- Послушайте… - Моника сделала примирительный жест ладонью, - напрасно вы обвиняете нас.
Клип и Окью переместились к ней за спину, подтянув за собой Коэна. Журналисты образовали тесный круг спина к спине. Оборонительная позиция, засевшая в мозгу с плейстоцена, не требующая размышлений. Из кабины показался Алекс. Его добродушная физиономия сейчас жестко застыла, а в руке был гаечный ключ.
- Скажите, кто это сделал, - повторил Холден, - или, всем святым клянусь, вышвырну из шлюза всю вашу чертову компанию.
- Это не мы! - Страх прогнал с лица Моники миловидность кинозвезды, сделал его серым и старым.
- Да к черту. - Амос навел на них пистолет. - Давай я кого-нибудь сразу отволоку к шлюзу и отправлю за борт. Даже если виноват только один, двадцать пять процентов вероятности, что я попаду на него. А со вторым будет уже тридцать три процента. С третьим - пятьдесят, а от такого пари я никогда не отказывался.
Холден не поддержал угрозу, но и возражать не стал. Пускай попотеют.
- Черт, - заговорил Коэн. - А то, что я подставился вместе с вами, роли не играет?
У Моники глаза стали круглыми. Клип с Окью развернулись к слепому.
- Ты? - спросил Холден. Кого он никак не подозревал, так это слепца. И теперь чувствовал себя обманутым и в то же время виноватым за предрассудки насчет инвалидов.
- Мне заплатили, чтобы я поставил этот приборчик, - сказал Коэн, выдвинувшись из круга и подплыв на полметра ближе к Холдену. Он вышел вперед, чтобы остальные ни в коем случае не пострадали. Холден зауважал парня. - Я понятия не имел, как она работает. Решил, кто-то просто хочет подслушивать ваши переговоры. Когда включилась передача и залетали торпеды, я так же опешил, как вы. И моя задница могла пострадать не меньше ваших.
- Вот погань, - повторил Амос, но уже без прежнего пыла. Холден достаточно хорошо его знал, чтобы понимать: хладнокровный Амос куда опаснее рассвирепевшего Амоса. - Я думал, мне трудно было бы вышвырнуть из шлюза слепого, а оказалось - ничего такого.
- Подожди, - остановил его Холден. - Кто тебе заплатил? Попробуй соврать, и я отдам тебя Амосу.
Коэн беспомощно вскинул ладони.
- Эй, босс, я в ваших руках. Знаю, что вишу на волоске. Дайте мне оправдаться.
- Оправдывайся, - сказал Холден.
- Я с ней встречался только один раз, - продолжал Коэн. - Девушка, приятный голос. Куча денег. Попросила меня подложить эту штуковину. Я сказал: "Ага, проведи меня на корабль, и я что хочешь подложу". И тут же Моника получает контракт на документальную ленту о вашем полете к Кольцу. Ума не приложу, как она это провернула.
- Сукин сын. - Моника явно понимала не больше остальных. Холдену немного полегчало.
- И что же это за девица с деньгами? - спросил он. Амос не шевелился, но и ни в кого больше не целил. В голосе Коэна не было ни грамма фальши, парень явно понимал, что в каждом слове - его жизнь.
- Имени не знаю, но портрет легко могу сделать.
- Сделай, - кивнул Холден, и Коэн подключил программу моделирования к своему монитору. Через несколько минут стало проступать объемное изображение женщины. Монохромное, конечно, и волосы - плотной массой, без отдельных прядей. Но к тому времени, как Коэн закончил, Холден уже не сомневался. Она изменилась, но не настолько, чтобы он не узнал погибшую девушку.
Джули Мао.
Корабль молчал. Монику с двумя операторами опять отправили на жилую палубу без права выхода, и последний раз, как Холден туда заглядывал, они все молча сидели в камбузе. Измена Коэна их тоже поразила, и они еще не пришли в себя. Коэна заперли в шлюзовой камере - другого помещения под карцер на корабле не было. Холден подозревал, что слепец в тихой панике.
Алекс вернулся в рубку. Амос, зашвырнув Коэна в шлюз, мрачно скрылся у себя в машинном. Холден не позвал его назад. В его команде Амос тяжелее всех воспринимал предательство. Холден понимал: жизнь Коэна зависит от того, сумет ли механик совладать с собой. Решись он на убийство, Холден не смог бы ему помешать, даже если бы захотел.
Наоми ждала разговора. Он со своего места видел, как напряжены ее плечи. Но что сказать, не знал. Целый год Миллер представлялся ему безумной фантазией, возникавшей в самый неожиданный момент, чтобы наболтать чепухи. А теперь все, сказанное им в течение года, наполнилось мрачным смыслом. Не разгадавшему загадочных пророчеств грозит катастрофа. Да еще Миллер оказался не единственным призраком, преследующим Холдена.
К охоте присоединилась Джули Мао.
Пока Миллер гонялся за Холденом по всей Солнечной системе, протомолекула посредством Джули осуществляла собственные тайные замыслы. Она устроила контракт с документалистами, полет к Кольцу. Она разработала сложный саботаж, который вынудил его, спасая жизнь, нырнуть во врата. Призрачная Джули ничуть не походила на Миллера. У нее имелись деньги и связи. Объединяло их одно: обоим был нужен Холден. Если все это правда, значит, все делалось с единственной целью.
Привести его сюда. Загнать в Кольцо.
От озноба, ползущего по спине, встали дыбом волоски на руках и загривке. Холден повернулся к ближайшей рабочей панели, вывел на экран изображения с телескопа. Темная бездна была пуста, если не считать множества бездействующих колец и массивного голубого шара в центре. В поле зрения медленно вплыла преследовавшая их через врата торпеда, встроилась в кольцо обломков.
"Рано или поздно все придет ко мне!" - словно внушала Станция.
- Мне надо туда, - сказал он, не успев обдумать выскочившую на язык мысль.
- Куда? - Наоми обернулась.
Облегчение от того, что Холден наконец нарушил молчание, продержалось недолго, и он почувствовал себя виноватым.
- К Станции, или что там она такое. Чем бы ни была. Мне надо туда.
- Нет, не надо, - сказала Наоми.
- Все, что случилось за последний год, вело меня сюда. - Холден обеими руками помассировал лицо, стирая слезы и прячась от проницательного взгляда Наоми. - А отсюда уже некуда. Здесь больше ничего нет. Ни других открытых порталов, ни планет, ни кораблей. Ничего.
- Джим, - предостерегающе заговорила Наоми. - Насчет того, что именно ты вечно должен…
- Я не узнаю, чего хочет от меня протомолекула, пока не встречусь с ней лицом к лицу.
- Эрос, Ганимед, "Агата Кинг", - продолжала Наоми. - Ты каждый раз воображал, что это твое дело.
Холден отнял руки от лица и взглянул на нее. Она встретила его взгляд: красивая, сердитая, грустная. Торопясь, пока не перехватило горло, он заговорил:
- Разве я ошибаюсь? Скажи, что я не прав, - и попробуем придумать другое объяснение. Скажи: все, что было, можно понять иначе?
- Нет, - повторила она, подразумевая уже другое.
- Ну вот, - вздохнул Холден, - ну вот.
- Мне надоело оставаться позади.
- Ты не остаешься позади, - возразил Холден. - Ты спасаешь команду, пока я творю глупости. Вот почему мы с тобой так здорово сработались. Теперь ты капитан.
- Дерьмовая работенка, сам знаешь.
ГЛАВА 21
БЫК
В последние часы перед рывком к Кольцу на "Бегемот" снизошла тишина. Люди в коридорах переговаривались, но голоса звучали сдержанно, тихо и хрупко. Назойливые независимые каналы новостей приглушили. Поток жалоб в отдел безопасности иссяк. Бык держал под присмотром места, где люди могли бы напиться и натворить глупостей, но вспышек так и не случилось. Передачи по лазерной связи в сторону станции Тихо и дальше к Солнцу занимали в шесть раз больше частот, чем обычно: многим на корабле хотелось что-то кому-то сказать - ребенку или сестре, отцу или любимым - до ухода в поглощающую сигнал сферу и дальше, на ту сторону.
Бык тоже подумывал выйти на связь. Он впервые за несколько месяцев включился в переговоры родственников, погрузился в волны большой семьи Бака. Кузен развелся, у кузины ожидалась помолвка, все обменивались наблюдениями и мнениями. У тетушки с Земли случились проблемы с бедром, но она жила на пособие, и ей приходилось ждать очереди на визит врача. Брат сообщил, что получил работу на Луне, но какую, не уточнил. Бык слушал голоса родичей, которых видел только на экране, чьи жизни не пересекались с его жизнью. Он с удивлением чувствовал их любовь, и ему тоже хотелось вставить словечко в болтовню. Но его новости вызвали бы у них страх и недоумение. Бык уже выслушал совет кузена соскочить с корабля и перебраться на тот, что не лезет в Кольцо. Так или иначе, пока его слова дойдут, он уже будет на той стороне.
Поэтому он предпочел записать личное видеосообщение для Фреда Джонсона, в котором сказал только: "После этого ты мне будешь должен".
За час до нырка Бык привел корабль в состояние боевой готовности. Каждый находился в своей койке, один. Никаких "поместимся вдвоем". Все инструменты и личные вещи были закреплены, все электрокары стояли на местах под замком, переборки между большими отсеками пришлось закрыть - так, чтобы в случае чего из строя вышла максимум одна палуба. Были официальные протесты, но большинство только ворчали сквозь зубы.
Корабль шел неторопливо, тяги едва хватало, чтобы упавший предмет медленно дрейфовал в направлении пола. Бык не знал, то ли Сэм предпочитала не разгоняться перед опасной зоной у Кольца, то ли Ашфорд давал кораблям Земли и Марса время подтянуться, чтобы нырнуть более или менее одновременно. Окажись верным второе, решал наверняка не Ашфорд. Дипломатическое мышление было по части Па.
Скорее всего, просто главный двигатель не мог настолько снизить мощность, а маневровые - разогнать корабль сильнее.
Земляне Быка не волновали. Они больше всех нуждались в мире, да и на борту у них находились штатские. А вот Марс, сколько бы ни именовал своих научной экспедицией, послал откровенно боевой конвой, который, пока вмешалась бы Земля, вполне успел бы наделать в "Бегемоте" дырок и начисто выпустить из него дух.
Слишком много участников, слишком много разных интересов, и каждый боится, как бы другие не выстрелили в спину. Самый дурацкий из всех возможных способов отправиться на встречу с богоподобными создателями протомолекулы, и самый опасный, и - на взгляд Быка - самый человеческий.
Переход произошел не мгновенно, массивная туша "Бегемота" погружалась в Кольцо несколько секунд. По кораблю пронесся жуткий свистящий вздох, у расположившегося в амортизаторе Быка руки и шея покрылись гусиной кожей. Он щелкал экранами наблюдения. Так отец обходит дом, проверяя, все ли окна и двери заперты, все ли детишки лежат по своим постелям. В память толкнулось воспоминание о передачах с Эроса: черные волокнистые заросли в коридорах, тела - невинных и виновных вперемежку - корчатся, распадаются на части, превращаются в нечто иное, не умирая; и голубые огоньки светлячков, присутствие которых никто до сих пор не сумел объяснить. На каждом новом мониторе Бык со страхом ожидал такого же свечения и каждый раз, не увидев, на миг замирал в облегчении, чтобы тут же испугаться снова.
Он переключился на наружное наблюдение. Светящийся голубой объект в центре сферы аномалий, по оценке компьютера, был величиной примерно с Кольцо. Врата бог весть куда.
- Какой черт нас сюда несет? - пробормотал он себе под нос.
- А-шатте, брат, - проговорил бледный Серж с настольного экрана. В ручном терминале пискнул запрос на связь - красный огонек вызова от старшего командного состава. Страх встал комом в горле. Бык принял вызов, и на экране появилась Сэм.
- Эй, - сказала она. - Насчет боевого положения и распоряжения никому не вставать с коек. Хорошо бы ты отменил приказ и позволил проверить, не разваливается ли наш кораблик.
- Есть аварийные сигналы?
- Нет, - призналась Сэм. - Просто мы с "Бегемотом" вышли в неведомые моря с неведомыми, знаешь ли, физическими законами, и мне хочется глянуть своими глазами.
- За нами впритык идут восемь кораблей, - возразил Бык. - Лежи смирно, как бы не пришлось их стряхивать.
Улыбка Сэм в полной мере выразила ее недовольство.
- У тебя ярко выраженный синдром клуши, Бык, тебе не говорили?
Рядом с лицом Сэм вспыхнул огонек нового вызова. Сверхсрочного, по лазерной связи. С "Росинанта".
- Сэм, мне некогда. Поговорим позже.
- Найдешь меня в койке, плюющей в потолок, - пообещала она.
Бык включил входящее сообщение. В открытом эфире. В камеру смотрела женщина из астеров, с такой прической, словно она только что паяла или сверлила и собирается как можно скорее вернуться к работе.
"…Нагата, старший помощник на "Росинанте". Сообщаю: предыдущая передача с "Росинанта", предъявляющая права на Кольцо, была фальшивкой. Нам в систему связи запустили вирус, который перехватил управление. Саботажник на борту уже признался, и после передачи я приложу файл с доказательствами преступления. Приложу также краткую документальную презентацию о том, что мы узнали за время, что здесь находимся, - в исполнении Моники Стюарт и ее съемочной группы. Еще раз подчеркиваю: капитан Холден никем не уполномочен предъявлять права на Кольцо, не имеет такого намерения, и никто из нас не участвовал и не был осведомлен о диверсии на "Сунг-Ане" или других кораблях. Мы просто доставили сюда съемочную группу и не представляем угрозы для других судов".
Серж недоверчиво хмыкнул.
- Как считаешь, они его арестовали?
- Чтобы Джеймс Холден не перехватил микрофон? Либо он мертв, либо связан по рукам и ногам.
Бык шутил, но в шутке что-то было. Почему с заявлением выступает не капитан "Росинанта"?
"Мы не сдадим корабль, - продолжала женщина, - но готовы принять инспекцию для проверки этого сообщения на следующих условиях. Во-первых, инспекторы должны будут подчиняться общим правилам безо…"
Еще пять вызовов с пяти кораблей. Все по открытым каналам. Пусть они все летят прямо в пасть великому и злобному инопланетному разуму, но, видит бог, молчать при этом не станут!
"…Неприемлемо. Требуем немедленной сдачи "Тахи" со всеми…"
"…Чем вы докажете, что…"
"…Немедленно представить Джеймса Холдена для допроса. Если ваши сведения подтвердятся, мы…"
"…Повторяю сообщение. Прошу подтвердить и уточнить активность в вакууме. "Росинант"! Кого вы там выпустили и куда он направляется?"
Бык подключил датчики и начал пристальный осмотр пространства вблизи корабля Холдена. Через полминуты нашел. Одиночный человек в вакуумном скафандре, разгоняющийся на реактивном ранце в сторону центральной сферы. Бык грязно выругался. Пять секунд спустя старпом "Росинанта" подтвердила его худшие подозрения.
"Это Наоми Нагата, - сказала она. - Старший помощник и исполняющий обязанности капитана на "Росинанте". Капитан Холден сейчас недоступен для допроса, встреч с представителями и ареста. Он… - женщина опустила взгляд, и Бык не смог разобрать, был в нем страх, смущение или что-то иное. Наоми глубоко вздохнула и закончила: - Он вышел в космос и направляется к Станции в центре медленной зоны. У нас есть основания полагать, что его туда… вызвали".
Хохот Быка удивил Сержа. Тот поднял ладонь в астерском вопросительном жесте. Бык покачал головой.
- Просто пытаюсь представить, бывает ли хуже, - сказал он.
Ашфорд настоял на личной встрече, так что Бык, приказав своим ничего не предпринимать и оставаться в амортизаторах, сам выплыл к лифту и поднялся на мостик.
В рубке царила тихая какофония. Со всех постов шла телеметрия, переключались сигналы и датчики. Ничего особенного не происходило, но такое волнение заставляет всех быть серьезными и деловитыми. Волнение или, скорее, страх. Мониторы, настроенные на тактическую программу, выделяли земные корабли голубым, Марс - красным, "Бегемот" - оранжевым, а артефакт в центре светился густой лиственной зеленью. Кольцо обломков было помечено белым. И две золотые точки: одна - далеко обогнавший остальные корабли "Росинант", и вторая - его капитан. Масштаб установили таким крупным, что Бык различал очертания больших кораблей - угловатых и неуклюжих, как все сооружения, предназначенные для вакуума. Вселенная съежилась до шарика меньше Солнца величиной и все же осталась невообразимо огромной.
И в этом пузырьке, наполненном темнотой, тайной и ужасом, к золотистой точке, обозначавшей Холдена, равномерно продвигались два пятнышка - голубое и красное. Десантные боты, практически койки-амортизаторы, снабженные реактивными двигателями. Бык когда-то давно, можно сказать, в другой жизни летал на таких шлюпках и как сейчас ощущал дребезжание дюз, передающееся на скорлупу скафандра. Бывают вещи, которые не забываются.
- Сколько времени, - заговорил Ашфорд, - вам понадобится, чтобы собрать соответствующие силы?
Бык потер ладонью подборок, пожал плечами.
- Сколько нам добираться до Тихо?
Ашфорд покраснел.
- Чувство юмора оставьте при себе, мистер Бака. Земля и Марс пошли на перехват преступнику Джеймсу Холдену. Если мы не выдвинем своих сил, нас посчитают слабыми. Мы должны обеспечить АВП паритет с внутренними планетами, и мы это сделаем любой ценой. Я понятно выразился?
- Понятно, сэр.
- Сколько вам нужно времени?
Бык обернулся к Па. Та держалась нарочито бесстрастно. Знала ответ не хуже него, но озвучивать не собиралась. Свали все дерьмо на землянина… Ну что ж…
- Нереально, - сказал Бык. - В каждом из тех ботов дюжина десантников в боевых скафандрах. В мощных скафандрах: возможно, класса "Голиаф" у марсиан и класса "Ривер" у землян. В любом случае я не располагаю ничем подобным. А солдат, которые внутри этих скафандров, годами обучали именно такому типу боевых действий. Я мог бы набить челнок компанией вооруженных винтовками водопроводчиков.
На мостике стало тихо. Ашфорд скрестил руки.
- Водопроводчиков. С винтовками. Вот как вы о нас думаете, мистер Бака?
- Я не сомневаюсь в отваге и преданности нашей команды, - ответил Бык. - Уверен, кого бы вы ни послали, каждый охотно положит жизнь за общее дело. Правда, проживут они не больше пятнадцати секунд, и я на такое людей не отправлю.
Недоговоренное повисло в воздухе между собеседниками. "Вы капитан. Вы отдадите приказ, но и последствия на вас. И все узнают, что землянин предупреждал".
Па сощурилась и отвела взгляд.
Отдав честь, Бык развернулся и направился к лифту. За его спиной снова послышались голоса, только теперь совсем тихие. Пожалуй, всем там достанется просто за то, что они присутствовали при унижении Ашфорда. Вряд ли на это дело кого-нибудь пошлют. Может, ядерный заряд. Ничего лучшего Бык не придумал, потому и такой выход счел бы за победу.
Возвращаясь к себе, он просмотрел присланные с "Росинанта" файлы. Саботажник выглядел подлинным. Бык достаточно насмотрелся поддельных признаний и научился их отличать. Здесь ничто не указывало на фальшь. Но если принять его за настоящего, вся история превращается в сказку. Таинственная девица манипулирует правительствами и штатскими, готова убивать десятки людей и рисковать тысячами ради… чего? Чтобы загнать Джеймса Холдена в Кольцо?