- И потребуем! - весело сказала она. - Прежде всего не шуметь, не размахивать руками и не пугать людей. Мы здесь не привыкли к широким жестам. С нами надо говорить ласково, неторопливо и тихо.
Дружинин с шутливой серьезностью выпрямился и вытянул руки по швам:
- Есть говорить ласково и тихо. Какие еще будут распоряжения?
- Не теряя времени, итти к Хургину. Он уже здесь. и ждет вас, - добавил Ключников.
Хургин встретил Дружинина на пороге своего кабинета. Он дружески пожал руку Дружинину. В глазах профессора горел обычный лукавый огонек.
- Пистолет захватили? - спросил он таким будничным тоном, будто осведомлялся о погоде.
- Для чего пистолет? - улыбнулся Дружинин.
- Стрелять, если будете со мной несогласны.
- Зачем же стрелять? Мы теперь соратники.
- Отлично. Будем говорить как соратники.
Хургин перешел на серьезный тон и, усадив Дружинина и вошедшего вслед за ним Ключникова, продолжал:
- Мы будем работать все вместе. Послушайте же, чего я от вас хочу, постарайтесь понять мои слова, Дружинин, даже если вам немедленно захочется меня убить. Согласны?
Дружинин наклонил голову:
- Согласен.
- Прежде всего, все мои возражения остаются в силе. Я очень слабо верю в вашу шахту-котел.
- Зачем же тогда я вам нужен? - удивленно спросил Дружинин.
- Изучать проблему! Могут найтись решения гораздо более интересные. Ваше дело - учиться и искать. Вы должны стать ученым и своим среди ученых. Понятно? Ваш, как вы его называете, проект послужит основой для вашей кандидатской диссертации.
- Мне нужен котел, а не диссертация! - воскликнул Дружинин.
- Знаю, - отрезал Хургин. - Но без диссертации вам не обойтись. Садитесь за литературу, подбирайте материал, ищите источники. Это и будет на первое время вашей работой. Помните: проекта у вас еще нет… Теперь можете стрелять, если хотите, - закончил Хургин, видя, что в глазах у Дружинина снова появился вызов.
Но Дружинин уже взял себя в руки. Он только слегка побледнел и в упор посмотрел на профессора.
- Что же, выбора у меня нет. Надеюсь, диссертация убедит вас в моей правоте. Подземный котел все равно будет построен.
Глава пятнадцатая
Неудачный день рождения
Знакомство Задорожного с инженером Левченко продолжалось.
Задорожный часто говорил Левченко, что хочет познакомить его с Дружининым. Знакомство должно было состояться в день рождения Дружинина.
И вот этот день наступил.
Левченко явился в точно назначенный час.
На обеденном столе стояли цветы и бутылки с вином, против места Дружинина красовался его портрет, написанный масляными красками. Задорожный трудился над ним несколько месяцев и закончил только накануне.
Но самого Дружинина дома не оказалось. В этот день он снова пошел в Институт прикладной геологии.
Задорожный был смущен отсутствием хозяина и, чтобы развлечь гостя, предложил ему пока сыграть в шахматы.
Задорожный успел проиграть несколько партий, когда, наконец, явился Дружинин.
Настроение у него было неважное.
Покончив с делами в Институте прикладной геологии, Дружинин отправился к академику Шелонскому и долго рассказывал ему об устройстве шахты-котла.
Шелонский очень внимательно выслушал Дружинина, но он, так же как и Хургин, считал, что технически проект Дружинина еще совершенно необоснован. О поисках подходящего места для постройки первого подземного котла пока что не могло быть и речи.
Только под вечер Дружинин вышел от академика и вспомнил, что сегодня день его рождения…
Дружинин и пожилой усатый инженер Левченко понравились друг другу. Левченко был горным инженером, они могли поговорить о многом, но интересный разговор так и не состоялся.
Рядом с прибором Дружинина лежало на столе небольшое письмо в сиреневом конверте. Дружинин быстро распечатал его. Письмо было от Валентины. Вот что она писала:
"Мне очень жаль, что мы улетаем сегодня. Я хотела еще раз поговорить с вами. Не растрачивайте себя, Алексей Алексеевич! Вы талантливый человек, ваша жизнь и здоровье нужны. Вы совершите еще немало славных дел. Но надо уметь расставаться с юношескими мечтами. Чтобы остановиться вовремя, нужно больше мужества, чем на то, чтобы продолжать ошибку. Будьте сильнее своей мечты, иначе она все равно вам не дастся. Я от души хочу вам самого хорошего в жизни. И все-таки жду вас на Дальнем Востоке…
Валентина Чаплина".
- Ничего интересного, - сказал Дружинин, отвечая на вопросительный взгляд Задорожного. - Советы, добрые пожелания… Говорит - надо уметь расставаться с мечтами. Она права. Со своей мечтой я расстанусь, но от дела ни шагу в сторону не сделаю…
Дружинин разорвал письмо.
Глава шестнадцатая
Старый библиотечный абонемент
Бюро по изучению внутреннего тепла земли разместилось в двух больших комнатах напротив кабинета Хургина. Одну заняли Дружинин и Ключников, другую - инженеры и научные сотрудники во главе с ученым секретарем бюро Люсей Климовой.
Эти две комнаты оказались самыми шумными во всем Институте прикладной геологии.
Новое дело вызывало большой интерес не только в научных кругах, но и среди широкой публики.
Тысячи горячих голов мечтали о подземных котлах в сибирской тайге, в степях Казахстана, среди песков среднеазиатских пустынь, в холодной тундре, в горах Алтая, Урала и Кавказа.
Почта ежедневно приносила десятки писем из разных далеких уголков Советского Союза и из-за границы.
Краеведы и любители природы делились своими наблюдениями и старались доказать, что земля горячее всего в той местности, где они живут, и что именно там следует строить первый подземный котел.
Ученые присылали свои работы по геофизике, геологии, теплотехнике и изучению вулканов.
Изобретатели предлагали новые способы проходки шахт на больших глубинах и придумывали разные усовершенствования для бурильных станков и машин.
Зато американские, а вслед за ними и некоторые европейские газеты наперебой высмеивали идею подземного котла. Они доказывали, что новая затея русских абсурдна и имеет чисто рекламный характер.
Каждый день в увешанных картами и чертежами комнатах бюро появлялись новые посетители. Это были инженеры, агрономы, учителя, студенты, шахтеры, охотники и старатели в диковинных меховых шапках, приехавшие по своим делам в Москву.
Сюда приходили солидные, пожилые члены-корреспонденты Академии наук и загорелые офицеры-пограничники, ученые, седобородые меднолицые старики-таджики. Приезжая по своим хлопковым делам, они хотели заодно узнать, нельзя ли построить подземный котел у подножья Памира и воспользоваться им для орошения полей Средней Азии.
Все интересовались работой бюро, спрашивали, когда же будет строиться котел, и предлагали свою помощь.
Дружинин, Ключников и Люся Климова любезно принимали посетителей и одинаково охотно разговаривали и с пионерами и с учеными. Но на основной вопрос их, где и когда будет строиться первый подземный котел, ответа дать не могли.
Это немало огорчало Дружинина. Защита его диссертации прошла блестяще, он стал кандидатом технических наук, и его имя уже получило некоторую известность. Но до осуществления его мечты было почти так же далеко, как и в тот день, когда он впервые выступил с наивным предложением одним махом устроить вечную весну на земле.
Хургин сулил ему блестящую ученую будущность, но не хотел и слышать о шахте глубиной в пятнадцать километров. А что можно ограничиться глубиной вдвое меньшей, Дружинин по-прежнему доказать не мог.
Как идет нарастание температуры на больших глубинах, куда еще не проникал человек, приходилось только догадываться.
Хургин оспаривал расчеты Дружинина и отводил все варианты проекта шахты. Бюро по-прежнему занималось главным образом теорией.
Постройка опытного котла откладывалась на далекое будущее.
…В этот сумрачный зимний день все шло, как обычно. Дружинин сидел, задумавшись, над эскизом очередного, вероятно уже двадцатого, варианта шахты.
- Алексей Алексеевич, как звали вашего фронтового товарища, о котором вы рассказывали? - прервал размышления Дружинина звонкий голос Люси Климовой.
Дружинин поднял голову. Люся стояла около него с потрепанным синим библиотечным абонементом в руках.
- Петров Василий Никифорович. Почему вы о нем вспомнили? - насторожился Дружинин.
- Смотрите, что я нашла в архиве! Этот Петров был читателем нашей библиотеки. Последняя книжка возвращена в день начала войны. Здесь указан его адрес.
Дружинин кивнул головой.
- Да, абонемент его… Этот адрес я знаю. Его больше не существует. Дом разрушен бомбардировкой, я вам, кажется, говорил… Поиски следов Петрова не привели ни к чему.
- Как обидно! - вздохнула Люся.
- Вы можете оставить мне этот абонемент? Я посмотрю, что читал Петров.
- То же, что и мы с вами. Я уже смотрела…
Люся задумчиво нахмурила лоб, видимо что-то припоминая.
- О чем вы задумались? - спросил Дружинин.
- Петров, Петров… Почему эта фамилия вертится у меня в голове?.. Ах да, вспомнила: была такая девушка - Петрова… Вера Петрова, - засмеялась Люся.
- Вы знали ее?
- Нет. Даже не видела.
- Отчего же вы смеетесь?
- Она прислала очень странное письмо в партийный комитет института. Девушка, видимо, влюблена в кого-то и никак не может найти своего возлюбленного. Ни имени, ни фамилии его она не знает, но хочет, чтобы мы помогли его разыскать. В письме много чувства и мало смысла…
- Где оно? - прервал Люсю Дружинин. - Это, может быть, гораздо серьезнее, чем вы думаете.
- Вероятно, в делах партийного комитета. Я могу поискать его, если это вас интересует.
- Вы не представляете, как это может быть важно. Найдите его поскорей.
Через несколько минут Люся вернулась с небольшим листком бумаги, исписанным крупным почерком, похожим на мужской.
- Вот, Алексей Алексеевич, слушайте:
"Дорогие товарищи! Вы должны помочь мне.
Надо во что бы то ни стало найти одного молодого инженера-геолога, который, вероятно, имеет отношение к вашему институту. Он высокий, рыжеватый, жил где-то в Замоскворечье, был лейтенантом, воевал с моим братом Василием под Москвой. Ни фамилии, ни имени его указать я не могу, но найти его совершенно необходимо. Это для меня вопрос жизни. Не стала бы вас беспокоить, если бы у меня был другой выход. Вспомните: может быть, вы знаете этого человека и можете что-нибудь сообщить мне.
Вера Петрова.
Донбасс, Енакиево, улица Ленина, 8".
- Позвольте… - вдруг сказала Люся и, словно прозрев, устремила взор на Дружинина.
- Да, да! - воскликнул Дружинин, - Этот человек - я. А девушка - сестра того самого Петрова… Значит, она тоже меня искала… Сейчас дам телеграмму, чтобы она вылетела первым же самолетом. Это письмо будет иметь огромное значение для всех нас, вот увидите…
От задумчивости Дружинина не осталось и следа. Он будто помолодел на глазах у Люси.
- Если бы не доклад в Ученом совете, я бы полетел за ней сам, не дожидаясь ни минуты… Вы мой счастливый вестник, Люся. Удивительный случай!
Дружинин торопливо пожал Люсе руку и выбежал из комнаты.
Глава семнадцатая
Эбонитовая трубочка
Через два дня в Институт прикладной геологии явилась шумная румяная девушка с живыми карими глазами и широкими, размашистыми движениями. По-видимому, она пришла прямо с аэродрома: в руках она держала зеленый вещевой мешок военного образца, на котором еще оставался ярлычок воздушного багажа.
Девушка направилась в бюро и, прочитав надпись на дверях, вошла в комнату, где в это время находились Ключников, Люся и еще несколько сотрудников.
Ключников сидел за столом и делал подсчеты, ловко орудуя логарифмической линейкой.
- Это вы будете Дружинин? - спросила девушка, окидывая Ключникова критическим взором. - Я думала, вы совсем другой, - сказала она тоном явного неодобрения.
У нее был приятный грудной голос и характерный для Донбасса мягкий русско-украинский говорок. Держалась она так, будто пришла к себе домой и Ключников обязан немедленно дать ей ответ, как обстоят домашние дела.
- Так это вы Дружинин? - повторила она. - Вы это или не вы?
- Нет, не я, - виновато сказал несколько растерявшийся Ключников. - Дружинин на заседании Ученого совета, он скоро освободится…
- А не могли бы вы ему передать, что приехала из Донбасса сестра геолога Василия Петрова? Это будет трудно сделать? - спросила она, выражая тоном сомнение в том, что Ключников способен даже на такое простое дело.
- Присядьте на минутку, - проговорил Ключников и мгновенно исчез из комнаты.
- Проворный! - с удивлением заметила ему вслед Вера и, положив мешок на стул, стала разглядывать карты и чертежи, развешанные на стене.
Люся подошла к гостье.
- Здравствуйте! Вы от Петрова? Он жив?..
- Погиб, - ответила Вера коротко и снова повернулась к картам.
Люся открыла дверь в соседнюю комнату.
- Дружинин будет очень рад вас видеть… Пожалуйста, пройдите сюда. Тут никто не помешает вашему разговору.
Вслед за этим в комнату, где дожидалась Вера Петрова, стремительно вошел Дружинин и закрыл за собой дверь.
Через полчаса дверь открылась, и Дружинин вышел вместе с приезжей. На глазах у Веры были следы слез.
- Подойдите сюда, товарищи, - взволнованно сказал Дружинин. - Это сестра моего погибшего друга Василия Петрова. Она разыскивала меня, чтобы передать вот это. - Дружинин показал всем маленькую черную эбонитовую трубочку с завинченной крышкой.
- Что это? - несмело спросила Люся.
- Автоматическая ручка. Она послужила футляром для письма, которое вложил в нее Петров. Видите, пера здесь нет, зато в середину ручки вложена туго свернутая бумажка. А снаружи на ручке выцарапан адрес сестры Петрова, Веры Никифоровны.
Дружинин отвинтил крышечку и вынул из ручки бумагу. Взгляды всех устремились к ней.
- Петров погиб, - продолжал Дружинин, - но перед смертью успел передать кому-то свою ручку с наказом любой пеной уберечь ее от немцев и доставить по окончании войны его сестре в Донбасс. Не знаю, сколько сотен рук прошла эта ручка. Она дошла по назначению. Петров поручил сестре разыскать меня. Ни моей фамилии, ни имени разобрать нельзя было: край листка в этом месте оторван… Но Вера Никифоровна сумела меня найти. И вот смотрите, что я получил…
Дружинин развернул и положил на стол узенький листок пожелтевшей восковой бумаги с оборванным краем.
Все склонились, чтобы лучше рассмотреть листок.
Это была коротенькая справка почтового отделения о том, что Петров В. Н. 10 июля 1941 года сдал на хранение свой радиоприемник. Она состояла всего из трех строк.
Поверх бланка была сделана надпись карандашом. Начало ее было оторвано вместе с краем бумажки, но остальное прочесть было нетрудно:
"…мы воевали с ним под Москвой. Он инженер, высокий, рыжеватый, жил где-то в Замоскворечье. Найди его, чего бы это ни стоило. Если он погиб, передай письмо вместе со всеми моими бумагами в Геологический комитет. Это дело всей моей жизни, нельзя, чтобы оно погибло…"
- Я все-таки не могу понять, для чего он передал эту бумажку, - сказал Ключников, пожимая плечами.
- Вот, смотрите! - Дружинин перевернул листок на другую сторону.
Оборотная сторона листка была покрыта сплошным узором мельчайших букв и цифр, расположенных по бокам двух миниатюрных чертежей.
Вероятно, потребовалась не одна неделя кропотливого труда, чтобы уместить все это на таком маленьком листочке бумаги.
Разобрать простым глазом содержание документа было очень трудно. Хорошо были видны только буквы "ОЧК", стоявшие наверху листка в виде заголовка.
- Что значит "ОЧК"? - спросила Люся.
- Я знаю об этом не больше чем вы. Вера тоже ничего не знает, я уже спрашивал, - ответил Дружинин, увидев, что Люся вопросительно смотрит на Веру.
Ключников принес большое увеличительное стекло, и все снова склонились над пожелтевшим листком.
- Здесь чертеж шахты-котла! Он дан в разрезе, - воскликнул Ключников.
- По-моему, тоже так, - согласился Дружинин. - А другой чертеж изображает план какой-то местности. Это, по-видимому, река. Очевидно, место для постройки котла.
- Мне кажется, здесь расчет нарастания температуры. Честное слово! - воскликнула счастливым голосом Люся и показала на едва заметный столбик цифр, - Неужели это поможет нам разрешить наш спор с Хургиным?
Дружинин кивнул головой.
- Да, я уверен. Этот листок изменит всю программу нашей работы.
- Но его слишком трудно разобрать. И потом все-таки, что значат буквы "ОЧК"? Тут сам чорт ногу сломит, - сказал Ключников.
- Разберемся!.. Я поручу лаборатории сделать увеличенные фотографии, тогда картина станет яснее. Раз чертеж уже нашел нас, дело пойдет на лад. Правда, Вера Никифоровна? - обратился Дружинин к Вере, спокойно наблюдавшей за происходившим.
- Теперь, конечно, пойдет. Недаром же я вас столько разыскивала.
Вера улыбнулась так широко и искренне, что каждый невольно ответил ей улыбкой.
Глава восемнадцатая
Проект Петрова
Увеличенные фотографии были готовы на следующее утро.
Когда их принесли из лаборатории и разложили на столе, все удивились, какую огромную работу проделал Петров.
Он ухитрился поместить на маленьком листочке бумаги основные расчеты и чертежи своего проекта шахты-котла.
Тут был и расчет теплопередачи породы, и подачи воды, и давления пара, и многое другое.
Чертеж шахты-котла мало отличался от того, к которому пришли в конце концов Дружинин с Ключниковым, и даже во многом уступал ему.
Основное различие заключалось в том, что глубина шахты была предусмотрена всего в шесть километров. Приведенный рядом расчет нарастания температуры убедительно подтверждал, что этой глубины будет вполне достаточно.
Начиная с четвертого километра, температура прибавлялась на два-три градуса на каждый десяток метров. На глубине шести километров температура достигала пятисот градусов: для работы подземного котла этого хватало с избытком.
На чертеже отсутствовало указание, где именно нашел Петров такую горячую землю, но было совершенно очевидно, что такое место он знал. Именно оно и было изображено на плане рядом с чертежом шахты.
План был нарисован схематично. Он изображал кольцо гор с ручьями, сливающимися в большую реку.
Река делала петлю вокруг пещеры, расположенной в центре впадины между горами, и вытекала наружу через узкое ущелье.
Пещера, помеченная крестиком, очевидно, и должна была послужить местом закладки подземного котла. Это подтверждалось чертежом Петрова.
Нарастание температуры, которое геологи называют геотермическим градиентом, было очень высоким в этой пещере. Оно и было положено Петровым в основу расчета шахты.
Это позволяло сделать котел не таким глубоким, как рассчитывал раньше Дружинин. Большая часть затруднений, над которыми бились в бюро, разрешалась здесь самой природой. Природа как бы сама сделала заготовку для котла.
Дружинин, Ключников и Люся с волнением рассматривали чертежи и проверяли расчеты. Все сходилось, все было правильно. Если существовал остров с такой пещерой, постройка котла могла облегчиться во много раз.