7
Мы шли двумя эскадрами, по сто звездолетов в каждой, любой из кораблей был раз в пятьдесят мощней, чем прежний сверхмогущественный "Пожиратель пространства".
Я поднял свою адмиральскую антенну на "Волопасе" - флагманском крейсере Осимы. На "Волопасе" поселились также Вера и Лусин. На "Скорпионе", командирском корабле Леонида, разместился Аллан со своим штабом. Известия, полученные с Земли перед выступлением, не обнадеживали.
Сверхсветовые локаторы Альберта не обнаруживали перемен в звездных теснинах Персея. Земля, превращенная в величайшее Ухо и Глаз Вселенной, напрасно всматривалась и вслушивалась в два звездных кулака, столкнувшихся в гигантском космическом ударе, - из Персея не доносилось новых звуков, в нем не вспыхивало новых картин.
Лишь одно загадочное явление произошло незадолго до старта, но в тот момент мы не придали ему значения, а если бы и поняли, что оно таит в себе, вряд ли это могло бы сказаться на наших дальнейших действиях.
Альберт сообщил, что внезапно пропала одна из звезд скопления Хи, светило с единственной планетой, по-видимому, населенной разрушителями, - "зловредное" светило, по нашей терминологии.
- Взяло и пропало, было и не стало, - докладывал мне Альберт по СВП. - А звездочка неплохая - гигант класса К, абсолютная светимость около минус пяти - в десять тысяч раз поярче Солнца! На фотографиях видна отчетливо, за шестьсот лет фотографирования ни на йоту не изменила блеска, такая трогательная постоянность. И внезапно - нету! И что всего забавней - исчезла из этого мира за считанные секунды, без потускнений и угасаний. Провалилась, как в люк, из бытия в небытие, иного слова не подберу.
- Может, аннигиляция? - спросил я. Меня встревожило сообщение Альберта. Если разрушители овладели искусством превращения вещества в пространство, то главное наше военное преимущество перед ними утрачивалось. - Вы не проверили, не расширяется ли скопление?
Альберт успокоил меня:
- Вы плохо относитесь ко мне, Эли, если думаете, что я немедленно не исследовал именно это - не появились ли каверны новых пустот? Никакого дополнительного пространства в Персее! Говорю вам, звезда просто пропала - и все.
- Наблюдения велись при помощи СВП?
- За каких невежд вы нас принимаете, Эли? В оптике эта звездочка - мы ее назвали Оранжевой - будет мирно светить еще, по крайней мере, пять тысяч лет. Она исчезла в сверхсветовой области.
Станции волн пространства и на звездолетах и на Оре были слишком слабы, чтобы зафиксировать пропажу и появление Оранжевой, зато мы хорошо рассмотрели ее в оптике. Звезда была эффектна - ярко-оранжевая, неистово пылающая, она затмевала своих соседей мятежным сверканием. Я и раньше замечал, что разрушители облюбовывают для своих селений именно такие звезды-гиганты поздних спектральных классов.
- Родная сестра Угрожающей, - сказал я Осиме об Оранжевой.
Мы рассматривали ее со сложным чувством восхищения и недоброжелательности: сражения в районе Угрожающей еще были свежи в памяти.
Через три дня после первого сообщения Альберт передал, что Оранжевая появилась на прежнем месте и светит так же мощно и мирно.
История с пропажей Оранжевой занимала нас недолго и особенно не встревожила никого. Ромеро предположил, что причина в неполадках на СВП. Он так и написал в отчете, что локация на пространственных волнах - дело неиспытанное и, очевидно, не звезда занялась цирковым иллюзионом, а возникли неожиданные помехи в сверхсветовом приеме. Мы были поверхностны в суждениях, сейчас это надо признать. Никто не знает своего будущего. Не знал его и я. Нельзя требовать от человека больше того, что свойственно человеку.
Я не буду описывать движения к звездным скоплениям Персея, об этом лучше моего рассказал Ромеро. Упомяну лишь, что каждый из кораблей был быстроходней "Пожирателя пространства", но флот в целом двигался медленнее, чем тот галактический разведчик. Мы не могли рассчитывать, что такая армада подберется незамеченной к крепостям разрушителей, - нужно было принять меры, чтобы вражеская атака не застигла нас врасплох в пути. И хоть разрушители и не осмелились напасть в рейсе, а придумали похитроумней средства защиты, я и поныне не жалею, что не дал воли нетерпению иных капитанов, настаивавших на стремительности полета. Мы неслись в две кильватерные струи, осмотрительно и надежно страхуя себя спереди, с боков и сзади.
Астру пошел шестой год, когда перед нами, на все звездное небо, раскинулись гигантские скопления светил Персея.
8
Нас ожидали.
Еще издалека мы стали расшифровывать сообщения, посылаемые нам друзьями, и о нас - врагами. И снова, как во время разведки на "Пожирателе пространства", в космосе забушевала буря помех. Посторонние шумы забивали информацию галактов, а внутренние депеши разрушителей были так невнятны, что расшифровка их не дала ничего ценного.
Мы подошли к поясу космической пустоты, разделявшему оба скопления: ближнее Аш и дальнее Хи. Расстояние между скоплениями было около сотни парсеков - пустяк по масштабам Галактики, но вовсе не пустяк для наших кораблей. Некоторые капитаны настаивали на обследовании ближнего - Аш, но я повернул в Хи, где мы уже побывали однажды: там нас поджидали хорошо подготовленные к встрече враги, но также и несомненные друзья. Неведомые друзья уже пытались нам в прошлый прилет помочь, были основания надеяться на их новую помощь - и гораздо более эффективную.
Вскоре справа и слева остались окраинные пустые звезды, и мы очутились в области, где светила густо теснились одно к другому.
Каждая эскадра двигалась самостоятельно - строем тарана, в восемь слоев с острием. В эскадре Осимы острие тарана составлял "Волопас", за ним шел "Гончий Пес", а вокруг "Гончего Пса", по кольцу, располагались двенадцать других звездолетов. Дальше этот слой из тринадцати звездолетов, один в центре и двенадцать по окружности, повторялся семь раз с одним изменением - диаметр окружности от слоя к слою увеличивался.
Колоссальный конус из ста двух кораблей штурмовал тенета неевклидовости, чуть не запутавшие когда-то "Пожирателя пространства". По расчету МУМ, этой мощи было достаточно, чтобы преодолеть любые возмущения метрики.
А на отдалении в несколько световых недель точно такой же отряд звездолетов под командованием Аллана и Леонида прокладывал собственный туннель в неевклидовости.
Первые депеши Аллана говорили, что все идет хорошо. Мы не сомневались в успехе.
Я хорошо помню день, когда эта уверенность в легкой победе была разметена. В тот день мы сидели вчетвером в командирском зале - Осима, Вера, Ромеро и я. Свет звезд был так ярок, что я различал лица друзей. Эскадра, пожирая пространство, неслась на желто-красное светило с одной планетой. Это была Оранжевая - звезда, внезапно исчезнувшая из Персея перед нашим выступлением с Оры и так же внезапно потом появившаяся. Альберт назвал ее мирной. Мне она мирной и с Оры не показалась: ее исступленное сияние тревожило, а не успокаивало.
Это, конечно, были эмоции, а не расчеты, тем более - не факты, но о фактах рассказал Ромеро, я же описываю свои ощущения, и тут ничего не поделаешь - Оранжевая меня беспокоила…
- Пока, кажется, все удачно? - прервала молчание Вера.
Ей ответил Ромеро. В те первые дни он глядел оптимистом.
- Думаю, разрушителям на этот раз не удадутся нехитрые приемы, которыми они чуть не запутали Ольгу с Леонидом.
- И меня, - коротко напомнил Осима.
- И вас, уважаемый капитан Осима, - хладнокровно добавил Ромеро. - Я хорошо помню, что и вы были в числе трех командиров, сломя голову бежавших из Персея. И я очень рад, что именно вы командуете победоносным возвращением.
Я наблюдал в это время Оранжевую. Волны пространства, лоцировавшие странную звезду, преобразовывались в приборе в обычный оптический спектр, - я видел ее не той, какой она была месяцы и годы назад, а какой она была сейчас, в данную минуту. И я ожидал от нее удивительных перемен - вспышек, гигантских протуберанцев, бешено разлетающихся туманностей. Если бы она на моих глазах превратилась в сверхновую, я не удивился бы.
- Почему ты так впился глазами в Оранжевую, Эли? - поинтересовалась Вера.
- Что-то произойдет, - сказал я. - Это ведь не просто светило, а звездное оружие зловредов… Как бы оно не грянуло в нас ошеломляющим залпом разрушительных частиц и испепеляющих полей.
- Пусть попробуют, адмирал, - отозвался Осима. - Наши средства защиты от частиц и полей вполне надежны.
И, как бы накарканные мною, вскоре произошли перемены, но не те, каких мы ожидали. Оранжевая не вспыхнула, исполинский взрыв не превратил ее в сверхновую, исторгнув массы испепеляющего излучения. Она стала тускнеть, просто тускнеть. Пораженные, мы молча переглянулись в звездной темноте. Что-то в этом ослаблении блеска звезды было нехорошее.
- Сообщение от Аллана! - быстро сказал Ромеро. - Прошу внимательно слушать МУМ. Кажется, рапорт о полной победе!
Но это был рапорт о неудаче, а не о победе. Впоследствии таких рапортов я получал много и сам отправлял такие же на Землю - и понемногу мы к ним привыкли. Но в тот день слова депеши звучали похоронными колоколами. Попытка вторгнуться внутрь скопления окончилась крахом. Повторилось то, что проделали с "Пожирателем пространства": тогда нас не выпускали из скопления, а сейчас не впустили в него.
И хотя сейчас в звездную ограду врага врубалось свыше ста сверхмощных кораблей, а тогда в его лабиринте метался лишь один неосторожный галактический разведчик, перемен не произошло.
С той же стремительностью, с какой Леонид ударил тараном эскадры в звездные стены противника, отряд звездолетов выворачивало назад: задние слои тарана еще штурмовали окраинные звезды скопления, а острие, флагманский корабль "Скорпион", вылетел наружу, в свободный от светил космос. Звездные проходы в скопление Хи были закрыты.
- Вечера отсюда не было выхода, сегодня сюда нет входа, - невесело сформулировал я положение.
- Но мы движемся пока вперед, адмирал! - воскликнул Осима. - Мы пока атакуем. И что не удалось эскадре Леонида, может, удастся моей!
Оранжевая все больше тускнела. Я уже понимал, что это как-то связано с искривлением пространства. Скоро, очень скоро и мы, вслед за Алланом, должны были, как шар под гору, покатиться по предписанной кривизне наружу.
- Ты чего-то ожидаешь, Эли? - спросила Вера.
- Да, Вера. Ожидаю, что нас вышвырнет отсюда так стремительно, что мы не успеем даже сбросить скорости. Пулей полетим, как выражались предки.
МУМ вскоре информировала о нарастающей кривизне в пространстве. Нас выбрасывало наружу.
- Разрушители пока действуют по шаблону, - заметил Ромеро. - Не противоборствуют нашему движению, а спокойно меняют его направление. Вы не собираетесь поискать новых вариантов, дорогой адмирал?
- Уже ищу…
- Ну, и?..
- Если они повторяют удавшийся им прием, то почему нам не повторить удар Ольги по планетке? Аннигилируем подходящий объект на окраине скопления и ворвемся в созданные нами ворота пустоты.
Осима передал командование автоматам, мы зажгли в зале свет. На полусферах засветились карты скопления Хи. Оно не было таким компактным, как шаровые скопления на окраинах Галактики, здесь имелись и одинокие звезды с планетками и темные космические шатуны, уныло странствующие вокруг скопления.
Нужно было подобрать планету поближе к крепостям врага, чтоб их искривляющие механизмы не успели ввести созданную нами пустоту в свои пространственные поля. В том районе, куда подошли обе эскадры, имелось около десятка планет вокруг одиноких звезд и примерно столько же галактических шатунов с массой покрупней планетной, но значительно меньше звездной. Каждый из этих объектов мог быть использован для прорыва.
- Надо смотреть в глаза неприятным фактам: атака в лоб не удалась. И не удастся, сколько бы мы ее ни повторяли, - подвел я итоги обсуждения. Я говорил так резко для упрямого Осимы. - Конечно, новый вариант потребует месяцев, может быть, лет. Но если прямые пути перекрыты, ничего не остается, как идти в обход.
9
Я прошел к Мэри в лабораторию. Она занималась выведением простейших жизненных форм для разных условий питательной среды, гравитации, температур и давления. Именно для этой работы я и доставил Мэри материалы с Земли.
Я равнодушно поглядел, как Мэри возится с прозрачными колбами. В колбах плескалось что-то мутное.
- Неинтересно, правда? - спросила Мэри, засмеявшись.
- Неинтересно, - согласился я. - Жиденькая грязца.
- А если я тебе скажу, что одной капли этой грязцы, пролей ее случайно из колбы, будет достаточно, чтобы полностью уничтожить весь наш звездолет, - тоже неинтересно?
Я посмотрел колбу на свет. Это, несомненно, была колония бактерий. Но о бактериях, уничтожающих корабли, мне еще не приходилось слышать. Я попросил разъяснить, как могли попасть на звездолет такие опасные препараты.
- Они занесены в списки корабельного имущества в соответствии с требованиями закона, - успокоила меня Мэри.
- Но они грозят разрушением. Руководителю экспедиции полагается знать, для каких целей на корабле появляются предметы, таящие в себе гибель.
- Разве мало у вас здесь предметов, потенциально опасных? В сравнении с аннигиляторами, уничтожающими планеты, мои микробы - стая ос рядом с тигром.
Из объяснений Мэри я понял, что на Земле были недавно синтезированы удивительные тельца - микроскопические атомные заводы. При достаточном притоке энергии извне, а иногда и за счет внутренней энергии процесса они перестраивают ядра атомов, входящих в состав их пищи.
- Вот эти крохотульки питаются чистым железом, - сказала Мэри, любуясь колбой. - И после их работы железа уже нет, а есть кислород и водород, кремний и углерод… Если мы где-нибудь натолкнемся на планету из чистого железа, я заражу планету этими бактериями, и через несколько тысячелетий на безжизненном металле появится разрыхлительный слой, вполне пригодный для питания растений.
Я сказал, удовлетворенный:
- Можешь возиться со своими крохотными страшилами, звездолету они не опасны. Железо для постройки кораблей давно не применяется.
Мэри лукаво смотрела на меня:
- У меня еще десятка два похожих на эту колб и в каждой точно такая же грязь… Но она разъедает уже не железо, а другие элементы.
К нашей беседе прислушивался Астр. Куда Мэри ни идет, он бежит за ней.
Сейчас он сидел на полу и возился с отказавшим игрушечным драконом.
- Папа, почини гравитатор, - попросил Астр. - Я уже два раза плюхался на пол.
У игрушечного дракона были плохо подогнаны гравитационные контакты - обычная беда этих игрушек. Я прочистил щеточкой излучатели, и Астр стал носиться по лаборатории, то взлетая под потолок, то гремя крыльями у моего уха.
- И тебе не страшно, что он разобьется? - упрекнула меня Мэри. - Я обрадовалась, когда этот противный ящер отказал. Хоть день прошел бы без царапин и синяков.
- Мальчик без царапин и синяков немного стоит, - отозвался я, искоса наблюдая, не нужно ли спешить Астру на помощь.
- Если маме не нравится мой зверь, я попрошу Лусина покатать меня на Громовержце! - крикнул с потолка Астр.
Он уцепился руками за плафон, а ногами удерживал рвавшегося вперед дракона. Если бы игрушка проскользнула между ног, Астру оставалось бы только падать. Я прикрикнул на него. Он опустился на пол.
Мэри вскоре догадалась, что меня что-то гнетет.
- Кое-что новое есть, - ответил я. - Дороги внутрь скопления закрыты основательно. Будем применять метод, каким Ольга воспользовалась при бегстве из Персея.
Я говорил тихо, но у Астра был отличный слух.
- Вы хотите аннигилировать звезды?
Дальше секретничать не имело смысла.
- Ну уж - звезды! Ограничимся планетоподобными шатунами. Зрелище будет красочное, тебе понравится, Астр.
Он объявил с гордостью:
- Я видел в стереоэкране, как ты с капитаном Ольгой Трондайк аннигилировал зловредную Золотую планету. Отличный был удар, такого до вас никто не наносил!
- Нам тоже досталось, сын. Но ты прав: аннигиляция удалась, выход пустого пространства был максимальным.
Мэри и раньше без одобрения прислушивалась к нашим разговорам с Астром, а сейчас что-то вывело ее из себя.
- Иди к себе, Астр! - сказала она резко.
Когда Мэри говорила таким тоном, спорить с ней не следовало. Астр покорно убрался.
- Чувствую, чувствую, что мне за что-то достанется! - сказал я, посмеиваясь.
- Ты не знаешь меры в своем обожании сына! - с негодованием воскликнула Мэри. - Как ты с ним разговариваешь?
- Нормально. Говорю, как с тобой или Ромеро.
- Именно. Но мы с Павлом взрослые люди, а он ребенок! Жалею, что на звездолетах нет земных интернатов, некоторые родители портят своих детей! Ты из таких родителей.
- Сюсюкать с ним, как древние няньки?
- Не сюсюкать, нет! Но и не объясняться с малышом так, словно перед тобой Ньютон или Эйнштейн.
- С Ньютоном или Эйнштейном я бы не объяснялся, как с Астром, - отпарировал я хладнокровно. - Они бы не поняли меня. Эти люди были научными великанами, но многое знали хуже Астра. Наш шестилетний малыш куда образованней Ньютона или Эйнштейна!
Раздражение Мэри превратилось в смех. Такие переходы с ней бывали часто.
- Я устала от твоих парадоксов! - объявила она потом.
- Где ты нашла парадоксы? Все тривиально. Ньютон был гениален, но ничего не знал об электричестве. Астра же окружают электрические игрушки, электрические машины, он бредит стереоэкранами, передачами, сигналами, электричество его согревает и освещает, он способен сам привести в движение и остановить гигантские электрические моторы. Ньютон в ужасе бы отпрянул, если бы перед ним показалось какое-нибудь электронное страшилище, на котором раскатывает наш Астр! Теперь поговорим об Эйнштейне.
- Эли, довольно! Тебя не переспорить!
- Нет уж, поговорим! Эйнштейн создал современную теорию гравитации, но что он знал о переходе отрицательной энергии полей тяготения в положительную энергию отталкивающихся полей? А ведь это та операция, которую Астр совершает простым поворотом рычага! Постой, я не кончил! Скажи по-честному: сумел бы великий Эйнштейн одним нажатием кнопки взлететь на воздух и мотаться где-то под потолком? Сумел бы он рухнуть с высоты, не повредив ни единой косточки? А наш малыш проделывает это запросто! Не говори мне после этого, что с Астром нельзя потолковать серьезно!