Раздается шорох и из-за баррикады поднимается один из охотников в сервоброне. У них, что эта экипировка положена по уставу?
-- Так возможно или ты? - Оружия у вставшего из-за укрытия не видно. Но если он обученный алькар оно ему и не нужно. Но стоит ему полностью выйти из-за барной стойки, как сразу бросается в глаза - говорящий со мной вооружен.
-- Я. - Толку врать. Наверняка они знаю, что Шодд и Жэч, погибли на борту "Цикады" от рук её капитана.
-- Рад знакомству. - Высокий, худощавый мужчина средних лет протягивает мне раскрытую ладонь. - Меня тут знают под именем Окрич Мунг. - Улыбка главаря охотников напоминает акулий оскал.
-- Наслышан. - Пожимаю протянутую руку.
-- Дим Берк, не так ли? - Заглядывая мне в глаза и не разжимая рукопожатия спрашивает Мунг.
-- Именно. - Кривая улыбка касается моих губ. Трудно играть бесстрашного ковбоя, когда душа в пятках, но я справляюсь.
-- Зачем тебе в экипаже этот убийца?
-- Почему я должен тебе верить, что он убийца? - Окрич протягивает мне листок с рисунком и какой-то надписью. - И что? Я тебе таких могу нарисовать с десяток. - Пожимаю плечами, нагло блефуя, не укладывается у меня в голове, что Табр убийца, наверняка какая-то подстава.
-- Хм-м. - Охотник в задумчивости трет подбородок. - Да, ты и правда крепкий орешек. Впрочем, другого я и не ожидал, отправить на встречу с Древними Шодда с напарником, не каждый бы смог. - Репутация обгоняет нас. Едва удерживаюсь от того, что бы облегченно вздохнуть. Окрич принял меня за крутого капитана, этим надо пользоваться.
-- Я сам разберусь со своим экипажем.
-- Жаль, что ты так решил. Я бы предложил поделить награду. Пятьдесят на пятьдесят. Подумай с двухсот тысяч выходит не малая сумма. - И тут у меня появилось первое сомнение. Двести штук за поимку совратителя, дороговато...
-- Ери сказал, что вы уйдете поговорив со мной.
-- Уйдем, но только сейчас. - Мунг опять демонстрирует свою улыбку-оскал. - Только охоту не прекратим. Как только ты его уволишь, мы его возьмем. Если он сойдет с твоего катера в любом из миров, мы постараемся быть там.
-- Спасибо за предупреждение. - Уволить Табра теперь будет проблематично. Черт! Вот же груз на шею.
-- Выведите его. - Бросает Окрич своим людям, что по прежнему не сводят с меня мушки прицелов.
Ну и видок у Табра. Под глазом фингал. Прихрамывает на правую ногу. Хорошо хоть штаны чистые. Да и одет он не в комбез защитный, а по местной моде, шаровары и рубаха.
-- Капитан, я уже и не надеялся! - Табр готов кинуться ко мне, но его придерживают два охотника.
-- Все нормально Табр, не нервничай. - Пытаюсь его успокоить.
-- Да отпустите вы. - Парень пытается вырваться из захвата, но безуспешно, охотники ждут сигнала от своего главаря.
-- Отпустите. - Кивает своим людям Мунг.
Табр стремительным прыжком тут же оказывается около меня, один из охраняющие его охотников не успевает вовремя отдернуть руку и немного надрывает штанину шаровар у парня. Но прыгает Табр только для того, что бы быть сбитым ударом кулака в грудь и упасть на пол салуна. Ударом моего кулака...
-- Мунг. Расскажи мне. - Я холоден как лёд и не от страха. - За что его ищут.
-- Он работал на одного из владетелей мира Оклис... - Кивая, показываю, что мне это известно. - Потом он обворовал своего нанимателя. И что бы замести следы поджог дом. Только вот беда в том, что на чердаке того дома играли в прятки двое детей, девочка и мальчик лет десяти. - Мунг презрительно плюет на ботинок лежащего Табра. - Мальчик выжил в огне, девочка нет. - Охотник кривится кидая взгляд на моего подопечного. - Никто не подозревал его в поджоге и не обратил внимания когда он пропал с Оклиса. Только через три недели, когда мальчишка заговорил придя в себя от шока и рассказал, что он видел, как этот вор поджигал дом, его начали искать...
-- Это правда Табр, что он говорит? - Мне настолько горько, что не передать словами.
Если бы не лед в душе, я бы наверно взвыл от разочарования и ярости. Как в замедленном кино вспоминаю горящий дом и людские крики. Когда мне было семь лет, в огне пожара погибла девочка Ира, дочка нашего садовника, тогда начался пожар в доме прислуги, что присматривала за нашей дачей... Ира... Подруга моих детских игр, точно так же сгорела заживо, как и та девочка в далеком мире у звезды Мларр.
-- Капитан, за что. - Он пытается подняться с пола, но я наступаю ему на грудь.
-- Это правда? - Мои глаза стекленеют.
-- Нет. Конечно же нет! Я никогда тебе не врал Дим! - Если бы он сказал, что-то иное, если бы...
-- Его обязательно привозить живым? - Спрашиваю у Мунга.
-- За мертвого дают только половину награды. - Тот пожимает плечами, с любопытством наблюдая за происходящим.
-- Что ты тут делал Табр, в баре?
-- Выпить зашел Дим, просто выпить!
-- Он искал навис, хотел улететь. - Опровергает его слова Окрич.
-- Он лжет! Так же как и врет о том почему меня ищут! Дим! Я никогда тебе не врал! Кому ты веришь!? Мы столько времени летали вместе!
-- Навис искал? - Не слушаю его причитания.
-- Причем ближайший, который покидал бы Милису. - Кивает охотник.
Холод, он как живой, он поглощает меня. И когда кажется, что я вот вот превращусь в ледяную статую, приходит воспоминание. "Сын, учись прощать, это пригодится в жизни. Только запомни, есть то, что простить нельзя, как бы не хотелось. Не прощай предателей, предавший раз - сделает это снова". Наверно в первый раз за свою осознанную жизнь я поступаю так как пытался научить меня отец.
-- Договоренность пятьдесят на пятьдесят всё еще в силе?
-- Да. - Мунг, не понимает, что происходит, но соглашается.
-- Дим, ты о чем!? Дим! Я ...
Но мне все равно, что пытается соврать Табр, совсем без разницы, я его не слышу.
-- Можно ваш револьвер? - У Мунга на поясе не стандартная пара: бластер и шокер. В левой кобуре у него находится шестизарядный револьвер.
-- Э-э. - Охотник явно в тупике. Но немного задумавшись он отдает мне оружие. - Держи.
-- Дим!!! Нет! Не на...
Но Табр не успевает договорить, это вообще тяжело - разговаривать с пулей в черепе.
-- Спасибо. - Произношу это слово совершенно спокойно, возвращая револьвер Мунгу. - Я забрал свою половину. Тело ваше. Только...
Наклоняюсь и достаю кармана брюк трупа, что еще недавно был живым человеком по имени Табр, яйцо-коммуникатор. Мне не плохо и не хорошо, я не зол и не расстроен - равнодушен.
-- Только вот это моё...
-----Обновление 13.04-------
Глава VII
Когда Табр умудрился украсть коммуникатор? Разве это важно? Нет. Не важно? Ничего не важно. Пустота...
-- Дим, Мунг! - Из-за запертой двери раздается взволнованный голос Ери.
-- Все под контролем. - Надо же, как спокойно и уверено звучит мой голос. - Мы выходим.
Демонстрируя пустые ладони, охотники выходят из салуна вслед за мной.
Как только оказываюсь на свежем воздухе, прислоняюсь спиной к стене здания. Ноги не держат. Они не трясутся как обычно бывает после всплеска адреналина, они сейчас просто ватные и отказываются держать тело. Голова пуста. Хочется усесться прямо на землю, но колени отказываются сгибаться.
Окрич протягивает Ери ладонь для рукопожатия, но в место этого получает мощнейший удар в челюсть и летит сбитый с ног на траву. Хозяин "Курочки", что-то кричит о том, что только последний мудак, мог угрожать взорвать его салун. Наверно следовало удивится тому, что за своего главаря никто не вступился, а телохранители Ери так же стояли и спокойно наблюдали за происходящим. Но я только наблюдаю.
Драка не случилась. Мунг поднялся, вытер рукавом кровь, что сочилась из разбитой губы и вновь протянул Ери ладонь. Организатор клуба капитанов тяжело вздохнул, в сомнении почесал затылок, но руку всё же пожал. Они спорили совсем рядом со мной, мастер требовал компенсацию за причиненные командой охотников убытки. Окрич соглашался, что такие убытки конечно имели место, но платить названую сумму отказывался, предлагая её урезать хотя бы на треть. Всё это происходило над телом Табра, которого выволокли за ноги и оставили валяться на земле. И никого из окружающих это ни сколько не смущало. Совсем. Даже меня...
Поинтересовался у стражей, чем мне грозит тот факт, что я пристрелил человека. Оказалось ничем, совершенно ничем, со стороны властей Милисы. Это относилось к внутренней "кухне" клуба, а не к юрисдикции планетоида. Дождался окончания торга.
-- Ери... - Что у меня с голосом? Куда подевались все интонации?
-- Да, Дим. Извини, что сразу не подошел. - На его лице нет ни капли раскаяния. - Значит Табр решил обворовать тебя и улететь подальше?
-- Да. То, что я его убил, надеюсь не скажется отрицательно на клубе капитанов? - Мне все равно на это, но я вижу, что сейчас Ери волнует только салун и репутация клуба.
-- О! Нет. Мунг впечатлен твоим решением и поступком. С одной стороны и он остался при своих и ты не позволил увести твоего человека, собственноручно казнив его. - Ери явно доволен тем как обернулась ситуация, еще бы, ведь репутация клуба не пострадала.
-- Я тебе тут нужен или могу идти?
-- Может бутылочку тража? За мой счет.
-- Нет Ери, спасибо, но нет. Я пройдусь, если ты не возражаешь.
-- Конечно Дим, конечно...
Не хочу подниматься на борт "Цикады", не хочу сидеть в баре, не хочу разговаривать. Ни чего не хочу. Я просто иду куда глядят глаза, мерно переставляя ноги, как машина, без чувств, мыслей, желаний...
Наверно в голову должны лезть мысли о Табре, о моем поступке, о его правильности или же наоборот. Но их нет - пусто. Но пустота никогда не бывает долгой, особенно если речь идет о отсутствии мыслей, только достигшим нирваны доступно подобное счастье...
Сперва приходят картинки, картинки из детства. Воспоминание о подруге детских игр, как будто прорвало плотину. Никогда д этого воспоминания не были так ярки и почти осязаемы. Память как книга, что сама переворачивает страницы моей жизни перед внутренним взором.
Плачу...
Не от раскаяния. Не от сожаления по Табру. Не от того, что меня занесло неизвестно куда. Не от того, что я не знаю где родная планета. Мне на это плевать.
Плачу...
Слезами, что катятся по щекам, по подбородку. Слезы. Я и забыл, как это плакать, не от боли тела, а от другого. От непонятного. Меня не мучает совесть. Ничего не болит. А слезы текут.
Плачу...
Не от того, что мне двадцать три, а я сам ничего не достиг. И не от того, что больше никогда не увижу семью - этому я даже рад.
Плачу...
Перед взором - радостное, веснушчатое личико Иры. Но не о ней сожалею, не воспоминание о подружке, которой давно нет, гонит слезы.
Плачу...
Присаживаюсь у ручья, что бы плеснуть воду в лицо. Но руки замирают над водной гладью. На неровной водной поверхности, быстро текущего лесного ручейка, отражаюсь я. Но не тот, что сейчас, другой... Семилетний. Детское отражение меня самого, "выглядывает" из воды, пытливо смотрит в глаза. Я-ребенок ищет себя в я-нынешнем и не находит, не на-хо-ди-т. Теперь плачет отражение.
И слезы высыхают...
И только злость, холодная, расчетливая, волной смывает жалость к самому себе, оставляя только желание разбить себе голову о ближайший валун. Не-на-ви-жу, себя ненавижу. Кем я стал? За внешней бравадой и за вечным бунтарством, что было у меня в душе? Ничего не было. Пустота. Я - пустышка. Я - никто. Чужие перенеся меня в это скопление лишили мою личность единственного, ради чего эта личность и сформировалась. Стержень - противоречия. Его не стало и не стало меня. Пустышка. Некому мне тут доказывать, что я могу что-то решать. Никому не интересно, что я буду что-то делать из-за чувства противоречия. И меня не стало, осталась только оболочка. Во взрослом теле нет даже ребенка, нет никого. Пустота внутри. Я марионетка, куда подует ветер, туда и иду. Меня нет, есть тело которое реагирует на внешние раздражители. Ничтожество. Даже в семь лет, во мне было больше "я", чем сейчас. Злость. Злость на отца, что отучил меня принимать решения. На мать, которая ему потакала. На "лизунов", что выбили из меня желание - хотеть, что-то делать самому. На деда, который умер так рано и не смог меня от всего этого уберечь. Но большая злость - на себя. Только я сам виноват, в том, что являюсь ни кем. Только я...
Но тут мои самобичевания прервались, по очень неожиданной причине. Я уже не смотрю в водное зеркало, а детское лицо, по прежнему стоит прямо перед глазами. И это не мысленный взор! Я его реально вижу, причем не застывшую картинку. Я-ребенок моргает, шевелит губами, кривит рожицы и все это в полуметре от моего реального лица. "Приплыли". Глюки. Касаюсь "изображения" ладонью, и рука свободно через него проходит, не оставляя даже ряби. Не помогло, галлюцинация не исчезла, только сморщила нос и судя по всему фыркнула, на мою попытку его прогнать. Я сошел с ума... И эта мысль радовала. Наверно так не должно быть, но настроение с каждой секундой, становилось все лучше и лучше. Не знаю сколько времени я перемигивался со своей иллюзией, строил мне-малышу рожицы, в ответ получая еще более уморительные гримасы. А, что, быть сумасшедшим даже весело, что-то в этом есть!
-- Кхм-м. - Раздается за спиной покашливание. "Отражение" пытается заглянуть мне за плечо, вот любопытное какое.
-- Что тебе Ери? - Даже не оборачиваюсь, я-дите намного интереснее всего, что мне может сказать он. Перемигиваюсь с "отражением".
-- Ты, что тут сидишь уже целый час? - И что он за мной пришел-то?
-- Ери я занят. - Сходить с ума, это так весело! А он мне мешает, пришел зачем то, отвлекает. "Я" состроило недовольную мину.
-- Вижу, что тренируешься. - Он обходит меня с боку и внимательно всматривается в "отражение". Это, что получается, он "его" видит что-ли? Получается, моё безумие заразно? - Только ты говорил, что ничего не умеешь и алькаром стал недавно. А тут смотрю, визуализация образов! Это доступно единицам! Зачем меня обманывал?
Так. Стоп. Что значит визуализация? Какие образы? "Я" так же удивлен судя по мимике. Стоп, стоп, стоп. Э-э-э.
-- Ты "это" тоже видишь?
-- Конечно! - Ери вглядывается в "образ". - Даже могу предположить, что это твой родственник. Вспоминаешь кого-то?
-- Да, можно сказать и так. Вспоминаю.
-- Не научишь? А то, эта грань мастерства алькаров, так и осталась для меня недоступной. Баш на баш, я тебя учу, боевому применению, ты меня визуализации.
-- Прости Ери. Я бы рад. Но... - Если "я-дите" это творение СиФуЗа, то как его убрать то? Пробую мысленный приказ, пробую стереть, не получается, только улыбка на "его" лице становится еще шире. - Ери, я честно не знаю, как у меня это получилось. Да, черт! Я даже не знаю, как убрать этот образ! - "Дитё" откровенно хохочет, хорошо хоть нет звукового сопровождения.
-- Жаль. Очень жаль. Извини, что отвлекаю. Но под одним из столиков нашли рюкзак, в нем оружие, защитный комбинезон и еще всякая мелочь. Судя по расцветке комбеза, это наверно твои вещи. Сходи посмотри.
-- Э-э-э. Вот так и идти? С ним? - Взглядом показываю на "образ", который не желает пропадать.
-- Ну, если не знаешь как убрать, то с ним. Правда все поймут, что ты алькар, но я тебе уже говорил, это только в плюс твоей репутации.
Еще раз пробую избавиться от "наваждения", безрезультатно, если не считать за результат показанный "дитем" язык.
-- Если бы этот образ еще взгляд не загораживал, то...
"Дите" пожимает плечами. И с ним происходит метаморфоза. Вместо лица, в метре от моих глаз, прямо в воздухе стоит мальчишка, в короткой майке, шортах и с ободранными коленками. "Он" важно кивает и как по не видимой никому кроме него, подвешенной в воздухе тропинке, вальяжно засунув ладони в кармашки, идет ко мне. Постоянно уменьшаясь в размерах. Чем ближе "он" "подходит", тем все меньше "его" образ. Когда "он" зависает над моим плечом, то уже "ростом" не больше ладони.
"Дите" внимательно смотрит на меня, задумчиво чешет затылок, потом оглядывается, показывая Ери язык и усаживается мне на правое плечо. Ачуметь...
-- И что? - Глупо обращаться к "образу", но я натурально нахожусь в шоке! - Мне теперь с тобой ходить, что ли?
"Дитё" уверенно кивает. Н-да... Это не просто образ! Это судя по всему какая-то проекция подсознания. "Образ" устроившись поудобнее и поощрительно похлопал меня по плечу. Твою ж... Да ёкар... Да етить... Вот это я влип!
----Обновление от 18.04. --------
Думал, что далеко ушел от космопорта, а оказалось, что всего навсего метров на семьсот. Ручей у которого остановился, протекал совсем рядом с рыночной площадью, то то Ери меня так быстро нашел.
-- Все алькары немного не такие, как остальные. - Видимо как-то не так восприняв моё выражения лица, поделился откровением Ери.
-- В смысле? - Как избавиться от этого образа? Пробую, с ним мысленно "общаться" как со Знаком-конструктором, нулевая реакция.
-- Все мы сумасшедшие. - Это он к чему?
-- Да я вроде нормальный. - Сам не сильно верю, тому что говорю. Особенно не внушает оптимизма то, что я краем глаза наблюдаю у себя на плече.
Образ, устроившись поудобнее, с непередаваемым детским оптимизмом рассматривал окружающее, особенно его интересовали силуэты нависов, что стояли на стартовом поле. Его широко раскрытые глаза источали почти физически ощущаемую волну любопытства, непосредственного - детского любопытства. Неужели это и правда проекция неосознанного?
-- С чего ты взял, что все алькары безумны? - Мы медленно идем, в сторону бара.
-- Безумны? О! Это ты слишком. - Ери усмехнулся, нагнулся сорвав травинку. - Присядем?
-- Ты вроде торопился. - Но он уже присел прямо на примятую траву.
-- В заведении сейчас убираются, не хочу смотреть на тот погром, что учинил Мунг со своими головорезами.
Усаживаюсь рядом с ним, не понимаю я сейчас поведения Ери, ему от меня, что-то надо? Что он за мной пришел? Какой ему интерес? С чего такая жажда разговора? Насколько я его уже узнал, он сейчас должен крутится у салуна и на всех орать, что бы все скорее привели в надлежавший вид, а не сидеть тут на поляне.
Образ, как только я пристроился на земле, тут же соскочил с плеча и запрыгал с травинки на травинку. Ему бы сейчас шляпу с пером да зеленые лосины... Ой! Зря я об этом подумал. Стоило этой мысли мелькнуть в голове, как "дитё" тут же изменило свой гардероб. Очень напоминая...
-- Дим. - Ери пытается не обращать внимания на резвящийся в траве образ, но получается это у него плохо, так и до косоглазия не далеко. - У тебя какие планы?
-- Избавится от этой визуализации, а что?
-- Я не о том. - В сомнении он чешет подбородок. - Я о работе.
-- Никаких, собирался по твоему совету, нанять тебя в качестве учителя. - А вообще у меня был запланирован отпуск и рыбалка, но произошедшее напрочь выбило меня из этой колеи.