Шан пожала плечами.
- А что тут удивительного? Я бы на твоем месте поступила точно так же.
- Ты не обижаешься?
- А чего обижаться-то? Я сама тебе это предлагала, помнишь? Давай дальше.
Арас помолчал, будто бы ожидал от нее какой-то другой реакции и теперь собирался с мыслями.
- Я бы хотел, чтобы ты меня целовала, - выговорил он. Этого она точно не ожидала.
- Целовала? - Да уж, справедливый упрек ее бесчувственной технике. - Ты серьезно?
- Я несколько раз видел, как Джош и Дебора целуются, когда думают, что их никто не видит. Наверное, это очень интимное. Вес'хар не целуются.
Шан убедилась, что не ослышалась. Поразительная в своей наивности просьба о чем-то сексуальном. Нескольким мужчинам она в свое время указала на дверь, потому что у них были превратные представления о высоких, сильных девушках с наручниками и их пристрастиях.
Его невинность и отчаяние тронули ее настолько, что она чуть не расплакалась. Ему на самом деле нужен кто-то нежный. И она сделает свое дело настолько хорошо, насколько это только возможно. Похоже, чуткость и ласки нужны ему гораздо больше, чем фрикции.
- Нет проблем, - смущенно пробормотала она. Через некоторое время она отключилась. Шан все еще засыпала в темное время суток, хотя вес'харские гены уже влияли на характер ее сна. Вес'хар не спали циклами, как люди, и часто Шан не спала вместе с ними: Ф'нар представлял собой естественный амфитеатр, и звуки вес'харской жизни и гулкое вибрато матриархов, оглашающих границы своей территории, не давали ей спать.
Шан пробудилась мгновенно. Она уже давно не просыпалась с затекшим плечом и тяжелой головой, не помня, выходной сегодня или нет. Она проснулась мгновенно, готовая действовать. Рассвет еще не наступил. Арас сидел в темноте, положив подбородок на сложенные руки, и читал что-то с экрана размером с дверь, который висел на стене.
- Взгляни на это, - сказал он, не поворачиваясь. Шан встала у него за спиной и начала читать. Речь шла о беспокойстве юссисси во Ф'наре и другом городе вес'хар, Паджатисе. Нелинейная структура схемы казалась Шан уже вполне естественной, хотя ей до сих пор приходилось старательно переводить каждое слово, в то время как при беглом взгляде на английский текст ключевые слова сами бросались бы в глаза.
Однако некоторые фразы очень скоро привлекли ее внимание. Первая - "отозванные с "Фетиды" солдаты".
- О, черт! Надеюсь, это не то, о чем я думаю.
Вторая фраза, от которой пустота в животе только разрослась, - "беспокойство среди матриархов Паджатиса".
Шан настолько сосредоточилась на Ф'наре, что не подумала о том, как другие города вес'хар отреагируют на появление гефес. Она снова ощутила себя англичанкой, пупом земли, и чужеземцы показались ей всего лишь дополнением к ландшафту. Кроме того, она знала, что Ф'нар отвечает за контакты с другими цивилизациями.
Но если в каждом городе полным полно других Местин и Чайяс и им тоже есть что сказать, ситуация становится еще интереснее…
Арас вдохнул и ощутил ее беспокойство.
- Да, я тоже тревожусь из-за этого.
- Раз уж они вызвали морпехов, то явно не потому, что на "Актеоне" не хватает коков. - Она читала, поворачивая голову то так, то эдак. - Господи Иисусе! Всех? Они отозвали весь полезный груз?
- Глупо было оставлять там юссисси и исенджи. Очень глупо. Юссисси страшно подозрительны.
- Значит, они неплохо нас изучили. Так где же "Фетида"?
- Очевидно, на пути к Земле.
- Думаю, что тут я согласна с юссисси. Творится что-то очень и очень странное. - Шан с трудом разбирала технические термины. - А что такое "чак велханан гефсир"?
- Изображения людей из движущегося света.
- Голограммы?
- Телевизионные новости.
- Боже. Давай-ка посмотрим.
Шан по прибытии смотрела несколько перехваченных с узла связи "Актеона" выпусков новостей, но скоро ей наскучило: какая разница, что творится на планете, которую уже не суждено увидеть, когда столько проблем нужно решить в новом мире? И это было ошибкой. Новости - единственный источник информации о действительно важных событиях. Она перегнулась через Араса и прикоснулась к нужным участкам экрана, чтобы посмотреть материал, так взволновавший юссисси.
Недостатка в нем не было.
В основном показывали акции протеста. Они всегда выглядят одинаково, особенно если наблюдаешь их через пластиковый щит. Люди толпились у парадных входов в посольства, консульства и правительственные здания, кто-то - под палящим солнцем, кто-то - под снегом, но все скандировали, потрясали кулаками и махали плакатами. Их объединяла идея. Чужие. Вряд ли они спорили, кому первому пожать руку исенджи.
- Здесь много репортажей Эдди об исенджи, - сказал Арас. - Думаю, он огорчил людей. - Он откинулся назад, и Шан разглядела на его лице печать осуждения. - Я говорил, что твой народ поступает глупо, приглашая к себе исенджи, но я и не представлял, что вы перегрызетесь даже без их помощи.
- Ага, похоже, там нет единодушия по поводу отправленного приглашения. - Шан умела считать. Она умножила два на два и получила те же пять, как наверняка получилось бы у юссисси. Делегацию исенджи не станут встречать с распростертыми объятиями, вот поэтому-то люди и забрали своих с корабля.
- Как думаешь, что бы сделали юссисси, если бы нам хватило мозгов взорвать "Фетиду" к чертям собачьим? - Она представила себе этих изысканно одетых зверушек с девчачьими голосками и страшными зубами.
- Вряд ли они спустили бы вам это с рук, - отозвался Арас.
Глава двенадцатая
Исенджи такие, какие есть. Я просто снимал то, что видел. Я не выбирал кадры, не добивался какого-то особого эффекта и не "фильтровал" снимки. Но то, что я показал людям, они сочли отвратительным. Меня обвинили в расизме и ксенофобии, потому что я присылал снимки - точнее, просто общие планы, - которые посеяли в людях неприязнь и недоверие к исенджи. Но в чем я виноват? Неужели мне нужно было представлять их в том свете, который людям показался бы лучше? В конце концов, я просто указывал камере, что снимать. Наша культура еще не готова признать, что мы имеем право не любить то, что нам непривычно и непонятно. Мы не можем смириться с некоторыми чертами других цивилизаций, но признаться в этом нельзя - табу, установленное либералами. Все ведь очень просто - мы не хотим жить рядом с исенджи. Но лично мне они понравились, и я до сих пор живу рядом с ними. Они во многом похожи на людей. Но они положат конец нашему образу жизни. И мне не стыдно, что я против этого.
Эдди Мичаллат.
Константинские дневники
Эдди любил спать по ночам. Но в последнее время на его долю выпадало все больше и больше ночей бессонных. Иногда - из-за большого количества работы, но сегодня его попросту мучила бессонница.
Я мог бы и забыть про "Хируорд".
Рано или поздно эта информация просочится в массы, и тогда он будет свободен от всякой ответственности. Мне не нужно больше откапывать сюжеты, я сижу на перворазрядной истории.
Эдди в третий раз за утро проверил, все ли уложил в вещмешок, и в очередной раз посмотрелся в зеркало. Парнишка из Экологического отдела неплохо его постриг - не так коротко, как морпеха, но вполне мужественно. Эд Беннетт сказал - "вполне по-военному". Эдди - репортер, и не стоит забывать об этом.
Но тебе известно о "Хируорде", и ничего не попишешь.
В этом-то и проблема со всяким знанием. Даже если с ним ничего не делать, последствий не избежать.
И ты знаешь, что это неправильный шаг.
Ему и вправду не все равно, что тут происходит. Эдди не мог болеть за свою команду, потому что не знал, где здесь свои. Вспомнились несколько абзацев в учебнике по истории журналистики - речь шла о военной журналистике, о войне между Британией и Аргентиной, и о месте под названием Сан-Карлос-Уотер… И Эдди сделал выбор не как профессионал, а как человек.
Вот в чем проблема с возрастом. Совесть разрастается, как простата, - будешь часто просыпаться по ночам, но навряд ли умрешь.
Эдди потребовалась неделя на то, чтобы получить разрешение на высадку во Ф'наре. Он подозревал, что этого вообще могло бы не случиться, если бы Шан не давила с одной стороны, а Линдсей - с другой. Одно это уже говорило, что его используют.
Окурт позволил челноку юссисси пристыковаться, и только едва читаемое выражение неудовольствия выдавало его истинные чувства.
- Журналисты - как дети, - бодро сказал ему Эдди. - Нам даже убийство сойдет с рук, потому что никто не поверит, что мы опасны.
- О, уж я-то верю, что ты опасен, - проворчал Окурт и самолично закрыл люк за спиной Эдди.
Начался день удивительных открытий. Эдди переключил камеру-пчелу на режим слежения за перемещением крупных объектов и, чтобы подстраховаться, прихватил с собой ручную камеру. Для Безер'еджа камера-пчела подходила идеально: любое движение на диких просторах стоило снимать, но в городе слишком много посторонних раздражителей, а Эдди не собирался все время тратить на то, чтобы урезонивать расшалившуюся камеру. Пусть полетает в свободном режиме, пока он будет работать с ручной.
Пилот юссисси произвел тщательный обыск, и Эдди не смог удержаться от хихиканья. Камера-пчела запечатлела сцену во всей полноте. Пилот посматривал на нее с тем же хищным видом, что и Серримиссани. Закончив, пилот одарил Эдди последним долгим взглядом и удалился в кабину, к штурвалу.
Эдди сунул руку в вещмешок, чтобы проверить, в порядке ли особо ценный груз. Пальцы нащупали три бутылки настоящего вина, сверток с пальмовым сахаром и фляжку с живыми дрожжами, шесть кусков лавандового мыла и большую пачку чая - эта конвертируемая валюта спасает журналиста в любой стране. Самый высокий обменный курс, конечно, у сигарет, но на космическом корабле они считались нелегальным грузом.
Все это Эдди взял не для ублажения аборигенов, даже если бы они и разобрались, что с этим делать, а в подарок Шан. Он скучал по ней. Разумеется, Эдди встречал людей и посимпатичнее, но, как ни странно, больше всего ему импонировали те, кого нельзя запугать и подкупить - деньгами или лестью.
Челнок приземлился на клочке каменистой почвы, ничем не напоминающем взлетно-посадочную площадку. Его поджидал мужчина вес'хар. Он прохаживался вокруг чудного транспортного средства, больше всего напоминающего матрац под балдахином. Доверия оно, естественно, не внушало.
Эдди проводил взглядом юссисси, который, в свою очередь, не сводил взгляда с камеры-пчелы. По крайней мере никто не требовал чаевых.
Эдди принял приглашение водителя и уселся на матрац, который тут же изменил форму и из плоского тюфяка прекратился во вполне надежный транспорт на воздушной подушке. Эдди почувствовал себя лучше. Они скользили по скалам, дюнам и зарослям мягкого мха, вздымавшегося под ними волнами. Дороги видно не было.
- Мы едем по земле из-за картинок, - водитель говорил будто бы двумя голосами одновременно. - Мы строим дороги под землей. Нечего фотографировать. Понимаете?
- Ага, благодарю. - Камера-пчела счастливо порхала вокруг. Транспорт вес'хар поразительно бесшумно нырял со скал и вскарабкивался на холмики. Открытость вес'хар застала Эдди врасплох. Ему встречались многие проводники и телохранители, чья основная задача состояла в том, чтобы не позволить ему что-то снять и записать. Часто свои требования они подкрепляли демонстрацией пистолета. - Мне можно снимать все?
- Если ваши глаза что-то видят, вы можете фотографировать.
- Ого! Мне здесь уже нравится!
Они скользили между зарослями чего-то, напоминающего лишайники размером с дерево, - по желтым мясистым стволам ползали какие-то красно-белые полосатые существа. Когда поднялись в гору, вес'хар остановил машину.
- Гефес смотрит. Сейчас смотрит.
- О-о… ого! Господи Иисусе! Ф'нар едва не ослепил Эдди.
Застывшая красота. Переливы цвета, сияние… Эдди потерял дар речи и едва не свалился с пассажирского сиденья.
- Нужно будет переделать саундтрек. Нельзя показаться простым туристом.
- Ф'нар, - объявил водитель. - Шан Чайл сказала, вы говорите "чтоб я сдох", когда видите это, так вы удивлены.
- Как долго ты говоришь по-английски?
- Четыре дня.
- Что ж. Чтоб я сдох. - Он проверил камеру-пчелу - она тоже застыла, видимо, потрясенная видом, - и вытащил вторую, чтобы первые кадры наверняка получились отличного качества. - И в самом деле - Город Жемчуга.
Вес'хар подвез Эдди до центра города. Дальше транспорт идти не мог. Эдди стоял на дне кальдеры и, завороженный, смотрел на ряды террас, этот вывернутый зиккурат, висячие сады. И тут и там виднелась растительность. Перламутр покрывал все. Слов у Эдди по-прежнему не было. Он проследовал за проводником и начал восхождение на террасы, стараясь вежливо кивать каждому, с кем встречался взглядом.
Вполне в духе Шан - забраться как можно дальше от посторонних глаз. Эдди остановился перевести дух за перламутровой дверью в стене, где под слоем переливчатого покрытия едва угадывался тесаный камень. Все тело ныло.
Дверь распахнулась.
- Эдди, - сказала Шан, - а ты как раз к чаю.
Шан, занимая собой дверной проем, выглядела хорошо. Она как-то неуловимо изменилась, стала еще атлетичнее, чем он помнил, однако все равно казалась человеком. Эдди раскрыл объятия - инстинктивный жест. Она не двинулась с места.
- Я не охочусь за клетками твоего эпителия.
- Не сомневаюсь.
Шан не позволила себе даже сдержанного объятия. Он не сомневался, что его проверят перед отправкой на "Актеон". А если они и не планируют, он сам настоит. Нет у него желания породить катастрофические изменения в человеческом обществе. Арас сервировал стол. Он с уважением кивнул Эдди. Вряд ли вес'хар сильно обрадовался гостю, но по ним трудно определить. Арас был мрачен, молчалив и пугающе огромен.
Эдди поприветствовал его улыбкой и вытащил из вещмешка пакет из волокон ефте с подарками.
- Смотри, Шазза, вино, мыло, дрожжи и сахар для пива. И чай, - гордо провозгласил Эдди.
Она не улыбнулась. Может, не стоило заходить так далеко и называть ее одним из многочисленных прозвищ, которые он сочинил когда-то. Она ухмыльнулась, отчего показалась почти девчонкой.
- Спасибо. Напиться мне не светит, но ты не представляешь, насколько кстати этот чай!
- Эй, ты часом не беременна?
- Ни капельки не смешно, Эдди. Упс. Он быстро сменил тему разговора.
- Чудесный диван. Хотя белая обивка скоро засалится… И тут она расхохоталась, и хотя Эдди не понял почему, он почувствовал в некотором роде облегчение. Арас посмотрел на него с сочувствием.
- Она потом тебе объяснит.
Эдди прошел вслед за Шан на террасу. Он заставил себя не смотреть на сияющий городской пейзаж. Как скоро ему удастся достичь цели своего визита? Есть много способов донести важную информацию. Шан хорошо понимает намеки. Вот только ему хотелось побыстрее разделаться с этим.
- В жизни не видел ничего прекраснее.
- Удивительно, правда? - Она все еще держалась немного сдержанно. - Это дерьмо насекомых.
- Что?
- Перламутровое покрытие - выделения крохотных жучков. Они не совсем насекомые в нашем понимании слова, но тут занимают эту нишу.
- Да, на Земле дерьмо выглядит гораздо хуже.
- Да, я тоже об этом подумала.
- Значит, у тебя все в порядке?
- Да, все отлично.
- Хорошо.
Они сели на краю обрыва, и Эдди прислонился спиной к стене, нимало не заботясь, чем она там покрыта - дерьмом или лучшими турецкими изразцами.
Шан скрестила руки на груди, закатав рукава. На коже отражался свет. Эдди оглянулся, чтобы понять, откуда эти отсветы, и ничего не увидел. Значит, огоньки у нее под кожей.
- О боже. - Он уставился на ее руки.
- Крайне полезно, когда не можешь найти ключи. - Она выглядела то ли уставшей, то ли смирившейся. - К тому же какому копу не нужна личная мигалка?
- Что это такое?
- Биолюминесценция.
- Побочный эффект от исцеления смертельной раны в голову.
- Да, все в комплекте. Только давай не будем об этом сейчас, ладно?
Да, ему нужно обсудить с ней кое-что поважнее.
- Может, сначала интервью? А потом сможем и пообщаться.
- Спрашивай. Только не обижайся, если я пошлю тебя подальше, - с улыбкой ответила она. - Ничего личного, сынок.
Он выхватил из воздуха камеру-пчелу и сунул в карман. Я не записываю. Верь мне. Она проследила за движением его руки. Ему и в самом деле не хотелось подчеркивать, что он оказывает ей услугу. Это было бы по-дилетантски.
- Только один вопрос, Шан. Как ты прокомментируешь тот факт, что ФЕС направил корабль "Хируорд" в систему звезды Каванага? Тот же самый вопрос я хотел бы задать исенджи, потому что они тоже не в курсе. - Эдди сам не до конца верил, что во второй раз подряд жертвует изумительным сюжетом. Наверное, потерял хватку… Но он уже все решил. - Слышал, что, возможно, за ним направят и другие.
Шан прикрыла глаза. Эдди еще раз украдкой взглянул на ее руки. Мерцание под кожей прекратилось.
- Эдди, ты же знаешь, что я сделаю, если ты вешаешь мне лапшу на уши?
- Мне незачем врать.
- Уверен?
- У меня надежный источник.
- Окурт, что ли?
- Нет. Кое-кто гораздо ниже в пищевой цепи.
- А зачем ты мне это рассказал?
- Потому что считаю это провокацией и ошибкой.
- Вот дерьмо! - Она снова прикрыла глаза. Он знал, что его новости произведут на нее впечатление, но не подозревал, что реакция будеттакой. - Проклятые идиоты! Слушай, а чего именно ты хочешь добиться?
- Чтобы не стало хуже, чем есть.
Шан встала и подняла руку, чтобы похлопать его по плечу, но осеклась. Он ожидал, что она придет в ярость, но вместо гнева на ее лице отразилась нечеловеческая усталость.
- Ты ведь еще не транслировал это, правда? Мы бы услышали.
- Наверное, я этого и не буду делать.
- Когда сообщишь исенджи?
- Понятия не имею. Я еще не заходил в мыслях так далеко.
- Что ты хотел бы получить от меня взамен?
- Я не торгую своими услугами, Шан. Я и вправду подумал, что вы все имеете право знать.
- Не знаю, как тебя отблагодарить.
Эдди бледно улыбнулся. Сложно быть орудием в руках истории. Но он раскрыл тайну. И ему жить с последствиями этого поступка.
Шан молчала еще ровно пятнадцать секунд, а потом извинилась и исчезла за дверью дома. Почти сразу же вышел Арас с подносом, на котором стояли чаши и пиалы, и уселся подчеркнуто близко - совершенно напрасно, Эдди и так не собирался никуда уходить. Арас протянул чашку. Он держал ее обеими руками, и Эдди рассмотрел когти на его пальцах. Ему еще не приходилось видеть Араса так близко. Солнце освещало его лицо полностью, и оказалось, что зрачки у него не четырехугольные, как у вес'хар, а вполне нормальные - овальные.
- Пожалуйста, чувствуй себя как дома, - сказал разрушитель Мджата и налил ему чаю.