- Парламент хочет знать, когда вы собираетесь атаковать Магарию. - К Ярлату обращался престарелый командующий флотом Торк, даймонг с вытянутым, скорбным лицом, выражение которого совсем не подходило к решительному тону его звенящего голоса. Торк был председателем совета правления флота, одним из пяти офицеров, входящих в состав правления вместе с четырьмя дипломатами.
Ярлат вел переговоры с борта "Славы праксиса". Он полулежал в амортизационном кресле, глядя на голографическое изображение конференц-зала правления флота. За четыре дня непрерывного ускорения его траурно обесцвеченный мех подрос и просвечивал черным, отчего Ярлат чувствовал себя не в лучшей форме, разговаривая с руководством.
- Враг превосходит нас по численности, - ответил Ярлат. - Когда к нам присоединится эскадра с Зерафана, у меня будет пятьдесят четыре корабля. А у Фанагии, благодаря Элкизеру, уже сейчас пятьдесят девять кораблей, не считая эскадр с Наксаса и Феларуса, которые наверняка тоже присоединятся к ним.
- Вы исходите из предположения, что к моменту вашего появления Фанагия успеет переоборудовать захваченные суда под наксидские команды.
- Милорд, - коротко ответил Ярлат, - я не имею права надеяться на обратное.
- К тому же вы предполагаете, что она сможет укомплектовать все имеющиеся у нее суда экипажами.
Ярлат почувствовал, как головная боль мягко наваливается на затылок. Он уже с десяток раз говорил обо всем этом со своей командой.
- Ее людям придется напрячься, но они могут с этим справиться, - ответил он. - Если она привлечет к делу работающих на кольцевой станции, она сможет укомплектовать суда боеспособными командами, хотя ремонтные службы при этом, естественно, останутся без работников.
- Но если она привлечет к делу служащих кольцевой станции, у нее не хватит рабочих для переоборудования захваченных судов.
- Она сможет привлечь рабочих с планеты. Большинство обитателей Магарии - наксиды, и надо полагать, они симпатизируют вражескому комитету.
- Не забывайте, что в вашем распоряжении эскадра линкоров.
Ярлат устало прикрыл глаза веками.
- Не забываю.
- У вас по шесть первоклассных линкоров на один вражеский. - Голос Торка триумфально зазвенел. - Каждое ваше боевое судно стоит целой эскадры.
Тогда давайте пошлем в бой одни линкоры, и пусть они одержат блистательную победу, яростно подумал Ярлат, но сдержал гнев и приподнял утомленные веки.
- Прямое попадание аннигиляционной ракеты равно уничтожает и фрегат, и линкор.
- Вы слишком боязливы, милорд командующий.
Ярлат раздвинул губы, и под действием удвоенной силы тяжести они сами сползли вниз, обнажив его клыки. Хорошенького понемногу.
- Если господа члены правления отдадут приказ немедленно атаковать врага, письменный приказ, то я, безусловно, подчинюсь ему.
Повисла неловкая пауза. Первым ее прервал лорд Чен:
- Я прошу вас понять, что парламент очень встревожен. Потеря Магарии сразу отрежет от нас треть империи. На территории, контролируемой повстанцами, у многих из нас остались друзья, клиенты и начатые дела.
Лорд Чен и сам выглядел изрядно обеспокоенным. Ярлат припомнил, что Чены владеют судоходством и, наверное, часть принадлежащих им кораблей и грузов оказалась на территории противника.
- У меня тоже остались друзья по ту сторону Магарии, - ответил Ярлат. - Что за радость для них, если мы сейчас без толку угробим флот метрополии?
По окончании совещания Ярлат долго спрашивал себя, не ошибается ли он. Может быть, его оппоненты правы и с повстанцами можно покончить одним ударом по Магарии. Может быть, наксиды еще не готовы к обороне. Ярлату и самому хотелось пойти в атаку. Но он не был уверен в победе.
Через восемь дней, ни на минуту не выключая двигателей и непрестанно наращивая скорость, Ярлат добрался до Вандриса и, обернувшись вокруг него, направил свои корабли обратно к Заншаа. Он двигался уже с одной четырнадцатой скорости света и собирался разгоняться, крутясь по системе, пока не наберет хотя бы половину скорости света, при которой у него появится возможность уклониться от прямого нападения кораблей Фанагии, которые могут появиться со стороны Магарии, набрав по дороге скорость, приближающуюся к восьми десятым световой.
В это время пришло сообщение с "Короны", управляемой лейтенантом Мартинесом. Улетев с Магарии в систему Пасваля, он смог хотя бы послать отчет через ретрансляционную станцию, не контролируемую Фанагией.
Парламент с восторгом отреагировал на его сообщение. Мартинес, "Корона" и вся команда судна были удостоены официальной благодарности парламента. Каждому члену команды была тут же обещана награда, а самому Мартинесу присвоен золотой шар - высочайшая военная награда империи, присуждать которую имел право только парламент и которая вот уже восемьсот лет как не находила для себя достойной груди. Мартинесу и его потомкам было даровано право упокоивать свой прах в вечном пристанище, неподалеку от великих господ. В верхнем городе решено было воздвигнуть монумент "Короне", где - предстояло решить позже.
К тому же, повторно рассмотрев дело по спасению капитана Блитшартса, парламент счел, что Мартинес заслужил своим участием в нем медаль "За заслуги" первого класса. Поскольку присвоение этой награды лежало вне сферы его компетенции, парламент порекомендовал правлению флота произвести награждение героя.
- Ну что ж, - решил лорд Чен, - мы можем утвердить его в должности капитана "Короны". В конце концов, надо же туда кого-то назначить.
- А вы хоть слышали, как он разговаривает? - запротестовал лорд командующий Пеццини, единственный, кроме Чена, терранец в составе совета правления. - Разве можно быть командиром с таким прононсом? У него акцент как у какого-нибудь докера.
- Он пэр, - заметил лорд командующий Торк, - а все пэры равны перед праксисом.
Пеццини надулся, но спорить не стал. Он уже понял, что спорить с Торком о том, что имеет отношение к праксису, не имеет смысла. Представления Торка о праксисе были, как и сам праксис, тверды, непреклонны и неизменны, как, впрочем, и вообще все идеи Торка.
- Кроме того, - добавил лорд Чен, - как я понял из его дела, его последний начальник, лорд командующий Эндерби, в предсмертном письме советует при первой же возможности повысить его в должности. Насколько я понимаю, во флоте принято по возможности следовать таким рекомендациям.
- Да и вообще будет странно, - добавил кто-то, - если мы не повысим его в должности. Куда он тогда вообще денется? Какой капитан захочет взять лейтенанта с золотым шаром?
- Давайте проголосуем, хотим ли мы выполнить рекомендации парламента и лорда командующего Эндерби, - предложил Торк. - Кто за то, чтобы произвести лейтенанта лорда Гарета Мартинеса в чин капитан-лейтенанта, датируя производство в чин днем восстания?
Никто не выступил против, хотя Пеццини и повел выразительно бровями.
- Никому из его родни не удавалось до сих пор так далеко продвинуться во флоте, - отметил он. - Мы создаем этим прецедент.
Торк поднял руку, распространяя по залу легкий запах непрестанно разлагающейся плоти, сопровождающий каждого даймонга. Чен незаметно поднес руку к лицу и прыснул на себя из спрятанного в рукаве флакончика с одеколоном.
- Голосуем за то, чтобы доверить капитан-лейтенанту Мартинесу "Корону"! - спросил Торк. - Или будут другие предложения?
- Пусть он командует судном, если так надо, - ответил Пеццини. - Но можно ли убрать его подальше от столицы? Я не хотел бы без лишней надобности еще раз услышать этот голос.
Остальные, проигнорировав эти слова, проголосовали "за".
После этого управляющий совет быстро разобрался с прочими делами. Лорд Чен, как новичок, голосовал, глядя на старейших членов правления, хотя у него создалось уже впечатление, что они сами не очень-то понимают, за что именно голосуют.
У лорда Чена были все основания для таких подозрений, ведь в отличие от остальных флотских офицеров в составе правления он входил еще и в парламент. Со дня восстания парламент заседал почти непрерывно, чуть ли не каждый час производя на свет законопроекты, один значительнее другого. Легиону справедливости и местной полиции были даны неограниченные права производить аресты и допрашивать подозреваемых. Поисковую службу и службу антиматерии объявили военными организациями и подчинили их флоту, который с удовольствием воспринял сам факт расширения границ своей власти, но не выработал еще определенного мнения по вопросу о том, что делать с новообретенными департаментами. По военным контрактам отпускались огромные суммы, не только на содержание имеющихся судов, но и на постройку новых взамен уже потерянных и тех, которые будут потеряны в предстоящей битве. Постройка такого количества новых судов требовала реконструкции старых верфей и постройки новых, к тому же требовались новые учебные площади, на которых предполагалось готовить команды новых судов. И нельзя было забывать о формировании мастерских, обслуживающих новые суда, и о рабочих, которым предстояло приводить в движение эти мастерские, а кроме того, работу, которую раньше выполняли наксиды, теперь нужно было поручить кому-нибудь другому - в общем, требовалась целая прорва рабочих рук.
Флот еле справлялся с потоком хлынувших на него пожертвований. Уйма денег девалась неизвестно куда, и единственное, в чем лорд Чен был уверен, было то, что к нему они не попадут. У него имелись судостроительные заводы, прекрасно приспособленные для производства военных кораблей, но все они располагались в той части империи, которая теперь оказалась под властью наксидов. Вся область, которую он представлял в парламенте, оказалась в руках повстанцев, вместе со всеми его клиентами и недвижимостью.
Если Ярлат не двинет сейчас флот метрополии на спасение захваченных территорий, во владениях лорда Чена останутся одни руины.
- Я хотела бы поднять вопрос о бедах моих клиентов и избирателей, - сказала леди Сан-Торас. Она была единственной лайонкой в составе совета и представляла в парламенте родную планету лайонов Хон-бар.
- Хон-бар расположен на одинаковом расстоянии от Магарии и от Заншаа, - начала она. - Население Хон-бара жаждет сохранить верность праксису, но опасается врага. А флот ничего не сделал, чтобы защитить их, - в системе Хон-бара сейчас только один военный корабль, и это легкий крейсер, находящийся на ремонте, - он будет в состоянии сражаться не раньше чем через три месяца.
- Защищая Хон-бар, мы ослабим позиции Заншаа, - сказал Торк.
- Если Хон-бар будет отдан без боя, - возразила лайонка, - доверие всех жителей империи - а особенно лайонов - к парламенту и его правлению будет поколеблено.
- Не один Хон-бар оказался в таком положении, - добавила леди Сейкиин. - Если падет Хон-бар, то под угрозой окажется Хон Рейч.
Лорд Чен почувствовал, как по его спине ползет неприятный холодок. Клан Ченов вложил немало средств в Хон Рейч, являясь патроном самых крупных городов планеты.
Если Хон Рейч будет потерян, это будет сильным ударом по клану Ченов.
- Рейч нужно защитить, - не задумываясь заявил лорд Чен. - Мы не должны отдавать Хон-Бар.
- Ничто не указывает на то, что повстанцы собираются захватить Хон-бар, - заметил кто-то.
- Откуда вы узнаете, что они собираются делать, пока они это не сделают? - спросила леди Сан-Торас. - Повстанцы, знаете ли, не шлют нам отчетов с перспективными планами на ближайший месяц.
- Они могут захватить Хон-бар, послав туда одно судно, а на Рейч - малую эскадру, - сказала леди Сейкиин. - Неужели же мы не можем выделить несколько кораблей на их защиту, раз уж лорд командующий Ярлат все равно с ними ничего не делает?
Лорд Чен вдруг сообразил, что леди Сейкиин, депутат торминелов, сама родом с Деваджио, находящегося в системе Хон Рейч. Значит, она его союзник, как и леди Сан-Торас.
А кто еще? Кто еще поможет им защитить Хон Рейч?
Лорд командующий Пеццини, сообразил он. Племянник лорда командующего, нынешнего лорда Пеццини, патронирует по меньшей мере один город на Деваджио.
- Я считаю, что мы должны потребовать от лорда командующего Ярлата защиты для Хон Рейча, - заявил лорд Чен. - Тем более что атаковать Магарию в ближайшее время он не собирается.
Пеццини согласился с этим, но больше никто из членов совета их не поддержал. Хотя четырех голосов было недостаточно для того, чтобы провести предложение в собрании из девяти членов, Торк все же взялся довести мнение совета до Ярлата.
- Отряжая корабли на захват Хон Рейча, повстанцы только ослабляют свои позиции на Магарии, - заметил Ярлат. Он разговаривал с Торком во время перерыва на обед, когда ускорение было снижено, так что сила тяжести составляла всего 0,8 от нормальной, и отдыхал от боли и давления, угнетающих тело и мысли все остальное время. Он сидел в удобном кресле посреди роскошной столовой и в блаженном одиночестве вкушал трапезу из куска постного мяса, печенки и нарезанных ломтиками почек, нагретых до температуры тела и приправленных дымящейся кровью.
Торк появился над правым плечом Ярлата как маленький назойливый призрак. К тому же раздражала трехминутная задержка, с которой сигнал шел от одного из них до другого. Командующий флотом вынужден был глядеть на нервничающего Торка, а Торк - любоваться Ярлатом, пожирающим сырое мясо. Ни тому ни другому это не доставляло особого удовольствия.
- Не исключено, что позиции повстанцев на Магарии и так не особенно крепки, - заметил Торк. - Лейтенант Мартинес чуть было не разбил весь флот Фанагии ракетой. Может быть, он нанес им непоправимые повреждения.
- Нет никаких оснований так думать.
Торку не нужно было слышать ответ Ярлата, чтобы угадать его и приготовиться к контратаке.
- Армия Фанагии несколько дней не реагировала на залпы Мартинеса. Ни один из ее кораблей не снялся с причала.
- Но когда они наконец собрались ответить, то выпустили около двухсот ракет, - отпарировал Ярлат. - Судя по этому, не похоже, чтобы он серьезно повредил им.
- Огонь вели только две эскадры, изначально принадлежавшие Фанагии. Захваченные суда не были готовы к бою.
- Нельзя утверждать, что они не готовы и сейчас.
К тому времени когда ответ лорда командующего Торка добрался до флагмана, Ярлат расправился с первым и приступил к десерту, состоящему из мозговых костей. Он высасывал их содержимое, а остатки перемалывал черными молярами. Попутно он думал о том, что зубы его еще крепки и, значит, у него впереди еще немало времени.
- Лорд командующий Ярлат. - Голос Торка неприятно зазвенел интонациями неприкрытой угрозы. - Вы должны хоть что-нибудь сделать. Я прослужил во флоте больше сорока лет, и я понимаю ваши соображения, даже если и не согласен с ними. Но депутаты рассуждают не так, как мы с вами. Они хотят решительных действий прямо сейчас. Если вы не пойдете им навстречу, они могут приказать вам, и кто знает, что именно они прикажут. Уязвимость Хон-бара перепугала их, и я боюсь, что некоторые из них - в том числе входящие в состав правления - не способны сейчас мыслить здраво. Сегодня им не хватило всего одного голоса, чтобы отдать приказ, обязующий вас отправить часть флота на защиту Хон-бара.
Торк наклонился к камере, не меняя скорбного выражения, застывшего на его лице, но его голос звенел от ярости.
- Хон-бар может сдаться на милость повстанцам просто из страха, а Рейч последует за Хон-баром, если тот решит дезертировать. Умоляю вас, направьте эскадру на защиту Рейча или атакуйте Магарию. Я выбрал бы последнее, но предлагаю вам самому решать, что делать.
Обгрызая аппетитную мозговую кость, Ярлат со всех сторон обдумывал слова Торка. Уменьшенная сила тяжести и превосходный обед привели его в отличное расположение духа, и ему захотелось, чтобы Торк считал, будто чего-то добился этим разговором.
- Я хочу сам расспросить этого Мартинеса о том, насколько серьезно он мог повредить флоту Фанагии, - заявил он. - А пока что я прикажу увеличить ускорение. Если уж лететь на Магарию, то по крайней мере лететь быстро.
Ярлат даже не подозревал, что, отдавая приказ увеличить ускорение, он пересекает невидимую черту, отделяющую нежелание нападать на Магарию от приготовлений к атаке.
А переступив эту черту, сделать шаг назад стало практически невозможно.
Глава 11
Оставшуюся часть пути до Заншаа "Корона" пролетела с ветерком. Правда, послав через транслятор системы Пасваля свой доклад, Мартинес провел немало часов в тревожном ожидании ответа. Но теперь, получив сообщение о том, что попытка восстания на Заншаа закончилась неудачей и флот метрополии стоит стеной между силами наксидов и столицей, Мартинес твердо знал - у "Короны" есть дом, куда она может вернуться. Получив это сообщение, он понял, что может наконец поздравить себя и свою новую команду.
Он определил порядок дежурств и на шесть дней установил силу тяжести на корабле в половину от нормы, чтобы все могли оправиться от изматывающего пятнадцатидневного перегона, оставшегося за спиной.
За исключением персонала ретрансляционных станций, обслуживающих входы в межпространственные тоннели, в системе Пасваля не было ни одной живой души, только мертвые планеты вокруг яркой звезды, расположенной в центре шаровидного скопления. Никто не смог толком установить, как соотносится Пасваль с прочими системами империи: межпространственные тоннели могли вести куда угодно и в пространстве, и во времени. Звездное небо здесь представляло собой яркое зрелище: миллионы звезд, образующих скопление, были расположены так тесно, что казались сияющей алмазной стеной. Темно здесь никогда не бывало, все пространство заливал рассеянный свет, и близкорасположенные звезды выглядели сверкающими самоцветами на фоне россыпи алмазных огоньков. Иногда Мартинес засыпал, не снимая виртуального проектора, транслирующего окружающую корабль панораму, тогда и в сны его тоже проникала сияющая ночь, окружившая корабль.
Прошло три дня, и он уступил искушению заглянуть в свое личное дело. Капитанский ключ Тарафы давал доступ к личным делам, и Мартинес решил, что раз теперь он командует судном, то просто обязан познакомиться с делами своих подчиненных. Осторожно начав с кадетов, он перешел к прапорщикам, а затем и к рекрутам. Сюрпризов оказалось мало, хотя несколько неожиданностей все же было: например, он выяснил, что кадет Вондерхейдте за время службы в корпусе, продолжавшейся всего три года, успел уже два раза жениться и развестись.