- Конечно нет. Мы все равно уже закон… - Лиз теряет дар речи, когда видит лицо мужчины. Ему около тридцати, и у него ослепительно сияющие синие глаза и волосы им в тон. Лиз, как и большинство ее ровесников, узнает эти глаза где угодно.
- Вы - Кертис Джест?!
- Думаю, да, - улыбается мужчина с синими волосами, протягивая руку. - А вас как зовут?
- Я Лиз, а это Тэнди. Не могу поверить, что вижу Вас. Machine - моя самая любимая группа во всем мире.
Кертис солит свою картошку фри и улыбается.
- Бог мой, такой комплимент, - говорит он. - Мир - это очень большое место, Лиз. Честно говоря, я всегда предпочитал Clash своей группе.
- Это самый крутой сон! - Лиз испытывает огромное удовольствие от присутствия Кертиса в своем сне.
Кертис наклоняет голову:
- Во сне?
- Она еще не знает, - шепчет ему Тэнди. - Я сама только что поняла.
- Интересно, - Кертис поворачивается к Лиз. - Как ты думаешь, где мы находимся, Лиззи?
Лиз откашливается. Обычно родители называют ее Лиззи. Внезапно, без всякой видимой причины, она отчаянно скучает по ним.
Кертис смотрит на нее с беспокойством:
- Ты в порядке?
- Нет, я … - Лиз пытается вернуть разговор на проверенную почву. - Когда выходит новый альбом?
Кертис съедает жаренную отбивную. Потом еще одну.
- Никогда, - отвечает он.
- Группа распалась? - Лиз читала о возможном распаде Machine, но слухи никогда не оказывались правдой.
- Есть только один способ сказать.
- Что случилось? - нервничает Лиз.
- Я ушел.
- Но почему? Вы, ребята, были так великолепны. - На день рождения ей подарили билеты на их концерт в Бостоне. - Я не понимаю.
Кертис поднимает левый рукав своей белой пижамы, обнажая предплечье. Глубокие шрамы, пурпурные синяки и затвердевшие раны покрывают его руку от локтя до запястья. На сгибе локтя зиет дыра размером с четверть дюйма. Она абсолютно черная. Рука выглядит мертвой.
- Потому что я был глупцом, Лиззи, - отвечает Кертис.
- Лиз, - осторожно обращается к ней Тэнди.
Лиз тупо пялится на руку Кертиса.
- Лиз, ты в порядке? - спрашивает Тэнди.
- Я… - начинает Лиз. Она ненавидит себя за то, что смотрит на гниющую руку, но не может отвести взгляд.
- Боже, спрячь руку, - просит Тэнди Кертиса. - Ей плохо. Честно говоря, Лиз, я не думаю, что это хуже, чем дыра в голове.
- У тебя дыра в голове? Можно посмотреть? - спрашивает Кертис.
- Конечно. - Польщенная Тэнди тут же забывает о Лиз и приподнимает волосы.
Видеть дыры в голове и руке одновременно - несколько чересчур для Лиз.
Лиз выбегает на главную палубу судна. Люди вокруг гораздо старше нее. Они одеты в различные вариации белых пижам и играют в шаффлборд. Лиз перегибается через перила и смотрит на воду. Поверхность воды находится слишком далеко, чтобы она могла увидеть свое отражение, но если наклониться достаточно далеко, то можно увидеть свою тень - расплывчатое, маленькое темное пятно посреди голубой глади воды.
"Я сплю, - думает она. - В любое мгновение прозвенит будильник, и я проснусь".
"Проснись, проснись, проснись!" - приказывает она себе. Лиз щипает себя так сильно, как только может.
- Ой! - вскрикивает она.
Она бьет себя по лицу. Ничего. А потом снова. Безрезультатно. Она изо всех сил зажмуривает глаза, потом быстро моргает, мечтая оказаться в своей постели на Кэрролл-драйв в Мэдфорде, штат Массачусетс.
Лиз начинает паниковать. Слезы собираются в уголках глаз, но она яростно смахивает их рукой.
"Мне пятнадцать лет, я взрослый человек с ученическими правами, только три месяца отделяют меня от настоящего водительского удостоверения. Я слишком взрослая, чтобы видеть кошмары".
Она закрывает глаза и кричит:
- Мама! Мама! Мне снится кошмар!
Лиз ждет, когда придет мама.
В любой момент.
В любой момент ее мама подойдет к кровати со стаканом воды для утешения.
В любой момент.
Лиз открывает один глаз. Она все еще на главной палубе корабля, и окружающие люди смотрят на нее.
- Юная леди, - обращается к ней старик в очках с роговой оправой, похожий на учителя, - вы очень разрушительно себя ведете.
Лиз садится рядом с перилами, пряча лицо в ладонях. Она глубоко вздыхает, приказывая себе успокоиться. Лиз решает, что лучшей стратегией будет попытаться запомнить как можно больше деталей этого странного сна, чтобы утром рассказать о нем маме.
Но как же начался этот сон? Лиз напрягает память. Это так странно - вспоминать сон, который еще не закончился. Да! Она вспомнила.
Ее сон начался дома, на Кэрролл-драйв.
Она ехала на велосипеде в Кэмбриджскую галерею, чтобы встретиться со своей лучшей подругой Зоуи, которой нужно было платье для выпускного бала. Сама Лиз еще не была приглашена. Она вспоминает, как проезжала перекресток перед торговым центром, направляясь к велосипедной стоянке. И вдруг из ниоткуда выскочило такси - прямо перед ней.
Она помнит ощущение полета, который, казалось, длился вечность. Она помнит, что чувствовала себя такой беззаботной, счастливой и в то же время обреченной. Она подумала тогда: "Надо мной не властна гравитация".
Лиз вздыхает. Если посмотреть на объективно - она умерла во сне. Лиз задается вопросом, что может означать смерть во сне. Утром она обязательно спросит маму об этом.
Может быть, если она сейчас ляжет спать, то, когда проснется, все придет в норму? Она чувствует прилив благодарности к Тэнди за то, что та заставила ее запомнить номер каюты.
Пересекая быстрым шагом палубу, она замечает спасательный круг c названием корабля - "Нил". Лиз улыбается. За неделю до этого она изучала Древний Египет на уроке мировой истории в классе миссис Эрли. Несмотря на то, что урок был достаточно интересным (война, мор, чума, убийство), Лиз считала, что строительство пирамиды - это бесполезная трата времени и ресурсов. Для Лиз она имела такое же значение, как и сосновый гроб или коробка из-под овсяной каши. К тому времени, как фараон должен был начать наслаждаться пирамидой, он уже был мертв.
Лиз думала, что египтяне должны были жить в пирамидах и быть похороненными в своих хижинах (или где они там жили в Древнем Египте).
В конце урока миссис Эрли прочитала стихотворение о Древнем Египте, которое начиналось словами: "Я встретил путника; он шел из стран далеких…" По какой-то причине эта строчка вызвала у Лиз приятный озноб, и она продолжала повторять ее про себя весь день: "Я встретил путника; он шел из стран далеких. Я встретил путника; он шел из стран далеких".
Лиз предположила, что именно урок миссис Эрли послужил причиной, по которой она видит во сне пароход с названием "Нил".
Глава 3
В память об Элизабет Мэри Холл
Ночь за ночью Лиз ложится спать, но никогда не просыпается в Мэдфорде. Время идет, но она потеряла ему счет. Несмотря на тщательные поиски по всему кораблю, ни она, ни Тэнди не смогли найти ни одного календаря, телевизора, телефона, компьютера или даже радио. Единственное, что Лиз знает наверняка, так это то, что она больше не лысая - на голове у нее красуется ежик в четверть дюйма. "Сколько нужно времени, чтобы они отрасли?" - удивляется она. Как долго должен продолжаться сон, прежде чем он превратится в жизнь?
Лиз лежит на кровати, уставившись в днище верхней койки, когда слышит всхлипывания Тэнди.
- Тэнди? - Лиз вытягивает шею в попытке заглянуть наверх. - Ты в порядке?
Тэнди начинает рыдать еще громче. Наконец, она выдавливает:
- Я скучаю по своему па-арню.
Лиз передает ей носовой платок. Хотя на "Ниле" не хватает современных электронных устройств, носовых платков здесь предостаточно.
- Как его зовут?
- Реджинальд Кристофер Дорэл Монмаунт Харрис третий, - отвечает Тэнди, - но я называю его Слим, хотя он совсем не худой. У тебя есть парень, Лиз?
Лиз требуется немного времени, чтобы ответить на этот вопрос. Ее личная жизнь, к сожалению, не дошла до этого пункта. Когда она училась во втором классе, Рафаэль Эннансио принес ей коробку сердечек на День святого Валентина. Казалось бы, перспективный жест, однако на следующий день Рафаэль попросил ее вернуть коробку. Но было слишком поздно: к тому времени она уже съела все сердечки, за исключением одного с надписью "Ты слишком сладкая".
В восьмом классе она придумала себе вымышленного бойфренда, чтобы быть ближе к популярным девочкам в школе. Лиз утверждала, что встретила Стива Детройта (именно так она его назвала!), когда гостила у своей кузины в Андовере. Возможно, Стив и был вымышленным парнем, но Лиз превратила его в настоящего ублюдка. Он изменял Лиз, называл ее жирной, заставлял ее делать за него домашнюю работу и даже занял у нее десять долларов и не вернул.
Летом, перед девятым классом, Лиз встретила парня в лагере. Он был вожатым, и его звали Джош. Однажды он вроде как взял ее за локоть, когда они сидели у костра, что Лиз посчитала необъяснимо восхитительным и удивительным поступком.
Вернувшись домой, Лиз написала ему страстное письмо, но, к ее сожалению, оно осталось без ответа. Позже Лиз подумала, заметил ли вообще Джош, что держал ее за локоть. Может, он просто решил, что ее локоть - это часть подлокотника?
На сегодняшний день ее самые серьезные отношения были с Эдвардом, бегуном по пересеченной местности. У них был общий урок математики. Лиз закончила отношения в январе, еще до начала весеннего сезона.
Она была не в состоянии выдержать еще хоть одну встречу. Бег по пересеченной местности был, по мнению Лиз, самым скучным видом спорта на Земле. Лиз задумалась, озаботила бы Эдварда ее смерть.
- Ну так что, Лиз, - повторяет свой вопрос Тэнди, - у тебя есть парень?
- Не совсем, - признается Лиз.
- Тебе повезло. Я не думаю, что Слим вообще скучает по мне.
Лиз молчит. Она не уверена, что ей повезло.
Она встает с постели и подходит к зеркалу над комодом. За исключением нынешней стрижки, она не выглядит ужасно, но все же мальчики из класса никогда ею не интересовались.
Со вздохом Лиз рассматривает новые волосы, которые медленно, но верно, отрастают на ее голове. Она вытягивает шею, пытаясь разглядеть, как выглядит затылок. И вот тогда она видит это - длинный ряд швов в виде дуги над левым ухом. Рана начала заживать, и волосы уже растут над швами. Но они все еще там. Лиз осторожно касается швов. Они выглядят так, будто должны чертовски болеть, но она ничего не чувствует.
- Тэнди, ты видела это раньше?
- Да, они там с момента твоего появления здесь.
Лиз удивляется, как она могла их не заметить.
- Это странно, не так ли? - спрашивает она. - У тебя дыра в затылке, а у меня стежки над ухом, но все же мы в порядке. Я имею в виду, что мне совсем не больно.
- Ты не помнишь, как их получила?
Лиз на секунду задумывается.
- Во сне… - начинает она и замолкает. - Я думаю, что это был… несчастный случай с велосипедом.
Неожиданно Лиз чувствует, что ей необходимо сесть. Она чувствует, что ей холодно и трудно дышать.
- Тэнди, - произносит она, - я хочу знать, как ты получила дыру в голове.
- Я тебе уже говорила. В меня стреляли.
- Да, но что случилось? Как это произошло?
- Все, что я могу вспомнить, это как я шла по улице вместе со Слимом. Мы живем в Вашингтоне, кстати. Эта безумная пуля вылетела из ниоткуда. Слим вскрикнул, чтобы я пригнулась, а потом закричал: "Она истекает кровью! О, Господи, она истекает кровью!" Следующее, что я помню, - это то, как ты меня разбудила на этом самом месте, спрашивая, где ты находишься. - Тэнди накручивает одну из своих кос на палец. - Ты знаешь, Лиз, сначала я не помнила ничего, но потом я стала вспоминать, все больше и больше.
Лиз кивает.
- Ты уверена, что все это не сон?
- Я знаю, что ты так думаешь, но я знаю, что не сплю. Сновидения ощущаются как сновидения, и это определенно не сон.
- Но как это может быть возможно? Ты получила выстрел в голову, а я попала в серьезную велосипедную аварию, но мы обе чувствуем себя прекрасно, как будто ничего не произошло.
Тэнди качает головой, но предпочитает промолчать.
- К тому же, как Кертис Джест может быть здесь? Встреча со знаменитой рок-звездой - разве это не то, что обычно происходит во сне?
- Лиз, ты видела эти отметины на его руке?
- Да.
- У меня был кузен в Балтиморе. Его звали Шелли. У него были отметины вроде этих. Такое получаешь, когда принимаешь…
- Я ничего не хочу знать об этом, - перебивает ее Лиз. - Кертис Джест - не твой кузен Шелли из Балтимора. Ничего общего!
- Хорошо, только не сердись на меня. Ты сама завела эту тему.
- Мне очень жаль, Тэнди, - извиняется Лиз, - я просто пытаюсь все понять.
Тэнди испускает длинный, жалобный вздох.
- Девочка, ты все отрицаешь, - произносит она.
Прежде чем Лиз успевает спросить, что она имеет в виду, кто-то проталкивает под дверь каюты бежевый конверт. Благодарная за отсрочку, Лиз извлекает конверт. Адрес написан синими чернилами.
Лиз открывает дверь. Она смотрит по сторонам, но везде пусто.
Вернувшись к своей кровати, Лиз открывает конверт. Внутри она находит простую карточку с калькой и странную шестиугольную монету с круглым отверстием по середине. Монета напоминает Лиз жетон от метро. На монете выгравированы слова "Один Вечный" с одной стороны и "Официальная валюта "Другой стороны" на обороте. Карточка выглядит как приглашение, но повод не указан.
- Кто отправляет приглашение и указывает время начала "сейчас"? Ты ведь все равно опоздаешь. - Лиз показывает приглашение Тэнди.
- На самом деле, ты не можешь не прийти вовремя. Сейчас - понятие крайне относительное, Лиз.
- Хочешь пойти?
- Наверное, тебе лучше пойти одной.
- Как хочешь. - Тэнди все еще раздражает Лиз, и на самом деле она рада, что идет одна.
- Кроме того, я уже ходила, - признается Тэнди.
- И когда же ты ходила без меня? - спрашивает Лиз.
- Когда-то, - неопределенно ответила Тэнди. - Это не имеет значения.
Лиз неодобрительно качает головой. Она опаздывает и у нее нет времени задавать вопросы Тэнди. На пути к двери, она поворачивает голову к Тэнди:
- Героин. Вот от чего на руке Кертиса появились эти отметины, не так ли?
Тэнди кивает:
- Я думала, ты не знаешь.
- В журналах всегда были слухи, что Кертис Джест - наркоман, - отвечает Лиз. - Но ты же не веришь всему, что читаешь.
Смотровая площадка находится на верхней палубе судна. Несмотря на то, что Лиз и Тэнди широко изучили "Нил", до самого верха они не поднимались. "По крайней мере вместе", - думает Лиз. Она задумывается, почему они никогда этого не делали. Так или иначе, ей надо наверх. У нее такое чувство, что, когда она попадет на смотровую площадку, что-то определенно случится.
Лиз преодолевает много лестничных пролетов, отделяющих ее каюту от смотровой площадки. В какой-то момент она ловит себя на том, что вновь и вновь повторяет строчку из стихотворения, которое миссис Эрли читала в классе: "Я встретил путника; он шел из стран далеких. Я встретил путника; он шел из стран далеких. Я встретил путника; он шел из стран далеких". Наконец, она достигает верхней палубы. Она вспотела и запыхалась.
Смотровая площадка представляет собой длинный ряд биноклей, таких, которые походят на безрукого человека или паркоматы. Пару каждому биноклю составляет неудобный на вид металлический стул. Люди с увлечением смотрят в бинокли, хотя их реакция сильно различается. Некоторые смеются, некоторые плачут, кто-то смеется и плачет одновременно, а кто-то смотрит прямо перед собой пустым, ничего не выражающим взглядом.
Все бинокли последовательно пронумерованы. Чувствуя одновременно страх и любопытство, Лиз находит бинокль под номером двести девятнадцать и садится на металлический стул. Она достает странную монету и помещает ее в щель автомата. Она наклоняется к биноклю, и линза открывается. Это почти как трехмерный фильм.
Действие фильма происходит в церкви. Лиз узнает ее, так как она посещала ее каждый раз, когда мама чувствовала потребность "усилить духовную жизнь Лиз". На задних рядах Лиз видит несколько детей из своей школы, они одеты в черное. Камера движется вперед через церковь, и Лиз видит более взрослых людей, людей, которых она встречала на давно позабытых праздниках и вечеринках, которые она наблюдала с лестницы после того, как ее отправляли спать. Да, это друзья ее родителей и родственники.
Наконец камера останавливается в передней части церкви. Родители Лиз и ее брат сидят в первом ряду. Мать Лиз без макияжа, она вцепилась в руку отца. Брат одет в темно-синий костюм, слишком короткий для него.
Мистер Фредерик, директор школы, в которой училась Лиз, человек, с которым она никогда не общалась лично, стоит за кафедрой.
- Отличная ученица, - говорит он, и Лиз узнает голос, который он использует только для аудиторий. - Элизабет Мэри Холл пользовалась уважением своих родителей и школы.
Лиз смеется. Несмотря на то, что ее оценки варьировались от приличных до очень хороших, она никогда не получала "отлично". По большей части, она получала "хорошо", за исключением математики и естественных наук.
- Но чему нас может научить смерть юной девушки с таким потенциалом? - Мистер Фредерик ударяет по кафедре, чтобы подчеркнуть свои слова. - Тому, что мы должны внимательней относиться к безопасности дорожного движения.
В этот момент отец Лиз всхлипывает и начинает истерически рыдать. За всю свою жизнь Лиз никогда не видела, чтобы он так плакал.
- В память об Элизабет Мэри Холл, - продолжает мистер Фредерик, - я призываю вас всех смотреть по сторонам, прежде чем переходить улицу, надевать шлем во время езды на велосипеде, пристегивать ремни, приобретать только те автомобили, в которых есть подушки безопасности для пассажиров…
По-видимому, мистер Фредерик не собирается останавливаться.
"Вот же болтун", - думает Лиз.
Лиз поворачивает бинокль влево. Позади кафедры она замечает прямоугольный белый ящик с выточенными розами по бокам. К этому времени Лиз хорошо представляет, что, или вернее кто, находится внутри. Тем не менее она знает, что сама должна это увидеть. Лиз пристально всматривается - безжизненная девушка в белом парике и коричневом бархатном платье лежит на белом атласе.
"Я всегда ненавидела это платье", - думает Лиз. Она откидывается на неудобном металлическом стуле и вздыхает. Теперь она точно знает то, о чем до сих пор только подозревала, - она умерла. Так или иначе, она мертва, и все, что она чувствует на данный момент, - это пустота.