Глава 4
Главное помещение ангара оказалось просторной и сумрачной пещерой, где Меррит, впервые в жизни увидевший Боло модели XXIII, испытал, несмотря на приятную прохладу, страх замкнутого пространства. Готовясь к заданию, он изучил спецификацию модели, однако не мог забыть того обстоятельства, что почти все экземпляры этой модели, за исключением нескольких штук, оставшихся в резерве в мелких секторах, были сняты с вооружения лет тридцать назад. Впрочем, от этого огромная боевая машина не становилась менее внушительной.
Боло моделей XXIV и XXV, с которыми он был прекрасно знаком, были по крайней мере на тысячу тонн легче этого. К тому же благодаря молекулярной технике и менее габаритным и более эффективным силовым установкам, появившимся на Боло XXIV, возникла возможность повысить плотность огня, уменьшив корпус. Боло XXIII/B-0075-NKE был гораздо старше их и насчитывал целых 75 метров от скалоподобного носа до выпуклой кормы. Диаметр катков его гусениц равнялся пяти метрам, а верхушки огромных башен, каждую из которых венчал спаренный "Хеллбор" калибра 800 мм, возносились над керамобетонным полом на все 30 метров.
Машина выглядела безупречно, как великолепно сохранившийся монумент допотопной эры. Ее многослойная керамическая антиплазменная броня была раскрашена обычным камуфляжем джунглей - зелеными и бурыми пятнами; Меррит, впрочем, всегда недоумевал, зачем нужен камуфляж пятнадцати тысячам тонн подвижной вооруженной брони.
Он обошел чудовищную машину, пройдя мимо жерл для безостановочной стрельбы, 300-миллиметровых мортир, скоростных многоствольных минометов, пучков лазерных пушек для противоракетной обороны и острых лезвий радарных установок. За ним постоянно следили окуляры оптических устройств. Он удовлетворенно улыбнулся - и замер.
Опомнившись, он подошел ближе к броне и свел брови, но его удивление только усугубилось. Согласно технической документации, у Боло XXIII должно было быть по девять установок для безостановочной стрельбы с каждой стороны, и в этом XXIII/B-0075-NKE не отличался от стандарта. Но между третьей и четвертой установкой Меррит узрел шесть-семь метров брони. Ходовая часть Боло располагала тремя лишними катками, из чего следовало, что он был на 10-12 метров длиннее положенного.
Меррит забрался по лесенке к ракетной установке между башнями "Хеллборов", чтобы промерить шагами длину машины, остановиться рядом с устройством вертикального пуска и озадаченно почесать в затылке. Не вызывало сомнений, что XXIII/B-0075-NKE на целых 15 процентов превосходит длиной стандартный Боло модели XXIII. Кто-то вставил лишние одиннадцать метров корпуса перед устройством вертикального пуска ракет.
- Ноль-Ноль-Семь-Пять!
- Слушаю, господин капитан! - Меррит никак не мог привыкнуть к вежливому голосу Боло, однако сейчас у него были иные заботы.
- Ответь, Ноль-Ноль… - Он запнулся. - Прости, но в Центре управления не сохранилось сведений, как тебя называла майор Ставракас.
- Мое имя - Ника, господин капитан.
- Ника… - повторил Меррит. - Боже правый! Вот это имя для Боло! Ника…
- Благодарю вас, господин капитан. Оно и мне всегда нравилось. Приятно, что вы его одобрили.
Меррит в очередной раз вскинул брови, услышав неподобающую для машины, вполне человеческую реплику. Боло модели XXIII должен был ограничиваться стандартным набором формул вежливости (по крайней мере, при выключенном режиме "рассуждение"); Меррит уже подозревал, что кроется за ответами машины. Как это ни невероятно, но она…
- Скажи, Ника, к какой конкретно модели Боло ты относишься?
- "Боло Непобедимый", модель XXIII-B (экспериментальная), господин капитан, - ответило сопрано.
- Экспериментальная? - переспросил Меррит.
- Так точно.
- В каком смысле?
- Я - прототип. - Голос машины звучал тише прежнего по сравнению с взволнованным голосом человека. - В качестве элемента программы улучшения боевых качеств мой пульт управления и личностно-интеграционная психодинамика были оснащены вторичной корой принятия решений с опытными интерфейсами и увеличенной эвристической способностью для совершенствования автономности и дискретности.
- Мозги… - прошептал Меррит. - Господи! Вот оно что! Первый искусственный мозг, вмонтированный в Боло! - Он опустился на колени и благоговейно провел рукой по броне.
- Простите, господин капитан, но мне неясен смысл вашего последнего высказывания.
- Что?.. - Меррит встряхнулся, поднял голову и улыбнулся ближайшему оптическому устройству. - Прости, Ника, но я понятия не имел, с чем столкнусь. Ведь ты - недостающее звено!
- Боюсь, смысл ваших слов мне по-прежнему непонятен, господин капитан, - проговорила машина с оттенком упрека.
Меррит усмехнулся.
- Прости, - повторил он и присел на кронштейн длинной башенной антенны. - Видишь ли, Ника, прежде чем ты появилась, вернее, еще лет тридцать после того, как ты появилась, Боло отчасти осознавали себя, но приобретали полную автономность только в боевом режиме. На них были наложены строгие ограничения. Понимаешь?
- Да, господин капитан.
- Еще бы тебе не понять! - Меррит похлопал чудище по спине. - А все потому, что ты - следующая ступень. Мы знали, что здесь, в Секторе Урсулы, перед самой войной с "Жерновами" начались эксперименты, однако в Первую войну "Жернова" не оставили на Урсуле живого места. Центр управления Боло был так сильно поврежден, что почти все программы и установки пропали. Потом мы находились под столь сильным давлением, что вся программа топталась на месте целых тридцать лет, до окончания Третьей войны с "Жерновами". Нам требовались все новые Боло, и как можно быстрее, поэтому установки, официально именовавшиеся Боло XXIII, были на самом деле моделью XXII с увеличенной огневой мощью и усиленной броней. Но к тебе это не относится. Интересно, насколько твоя программа отличается от того, что стало в итоге Боло XXIV?
- Боюсь, ничего не смогу вам сообщить по этому поводу, господин капитан, - ответила машина почти что покаянным тоном.
- Не беда, Ника. Уверен, мы сами с этим разберемся, когда я доберусь до компьютерных файлов ангара. Но мне непонятно другое: как ты тут оказалась? Откуда ты взялась на Санта-Крус?
- Меня установил здесь Командный центр Урсулы.
- Знаю. Но зачем?
- Я предназначалась для расширенных полевых испытаний новых систем и программ, - ответило сопрано. - Для этого при мне развернули ангар с механизмами для автоматического обслуживания и ремонта. Санта-Крус был избран местом проведения испытаний задолго до того, как планете стали угрожать "Жернова"; для этого здесь построили соответствующее летное поле и прочее. После начала боевых действий развертывание было прекращено. Программу испытаний отменили, а меня перевели в режим боевого дежурства под командованием майора Марины Ставракас, старшего офицера-разработчика проекта "Декарт".
- Она руководила проектом "Декарт"?!
- Так точно, капитан.
- Господи! - прошептал Меррит. - После войны удалось восстановить процентов двадцать из того, что сделала команда "Декарт", но до сих пор остается неизвестным, кто, например, возглавлял работы. Это был блестящий ум, Ника, блестящий! А ее забыли на сельскохозяйственной планете, посреди пустоши! - Его глаза вспыхнули, он еще раз потрепал Боло по бронированной спине.
- Хотелось бы знать, что она в тебя напихала! Мне трудно представить, чтобы женщина, возглавлявшая первоначальную команду "Декарт", не продолжила свой труд, даже когда узнала, что Центр ее "потерял". Наверное, она самостоятельно продолжила работу по этому проекту?
- Так точно, капитан, - дисциплинированно ответила машина.
- Так-так-так… Как я погляжу, задание получается гораздо интереснее, чем я предполагал. - Холод и усталость, читавшиеся прежде в глазах Меррита, сменились азартной искоркой. - Пока что я не вижу причин, зачем мне делиться своими находками с Центром. Ведь они знали, где ты находишься, но забыли о тебе, так к чему им напоминать? Еще возьмут и пришлют сюда специалистов, чтобы нас разлучить, а то и разобрать тебя и полюбопытствовать, что там у тебя внутри. - Он покачал головой и шлепнул ладонью по броне. - Нет уж, Ника, думаю, лучше мы с тобой немножко посекретничаем.
Глава 5
- Итак?
Седовласая дама, сидевшая за огромным канцелярским столом, выглядела безупречно, ее лицо было продуктом биокосметических манипуляций, доступных только людям, не стесненным в средствах. В отличие от невзрачного субъекта в форме интенданта "Стерненвелт Лайнз", она казалась неотъемлемой частью элегантного кабинета, однако взгляд ее был холоден, а улыбка только добавляла суровости, отчего бедняга интендант покрылся испариной.
- Мне очень жаль, мадам Остервелт, - твердил он, - но они отказываются продавать. - Женщина молча взирала на него. Он судорожно проглотил слюну. - Я поднял цену предложения до максимальной, - поспешно добавил он, - но только трое-четверо проявили хоть какой-то интерес.
- Вы заверили нас, что отлично знакомы с ситуацией в Секторе, поэтому и получили эту работу. Вы гарантировали успех дела. - Женщина обращалась к нему ровным, почти мягким тоном, но ему делалось все больше не по себе.
- Я не сомневался, что они согласятся продать землю. Ведь им предлагался десятилетний доход удачливого производителя дынь!
- Заманчивое предложение, - согласилась женщина. - Но они, по вашим словам, все равно его отклонили. Почему?
- Я… Точно не знаю, мэм, - пролепетал интендант.
- Они должны были хоть словом обмолвиться о причинах, - проговорила она.
Он кивнул.
- Насколько могу судить, они просто не испытывают необходимости в деньгах, мэм. Я говорил со стариком Эстебаном, деревенщиной, приглядывающим за летным полем. Он отвечал, что его жена, отец, дед - все похоронены позади его дома. Очень типичный ответ, мэм.
- Узколобость! - брезгливо прошипела дама и покачала головой. - Увы, она всегда отличала предоставленных самим себе обитателей отдаленных рубежей. Видимо, этого следовало ожидать, однако не только мне, но и вам, мистер Бергрен. - Она вскинула голову. - Боюсь, выполнение вами этого задания мы сможем оценить только как неудовлетворительное.
- Я сделал все, что мог, мадам Остервелт!
- Не сомневаюсь. В том-то и беда. - Интендант сник, почувствовав лед в ее голосе. Она еле заметно махнула рукой. - Вас вызовут, мистер Бергрен.
Интендант удалился, тяжело вздыхая. Дама нажала кнопку. Через двадцать секунд в стене открылась незаметная дверь, и в кабинет вошел молодой человек атлетического телосложения.
- Мама?
- Ты был прав насчет Бергрена, Джералд. Он совершенно некомпетентен.
- Вот как?
- Именно так. - Она вздохнула. - Хорошо еще, никто не знает, что он представлял наши интересы. Было бы еще лучше, если бы об этом никто никогда не узнал.
- Я об этом позабочусь, - сказал Джералд, чем заслужил ее одобрительную улыбку.
- Хороший сын - гордость матери. - Она выпрямилась в кресле и сложила руки на столе. Ее взгляд был устремлен на колеблющийся скульптурный силуэт в противоположном углу. - Однако при всей своей некомпетентности он уловил самую суть проблемы, сынок. Фермеры проявляют порой наибольшее упрямство из всех обитателей галактики, демонстрируя прямо-таки фанатичную привязанность к своей земле. Потому-то их не прельстили деньги, которые предлагал Бергрен по нашему поручению. С ними никто не сторгуется.
- Мы уже сталкивались с этой проблемой, мама.
- Знаю, сынок, но альтернативные способы настолько… неприятны! - Не сводя глаз с голографической скульптуры, она еще раз вздохнула. - Между прочим, самое интересное во всей этой истории то, что они понятия не имеют, зачем нам понадобилась планета.
- Этого никто не знает, мама. В этом вся суть, не правда ли?
- Возможно. Однако я, пожалуй, не возражала бы иметь дело с противником, имеющим представление о правилах игры, а также о величине ставок.
- Мама, - терпеливо проговорил молодой человек, - их система - единственное отвечающее логике место, способное стать первым перевалочным узлом для броска сразу в три сектора. Это известно и тебе, и мне. Как только Исследовательская служба огласит свой новый астрографический отчет, это поймут все крупные транспортные компании. Неужели так важно, знают об этом ОНИ или нет?
- Не забывай, кто тебя научил всему, что ты знаешь, - предостерегла его мать. - Сыну не годится читать лекции родной матери.
- Лекции? - Он с улыбкой покачал головой. - У меня подобного и в мыслях не было! Предлагаю считать мою реплику сдачей домашнего задания.
- В тебе говорят не отцовские, а мои гены, - сказала она с усмешкой и кивнула. - В сущности, ты прав. Главное - добиться, чтобы "ГалКорп" стала к нужному моменту обладательницей единственной обитаемой недвижимости в системе. Всей! - Она хмуро покосилась на скульптуру и пожала плечами. - Что ж, если нам ничего не остается, кроме неприятных методов, то придется прибегнуть к ним. Кому, по-твоему, следовало бы это поручить?
- Почему бы не мне?
- Но ты еще никогда не действовал… на местности.
- Это еще не значит, что такое задание мне не по плечу. К тому же операция требует строжайшего контроля, а любому юноше полезно взвалить на себя бремя ответственности. Это поможет ему овладеть всей полнотой знаний к тому времени, когда он покорит вершину. Хотя, - он улыбнулся, - у меня еще много лет не будет ни малейшего желания добираться до верхушки, мама.
- Да, ты умеешь убеждать, - прошептала она. - Отлично, бери на себя ответственность за весь проект. Но прежде чем действовать, проведи углубленное изучение ситуации. В подобных случаях все обычно куда сложнее, чем кажется на первый взгляд. Не хочу, чтобы моему единственному сыну повредили досадные неожиданности.
- Этого не случится, мама. Я полечу на Урсулу и посвящу несколько недель изучению ситуации в Центре управления. Не сомневаюсь, что найду там щедрую душу, располагающую доступом к необходимой нам информации и готовую ею поделиться. Не исключено, что там же я познакомлюсь с идеальными кандидатами на выполнение того самого неприятного задания.
Глава 6
Со времени прибытия Пола Меррита на Санта-Крус минула неделя. Сидя на удобном подвесном диване, он в ужасе потирал подбородок. На экране одна другую сменяли сложнейшие схемы, на изучение которых у любого специалиста по Боло ушли бы десятилетия, хотя возраст исследований равнялся половине столетия. Пятьдесят лет! Невероятно! Работая в одиночестве и располагая ресурсами одного-единственного автоматизированного ремонтного ангара, пускай и великолепно оснащенного, Марина Ставракас создала для Ники настолько совершенный мозг, что в сравнении с ней новейший Боло XXV выглядел неуклюжим тугодумом.
Меррит откинул спинку дивана и скрестил ноги. Многочисленные экраны и дисплеи наполняли боевую кабину внутри Боло серебристым светом. Их было здесь больше, чем в более современном, то есть последнем, Боло. Ника представляла собой всего-навсего модификацию модели XXIII; человеку требовалось значительно больше интерфейсов данных, чем любому Боло, а технологии, положенной в основу Ники, уже стукнуло восемьдесят лет. Тем не менее кабина оказалась поразительно просторной. Ника была не только единственным полностью автономным Боло, о существовании которого никто не знал, но и первым, в чьей схеме использовалась молекулярно-сирконовая психотроника. Технология относилась к первому поколению, и схемы занимали больше места, чем у более современных образцов, но Ставракас проявила удивительный талант. Можно было только гадать, к чему бы она пришла, окажись у нее под рукой плоды последних достижений.
Он развернул диван и включил очередной экран. В углу появилась индикация даты и времени давностью в сорок девять лет; седовласая женщина сидела на том же диванчике, где теперь устроился Меррит. Она оказалась гораздо изящнее, но и старше, чем показывала плохая фотоматрица, чудом обнаруженная Мерритом среди уцелевших материалов в Центре управления; ее зеленовато-коричневые глаза сохранили живость юности. Он уже трижды просматривал эту запись, но и сейчас взирал на свою предшественницу с восхищением и испытывал сожаление, что им не довелось встретиться.
- Тот, кто смотрит запись, кто бы он ни был, - начала она, утомленно улыбаясь, - наверняка вспомнил, куда запропастились мы с Никой. Видимо, я отстала от событий, происходивших с Бригадой и всем Флотом, но, судя по трансляции, которую мы с Иеремией ловим по каналам общего пользования, "Жернова" обрушились на Центр. - Улыбка женщины померкла, и ее сопрано, очень похожее на голос Ники, зазвучало печально. - Насколько я понимаю, остальную команду "Декарт" постигла та же судьба. Ведь все они знали, где я нахожусь.
Она откашлялась и потерла висок худой жилистой рукой.
- Иеремия предложил запросить по коммерческому каналу спасательный корабль и врача, но я отклонила это предложение. Как бы он ни ворчал, теперь Санта-Крус - его дом. Я знаю, что ему здесь нравится, как и мне. К тому же, насколько можно судить по отрывочным сведениям, "Жернова" сохраняют свое присутствие в Секторе. Учитывая свойства их родной среды обитания, они вряд ли польстятся на Санта-Крус с его климатом. Поэтому, видимо, они здесь и не появляются.
С другой стороны, они могут передумать, если перехватят нашу трансляцию. Как ни сильна Ника, мне не хотелось бы, чтобы она воевала против межпланетной армады "Жерновов". Даже если бы она вышла победительницей, на Санта-Крус не осталось бы жителей, и ее победе некому было бы аплодировать.
Она улыбнулась.
- Жить здесь было не так уж плохо, хотя и немного одиноко. Благодаря системе безопасности программы "Декарт" почти никто из местных жителей не знал о нас с Никой, а те, кто знал, постепенно забыли. Но у меня есть дорогой Иеремия.
Мы с ним давно согласились, что поселимся на Санта-Крус навсегда. Кроме него, у меня есть Ника, моя работа и масса времени, чтобы общаться с ними. Немаловажно и то, - ее улыбка превратилась в горькую усмешку, - что надо мной нет начальства. Полная свобода научного поиска!
Она откинулась и сложила худые руки на груди.
- Увы, мое время на исходе. В моей семье многие страдали от болезней сердца, вот и мое подает тревожные сигналы. Я обсуждала это с Никой - она очень заботлива, а я привыкла быть с ней честной, и она понимает, что в ангаре нет запасных частей, необходимых мне. Я сделала так, что она перейдет в режим "автономная боевая готовность", если… в общем, когда придет мой час. Не сомневаюсь, что следы команды "Декарт" будут в конце концов найдены. Сейчас должно существовать уже целое поколение автономных Боло, однако тому, кто сюда явится, Ника все равно преподнесет не один сюрприз. Кто бы вы ни были, позаботьтесь о ней. Она - умная девочка. Конечно, мои изобретения заставят кое-кого попотеть! Многие станут рвать на себе волосы от одной мысли о том, какими способностями я наделила свое создание. Но я ничуть не раскаиваюсь. Она - единственная в своем роде. Она была мне подругой, и не только…
Пожилая женщина на экране вздохнула. Ее улыбка была сочетанием печали, гордости и любви, голос стал ласковым:
Когда твое чело избороздят
Глубокими следами сорок зим, -
Кто будет помнить царственный наряд,
Гнушаясь жалким рубищем твоим?
И на вопрос: "Где прячутся сейчас