– Это ваш обычай драться в таком стиле?
– Мы иногда боремся для развлечения, но обычно перед этим одеваем одежду с толстой подкладкой. – Она усмехнулась – Как заметил Вызывающий Бурю, у нас нет толстой шкуры с мехом, чтобы защитить нас от когтей.
– У вас нет когтей и зубов…
– У меня есть зубы. Проверь ухо Вызывающего Бурю.
Жесткий Хвост проверила.
– Ты не оставила отметин.
– Я не думала, что мне нужно это сделать. Толпа расступилась, чтобы пропустить Цепкий Коготь. "Даже ворчание Маккоя не идет ни в какое сравнение с этим", – подумал Кирк, особенно когда сиваоанский врач увидела раны на спине Вилсон. Затем, без умолку болтая спокойным голосом с Эван, она села за работу. Несчастье не говоря, ни слова, подавала ей разные медицинские инструменты.
Жесткий Хвост в последний раз окинула осторожным взглядом Вилсон, затем повернулась к Споку.
– Вашему товарищу больше не угрожает опасность… продолжим наш разговор?
– Давайте, Спок. Я присмотрю за ней. Кирк имел в виду Цепкий Коготь, но кивок Спока относился к Вилсон.
Вилсон хмыкнула, то ли отвечая на взгляд Спока, то ли от целебной мази, которой Цепкий Коготь намазала ее раны, этого Кирк не смог разобрать.
Цепкий Коготь сказала:
– Держите раны в чистоте. И не ввязывайтесь в драки. Я сомневаюсь, что даже Облакоподобная знала бы, что делать, если бы ты сломала кость. И зайди ко мне после вечерней трапезы. – Она прорычала еще какие-то замечания, вероятно, имеющие отношение к анатомии Вилсон, но которые универсальный переводчик отказался переводить, и отошла прочь.
Развлечение закончилось. Остальные из толпы вернулись к своим делам, и Кирк остался наедине с доктором.
– Ну что ж, доктор Вилсон, – начал он.
– Вызывающий Бурю первый начал, – немедленно ответила она. Затем уже более серьезно добавила:
– Капитан, извиняюсь, но я не смогла простить оскорбление в адрес человечества. Здесь имена кое-что значат.
– Я не могу позволить моему корабельному доктору затевать драки с представителями местного населения.
Эван подняла свой подбородок с выражением уязвленной гордости.
– Да, капитан. Я буду считать себя получившей удар в наказание. Он улыбнулся.
– Хорошо, – сказал Кирк, и только теперь позволил себе высказать беспокойство, которое чувствовал – Черт, Эван, тебя могли убить.
Она покачала головой.
– Нет, капитан. Когда дети дерутся, они прекращают драку, как только кто-нибудь из них вскрикнет. Помните вчерашнюю драку между Ярким Пятном и Вызывающим Бурю? Они должны были прекратить ее, когда один из них вскрикнул. Но они не прекратили, и тогда вышел взрослый, разнял их и врезал каждому за нарушение границ вежливого поединка.
– Вы хотите сказать, что Жесткий Хвост ударила их не за драку, а за то, что они дрались не по правилам?
– Что-то вроде этого. – Она болезненно передернула плечами – Оу! вырвалось у нее, – Цепкий Хвост не доверяет обезболивающим. – Эван достала свой пистолет для инъекций из аптечки и зарядила его. Пистолет зашипел. Направляя его на свое плечо, Вилсон сделала глубокий вдох – Но когда это моя спина, я им доверяю, – сообщила она, складывая оборудование.
– Возможно, она думает, что боль послужит тебе предостережением.
Она печально улыбнулась.
– Возможно. Ну что, вы и Спок смогли там что-нибудь узнать?
Кирк нашел еще один легкий складной стул и разложил его, чтобы сесть к ней лицом.
– В основном ННМП, – сообщил он, но рассказал ей, что они нашли.
Когда Кирк закончил, возвратился Вызывающий Бурю, неся длинную, голубую с серебром, "полезную вещь".
– Доктор Вилсон, – сказал он, не решаясь встретиться с ней глазами, пожалуйста, не сердись на меня за то, что я говорю об этом, но у тебя так мало меха для защиты, и твоя одежда порвана… Тебе нужно чем-то заменить это – Он протянул ей сверток материи. – Подарок, – быстро выпалил он.
Эван наклонила голову набок, глядя на него.
– От тебя или от Жесткого Хвоста?
– От меня, – его уши продемонстрировали удивление.
– Тогда я принимаю, – заявила она Вслед за этим Вилсон почтительно расправила ткань – Она так прекрасна. – Ее голос звучал спокойно, но в нем слышалось неподдельное восхищение, и Вызывающий Бурю поднял голову и посмотрел прямо на доктора.
– Спасибо, – сказал он, заметно оживившись, я сам это изготовил.
– Должно быть, ты какой-нибудь волшебник, Вызывающий Бурю. Я не смогла бы сделать такое.
– Не смогла? – Он наклонился, чтобы обнюхать ее, Джеймс Кирк сообразил, что сиваоанец подозревает, что она "дергает его за хвост".
Эван сказала:
– Я не смогла бы, никто никогда не учил меня ткать.
– Я мог бы научить, – предложил он.
– Идет, – согласилась она, поднимаясь со стула – Дай мне несколько минут переодеться, а затем я приду и буду твоим учеником. Сиваоанец в недоумении уставился на нее, и Эван добавила – Это наш обычай, люди переодеваются в уединении.
– Ох! – изумленно воскликнул он и устремился прочь.
Кирк усмехнулся.
– Я не знаю, Эван, что ты собираешься делать с этой полезной вещью, но тебе лучше что-нибудь придумать.
Эван посмотрела на шелковую материю и затем снова на Кирка.
– Петель девять-десять, капитан, сообщила она. – Вы изумитесь, когда увидите, что я могу сделать с помощью хирургического клея. И она ушла, оставив его в изумлении, пытающегося понять, что доктор хотела сказать.
Когда она исчезла в палатке Чехова, Джеймс Кирк повернулся и увидел рядом с собой Яркое Пятно, с поникшими усами и хвостом, безутешно наблюдавшую за доктором.
– В чем дело? – спросил капитан, и когда она не ответила, его беспокойство усилилось. – Пожалуйста, скажи мне, я хочу быть твоим другом.
Разве ты не можешь рассказать другу обо всех своих неприятностях? – он наклонился, чтобы взять в руки ее хвост, и погладил его кончик.
– Но ты ведь не можешь рассказать мне о своих неприятностях, возразила сиваоанка. – Но я не обижаюсь на тебя за это. Эван все объяснила мне. Но я все равно хотела помочь. Прошлой ночью я спрашивала многих, а этим утром я спросила у Жесткого Хвоста о… ну, ты знаешь о ком.
Он помрачнел, и Яркое Пятно сказала оправдываясь:
– Ты спрашивал Жесткий Хвост! Мне тоже разрешено быть любопытной! Ее хвост немного дернулся в его руке.
– Поэтому она ударила тебя? – поинтересовался он с сочувствием. Яркое Пятно кивнула.
– А Затем она сказала мне, что я ребенок и не должна совать свой хвост в дела взрослых. Так что я ничего не узнала вообще… – Ее усы снова поникли.
– Спасибо за попытку, Яркое Пятно. Это было очень мило с твоей стороны. Она покачала головой.
– Я не помогла и сделала все еще хуже. Я спросила Вызывающего Бурю, потому что он действительно надоедливый и иногда интересуется вещами, которые ему не полагается знать.
– Ну, и чем ты могла навредить?
– Мне пришлось рассказать ему все об Эван и ваших именах… поэтому он обозвал ее. Он оскорбил ее, и это моя вина. – Она нахмурилась и добавила:
– А он даже не знал ответа на мой вопрос!
– Нет, Яркое Пятно! – Кирк так горячо возразил, что сиваоанка даже заморгала от удивления, и капитан продолжил более спокойно. – Доктор Вилсон ведет свою собственную битву. Тебя никто не винит в том, что случилось. В действительности доктор Вилсон несказанно горда тем, что смогла побить Вызывающего Бурю. Она думает, что победила.
– Но ведь он поранил ее!
– Ну, Вызывающему Бурю тоже досталось, – заметил Кирк. – Потому как он закричал, я думаю, что его ухо будет гореть еще по крайней мере неделю.
И… он извинился перед доктором за свое поведение.
Яркое Пятно кивнула.
– Нам не разрешено драться с вами.
– Но Вилсон тоже не разрешено драться с Вызывающим Бурю. Я отшлепал ее за такое поведение так же, как Жесткий Хвост шлепнула Вызывающего Бурю.
Она дернула ушами в его сторону.
– Не поняла…
– Я отругал ее. Наказал словами. У моего народа это имеет такой же эффект, как и шлепки твоей матери.
Хвост Яркого Пятна вновь начал сворачиваться в кольцо.
– Значит, Эван на меня не сердится?
Кирк слегка покачал головой.
– Совсем нет. Если не веришь мне, спроси у нее сама.
Его слова повергли сиваоанку в изумление.
– Я тебе верю, капитан!
– Вот и хорошо, – ответил он и улыбнулся – Теперь я смогу воспользоваться твоей помощью и задам еще больше "детских вопросов".
Яркое Пятно внезапно скрестила руки на груди, а ее хвост жизнерадостно взвился и, обхватив запястье капитана, слегка сжал его – Расскажи мне о вашей религии, – осторожно попросил Кирк, всем своим видом показывая, что боится быть неправильно понятым. Когда стало совершенно ясно, что сиваоанка действительно не поняла значения слова "религия", он начал снова и снова по-разному задавать один и тот же вопрос, пока, наконец, Яркое Пятно не воскликнула:
– А. Ты хочешь знать, как мы живем. Тебе следует поговорить об этом с Левым Ухом. Она про это все знает.
Сиваоанка покрепче сжала руку капитана и потянула его за собой.
– Пошли, я тебя с ней познакомлю.
И Кирк безропотно направился за призывно изогнувшимся хвостом.
Глава 9
Ухура сделала так, как посоветовала ей Яркое Пятно, и это оказалось верным решением. Стремительный Свет позднее сказал, что действительно разозлился бы, если бы Ухура не объяснила свои обычаи, а просто согласилась бы придерживаться местных традиций. Весь вечер они обменивались своими песнями и старались узнать друг о друге как можно больше. Сиваоанец пришел в полный восторг от сережек своей гостьи, но и Ухура в свою очередь была восхищена, узнав, что у хозяина абсолютный слух.
Стремительный Свет не понял ее радости по этому поводу, пока лейтенант не объяснила, что Чехов несносно фальшивит, отчего сиваоанец свернул свой хвост в петлю и сказал:
– Его можно сравнить с одним из животных, которые оглушительно шумят вокруг нашей поляны. Отсутствие слуха ничуть не снижает их энтузиазма, впрочем, как и у Яркого Пятна.
Ухура с улыбкой вынуждена была согласиться.
Время было уже довольно позднее.
– Ну что ж, пора ложиться спать, – предложил Стремительный Свет, и, подумав, что будет разумно с ее стороны не настаивать на противном, Ухура согласилась.
* * *
Когда лейтенант проснулась, Стремительного Света в палатке уже не было, и это ее почему-то очень взволновало. Обеспокоенная и разочарованная, она отыскала Спока, и тот в который раз ободрил ее, заверив, что у нее все получится, и они смогут помочь Закату, и Кристине, и всем остальным, чего бы это ни стоило.
Лейтенант представилась одному из помощников Чехова по строительству и спросила о Стремительном Свете. Маленький сиваоанец по имени Медный Глаз в-Тралланс, оказавшийся ростом Ухуре по пояс, если не принимать в расчет его ушей, ответил:
– Он на охоте… ты споешь для меня песню? Его усы шевелились с таким желанием, что она не смогла разочаровать малыша. Вынув джойеуз, она заиграла ему красивую мелодию, популярную среди йауанских детей. Медный Глаз был более чем удовлетворен, и скоро Ухура собрала целую толпу детей, также желавших послушать песни. На краю толпы лейтенант заметила сиваоанку "в маске", с которой она говорила, когда команда "Энтерпрайза" только прибыла. Несчастье в-Энниен с любопытством наблюдала, но, кажется, опасалась присоединиться к остальным.
Когда песня закончилась, одна из подружек Медного Глаза ткнула его хвостом – Мы, наверное, должны дать ей что-нибудь?
– Похоже, что так, – согласился другой мальчик. – Ну, давай.
Медный Глаз застенчиво спросил:
– Должны ли мы дать тебе что-нибудь? Ты ведь спела нам песню?
Ухура задумчиво ответила:
– Я не знаю ваши обычаи. У себя мы поем просто для радости, Мне даже не нужна публика, но разделенная радость удваивается.
Подружка Медного Глаза повернулась, как показалось Ухуре, с неохотой, и обратилась к Несчастью:
– Должны мы дать ей что-нибудь? Ее обычай или наш?
Ухура ждала ее ответа, но когда сиваоанка ответила, то ничего не услышала.
– Пожалуйста, Несчастье, – попросила лейтенант, махая сиваоанке рукой – Подойди поближе.
Несчастье двинулась было к ней, но Медный Глаз спешно сказал:
– Она говорит, что лучше наш обычай это надежнее. Ты действительно не слышала ее?
– Нет, у меня не такой острый слух, как у вас, Медный Глаз.
Медный Глаз критически осмотрел ее уши, затем кивнул:
– Слишком маленькие уши, я думаю – Ухура улыбнулась.
– Все зависит от того, как смотреть, Медный Глаз. Возможно, это ваши слишком большие.
От удивления он дернул своими ушами назад. Пока малыш обдумывал ее фразу, Ухура снова помахала Несчастью.
– Пожалуйста, – попросила она – Конечно, у меня не такой хороший слух, как у вас, но вы правы, я должна следовать вашим традициям. Я гость в этом лагере. Не могла бы ты быть так любезна ко мне, чтобы объяснить, что я должна делать, чтобы не нарушить правила вежливости, я была бы очень признательна.
Подружка Медного Глаза ткнула его хвостом.
– Только не Несчастье, – прошептала она. Несчастье, как и Ухура, услышала эту фразу и с поникшими усами и ушами начала потихоньку удаляться Медный Глаз сказал:
– Дура! – и стукнул подругу, которая зашипела и ответила тем же.
– Подождите, – бросила Ухура этой парочке и затем громче позвала: Несчастье, пожалуйста не уходи! Пожалуйста!
К ее облегчению Несчастье с испуганными глазами остановилась в ожидании.
– Послушайте внимательно, – обратилась Ухура к детям. – Есть у меня один обычай, которому я должна подчиняться. Я не знаю Несчастья, но она ничего не сделала, чтобы обидеть меня. Я не знаю, как она обидела тебя, малышка…
Маленькая серая сиваоанка хлестнула хвостом и сказала, сердито глядя на Медный Глаз:
– Несчастье меня не обижала!
– Тогда почему?
– Просто она Несчастье, – заявил Медный Глаз так, как будто это объясняло все.
Однако Ухура в этом сомневалась.
– Медный Глаз, давным-давно… задолго до рождения бабушки твоей бабушки, люди могли сказать то же самое и мне. Тогда некоторые, даже не зная моего имени, могли прогнать меня только из-за цвета моей кожи.
Уши всех детей дернулись назад от полного изумления.
– Но у всех разноцветная кожа. Смотри! – Он повернул руки ладонями вверх, также сделали и остальные. Одна из ладоней Медного Глаза была серой, другая розовой. У его подруги ладони были розовыми с тремя черными пальцами. – Это было бы глупо!
– Да, именно так. Но было бы глупо с моей стороны прогнать Несчастье потому, что "она просто Несчастье". Я должна узнать ее, прежде чем решу, нравится она мне или нет. – Ухура подняла глаза на Несчастье. – Может быть, я найду друга.
Уши Несчастья шевельнулись, затем дернулись назад от удивления.
– Не могла бы ты подойти, Несчастье, и объяснить мне, как быть вежливым по вашим обычаям? Она посмотрела на двух малышей. – Может быть, вы тоже ее пригласите? Разделить радость песни, это значит удвоить ее.
Медный Глаз посмотрел на Ухуру, на свою подругу и затем на Несчастье.
– Иди, Несчастье. – Он подтолкнул свою подругу хвостом. – Скажи ей что-нибудь, Серебряный Хвост. Это твоя вина!
– А вот и нет, – заявила Серебряный Хвост, хлестнув хвостом по земле.
Но она тоже повернулась и сказала:
– Пожалуйста, подойди, Несчастье. Мне очень жаль, я сказала глупость. Медный Глаз всегда заставляет меня говорить глупые вещи.
В результате она получила хвостом по голове, и закончилось все тем, что двое свалились на землю и начали драться. К тому времени, когда драка подошла к своему закономерному финалу, Несчастье собрала все свое мужество и присоединилась к группе. Некоторые отодвинулись от нее, как заметила Ухура, но Медный Глаз, попеременно зализывавший то свое плечо, то плечо Серебряного Хвоста, сказал:
– Ты скажи ей, Несчастье. Она бард, а даже не знает об этом.
Ухура посмотрела на молодую сиваоанку, которая казалась такой похожей на Закат Энниена.
– Среди моих людей, – начала Несчастье, – бард – это очень большая редкость, а среди ваших людей разве не так?
– Да, – сказала Ухура, – но я не бард, не профессиональный певец. Я пою потому, что люблю петь.
– Тогда прости меня, но ты как-то неправильно употребляешь это слово… если ты любишь петь и поешь так красиво, тогда по нашим стандартам, ты бард.
– Хорошо, – согласилась Ухура, улыбаясь. – Что я должна делать как бард, по вашим обычаям?
– Ты спела песню для Медного Глаза по его просьбе. Теперь он хочет знать, что он может сделать для тебя взамен.
Ухура раскинула руки.
– Я не знаю, какого рода обмен я должна просить, Медный Глаз. Я не знаю, что вы меняете на песни в вашем мире.
Медный Глаз объяснил:
– Я могу собрать дрова для твоего костра, или принести воды для приготовления пищи, или… я знаю, где растут самые вкусные серебряные ягоды. – Последнее сообщение произвело небольшую сенсацию среди детей. – И я могу собрать для тебя полную корзину.
Ухура обдумала все это. Группа не дыша ждала ее выбора.
– Можешь ли ты помочь мне выучить ваш язык, Медный Глаз? Это будет честно?
– Но ты говоришь на нашем языке! Ухура покачала головой и объяснила настолько просто, насколько смогла, принцип работы универсального переводчика. Затем она выключила его, чтобы продемонстрировать. Изумление пробежало по их ушам волной движений Медный Глаз сказал что-то, и Несчастье перевела это на древний язык, который понимала Ухура.
– Он сказал, что это честно.
– Хорошо, – обрадовалась Ухура. – Не смогла бы ты спросить у него, как сказать по сиваоански: "Как это называется?"
Несчастье перевела, и Медный Глаз сказал фразу, произнося ее очень медленно и очень отчетливо. Ухура повторила, добавив Несчастью:
– Пожалуйста, попроси его исправить меня, если я скажу что-нибудь неправильно. Я не хочу учить наполовину.
Несчастье перевела. Медный Глаз торжественно кивнул Ухуре.
Ухура снова включила универсальный переводчик.
– Я заключу то же соглашение со всеми вами, – предложила она, – Я буду петь, когда вы меня попросите, а взамен вы все поможете мне выучить ваш язык. – Она улыбнулась. – Я буду слоняться по всему лагерю, показывая пальцем и говоря: "Как это называется?"… и я стану очень надоедливой, обещаю вам. Я буду хуже, чем ваши братья и сестры, потому что мне нужно будет говорить все. И, возможно, вам придется говорить мне это несколько раз. Ну что, стоят этого мои песни?
– Ох, да! – сказал Медный Глаз, и, к радости Ухуры, все с ним согласились.