Снегов начал понимать, что, кажется, попал в ловушку, но останавливаться было уже поздно.
– В отношении Федория я бы ограничился внушением и, может быть, штрафом, а Леонию заменил бы смертную казнь на тюремное заключение.
Его слова были встречены вежливыми аплодисментами со стороны площади и легкой улыбкой со стороны наместника.
– И мягкосердечно и мудро… – произнес вельможа. – Будь у меня возможность посоветоваться с милордом до вынесения приговора, может быть, я принял бы его сторону и без дополнительной волокиты. А так, я обязан спросить: готов ли милорд отстоять свою правоту в честном поединке, как того предписывают законы нашего королевства?
Недоумение Снегова было столь велико, что наместник поспешил прийти ему на помощь.
– Поскольку становится очевидным, что милорд плохо знает наши законы, я возьму на себя смелость ознакомить его светлость хотя бы с тем, о котором только что шла речь. Тот, кто оспаривает приговор, обязан доказать свою правоту в поединке с тем, кто этот приговор вынес, или с лицом им назначенным. Если спорщик выигрывает поединок, то уже вынесенный приговор теряет силу и вступает в действие тот, на котором настаивал спорщик. Если же поединок выигрывает тот, кто вынес приговор, то сам спорщик подвергается наименьшему из наказаний, озвученных в приговоре. В нашем случае это отсечение правой руки. Но, – поспешил добавить наместник, – лиц столь высокого ранга, каким является Лорд‑носитель, последнее правило не касается. В случае проигрыша ему будет просто засчитано поражение. И теперь я спрашиваю еще раз: настаивает ли Лорд‑носитель на своем варианте приговора?
"Так: если я проиграю поединок или откажусь от своих слов, – серые клеточки в голове Снегова работали на предельной скорости, – то бедолаги подвергнуться назначенному наместником наказанию. Если выиграю – то будут спасены от смерти и увечья. Но ведь мой проигрыш обернется поражением в прохождении миссии и Светке предстоит провести в этом мире целых пять лет. Что для меня важнее: спасение этих совершенно незнакомых мне магов, – даже не людей – или свобода Светланы? К черту! С каких это пор Снегов, тебя стали посещать подобные сомнения? Выиграть поединок – другого пути у меня нет!".
И Клим решительно прервал затянувшуюся паузу:
– Я настаиваю на своем варианте приговора!
Эти его слова вызвали оживление на площади. В глазах наместника тоже читалось уважение, когда он произнес:
– Воля ваша, милорд – выбор сделан! Мне осталось только ознакомить вас с условиями поединка. А они очень просты. Поскольку на гербе города Гуд присутствуют две скрещенные стрелы, то и поединок между нами – а я из уважения к Лорду‑носителю не буду выставлять замену – заключается в поражении мишени пятью стрелами из лука. Тот, кто окажется точнее, тот и будет провозглашен победителем! Состязание начнется на стрельбище после обеда. А сейчас я прошу Лорда‑носителя разделить со мной обеденный стол. Веских причин для отказа не было, и Снегов принял приглашение наместника.
Трибуны на стрельбище ломились от желающих посмотреть на поединок. Здесь присутствовали и осужденные, с которых пока не сняли кандалы, и для которых предстоящее зрелище было отнюдь не приятным времяпровождением, а решающим в их ближайшей судьбе событием.
По правилам первым должен был начинать стрельбу спорщик, но наместник учтиво отказался от своего права в пользу Лорда‑носителя. Поскольку Снегов отказался принять эту жертву, то был брошен жребий. Фортуна оказалась на стороне Лорда‑носителя.
"А на чьей же еще стороне быть земной богине, как не на стороне человека?" – спросите вы и будете абсолютно правы…
Первую стрелу наместник послал точно в центр мишени. Снегов сделал то же самое. Второй стрелой наместник расщепил первую – Снегов повторил этот трюк. И третьи, и четвертые стрелы расщепляли предыдущие. Пришел черед пятому, последнему выстрелу. Стрела, пущенная наместником вновь расщепила предыдущую. Зрители замерли. Теперь Лорд‑носитель, казалось, мог лишь только повторить сделанное наместником, но, в случае ничьей, ему по правилам было бы засчитано поражение. Клим медленно поднял лук под большим углом вверх и выпустил стрелу. Многим показалось, что это прощальный салют, но они ошибались. Стрела, пролетев по очень большой дуге, вошла в центр мишени, выбив оттуда наконечник первой стрелы. Шквал оваций, которыми разразился притихший, было, стадион, казалось, заставил вздрогнуть сами небеса. Клим опустил лук. К нему уже спешили улыбающийся Зорий и, отчего‑то, столь же радушный наместник. С осужденных уже снимали кандалы…
Заночевали Снегов и Зорий в доме наместника, а утром продолжили путь к парящему замку…
Изумрудная сказка (окончание).
Идти было совсем не трудно. Изумрудная дорога стала почти идеально ровной. Незначительные спуски и подъемы, которые на ней иногда встречались, нисколько не мешали движению. Ласковое "солнышко‑зелёнышко", как назвал его про себя Снегов, лишь окутывало приятным теплом, но не припекало. А легкий ветерок, нет‑нет, да и сменял это тепло на не менее приятную прохладу. Окружающие пасторальные мотивы: стада пасущихся в отдалении домашних животных, редкие фермы в окружении колосящейся нивы, а так же прочие, не тронутые вмешательством разума пейзажи, приятно радовали глаз. Проводя время в милой болтовне и любовании окружающими красотами, путники шли себе вперед никем и ничем сегодня не беспокоимые. Когда вдали показалось небольшой облачко, Снегов сначала не обратил на него особого внимания, посчитав его собратом тех, что время от времени проплывали над головами путников. Но вскоре ему пришлось в корне изменить свое отношение к этому явлению. По мере приближения к нему, облако росло в размерах. Вскоре его верхний край стал преображаться в очертания крепостных стен куполов и башен. Снегов понял, что они приближаются к цели своей первой миссии: парящему замку принцессы Листии. Теперь облако‑замок завладело всем вниманием Снегова. Он перестал обращать внимание на окружающие пейзажи, как‑то сама собой прервалась болтовня с Зорийем. Когда облако‑замок стал виден совершенно отчетливо Клим разглядел, что оно (или он) неподвижно висит над землей, и от него к поверхности идет широкая многомаршевая лестница. Путь к подножию лестницы занял без малого еще два часа, но, в конце концов, они преодолели и это расстояние. На самой нижней ступеньке сидел маг, который держал в руке посох. Когда Снегов и Зорий приблизились к нему на расстояние не более десяти шагов, маг поднялся со ступени и произнес:
– Стойте и назовитесь!
Путники остановились и Снегов, гордо подняв голову, – он уже вполне освоился в свое новой роли – произнес:
– Я, Лорд‑носитель! Я и мой оруженосец следуем в парящий замок принцессы Листии. По какому праву ты нас задерживаешь?
– Вам, Лорд‑носитель, я ни в чем препятствовать не собираюсь, – произнес маг с почтительным поклоном. – Вы вольны поступать так, как сочтете нужным. Что касается вашего оруженосца, то он должен подтвердить свое право на проход!
– Что за… – начал раздраженным тоном Снегов, делая шаг по направлению к магу. Обруч на его голове издал предупреждающее гудение, и следующий шаг Снегов сделать уже не смог: ноги будто прилипли к поверхности.
– Клим, не надо, – сказал стоявший сзади Зорий. – Это не твоя битва. Отойди в сторону и не мешай!
Снегов хотел что‑то возразить, но передумал. Он отошел в сторону и мрачно уставился на происходящее. Зорий тем временем достал из кармана жилета продолговатый предмет, который в его руке чудесным образом превратился в посох. Он встал напротив мага и произнес:
– Я готов!
Оба поединщика замерли в статичном положении, хотя Снегову было отчетливо видно, как растет напряжение в их телах. Посохи в их руках стали наливаться светом: изумрудным у мага и голубым у Зория. Первым сделал выпад маг. Он совершил вертикально стоящим посохом резкое круговое движение. С конца сорвалось зеленое кольцо и устремилось к Зорию. Тот мгновенно поднял посох над головой, придав ему горизонтальное положение. Нижним, слегка заостренным концом он подцепил круг и отбросил его в сторону. После чего крутанул посох в руке, направив другой его конец в сторону мага. С конца сорвалась голубая молния и ударила в то место, где только что стоял маг, который за миг до удара успел отскочить в сторону. Чего не успел сделать Зорий. Пущенная в ответ зеленая молния превратилась у его ног в растение, которое стало стремительно опутывать его нижние конечности. Зорий сделал свободной рукой пас вертикально вниз к ногам, и под растением тут же образовалась лужа воды, в которой оно почти мгновенно растворилось, издавая при этом недовольное шипение. Вслед за ним начала испаряться и вода, но завершению этого процесса помешал пас свободной руки мага, который привел к тому, что вода тут же превратилась в лед. Зорий немедленно вернул ее в прежнее состояние, но было уже поздно. Оруженосец Снегова успел поскользнуться на льду и, теряя равновесие, повалился навзничь, на секунду утратив контроль над ситуацией. Маг торжествующе поднял над головой посох, направив его утолщенный конец в направлении лежащего Зория, но ту в дело вмешался Снегов. Действуя на уровне инстинкта, он выдернул из‑за пояса кинжал и метнул его – нет не в мага, он понимал, что Обруч этого не допустит – в стоящее на противоположной стороне поляны, превратившейся сейчас в импровизированное ристалище, дерево. Пролетая на уровне глаз мага, сверкающая на солнце сталь на миг ослепила его, и этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы Зорий перехватил инициативу. Пущенная с конца его посоха голубая молния ударила в посох мага и выбила из его рук. Маг на миг замер, потом посмотрел на Снегова, перевел взгляд на торчащий в дереве кинжал, с него на посох. Затем он, молча, поклонился вставшему с земли Зорию, отвесил не менее почтительный поклон Снегову, подобрал посох и, крутанувшись на месте, исчез. Путь наверх был открыт для обоих.
Когда путники достигли верхней площадки, ворота замка медленно отворились. Зазвучала торжественная музыка. Под ее сопровождение Снегов и Зорий вступили на территорию замка, где их уже встречало приветственными возгласами, наверное, все местное население. Лорду‑носителю и его оруженосцу предстояло пройти по ковровой дорожке, сквозь строй замерших гвардейцев в зеленых мундирах. Через головы солдат к их ногам летели цветы. Заканчивалась дорожка у подножия еще одной лестницы, – далеко не такой высокой, как та, что вела к замку с поверхности, – на верхней площадке которой их ждала ослепительной красоты молодая женщина в изумрудном наряде. Повинуясь уже сослужившему ему сегодня добрую службу инстинкту, Снегов застыл перед принцессой – у него не было никаких сомнений в том, кто перед ним – в почтительном поклоне. Голос Листии прозвучал как журчание горного ручейка:
– Приветствую Лорда‑носителя и его храброго оруженосца в парящем замке! Вы с честью справились с той миссией, которая была уготована вам на Изумрудной планете. Сегодня вас ждет заслуженный отдых перед завтрашним отбытием на Рубиновую планету. Сейчас вас проводят в ваши покои, а потом прошу присоединиться к тому торжеству, которое мы приготовили в вашу честь! Если вы, конечно, не настолько устали, что предпочтете сразу лечь в постель.
О какой усталости могла идти речь? Уже через полчаса Клим и Зорий умывшись и сменив одежду, в сопровождении церемониймейстера, вошли в празднично украшенный зал. По периметру зала встык друг к другу были установлены столы, которые образовывали фигуру напоминающую русскую букву "П". Прозвучал гонг, шум в зале утих, и головы гостей, сидящих за столами, повернулись в сторону вошедших. В наступившей тишине церемониймейстер торжественно провозгласил:
– Его светлость Лорд‑носитель и магистр лорд Зорий!
К своему титулу Снегов уже успел привыкнуть, а вот титул Зория слышал впервые. Он с интересом посмотрел на своего напарника. Тот ответил смущенной улыбкой и пожатием плечами: мол, я и сам в недоумении. Все присутствующие, за исключением принцессы Листии, стол которой располагался по центру зала, встали со своих мест и устроили Снегову и Зорию минутную овацию, после чего восстановили нарушенный появлением "гвоздей программы" статус‑кво или, проще говоря, продолжили прерванную трапезу. Тем временем церемониймейстер проводил Снегова и Зория к отведенным для них местам: по правую и левую руку от принцессы Листии соответственно. Наличие других гостей за столом принцессы не предполагалось. Едва только первое чувство голода было утолено, как между Листией и Снеговым завязалась непринужденная беседа, в которой Зорий участия практически не принимал. Из этой беседы помимо прочего Снегов узнал немало интересных подробностей касательно "Тропы испытаний". Если к тому, что ему уже было известно прибавить то, что он извлек из разговора с принцессой, складывалась довольно любопытная цепочка… "Тропа испытаний" проходила через все королевства Империи Пяти Лучей. И если в первых четырех миссиях для их успешного выполнения необходимо было исполнить три задания: по одному для Лорда‑носителя и оруженосца плюс одно общее для обоих, то пятая миссия сводилась исключительно к поединку между Лордом‑носителем и "обидчиком", каковым в данном случае являлся граф Властмил. Правда роль оруженосца в заключительной миссии так и осталась для Снегова неясной, поскольку принцесса ловко ушла от обсуждения этой темы. Еще одна деталь, о которой Снегов узнал только теперь, совсем не прибавила ему оптимизма. Оказывается, даже успешно справившись с предназначенными ему заданиями, в последующую миссию он мог войти без оруженосца. Это могло случиться, если бы Зорий проиграл свой поединок. У Клима тут же возник вопрос, который он не преминул задать:
– Могут ли напарники помогать друг другу в индивидуальном поединке?
– Я охотно просвещу вас на этот счет, – улыбнулась принцесса (Надо сказать, что улыбка вообще редко покидала ее прекрасное лицо). – Начну с того, что внутри ристалища могут находиться только поединщики. Таким образом, прямое вмешательство в ход поединка исключено. Но за вторым участником команды остается право, в случае необходимости, помочь своему товарищу другим способом. Например, кинуть ему оружие взамен поломанного – заметьте: поломанного, а не утраченного в ходе поединка! Не возбраняется так же провести какой‑либо отвлекающий маневр. Например, громко крикнуть или метнуть кинжал в дерево… – произнеся эту фразу, Листия хитро взглянула на Снегова.
Тот сумел сохранить невозмутимость и задал следующий вопрос:
– Если я правильно вас понял, то все миссии готовятся заранее. Выходит в городе Гуде для меня был разыгран спектакль?
– Вы чересчур прямолинейны, милорд, – покачала головой Листия. – Сценарий прохождения миссии действительно существует. Но в нем обозначены только основные моменты. Так на Изумрудной планете вы были должны: пройти мимо дракона, победить в стрельбе из лука и выиграть магическую схватку – и всё! Вся тактика отдавалась на ваше усмотрение. К дракону вас направили мы, запретив поворачивать на развилке влево. Но ведь вы могли и не принимать бой, а проскочить мимо чудища другим способом, например, быстро пробежать мимо него.
Снегов представил себе картинку: они с Зорием убегают от ошарашенного дракона, и улыбнулся.
Листия между тем продолжала:
– Что касается событий в городе Гуд, то уверяю вас: суд был самый настоящий. Разве что приговор, вздумай вы пройти мимо города, как вам советовал ваш оруженосец, был бы помягче. Просто это событие – я имею в виду судопроизводство – было приурочено именно к моменту вашего прохождения мимо Гуда.
– Но ведь я действительно мог пройти мимо города, – заметил Клим.
– Мимо города – да, – согласилась принцесса. – А вот мимо состязания в стрельбе из лука – нет. Просто вас принудили бы к этому другим способом. И умоляю вас: не считайте все происходящее спектаклем. Так или иначе, но бои вам предстоят самые настоящие, и победа в них не будет легкой. Вы ведь уже в первой миссии чуть не остались без оруженосца. Надеюсь теперь вам все понятно?
Пока Снегов размышлял над ответом: "Скажешь "да", значит, скажешь неправду, скажешь "нет", рискуешь прослыть занудой", – в зале вновь прозвучал гонг.
– Сейчас начнется представление, – сказала принцесса, которая, по‑видимому, вовсе и не ждала от Снегова ответа.
Облегченно вздохнув, Клим сосредоточил внимание на начинающемся действе.