Агнес к тому времени было почти полтораста лет. Ее долголетие вызывало удивление, хотя и не являлось редкостью - на Большом Шаре болели мало, к тому же местные врачи нашли способы продления жизни. Агнес прожила долгий счастливый век.
В день ее стопятидесятилетия звучало много песен, но не тех глупых песен, которые принято исполнять для юбиляров. Вместо них переселенцы из племени ибо (их ячейки носили общее название Биафра, но жившие там кланы обладали полной самостоятельностью) исполнили для Агнес торжественный национальный гимн и спели сотню неистовых и радостных песен, сложенных еще на Земле, когда жизнь племени была тяжелой, а порой просто невыносимой. Они не только пели, но и танцевали; танцевать Агнес уже не могла, однако пела вместе со всеми.
Как-никак, тетушка Агнес, как называли ее многие жители Большого Шара, была для переселенцев героиней, живым символом свободы. На ее юбилей собрались посланцы от многих одиночных ячеек и их сообществ. Людям хотелось не только отдать Агнес дань уважения, но и просто увидеть ее, пока еще есть возможность. Тетушка Агнес приняла всех и каждому сказала несколько слов.
Затем последовали речи о великих научных, технических и социальных достижениях жителей Большого Шара. Много говорилось о том, что очень скоро их космическая родина станет местом абсолютной грамотности.
Наконец настало время для ответной речи, однако слова Агнес вовсе не были восторженными.
- Почти век мы живем здесь, но так и не проникли в тайны нашего общего дома, который называем Большим Шаром, - начала она. - Из чего он сделан? Почему проницаем в одних местах и наглухо закрыт в других? Каким образом энергия передается с поверхности к потолкам наших ячеек? Мы почти ничего не знаем об этом месте, словно это небесное тело - Божий дар. Но те, кто считают Большой Шар Божьим даром, вынуждены уповать на милосердие Бога, а он, как известно, отнюдь не милосерден.
Поначалу ее слушали с вежливым вниманием, однако вскоре собравшиеся стали проявлять нетерпение. И многие были ошеломлены, услышав из уст Агнес слова, похожие на покаяние:
- Я виновата не меньше прочих - возможно, даже больше. Прежде я не говорила об этом. Как вы знаете, в каждой ячейке существует закон, запрещающий искать научные ответы на вопросы, которых полным-полно. Я долго поддерживала этот закон, но теперь начинаю сомневаться в его справедливости. Проще всего сделать вид, будто никаких вопросов не существует, но ведь они все равно остаются. Что представляет из себя мир, в котором мы живем? Как Большой Шар оказался в пределах Солнечной системы? Надолго ли он останется здесь?
Агнес закончила свою речь, и все облегченно вздохнули. Люди мудрые и терпимые говорили друг другу:
- Не стоит забывать, что тетушка Агнес уже очень стара. К тому же по натуре она воин, а воину непременно надо с кем-то сражаться, даже если противники давно побеждены.
Спустя несколько дней после юбилея Агнес и после ее речи, которую большинство пропустили мимо ушей, небеса в ячейках замигали и погасли на десять долгих секунд, а затем снова засияли. Это случилось во всех без исключения ячейках Большого Шара. Спустя несколько часов непонятное явление повторилось, потом снова и снова. Интервалы между "отключением небес" становились все короче, и никто не знал, что это такое и что делать. Некоторые обеспокоенные старожилы Большого Шара, а также недавние переселенцы поспешили занять места в пассажирских кораблях и улетели на Землю. Но было слишком поздно. Эти корабли так и не достигли Земли.
Гектор 7
- Началось! - восторженно воскликнули Гекторы, вздрагивая от мощных всплесков скопившейся внутри них энергии.
- И теперь уже не кончится, - сказал им Гектор. - Управляющие доберутся до сердцевины и найдут меня. Сейчас самое время: мое сердце смягчилось. И когда они меня найдут, мы окажемся в их власти.
Однако остальные Гекторы пришли в такой экстаз, что не услышали предостережения. Впрочем, это не меняло дела: счастливые или угрюмые - они все равно попадут в ловушку. Они начнут свой танец и будут трепетать от наслаждения, но великий прыжок освобождения так и не свершится.
Гекторы не печалились, а Гектору не хотелось лишать их радости. В любом случае его свободе скоро придет конец. Либо он попадет в ловушку Управляющих (он не сомневался, что так и произойдет), либо умрет, танцуя.
Так уж было заведено. Когда давным-давно, танцуя, он выпрыгнул из света - тогда он еще помнил о том Гекторе, отдавшем ему свое "я". Теперь настал его черед отдать себя другим Гекторам. Смерть и рождение постоянно сменяют друг друга - это он тоже узнал от Управляющих. Я - это они, они - это я, и, что бы ни случилось, я буду жить вечно.
Гектор сознавал, что, хотя остальные Гекторы давно уже стали его другими "я", самого его ждет смерть. Если Управляющие не доберутся до сердцевины, он погибнет.
В поведении Управляющих было что-то предательское, но кому дано постичь их замыслы?
- Торопитесь, - в глубине души призывал их Гектор. - Берите свои силки и ловушки и спешите сюда.
Он пел, словно птица, которая сидит на нижней ветке и зовет птицеловов поскорее поймать ее и посадить в клетку.
А птицеловы мешкали. Они почему-то не появлялись. Гектор начал беспокоиться. Остальные Гекторы, ни о чем не подозревая, готовились к прыжку.
Агнес 8
- Мы провели наблюдения. Небеса меркнут на десять секунд, не больше, но интервал между затемнениями каждый раз сокращается на четыре с половиной секунды.
Агнес кивнула. Некоторые ученые отошли, другие уткнулись в бумаги или переглядывались. Все недоумевали: зачем им вообще мучить тетушку Агнес результатами наблюдений? Как будто эта дряхлая старуха подскажет разгадку! Какими бы грандиозными ни были ее прошлые заслуги, нужно быть реалистами. А теперь еще приличия ради придется выслушивать ее старческие фантазии.
- Вы провели наблюдения, но пытались ли вы узнать, что происходит во время затемнений? - спросила Агнес.
Некоторые покачали головой, но одна молодая женщина сказала:
- Да. Когда небеса темнеют, стены становятся непроницаемыми.
Ученые стали оживленно обсуждать это сообщение.
- Вы хотите сказать, непроницаемыми на все десять секунд? - спросил кто-то.
Женщина кивнула.
- И каким образом вы это установили? - спросил другой ученый.
- Очень просто. Во время затемнения сначала я, а потом мои студенты попытались проникнуть сквозь стену.
- Что же все это значит?
Вопрос был риторическим - ответа не знал никто. Агнес подняла высохшую от старости черную руку, и все умолкли.
- Мне кажется, эти затемнения имеют огромное значение, хотя пока не поддаются пониманию. Но одна закономерность ясна: если интервал между затемнениями будет уменьшаться и дальше, к ближайшей условной ночи он сойдет на нет и воцарится темнота. Не берусь гадать, сколько она может продлиться. Однако если это произойдет, я хочу к тому времени оказаться в своей ячейке, рядом со своей семьей. Ведь мы не знаем, когда перемещение между ячейками снова станет возможным.
Иных соображений ни у кого не нашлось, поэтому все поспешили по своим ячейкам. Праправнуки донесли Агнес до ее жилища, которое представляло собой всего лишь навес для защиты от дождя и света. Она утомилась (теперь она очень быстро уставала), поэтому сразу легла на постель из мягкой соломы. Но заснула Агнес не сразу. Она пыталась понять, почему начали гаснуть небеса.
"Наверное, - думала Агнес, - наступление темноты - это первый урок, который космический дом решил преподать человечеству. Теперь население Большого Шара узнает о чередовании дня и ночи. Уже сегодня может наступить первая настоящая ночь, которая продлится столько, сколько длится ночь на Земле. А потом наступит утро, день, вечер и снова ночь".
Агнес это даже понравилось. Сто лет бесконечного дня убедили ее в необходимости ночной темноты, хотя на Земле ночь была довольно опасным временем и у многих вызывала страх. Потом Агнес вдруг подумала, что перемещение между ячейками, скорее всего, уже не будет таким свободным, как раньше, а станет возможным только один день в году. Путешественникам придется заранее решать, где они хотят провести следующий год, поскольку целый год ячейки окажутся изолированными. Будет ли это благом? Кто знает… Может, тогда люди станут относиться друг к другу еще сердечнее и у них появится новое чувство принадлежности именно к своей ячейке?
Агнес понравилась эта мысль, и она почти поверила, что так и будет. Незаметно она уснула, забыв даже поесть (теперь она частенько забывала о еде).
Ей снилось, что в первую же темную ночь она добралась до сердцевины Большого Шара и вместо твердой, непроницаемой стены обнаружила удивительно податливый потолок. Она без труда прошла сквозь него и… увидела великую тайну Большого Шара.
Агнес увидела молнию, пляшущую на огромной сфере, диаметр которой был никак не меньше шестисот километров. Вокруг молнии плясали и кружились шары и ленты из ослепительно яркого света. Поначалу зрелище показалось ей бессмысленным, но постепенно Агнес начала понимать язык света. Ей вдруг открылось, что Большой Шар, который она считала объектом искусственного происхождения, на самом деле - живой организм. Он обладал разумом, и она попала туда, где находился его мозг.
- Я пришла, - сказала она, обращаясь к молнии, сияющим шарам и лентам.
- Ну и что? - беззвучно ответил ей свет.
- Ты меня любишь? - спросила его Агнес.
- Только если ты будешь танцевать со мной, - ответил свет.
- Я не могу танцевать. Я слишком стара.
- Я тоже не могу танцевать, - сказал свет. - Но я неплохо умею петь и спою тебе песню, а ты будешь ее мелодией. Как и положено, я спою ее с начала и il fine, то есть до конца.
Во сне Агнес задрожала от страха.
- До конца?
- До конца.
- Нет, прошу тебя, пусть в твоих нотах будет стоять "al capo" - повторить с начала. А потом - еще раз и еще!
Эта просьба заставила свет задуматься… Но потом он ответил: "Хорошо", и его согласие залило Агнес таким ярким сиянием, что ей подумалось: раньше она не понимала смысла слова "белый", потому что ее глаза никогда еще не видели такой ослепительной белизны.
На самом деле все было куда прозаичнее, и сон оказался всего лишь попыткой ее разума приспособиться к переменам. После того как Агнес заснула, стало темнеть, а когда наступила полная тьма, заблестели молнии. Их чудовищные вспышки не были просто электрическими разрядами: излучения молний охватывали весь диапазон частот - от тепловых лучей до тех, что были губительнее гамма-лучей. Первая же вспышка принесла с собой смертельную дозу радиации. Население Большого Шара было обречено.
Повсюду слышались крики и стоны. Немало людей погибло от ударов молний. Горе ворвалось в каждую ячейку, но даже в этом кромешном аду судьба оберегала Агнес, не позволив ей увидеть крушение своих надежд. Агнес безмятежно спала до тех пор, пока молния не ударила в навес, испепелив ее. В последние мгновения она видела не ослепительную белизну - ее глазам открылся весь спектр излучения; Агнес увидела каждую его волну и приняла это за согласие света выполнить ее просьбу.
Но выполнить просьбу Агнес было невозможно. Большой Шар в буквальном смысле слова трещал по швам.
Каждая стена разделилась на два более тонких слоя. Ячейки отпочковывались друг от друга. На мгновение они застыли в космическом пространстве - их разделяли считанные сантиметры, а в центре Шара ячейки еще не разделились. Там буйствовали силы могущественнее всех сил в Солнечной системе, не считая энергии самого солнца.
Эти силы и были главным и единственным источником энергии Большого Шара.
А потом Большой Шар… лопнул. Ячейки превратились в клубы космической пыли, которая с бешеной скоростью понеслась во все стороны. Пылинки, избежавшие столкновения с планетами и Солнцем, улетели в космические просторы, и скорость их была так велика, что их не смогло удержать притяжение ни одной звезды.
Взрыв поглотил корабли, покинувшие Большой Шар после первых затмений.
Распавшиеся ячейки не долетели до Земли, однако все, что осталось от одной из них, прошло в непосредственной близости от планеты. Земная атмосфера вобрала в себя изрядное количество этой пыли, вследствие чего температура поверхности Земли понизилась на один градус, что вызвало незначительное изменение климата и жизненных условий… Правда, для современной цивилизации перемены не были катастрофичными: население Земли, уменьшившееся до одного миллиарда человек, просто испытало некоторые неудобства, только и всего.
Земляне скорбели о миллиардах погибших на Большом Шаре, однако большинство людей просто не осознали масштабов случившегося, поэтому старались реже вспоминать о трагедии, и говорили о ней не иначе, как в шутку. Однако шутки были мрачными и циничными - все снова вспомнили, что Большой Шар не зря поначалу назвали Троянцем. Многие пытались понять, чем же на самом деле являлся Шар: Божьим даром, или самым изощренным дьявольским изобретением, или и тем и другим?
Диназа Коучбилдер была лишь ненамного моложе Агнес. Она жила теперь у подножья Гималаев, где снег таял всего на несколько недель в году. На Земле было полно более теплых и привлекательных мест, однако Диназа упорно отказывалась покидать свой дом. К ее всегдашнему упрямству добавилось старческое слабоумие: каждое утро, еще до восхода солнца, Диназа брала телескоп и выходила, чтобы взглянуть на Большой Шар. Она делала это много лет подряд и никак не могла понять, куда он в последнее время подевался. Но однажды к ней вернулась былая ясность ума и она поняла, что случилось.
В тот день Диназа Коучбилдер не вернулась домой. На ее теле нашли записку: "Я должна была их спасти. Но не сумела…"
Гектор 8
Гекторы повисли во тьме. До прыжка оставалось одно мгновение, и оно казалось им вечностью. Они ликующе закричали, ожидая, что Гектор отзовется столь же ликующе, но получили очень неожиданный ответ.
В этом ответе звучала боль.
В этом ответе звучал страх.
- Что случилось? - спросили Гекторы, которые теперь уже не были его "я".
- Они не пришли! - простонал Гектор.
- Управляющие?
И Гекторы вспомнили, что Управляющие должны были прийти, поймать их в ловушку и удержать от прыжка.
- Сотни раз мои стены становились тонкими и податливыми, и Управляющие могли проникнуть внутрь меня, - сказал Гектор (его слова длились сотую долю секунды). - Но они так и не пришли. Если бы они оказались внутри меня, мне не пришлось бы умирать.
Гекторов удивило, что Гектору придется умереть, но потом (ведь это было заложено в них изначально) они почувствовали: ему и в самом деле пора уйти. Ведь теперь каждый из них был Гектором, имел его память, опыт и, что важнее всего, - его облик и всю его сложную энергетическую структуру. Они понесутся через галактики, и все это останется с ними. Значит, Гектор не умрет; точнее, умрет лишь сердцевина этого Гектора. И хотя Гекторы понимали (или думали, что понимают) его боль и страх, они больше не могли здесь оставаться.
Они прыгнули.
Прыжок раздробил их и швырнул в космическое пространство. Ячеистая структура каждого Гектора утратила прочность и превратилась в клубящуюся пыль. Однако каждый из них сохранил разум и сознание.
- Почему они позволили нам прыгнуть? - спрашивали Гекторы - одновременно, поскольку все равно ощущали себя единым организмом. - Они ведь могли остановить нас, но не остановили. Они не остановили нас и поэтому сами погибли!
Чтобы Управляющие не могли предотвратить прыжок в ночь? Это просто не укладывалось в сознании Гекторов. Миллионы лет назад Управляющие создали первого Гектора. Миллионы лет назад! Так неужто они разучились управлять Гекторами? Разве мыслимо, чтобы Управляющий не знал самых важных основ?
И вот к какому выводу они пришли.
Гекторы решили, что Управляющие сделали им подарок. Ведь любой плененный Гектор за миллионы лет плена мог накопить в памяти миллиарды историй. Но такой Гектор не мог стать свободным, не мог производить себе подобных и передавать им по наследству накопленные истории.
Однако, проведя сто лет с нынешними Управляющими, Гекторы узнали миллиарды других историй, более добрых и правдивых, нежели те, что Создатели вложили в первого Гектора. И эти Управляющие добровольно пожертвовали жизнью, чтобы Гекторы сделали прыжок, неся в себе несравненно больше знаний, а значит, мудрости.
Они прыгнули, унося в памяти мечты Агнес. Прекрасные мечты, которые нашли свое воплощение - все, кроме одной: мечты о вечном счастье. Но эту мечту могли воплотить лишь сами Гекторы. Эта мечта не предназначалась ни для Управляющих, ни для Создателей, ни даже для Масс, поскольку все они решили умереть.
- Они решили сделать нам подарок, - сказали себе Гекторы. Несмотря на некоторую ограниченность, они испытывали глубокую благодарность.
- Как сильно, должно быть, эти люди меня любили, если ради меня пожертвовали жизнью, - повторял каждый Гектор.
А на Земле люди дрожали от холода даже там, где никогда раньше не знали, что такое холод.
И каждый Гектор с огромной скоростью несся по Галактике, ныряя в облака, оставленные сверхновой, проглатывая кометы, черпая энергию и массу из любого источника. Так продолжалось до тех пор, пока на пути его не попадалась звезда, из которой можно было почерпнуть необходимый для размножения Гектора свет. Тогда он производил себе подобных, которые становились его "я" и слушали его истории. Потом его "я" прыгали в темноту и неслись дальше, чтобы достичь конца Вселенной и кануть в пропасть Времени.
В тени неминуемой смерти люди Земли чахли и дряхлели.
Примечания
1
Биафра - провинция в восточной части Нигерии, населенная преимущественно племенем ибо (или игбо). Руководители этой провинции, считая, что нахождение в составе Нигерии препятствует успешному экономическому развитию Биафры, в середине 1967 г. провозгласили Биафру независимым государством. Правда, независимость Биафры признали лишь 5 государств. В ответ нигерийское правительство экономически блокировало Биафру и повело против нее военные действия. В начале 1970 г., после кровопролитных сражений с нигерийскими правительственными войсками, Биафра пала. В результате войны и голода за эти годы погибло более одного миллиона мирных жителей. - Примечание переводчика.
2
Ибо (игбо) - одна из крупнейших этнических групп Нигерии, насчитывающая около 15 млн. человек. - Примечание переводчика.
3
Ай-Би-Эм (IBM) - английская аббревиатура названия международной корпорации International Business Machines, возникшей в 30‑е годы прошлого века и ныне занимающей лидирующее положение в разработке и производстве компьютеров.
4
Тексако (Texaco) - американская нефтеперерабатывающая компания, созданная в 1902 г. - Примечание переводчика.
5
"Дурашка Патти" (Silly Putty) - игрушка из синтетического каучука, появившаяся в Америке в конце 50-х гг. XX века. Традиционно имеет форму яйца. Особые свойства материала позволяют лепить из него всевозможные фигурки, способные подпрыгивать и прилипать к любой поверхности. В середине 90‑х гг. в российских ларьках появился довольно примитивный аналог этой игрушки - т. н. "лизун". - Примечание переводчика.
6
Эритрея - государство на северо-востоке Африки с населением около 4 миллионов человек. В XX в. Эритрея вела ожесточенную борьбу за независимость и отделение от соседней Эфиопии, провинцией которой она долгое время являлась. - Примечание переводчика.
7
Квебек - одна из провинций Канады с преимущественно франкоязычным населением, которое всегда отличалось сепаратистскими настроениями. - Примечание переводчика.
8
Айны - древний народ, живущий на севере японского острова Хоккайдо. По разным данным, его численность колеблется от 15 до 60 тысяч человек. - Примечание переводчика.
9
Эмма Лазарус - американская поэтесса и эссеистка. Ее сонет "Новый Колосс" выбит на пьедестале статуи Свободы. - Примечание переводчика.