‑то мирно разрешить вопрос с их пленением.
Ногой, обутой в кожаный сапог, удобный для верховой езды, я подкатил к главарю чурбак, лежащий неподалеку, и, присев рядом, спросил его:
- Ты кто, мил‑человек?
- Дед Пихто, - пробурчал он сквозь зубы.
- Кто заказал нападение на наш караван?
- А то ты не догадываешься, купец.
- Конечно догадываюсь. Однако от твоего ответа зависит твоя жизнь, и потому имя заказчика хотелось бы услышать именно от тебя.
- Бусин, бургомистр Новошахтинска.
- Ответ правильный, только вот что с вами всеми делать, не совсем понятно. У вас деньги или добро ценное есть, чтоб жизни свои никчёмные откупить?
- Нет. - Разбойный вожак помотал головой. - Всё, что с дороги имели, на пропитание своих семей тратили.
- Хреново! - протянул я.
- Однозначно, - поддержал меня он.
Я решил, что с принятием окончательного решения по банде торопиться не стоит, и продолжил разговор:
- Где ваша база?
- На речке Керета, хутор Бурбуки, это километров двадцать от этого места. - Разбойник оглядел своих подчинённых и добавил: - Здесь всё взрослое мужское население нашего поселения, а я хуторской староста.
- Чего же вас на большую дорогу потянуло, староста?
- Голодно, царские чиновники всё, что было, ещё по осени забрали и даже скотину, которую мы в дальних балках спрятали, и ту нашли.
- Так уходили бы на Ростов, там вам и работа нашлась бы, и на пропитание заработали.
- Не получилось. В то время у бургомистра за долги несколько наших людей в заложниках находилось, и если бы мы ушли, то им бы худо пришлось.
- Понятно, тебя ограбили, и ты решил других людишек грабить. Так получается?
- Ну да, - согласился он.
- Как думаешь, что я с вами должен сделать, староста?
- Вариантов только два: или всех нас перебить, или отпустить.
- А если властям в Должанском сдать?
- Это всё одно что отпустить. - Староста весело усмехнулся.
- Ты чего веселишься? Сейчас ваша судьба решается, а ты ха‑ха ловишь, нервный, что ли?
- А чего мне, плакать? Как будет, так тому и быть, погуляли хорошо, а теперь, когда мы заказ не отработали и всего оружия лишились, бургомистр нас всё одно со свету сживёт.
- Сколько душ на грабеже погубили?
- Ни одной, - вожак помотал головой, - грабить грабили, было такое, а на смертоубийство в первый раз пошли.
- Людей на хуторе, помимо вас, сколько проживает?
- Почти две сотни, хутор у нас большой.
Встав с чурбака, я прошёлся по бетонной площадке, пошевелил носком сапога травку, которая уже прогрызала цемент, подумал, и, решив, что лишней крови мне не надо, вернулся к старосте, и спросил:
- Если я вас отпущу, на Ростов уйдёте?
- Теперь - да. - Голос вожака звучал уверенно и твёрдо.
- Поверю тебе и освобожу вас. Однако, когда буду возвращаться, проверю, ушли вы из своего посёлка или нет. Узнаю, что ты меня обманул, не поленюсь, день потрачу, а выжгу ваше гнездовье дотла. Как понял?
- Всё ясно, условия принял. Через три дня нас здесь уже не будет. Только…
- Что "только"?
- С левого края два мужичка сидят, ваши бойцы у них "калаши" отобрали, так они не наши, а контролёры со стороны Бусина. Нам с ними не по пути, сдадут.
- Сами разберётесь, не дети малые и не институтки. Захотите новую жизнь начать, прикопаете их в ближайшей роще. А нет, как я и сказал, вернусь и проверю вас.
- Лады, - кивнул староста и представился: - Меня, кстати, Константин Азов зовут, и то, что ты нас отпустил, мы запомним.
Через полчаса днёвка была окончена, и караван снова тронулся в путь‑дорогу. Где‑то позади остались жители хутора Бурбуки, которых развязали и отпустили на все четыре стороны, а я ехал на добром полукровном жеребчике, покачивался в седле и думал о том, что ещё один день моей жизни прожит не зря. Вроде бы мелочь, случай в дороге, а в то же время оттого, что не пришлось кровь лить, настроение было хорошим, а на душе легко.
Глава 7. Украина. Вольный город Дебальцево. 10.06.2062
Один из давних писателей сказал: тиха украинская ночь, и сейчас, сидя у костра, я понимал его очень хорошо. Ни шороха постороннего, ни шума, только треск сучьев, пожираемых прожорливым пламенем, да всхрапывающие неподалеку кони нарушали её. Конечно, в степи очарование местных ночей проявляется более явно и чётко, чем в городе, но и здесь не отравленный выхлопными газами воздух был неповторим и напоен ароматами трав и деревьев, какие растут только в этих краях.
Ранее городок Дебальцево, в котором мы сейчас находимся, представлял собой важный железнодорожный узел, а сейчас километров на сто вокруг это одна из самых заселённых местностей в округе. В том самом злосчастном 2013 году, когда пришла чума, местный градоначальник собрал в Дебальцево окрестный народ и, пытаясь хоть как‑то защититься от безжалостной болезни, приказал огородить часть городской территории стенами из железобетонных блоков. Техника у горожан была, стройматериала - достаточно, и в считаные дни вокруг железнодорожной станции возникли весьма неплохие укрепления. После этого местные жители приступили к отстрелу всех, кто пытался приблизиться к стенам. Правда, такие радикальные меры самозащиты от чумы их не спасли. Болезнь всё же проникла за охранный периметр и, как ей и положено, выкосила практически всех людей в городе.