-
Популярные в Культуре истории о временах, когда Дела Шли Наперекосяк, обычно начинались с того, что герой забывал или намеренно оставлял где-нибудь свой терминал. Это было обычной завязкой, так же как раньше истории о герое, заблудившемся в диком лесу, или о машине, сломавшейся на безлюдной ночной дороге. Терминал в виде кольца, пуговицы, браслета, авторучки или чего угодно связывал вас со всем остальным, что существовало в Культуре. С терминалом вам достаточно было задать вопрос, даже просто закричать, чтобы узнать все, что вы хотели, или получить любую нужную вам помощь. Известны были истории (подлинные) о спасении людей, упавших со скалы: терминал передавал их крик на Узел, который переключался на камеру терминала, оценивал происходящее и отправлял автономника, - тот успевал подхватить падающего прямо в воздухе. Бытовали и другие рассказы: терминалы будто бы записывали, как в результате несчастного случая у их владельцев отрывало голову, и вызывали медицинского автономника, который успевал спасти мозг. Лишившемуся туловища оставалось только придумать времяпрепровождение на те несколько месяцев, когда будет нарастать новое тело.
Терминал означал безопасность.
И потому Гурдже, отправляясь в дальние прогулки, брал эту штуковину с собой.
Он сидел, через два дня после визита Уортила, на каменной скамеечке около лесополосы, в нескольких километрах от Икроха. Он тяжело дышал после подъема по тропинке. Был яркий солнечный день, от земли исходил сладковатый запах. С помощью терминала Гурдже сделал несколько снимков вида, открывающегося с маленькой прогалинки. Рядом со скамейкой был проржавевший кусок металла - почти забытый подарок от старой любовницы. Гурдже сфотографировал и его. После этого раздалось "бип-бип" терминала.
- Гурдже, говорит Дом. Вы просили сообщать о звонках Йей, поскольку будете отвечать не на все. Она говорит, что у нее дело средней срочности.
Он не принимал вызовов Йей. За последние дни та несколько раз пыталась связаться с ним. Он пожал плечами.
- Давайте, - сказал он, оставив терминал парить перед ним в воздухе.
Экран развернулся, и Гурдже увидел улыбающееся лицо Йей.
- А, затворник. Как поживаешь, Гурдже?
- Прекрасно.
Йей внимательно всмотрелась в свой собственный экран.
- Что это там рядом с тобой?
Гурдже посмотрел на кусок металла рядом со скамейкой.
- Это пушка.
- Я так и подумала.
- Подарок одной знакомой, - объяснил Гурдже. - Она очень любила ковать и делать отливки и, начав с кочерег и каминных решеток, дошла до пушек. Подумала, вдруг мне понравится стрелять большими металлическими шарами по воде фьорда.
- Понимаю.
- Но чтобы эта штука работала, нужен быстрогорящий порох, а мне все никак было не достать.
- Может, это и к лучшему. А если бы пушка взорвалась и вышибла тебе мозги?
- Мне это тоже приходило в голову.
- Вот и замечательно. - Улыбка на лице Йей стала шире. - Ну-ка догадайся, что я тебе скажу.
- Что?
- Я отправляюсь в круиз. Я убедила Шуро, что ему нужно расширить свои горизонты. Ты ведь помнишь Шуро - на полигоне.
- О да, помню. И когда же ты отправляешься?
- Уже отправилась. Мы только что отчалили от пристани в Тронце на клипере "Шарики поехали". Это для меня последняя возможность связаться с тобой в реальном времени. В будущем из-за задержек придется обмениваться письмами.
- Вот как. - Он уже жалел, что ответил на вызов. - И надолго ты убываешь?
- На месяц или два. - На веселом, улыбающемся лице Йей появилась тень. - Там будет видно. Шуро может устать от меня еще раньше. Его больше интересуют другие мужчины, но я пытаюсь убедить его, что это не так. Извини, не смогла попрощаться перед уходом, но это ведь ненадолго. Я…
Экран почернел и со щелчком вернулся обратно в корпус, который опустился на землю и лег, безмолвный и мертвый, на усеянной хвойными иглами полянке. Гурдже уставился на терминал, потом наклонился и поднял его. К экрану, пока он сворачивался обратно, прилипли иголки и травинки. Он вытащил их. Машина была безжизненной, маленькая сигнальная лампочка на корпусе погасла.
- Итак, Жерно Гурдже? - сказал Маврин-Скел, появляясь на краю полянки.
Гурдже, обеими руками ухватив терминал, встал, глядя на приближающегося автономника; тот ярко блестел на солнце. Он заставил себя расслабиться, сунул терминал в карман куртки и сел на скамейку, скрестив ноги.
- Что "итак", Маврин-Скел?
- Решение. - Машина подплыла к его лицу. Поля ее были официально-синими. - Будете ходатайствовать за меня?
- А если буду, но вам это не поможет?
- Придется постараться еще сильнее. Они вас послушают, если вы будете достаточно убедительны.
- А если это не так и они меня не послушают?
- Тогда мне придется решать, известить публику о вашем маленьком приключении или нет. Конечно, это было бы забавно… но, может, я бы попридержал эти сведения - ведь вы можете оказаться полезным в чем-нибудь другом. Никогда нельзя знать заранее.
- Вот уж точно.
- Я видел вчера у вас гостя.
- Я так и думал, что это не пройдет мимо вас.
- Похоже, это был автономник Контакта.
- Был.
- Я бы хотел сделать вид, что мне известно содержание вашей беседы, но, когда вы удалились в дом, пришлось прекратить подслушивание. Кажется, я слышал, что речь шла о путешествии, а?
- О своего рода круизе.
- И это все?
- Нет.
- Гм, позволю себе предположить: они, вероятно, хотят, чтобы вы вступили в Контакт, стали Координатором, одним из их планировщиков. Кем-то в этом роде. Нет?
Гурдже покачал головой. Автономник раскачивался в воздухе из стороны в сторону. Гурдже не был уверен, что понимает смысл этого жеста.
- Понятно. А обо мне вы уже говорили?
- Нет.
- Я думаю, вам следовало бы это сделать. А вы как считаете?
- Я не уверен, что сделаю то, о чем они просят. Я еще не решил.
- Почему? О чем они вас просят? Разве это не сравнимо с позором…
- Я сделаю то, что сочту нужным, - сказал Гурдже, вставая. - Я ведь могу поступить и так, верно, автономник? Даже если мне удастся убедить Контакт вернуть вас, у вас и вашего друга "Дипломатии канонерок" все равно останется запись. И как я смогу предотвратить новый шантаж?
- Ах, так вы даже знаете его имя. А я-то спрашивал себя, что это вы с Узлом Чиарка надумали. Что ж, Гурдже, задайте себе такой вопрос: что еще я могу хотеть от вас? Мне ведь больше ничего не надо - пусть только мне разрешат быть тем, чем я должен быть. Когда я вернусь в это состояние, у меня будет все, что я только могу пожелать. Остальное будет не в вашей власти. Я хочу сражаться, Гурдже, - для этого я и был создан: чтобы использовать мастерство, коварство и силу, чтобы выигрывать сражения для нашей дорогой, возлюбленной Культуры. Я не заинтересован в том, чтобы манипулировать другими или принимать стратегические решения, - такая власть меня не влечет. Я хочу распоряжаться только своей собственной судьбой.
- Отлично сказано.
Гурдже вытащил мертвый терминал из кармана, повертел его в руках. Маврин-Скел с расстояния в два-три метра выхватил терминал из его рук, завел себе под корпус и аккуратно сложил пополам, потом еще раз - на четвертинки; машина в виде ручки щелкнула и сломалась. Маврин-Скел смял обломки в маленький рваный шарик.
- Я теряю терпение, Жерно Гурдже. На ваш взгляд, время то убыстряется, то замедляется, а я думаю, оно летит, и очень быстро. Скажем, я вам даю еще четыре дня, а? У вас остается сто двадцать восемь часов, прежде чем я попрошу "Канонерку" сделать вас еще известнее, чем теперь. Автономник швырнул ему испорченный терминал, Гурдже поймал его.
Маленький автономник поплыл прочь с полянки.
- Буду ждать вашего вызова, - сказал он. - Советую обзавестись новым терминалом. И осторожнее, когда будете возвращаться в Икрох, - в диком лесу опасно, если нет возможности вызвать помощь.
- Пять лет? - задумчиво произнес Хамлис. - Да, игра ничего себе, но за такой долгий срок вы не растеряете свои навыки? Вы хорошо все это обдумали, Гурдже? Не позволяйте им втянуть вас во что-нибудь, о чем потом пожалеете.
Они находились в самом нижнем подвале Икроха. Гурдже пригласил туда Хамлиса, чтобы рассказать ему об Азаде. Но сначала он заставил автономника принести клятву, что тот сохранит услышанное в тайне. Автономника Узла они оставили охранять вход в подвал, и Хамлис старательно проверил - не прослушивает ли их кто- или что-нибудь, а кроме этого, генерировал достаточно достоверный образ тихого поля вокруг них. Они говорили на фоне трубопроводов, внутри которых что-то шипело в темноте. Голые камни стен были покрыты сумеречно поблескивавшими капельками влаги.
Гурдже покачал головой. В подвале негде было сесть, а потолок не позволял встать в полный рост, поэтому он стоял, наклонив голову.
- Думаю, я решусь на это, - сказал он, не глядя на Хамлиса. - Если станет слишком уж трудно, если я передумаю, я всегда смогу вернуться.
- Слишком уж трудно? - удивленно переспросил Хамлис. - Это на вас не похоже. Я согласен, игра очень серьезная, но…
- Так или иначе, я смогу вернуться. Хамлис ответил не сразу:
- Да, конечно же, вы сможете вернуться.
Гурдже так еще и не знал, правильно ли он поступает. Он попытался все обдумать, подвергнуть свое положение холодному логическому анализу, как обычно делал во время игры, попадая в передряги. Но, похоже, сейчас это сделать не удавалось, словно его способности были применимы лишь к далеким абстрактным проблемам, а не к чему-то так сложно вплетенному в его собственное эмоциональное состояние.
Он хотел улететь, чтобы избавиться от Маврин-Скела, но (пришлось признаться себе) его, ко всему прочему, притягивал Азад. И не только сама игра. Она все еще оставалась немного ирреальной, слишком сложной, чтобы относиться к ней всерьез. Его интересовала сама империя.
Но, с другой стороны, он, конечно же, хотел остаться. До той ночи в Тронце его вполне устраивала его жизнь. Он никогда не был полностью удовлетворен, но разве кто-нибудь бывает? Теперь, оглядываясь на свою жизнь, он считал ее идиллической. Время от времени он мог проиграть какую-нибудь игру, мог полагать, что другого игрока незаслуженно возносят выше него, вожделеть к Йей Меристину и чувствовать себя уязвленным, когда она предпочитала других. Но все это были мелочи в сравнении с тем, чем грозил ему Маврин-Скел, и с маячившей впереди пятилетней ссылкой.
- Нет, - сказал он, уставившись в пол. - Я все же полечу.
- Ну хорошо, только это так на вас не похоже, Гурдже. Вы всегда вели себя так… размеренно. Так держали себя в руках.
- Вы говорите обо мне так, будто я - машина, - устало сказал Гурдже.
- Нет, просто вы были более предсказуемым, чем сейчас, более понятным.
Гурдже пожал плечами, глядя на грубоватую скальную породу пола.
- Хамлис, - сказал он, - я всего лишь человек.
- А это, дорогой старина, никогда не было оправданием.
Гурдже сидел в подземном автомобиле. Он навестил профессора Борулал в университете; с собой он взял написанное от руки и запечатанное письмо, чтобы оставить ей на хранение: письмо следовало вскрыть в случае его смерти. В нем был рассказ о том, что случилось, извинения перед Ольц Хап, попытка объяснить, что Гурдже чувствовал, почему совершил такую жуткую глупость… но в конце концов письма он не отдал. Его приводила в ужас мысль о том, что Борулал откроет письмо (может быть, случайно) и прочтет, когда он еще будет жив.
Подземный автомобиль снова пронесся по обратной стороне плиты, направляясь к Икроху. С помощью своего нового терминала Гурдже вызвал Уортила. После их встречи тот отправился исследовать один из газовых гигантов системы, но, поймав его вызов, с помощью Узла Чиарка переместился на обратную сторону плиты. Он проник внутрь через тамбур мчащегося автомобиля.
- Жерно Гурдже, вы приняли решение? - спросил Уортил; его корпус покрылся инеем, когда он холодным ветерком ворвался в теплый салон.
- Да, я решил лететь.
- Хорошо! - сказал автономник. На одно из мягких сидений он поставил маленький контейнер раза в два меньше себя. - Флора газового гиганта, - объяснил он.
- Надеюсь, вы не слишком в претензии на меня за то, что я прервал вашу экспедицию.
- Вовсе нет. Позвольте поздравить вас. Я думаю, вы сделали мудрый, даже мужественный выбор. Мне приходило в голову, что Контакт предлагал вам эту возможность, только чтобы внести разнообразие в вашу нынешнюю жизнь. Если большие Разумы ожидали именно этого, то я рад, что вы их провели. Отличная работа.
- Спасибо. - Гурдже изобразил улыбку.
- Ваш корабль будет подготовлен немедленно. Он сегодня же направится к вам.
- Что за корабль?
- Старого класса "Убийца", реликт Идиранской войны. Последние семьсот лет находился на консервации в шести десятилетиях отсюда. Называется "Фактор сдерживания". Пока что он в боевом оснащении, но вооружение снимут, а внутрь поместят комплект игровых досок и подвесной модуль. Насколько я понимаю, Разум корабля довольно обыкновенный - военные корабли не славятся блестящими мозгами, однако это довольно милое устройство. Во время путешествия именно оно будет вашим противником в игре. Если хотите, можете взять с собой кого вам угодно, но мы так или иначе пошлем с вами автономника. В столице Эа, Гроазначеке, есть наш посланник, он - человек и будет вашим проводником… Вы не думали взять с собой спутника?
- Нет, - ответил Гурдже.
Вообще-то он подумывал попросить об этом Хамлиса, но знал: старый автономник считает, что за свою жизнь уже успел получить немало впечатлений (и немало поскучать). Гурдже не хотел вынуждать машину отказывать ему. Если бы Хамлис захотел, то, несомненно, сам бы предложил это.
- Пожалуй, это разумно с вашей стороны. А как насчет личных вещей? Если вы надумаете взять что-нибудь, скажем, объемистее небольшого модуля или животное размером с человека, то могут возникнуть проблемы.
Гурдже покачал головой:
- Ничего такого. Пара чемоданов с одеждой… может, два-три украшения… больше ничего. А какого рода автономника вы собирались послать со мной?
- В основном дипломат-переводчик и вообще прислуга на все руки. Может быть, старую модель с опытом работы в империи. Он должен иметь обширные знания о социальном устройстве имперского общества, видах титулований и тому подобном. Вы не поверите, как легко наделать ошибок внутри такого общества. Этот автономник предотвратит всевозможные ляпы в области этикета. У него, конечно, будет и библиотека, и, возможно, кое-какие, пусть и ограниченные, боевые способности.
- Мне не нужен автономник-стрелок, Уортил.
- Это рекомендуется для вашей безопасности. Вы, конечно, будете под защитой имперских властей, но они отнюдь не безгрешны. Во время игр нередко случаются оскорбления действием, и отдельные группы в обществе могут желать вам зла. Я должен указать, что "Фактор сдерживания", высадив вас в Эа, не сможет оставаться неподалеку от вас. Военные империи не допускают присутствия боевых кораблей на их родной планете. Да и к Эа они позволят приблизиться лишь потому, что с корабля будет снято все вооружение. После отбытия корабля автономник будет вашей единственной надежной защитой.
- Но ведь я все равно останусь уязвимым?
- Останетесь.
- Тогда я лучше рискну. Дайте мне доброжелательного автономника. Не нужно ничего вооруженного, ничего… смотрящего на мир сквозь прицел.
- Я настоятельно рекомендую…
- Автономник, - сказал Гурдже, - чтобы играть в эту игру надлежащим образом, я должен, насколько возможно, чувствовать себя местным - с той же степенью уязвимости и теми же заботами. Я не хочу, чтобы ваша машина была моим телохранителем. Бессмысленно отправляться туда, если я знаю, что могу не играть всерьез, в отличие от других.
Автономник помолчал.
- Ну, если вы так уверены… - наконец сказал он расстроенным тоном.
- Уверен.
- Хорошо, если вы настаиваете. - У автономника вырвалось подобие вздоха. - Кажется, мы обо всем договорились. Корабль должен быть здесь через…
- У меня есть одно условие, - сказал Гурдже.
- Условие? - переспросил Уортил.
Поле его на мгновение стало видимым - мерцающая смесь синего, коричневого и серого.
- Тут есть один автономник по имени Маврин-Скел.
- Да, - осторожно сказал Уортил. - Мне сообщили, что эта машина временно обосновалась здесь. Так что с ним?
- Его изгнали из Особых Обстоятельств - выкинули оттуда. После его появления здесь мы… успели подружиться. И я обещал, что, если у меня когда-нибудь появится малейшее влияние в Контакте, я постараюсь ему помочь. Боюсь, я приму ваше предложение играть в азад только при условии, что этот автономник будет возвращен в Особые Обстоятельства.
Уортил помолчал несколько мгновений.
- Вы дали неразумное обещание, мистер Гурдже.
- Признаюсь, я и мысли не допускал, что когда-нибудь получу возможность исполнить обещанное. Но вот теперь получил, и потому я должен поставить это условие.
- И вы не хотите взять эту машину с собой? - В голосе Уортила звучало недоумение.
- Нет. Я просто обещал поспособствовать его возвращению на службу.
- Так-так. Вообще-то я не вправе заключать такие сделки, Жерно Гурдже. Эта машина была демилитаризована, потому что оказалась опасной и не согласилась пройти реконструкционную терапию. Я не могу принимать решения на ее счет. Тут должна поработать приемная комиссия.
- Я вынужден все же настаивать.
Уортил снова испустил что-то вроде вздоха, приподнял шаровидный контейнер, который перед тем поставил на сиденье, и, казалось, принялся изучать ровную поверхность сферы.
- Я сделаю то, что зависит от меня, - сказал он с долей раздражения. - Но обещать ничего не могу. Приемные и апелляционные комиссии не любят, когда на них давят. Там сидят ужасные моралисты.
- Я должен выполнить свои обязательства перед Маврин-Скелом, - тихо сказал Гурдже. - Я не могу отправиться в путь, дав ему повод говорить, будто я не пытался помочь.
Автономник контакта, казалось, не услышал его слов, но спустя какое-то время сказал:
- Гм, что ж, посмотрим, что я смогу сделать. Подземный автомобиль бесшумно и быстро летел по обратной стороне мира.
- За Гурдже, великого игрока и великого человека!
Хаффлис стоял на перилах в конце террасы, над километровой бездной, с бутылкой в одной руке и дымящейся наркочашей - в другой. За каменным столом собрались те, кто пришел проститься с Гурдже. Было объявлено, что он убывает завтра утром к туманностям на ВСК "Маленький негодник", чтобы выступить представителем Культуры на Всегалактических Играх, блистательном сборе игроков, организуемом приблизительно каждые двадцать четыре года в Малой туманности Всегалактической Меритократией.