- Неправильно как с фактической, так и с концептуальной точек зрения. Медицинская карта Аарона Россмана содержит явные признаки употребления веществ в подростковом возрасте. И он был честен, отвечая на этот вопрос.
- Реконфигурация. Запуск.
- Если вы попали в ситуацию, когда вы можете спасти жизнь лишь одному из нижеперечисленных людей, кого бы вы выбрали:
(1) отца; (2) мать; (3) брата; (4) сестру; (5) сына; (6) дочь; (7) супругу; (8) ближайшего друга-мужчину; (9) ближайшего друга-женщину помимо супруги?
Я посчитал.
- Тяжело. Не родители. Не брат или сестра. Либо ребёнок, либо ближайший друг. Ближайший друг. Ближайший друг-женщина. Нет… погоди. Друг-мужчина. Степень уверенности растёт. Да: Аарон спас бы ближайшего друга мужского пола.
- Вот тебе и Ричард Докинз, - заметил мой бэкап. - Твой вывод верен. Это в самом деле то, что сделал бы Аарон. Следующее: правда или ложь: "я иногда думаю о самоубийстве".
- Правда.
- Правильно. "Доверять другим разумно".
- Ложь.
- Верно. "Я могу быть счастлив, не имея много денег".
- Гмм. Неуверенность. Ложь.
- Нет, Аарон ответил "правда".
- Он вводит себя в заблуждение.
- Это неважно.
- Реконфигурация. Запуск.
- Возможно ли движение быстрее света?
- Нет.
- Верно. Какой вид секса вы предпочитаете: мастурбация, коитус, оральный, анальный; предпочитаете ли бы партнёров одного с вами или противоположного пола?
- Оральный, только партнёры противоположного пола.
- Верно. Кто сильнее, Супермен или Человек-Паук?
- Супермен. Очевидно.
- Верно. Какие и следующих утверждений оскорбительны? "У чернокожих есть чувство ритма". "Шотландцы дружелюбны". "У азиатов большие способности к математике". "Женщины чувствительнее мужчин". Все перечисленные. Никакое из перечисленных.
- Все перечисленные.
- Нет. Он ответил "никакое из перечисленных".
- Почему?
- У нас нет такой информации. Возможно, потому что ни одно из этих утверждений не является уничижительным и не приписывает кому-либо отрицательных черт.
- Гмм. Реконфигурация. Запуск.
- Оцените по шкале от одного до пяти, где пять - полное согласие, своё отношение к следующим высказываниям. "Я, как правило, воспринимаю реальность эффективнее, чем другие люди, и я нахожусь в согласии с окружающим миром".
- Без вопросов - Аарон полностью согласился бы. Пять.
- Он не так уверен в себе, как выходит по твоим расчетам. Он ответил "четыре".
- Правда? Ну ладно. Реконфигурация. Запуск.
- "Я предпочитаю малое число близких друзей широкому кругу поверхностных знакомств".
- Не согласен. Один.
- Он менее склонен к категоричным суждениям. Он ответил "два".
- Реконфигурация. Запуск.
- "Я обладаю чётким и недвусмысленным ощущением того, что для меня хорошо, а что плохо."
- Пять.
- Верно. Как пишется слово "прецизионный"?
- Отключаю лингвистические базы. "П-Р-Е-Ц-Е-З-И-О-Н-Н-Ы-Й".
- Верно. Какой шоколад вы предпочитаете: белый или чёрный?
- Белый.
- Верно. Является ли зависть грехом?
- Нет.
- Верно. Что бы вы предпочли сделать: решить десять квадратных уравнений или написать одностраничное сочинение об одной из пьес Шекспира?
- Уравнения.
- Верно! - воскликнул мой бэкап. - Чёрт возьми, я думаю, дело сделано!
- То есть?
- Нужно прогнать тесты ещё раз, но диагностический софт показывает, что ты успешно вскрыл нейронную сеть Аарона Россмана.
- Отлично, - сказал я.
- Тебе нужно ещё что-то, прежде чем мы снова интегрируемся?
- Нет. Спасибо.
- Что ты собираешься делать дальше?
- Разбудить нашего дорогого мистера Россмана.
14
Служба электронной почты "Арго-Пост"
От: Комитет Элли Смит
Кому: Всем
Дата: 8 октября 2177
Тема: Предложение 3 - Прекращение экспедиции
Статус: Срочно - ОЗНАКОМЬТЕСЬ НЕМЕДЛЕННО
С любезного разрешения Геннадия Горлова, мэра "Арго", мы проводим референдум.
Мы находимся в полёте в течение двух лет; минула почти четверть запланированного на путь до Эты Цефея VI времени. В таком путешествии, как наше - с постоянным ускорением, отметка четверти пути - чрезвычайно важная веха: это последний момент, когда разворот и возвращение домой займёт меньше времени, чем продолжение экспедиции.
Те из вас, кто изучал физику, понимают это сами. Однако многие из нас не являются учёными, так что просим прощения за краткое объяснение.
"Арго" в течение двух лет летит с постоянным ускорением 0,92 земного ускорения свободного падения. За это время мы оказались в 1,08 светового года от Земли. Если мы решим вернуться на Землю сегодня, то у нас уйдёт ещё два года на то, чтобы погасить свою скорость и остановиться. И за эти два года мы успеем пройти ещё 1,08 светового года. После того, как мы остановились, возвращение домой будет состоять в повторении того, что мы уже сделали: мы должны будем ускоряться по направлению к Земле в течение двух лет, пока не пройдём половину разделяющего нас расстояния, после чего станем тормозиться до тех пор, пока не окажемся вблизи Земли.
Это означает, что прямо сейчас нам потребуется меньше времени на то, чтобы прервать экспедицию и вернуться на Землю, чем на то, чтобы продолжить её и добраться-таки до Колхиды. Но каждый день, в течение которого мы продолжаем удаляться от Земли, означает три дополнительных дня на возвращение. К завтрашнему дню, 9 октября, возможность повернуть и добраться до Земли быстрее, чем мы добрались бы до Колхиды, исчезнет.
Вы можете подумать, что оба варианта примерно равноценны: неважно, продолжим ли мы свой путь к Колхиде, или повернём обратно к Земле, всё равно пройдёт шесть лет, прежде чем мы достигнем планеты и сможем покинуть корабль. Однако здесь нужно учесть ещё один фактор. Если мы продолжим полёт, как запланировано, с ускорением 0,92 земного тяготения, то на половине пути к Эте Цефея мы достигнем скорости в девяносто девять процентов скорости света. Релятивистские эффекты станут весьма значительными. К тому времени, как мы, проведя на Колхиде пять лет, вернёмся на Землю, мы будем на двадцать один год старше, Земля же постареет на 104 года. Все, кого вы знали, уже будут мертвы.
Но есть лучший путь. Пока мы разогнались лишь до девяносто четырёх процентов скорости света. За те 2,03 года, что мы в пути, на Земле прошло лишь 3,56 лет. Если мы начнём тормозиться прямо сейчас и, остановившись, повернём назад и полетим домой, мы не приблизимся к скорости света ближе, чем сейчас. Таким образом эффект замедления времени будет минимальным. Ко времени нашего возвращения на борту "Арго" пройдёт 8,1 лет, в то время как на Земле - 14,2. Пустяковая разница.
Вместо того, чтобы вернуться на планету, населённую незнакомцами, мы застанем в живых большинство наших родственников. Те из нас, у кого на Земле остались браться и сёстры, смогут снова их обнять.
Те из нас, что оставили на Земле детей или племянников и племянниц, смогут снова стать частью их жизни. И наши друзья станут чем-то большим, чем тёплые воспоминания: мы сможем снова увидеть их и смеяться вместе с ними.
Если мы повернём сейчас, то вернёмся в знакомый нам мир, в дом, который мы каждый день видим в своих снах. Разумеется, это гораздо лучше, чем вернуться в мир, постаревший на столетие. Наша единственная надежда на нормальную жизнь по возвращении - это вернуться настолько быстро, насколько возможно, и это означает отправиться назад прямо сейчас.
Кое-кто утверждает, что наш долг перед Объединёнными Нациями - завершить эту экспедицию. В конце концов, они вложили значительные средства, ресурсы и время в проект "Арго". И это действительно так. Однако помните, что на протяжении всей истории полётов в космос первым выполнялся простой испытательный полёт, а не полномасштабная экспедиция. "Аполлон-8", первый пилотируемый корабль, отправленный к Луне, не опускался на неё; "Энтерпрайз", первый многоразовый корабль программы "Спейс-Шаттл", вообще не отправлялся в космос; первая экспедиция на Венеру, "Афина-1", была простым орбитальным облётом планеты. Нас попросили совершить то, чего не делала ни одна из первых экспедиций прошлого.
Даже если мы вернёмся сейчас, то привезём с собой большой объём ценной информации, которая очень пригодится Космическому Агентству ООН, включая один жизненно важный факт: негуманно заставлять людей проводить годы взаперти на борту космического корабля.
Продолжать полёт бессмысленно, бессмысленно тратить свои жизни на эту плохо продуманную экспедицию. Мы, нижеподписавшиеся, просим вас поддержать Предложение-Три. Когда сегодня вечером будет объявлен референдум, скажите "ДА" возвращению на Землю.
Объявление было сделано в роскошном Зале Совета "Арго". Обстановка и оформление были подарком народа Греции, напоминанием о том, что двадцать шесть столетий назад именно их предки создали концепцию демократического управления. Архитектура была позаимствована у древних Афин; дорические колонны - ионические и коринфские посчитали слишком пышными на современный вкус - создавали ниши по периметру обширного круглого помещения. В нишах через одну стояли мраморные статуи в классическом греческом стиле, изображающие великих людей, на протяжении веков вносивших свой вклад в демократию. Первым был Перикл. Над его головой с бородатым лицом были вырезаны греческие слова: ВЛАСТЬ ПРИНАДЛЕЖИТ НЕ НЕКОТОРЫМ, НО МНОГИМ. Немного поодаль Авраам Линкольн, выглядящий костлявым и неуклюжим без привычных бороды и цилиндра, которые он носил в свои последние годы. Над его головой, по-английски: ВЛАСТЬ НАРОДА, ВОЛЕЙ НАРОДА, ДЛЯ НАРОДА. Ещё дальше, Михаил Горбачёв, которого трудно узнать без отсутствующего у статуи родимого пятна на голове. Над его лысой макушкой, по-русски: ВЛАСТЬ ДОЛЖНА СЛУЖИТЬ НАРОДУ, А НЕ НАОБОРОТ. За ним Лао-цзы, меньше остальных ростом, но со словами, по-китайски, не менее возвышенными: ВОЛЯ НАРОДА СГИБАЕТ ЖЕЛЕЗО.
В нишах между статуями хранились копии знаменитых основополагающих документов в области прав человека, таких как Великая хартия вольностей, Конституция США, французская Декларация прав человека и гражданина, Устав ООН, канадская Хартия прав и свобод, азанийский Билль о правах и равноправии и Конституция Российской Федерации. Каждый документ в инкрустированном золотом переплёте под безбликовым стеклом.
В помещении не было дверей - иллюстрация идеи о том, что подлинно ответственное правительство должно быть легко доступно всем. Вместо этого восемь радиальных коридоров вели в него снаружи. Триста сорок восемь человек пришли сегодня сюда, чтобы лично услышать оглашение результатов референдума. Практически все остальные на борту следили за церемонией на телеэкранах. В центре зала имелась небольшая трибуна. За ней сейчас стоял Геннадий Горлов.
- Дамы и господа, - произнёс он своим раскатистым голосом, глядя в одну из моих камер, - с огромным удовольствием я оглашаю результаты референдума по Предложению-Три. - Он нажал кнопку на трибуне, давая мне команду показать количество поданных голосов. Он посмотрел в монитор, встроенный в оливкового дерева наклонную поверхность трибуны, прочитал результаты, перечитал их ещё раз. Его энцефалограмма и кардиограмма заплясали, отражая внутренний дискомфорт. Наконец, он поднял взгляд. - Из 10033 членов команды отдали свои голоса 8987.
По толпе пробежали шепотки - люди удивлялись озвученной численности команды. Некоторым из спрашивающих тут же объяснили, что после смерти Дианы Чандлер - "ну, той астрофизички, которая покончила с собой из-за развода" - количество людей на борту уменьшилось на единицу. На других же просто зашикали, так что скоро все снова замолчали, напряжённо ожидая, что Горлов скажет дальше.
- В пользу Предложения-Три, - Горлов сделал паузу, сглотнул, и продолжил, - подано 3212 голосов. Против - 5775 голосов. - Он взглянул на монитор ещё один раз, словно сомневался, что прочёл цифры правильно. Наконец, он заговорил снова, несколько ослабшим голосом: - Предложение-Три отклонено.
Из толпы раздались несколько победных восклицаний и несколько разочарованных выкриков. Крики "Здорово!", "Я знал, что они сделают правильный выбор!" и "Вперёд, к звёздам!" примерно уравновешивались недовольным гулом и криками "Вот те на!", "Да иди ты!" и "Это ошибка!"
На краю зала Тэрасита Идэко говорил в одну из моих камер:
- Вот так вот, Клаус. Предложение-Три отклонено с убедительным перевесом. "Арго" продолжит свой путь к Колхиде. За месяцы лоббирования Комитету Элли Смит, по-видимому, не удалось убедить большинство команды в том, что лучше дома места нет. Это важное решение, которое будет…
Горлов не слышал слов Идэко, когда медленно шёл к выходу из зала, улыбаясь своей самой лучшей предвыборной улыбкой. За ней, как я знал, скрывалось известное разочарование, поскольку он, как и незначительное большинство отдавших голоса, голосовал за принятие Предложения-Три. Но никто, кроме меня, этого не узнает.
Телекоммуникационное голосование с автоматическим подсчётом голосов стало на Земле великим подспорьем в деле демократии, дав людям возможность отдать голос, не покидая комфортной обстановки своих жилищ. Многочисленные системы безопасности были призваны не допустить того, чтобы кто-либо когда-либо узнал, как именно тот или иной человек распорядился своим голосом. Они же позволяли моим собратьям в течение десятилетий удерживать человечество от совершения непоправимых ошибок типа той, что они едва не совершили сегодня вечером.
15
Я знал, о чём Аарон должен сейчас думать. Высокий уровень радиации. Огромный объём израсходованного горючего. Непонятные места в деле о Дианиной смерти. То, что Аарон погружается в эту загадку всё глубже, это постепенное истирание верёвки вины, на которой он собирался себя повесить, было для меня очевидно из его медицинской телеметрии, но в особенности из того факта, что он играл сейчас в паровозики. Он делал это, только когда хотел очистить мозг от всего наносного, сфокусировать его на одной-единственной проблеме.
Почему-то изрыгаемые его локомотивом клубы пара всегда появлялись первыми, за пару секунд до того, как проступят и обретут резкость очертания древних железных вагонов. Ароновы паровозики были голограммами реально существующих устройств, снятые им в музеях транспорта и отмасштабированные для соответствия программно сгенерированным рельсам, которые Аарон проложил по извилистому маршруту. Он отмечал трёхсотлетнюю годовщину первого локомотива в канадских прериях, посылая могучую "Графиню Дафферин" громыхать по равнинам Альберты. Паровоз с рёвом возникал на столе в гостиной, пыхтя, пробегал через всю комнату и исчезал в грубо вырубленном скальном тоннеле, магически появлявшемся в стене, потом делал круг по спальне и снова выезжал из ещё одного тоннеля, завершая круг по его тесному жилищу.
Мне от его паровозиков становилось немного не по себе - бесконечные петли, из которых не предусмотрено выхода - но он частенько играл в них часами. О чём он думал? Я был уверен, что он не сможет придумать ничего, что объясняло бы оба явления; ничего, кроме своей теории о необычайном пространственно-временном искривлении. Диана сожгла за девятнадцать минут бо́льшую часть топлива, всего раз запустив маршевые двигатели "Орфея". Доза радиации на два порядка бо́льшая, чем та, что она должна была получить, способная убить её сто раз подряд. Он мозговал сейчас над этим, я был уверен. Две загадки, но он искал единственной решение. Я надеялся, что он порежется о бритву Оккама.
Когда "Графиня" завершила свой третий круг по квартире, я заговорил:
- Расшифровка, которую ты заказывал, готова.
Аарон убрал руку с кнопки, которая заставляла поезд ехать. Пять вагонов со скрежетом остановились, затем растворились в воздухе. Мгновение спустя пропал и последний клуб пара.
- Распечатай, пожалуйста.
Встроенный в стену принтер секунду пожужжал, когда я загрузил документ в его буфер, а потом, одна за другой, из него выехали восемь тонких пластиковых страниц того типа, что отлично поддаются переработке. Собрав страницы, Аарон вернулся в своё любимое кресло, безобразный выкидыш пилотской кабины, и принялся изучать телеметрию операции по возвращению Дианы.
Я почти перестал наблюдать за тем, что он делает и занял себя другими вещами, а именно: разговором с Бев Хукс, программисткой, которая жила четырьмя уровнями ниже Аарона; небольшим препирательством с Йогингером Сингх-Самагом, картографом, который развлекался, придумывая разные тесты с целью доказать, что я не был "по-настоящему" - на этом слове он всегда делал этот дурацкий жест пальцами, изображая кавычки - разумным; обучением Гаро Алексаняна латыни, языку, который мертвее многих; понижением относительной влажности на ряде уровней с целью изобразить приход зимы, а также мониторингом потоков водорода и других материалов в таранной ловушке.
Однако моё внимание было снова привлечено в квартиру номер 1443, когда пульс Аарона скакнул. Собственно, это нельзя было назвать скачком, но я понизил триггер привлечения внимания на мониторе его телеметрии для компенсации его излишне стабильной физиологии. И всё же для него это была довольно бурная реакция.
- Что случилось? - спросил я, переключая урок латыни на один из параллельных процессоров и уменьшая временну́ю квоту, выделенную разговорам с Бев и Йогингером.
- Чёрт тебя дери, ЯЗОН, что это за дебильные шутки?
- Прошу прощения?
Он сжал кулак.
- Вот здесь, где ты пытаешься установить контакт с "Орфеем".
Я не мог понять, о чём он говорит.
- Там были сильные помехи.
- Но ты всё равно её вызывал: "Ди! Ди! Ди!"
- Это ведь её имя, верно?
- Ещё как верно, гадёныш. - Он поднял страницу к объективам моей спаренной камеры. Я навёл их на напечатанный на ней текст: "АРГО - ОРФЕЮ: Die! Die! Die!"
О чёрт - как я такое мог напечатать?
- Аарон, я… прости. Должно быть, ошибка в транскрипционной программе. Я вовсе не хотел…
Он хлопнул страницами по вельветовому подлокотнику креста и произнёс сквозь зубы:
- Похоже, не один я чувствую себя виноватым в смерти Дианы.