- О, да это же Рива, наш Рива!
Теор с волнением обнял товарищей. Ему не верилось, что долгий и трудный путь в полном одиночестве по диким горам остался позади - вряд ли хоть один юпитерианин прежде одолевал такой. Но борьба еще не закончилась…
- Нам надо немедленно уходить, - сказал он. - Это плохое место для наярров.
Оказалось, что разведчики прилетели к подножию вулкана на форгарах и предусмотрительно захватили с собой еще двух. Перед тем как отправиться в обратный путь, они коротко ответили на расспросы Теора.
- Нам нечего особенно рассказывать, сын Элкора, - грустно сказал один из воинов. - Мы не могли оставаться на побережье, и потому перешли через перевал и остановились в лесу, на берегу озера. Там мы и раскинули лагерь. Наше начальство так и не решило, что делать: вернуться и умереть в бою либо ждать подкрепления. Некоторые считают, что мы должны направиться на восток Медалона, а затем двигаться на юг, пока мы не разыщем Лесное племя. Этот народ умеет драться и может помочь. Но другие говорят, что за это улунт-хазулы могут захватить всю страну. И первым падет Наярр.
- Да, у нас осталось мало времени, - согласился Теор. - Горожане не смогут долго выдержать осаду, тем более что запас продовольствия у них невелик. Затем погибнут мастерские Атха - враг не оставит там камня на камне. Даже если нам и удастся отвоевать оставшуюся часть Медалона, без Наярра и Атха мы обречены. Узнав, что наша цивилизация гибнет, на нас со всех сторон ринутся орды дикарей.
Он продолжал размышлять об этом, пролетая на форгаре над лесом. Что же делать, как выиграть войну у куда более сильного противника? Ясного ответа он так и не нашел, но после всего происшедшего его вера в собственные силы значительно возросла. В лагерь около озера он вошел решительным шагом и сразу же направился к шатру Вальфило, над которым развевалось знамя армии наярров.
Покрытый шрамами ветеран с неподдельной радостью приветствовал сына Элкора. Он был поражен, выслушав историю о скитаниях Теора. Подробно рассказав обо всем, что произошло во время отступления его войска, Вальфило спросил:
- Что предлагаешь делать, сынок?
- Как можно быстрее идти в Медалон, - решительно ответил Теор. - Если мы пересечем Дикую Стену через Ворота Ветра, то выйдем на равнину недалеко от реки Брантор. В.тех местах растет густой лес, и мы можем построить плоты и быстро и незаметно спуститься вниз по течению к Наярру. Выйдем на берег, зайдем врагу в тыл и сразу же атакуем его. Когда горожане увидят, что к ним пришла помощь, они сделают вылазку. Улунт-хазулы окажутся в тисках между двумя отрядами…
- Которые они так же легко порубят на куски, как и один, - мрачно закончил Вальфило. - Сынок, моя армия уже не та, что несколько дней назад схватилась с чужаками на побережье. Многие убиты, еще больше погибло от ран и голода.
- У тебя есть другой план? - едва сдерживая ярость, спросил Теор.
- Есть. Мы можем поселиться здесь. Охота тут неплохая, мы уже убедились в этом. В лесах, правда, немало дикарей, но они не осмелятся напасть на нас. Здесь и появится новая страна наярров. На склонах вулкана мы построим кузницу и сможем изготавливать оружие. Цивилизация наярров со временем возродится вновь, а о Медалоне… нужно забыть.
- Что? Оставить все, что создали наши предки?
Вальфило опустил голову.
- Другого пути нет. Послушай меня, старика. Я был воином всю сознательную жизнь и привык жертвовать многим, очень многим, чтобы сохранить самое важное. А что может быть важнее нашего народа? Поход к Наярру не спасет горожан, а лишь приведет к гибели всего нашего племени. И тогда тьма опустится на мир - ведь в этой части планеты мы - единственное цивилизованное племя.
- Ты - опытный воин и знаешь, как сражаться, куда лучше, чем я, - гневно произнес Теор. - Но ты имеешь весьма смутное представление о том, на чем зиждется наша цивилизация. Почему наярры раньше не попытались пересечь Медалон и поселиться в этих местах? Да потому, что здешняя местность куда беднее, чем ты думаешь. Частые дожди вымывают из почвы питательные вещества, поэтому здесь могут расти только твердые как камень деревья. Для сельского хозяйства здешняя земля не годится. Охотой долго не проживешь, надо заниматься разведением скота - а чем ему здесь питаться? Ты говоришь, на вулкане можно построить кузницу. Но я сам видел - там нет подходящих минералов, они встречаются только на побережье. Я уже не говорю о том, что, отдав Наярр, мы останемся без накопленных нашим племенем знаний, без письменности и очень скоро впадем в варварство. Наша цивилизация очень хрупка, и не вы, воины, - носители ее. Если мы останемся здесь, то тьма придет неизбежно. В бою же у нас есть шанс на победу, а здесь его-то всем нет!
- Это только твое мнение, сынок, - глухо произнес Вальфило. - Я думаю иначе. И потом, я вовсе не собираюсь отдавать врагу Медалон навсегда. Окрепнув, мы можем отвоевать его с помощью соседних племен.
- Руины Наярра и разоренные поля и фермы - это ты хочешь сказать? - возмутился Теор. - Неужели наш народ превратят в рабов только потому, что мы сейчас струсили?
Гребень Вальфило воинственно поднялся.
- Не стоит называть меня трусом, сынок, - иначе я могу забыть, что ты из рода Рива, - с угрозой процедил он.
Теор едва сдержался. На помощь пришло врожденное хладнокровие Рива. Успокоившись, он сказал:
- Хорошо, я запомню твое обещание со временем вернуться в Медалон. А теперь собери армию - воины должны знать, как обстоят дела.
Остаток дня Теор ходил от хижины к хижине и беседовал с солдатами и офицерами… Он приводил им те же аргументы, с помощью которых пытался убедить Вальфило, и уходил, давая возможность воинам самим обдумать ситуацию. Общение с Фрэзером многому научило его, и сейчас было самое время воспользоваться плодами своего красноречия.
Ближе к закату над озером стал сгущаться туман. На поляне собралась большая часть уцелевшей армии - увы, наярров осталось совсем немного. Теор взобрался на высокий камень и огляделся. Последние лучи солнца освещали сильно поредевший лес копий. Шлемы и щиты были помяты, но на них еще можно было различить эмблемы полков, чью славную историю знали все, даже дети.
- Наярры! - зычно крикнул Теор, и его голос звучным эхом отразился от темной стены леса. - Вы знаете, что оба моих полуотца погибли в море. Вы остались без вождя и его мудрого советника. А теперь я, единственный из оставшихся в живых Рива, должен оставить вас!
- Что? - в бешенстве заорал Вальфило. - Ты обманул меня, Теор! Я запрещаю…
- Я буду говорить, - твердо ответил Теор. - По закону никто не может прерывать Рива. Потом можешь говорить что угодно, но сейчас ты обязан выслушать меня. - Он вновь повернулся к войску. - Наярры! Враг мародерствует в Медалоне. Он окружил город и ждет, когда наши жены и дети умрут от голода или сдадутся в рабство. Неужели мы позволим им сделать это?
Воины негодующе закричали, размахивая оружием.
Теор повторил все аргументы в пользу начала новой военной кампании. Он не преминул отметить: ваш командующий против этого, но решать вам. Я же в любом случае вернусь в Медалон и найду свою смерть в бою.
Воины загомонили, но скоро стало ясно, что большинство поддерживает молодого Рива. Только Вальфило прыгнул на валун и встал рядом с Теором. На него немедленно нацелились десятки копий.
- Хорошо, пусть будет по-вашему, - спокойно сказал старый воин. - Я остаюсь при своем мнении, но армию не оставлю. Через два или три дня мы соберем достаточно еды и двинемся к Медалону. Разойдись!
Он соскочил на землю, Теор последовал за ним. Вальфило укоризненно взглянул на Рива.
- Сынок, ты произнес в мой адрес много жестоких, несправедливых слов, - хрипло сказал он. - Я никого не предавал и всегда действовал лишь в интересах наярров. По крайней мере, мне так кажется.
- То же самое делаю и я, - ответил Теор и дружески обнял старика за плечи. - Ты сам говорил, что не раз жертвовал второстепенными вещами ради главного…
- Верно. Вот ты и пожертвовал моей честью, Рива, - горько сказал Вальфило.
- Нет! Я только выступил против намерения остаться здесь. Но важно другое - мы снова вместе, и ты поведешь армию домой.
Заходящее солнце осветило лицо Теора багряными лучами. Вальфило долго смотрел на него, затем нагнулся и положил топор у его ног - это был древний знак повиновения.
- Все же ты истинный Рива, сынок! - воскликнул он. - Спасибо, что в такой тяжелый момент ты взял на себя ответственность - для меня она была непосильной ношей. Похоже, мне недолго осталось жить, но я умру в бою, и сердце мое будет светлым в этот час. Вперед, Теор, сын Элкора!
Глава 16
Фрэзер со вздохом облегчения отложил в сторону гаечный ключ.
- Все, - сказал он, - в системе управления двигателя предохранителей больше нет. Теперь остается только запустить его.
Он поднялся, чувствуя себя в скафандре как никогда неуклюжим, и оказался лицом к лицу с Лоррейн. Свет фонаря, который она держала в руке, создавал в тесном машинном отделении гротесковые тени. Переборка между отсеками сияла, словно была раскалена.
- Нам пора идти, - сказал он, жалея, что у него не находится ласковых слов для девушки.
- Марк…
- Что?
- О… ничего. - Выражение лица девушки вдруг стало уверенным, словно она на что-то решилась. - Я только хочу сказать… Если у нас ничего не выйдет и мы оба… Короче, я рада, что оказалась здесь рядом с вами, Марк. Только с вами я и хотела быть.
Сердце Фрэзера дрогнуло. Он благодарно погладил девушку по руке в массивной перчатке.
- Я могу сказать то же самое, милая. В последнее время я себя не узнаю - похоже, все-таки становлюсь джентльменом. И во многом благодаря вам, Лори.
- Дьявол, неужто не ясно, что мне тоже нелегко было вести себя, как леди? - выпалила Лоррейн и с облегчением улыбнулась. - Ладно, пошли, сейчас не время для такого разговора.
Они поднялись по трапу в техотсек. Фрэзер включил систему прогрева двигателя и нажал кнопку "старт". Корпус лунной ракеты заметно задрожал.
- А теперь - бегом! - крикнул он и подтолкнул девушку к люку.
Та немного помедлила, словно хотела, чтобы он вышел первым, но Фрэзер бесцеремонно ткнул ее в спину. Спрыгнув на землю, они побежали в северную часть взлетного поля. Вскоре они оказались в тени посадочных опор одного из космолетов, откуда открывался отличный вид на город, на ощетинившийся орудиями крейсер и торпедообразный корпус "Олимпии". Полнеба занимал колоссальный шар Юпитера, находившийся в фазе 3/4, рядом с ним серебрилась полоса Млечного Пути. Но сейчас Фрэзеру было не до небесных красот - он смотрел лишь на вооруженных людей, окружавших "Вегу". "Недолго им осталось скучать", - подумал он с усмешкой и мысленно начал отсчет: шестьдесят, пятьдесят девять, пятьдесят восемь…
Через минуту земля вздрогнула так, что зашатались массивные опоры ракет. Фрэзер не стал оборачиваться - он и так знал, что на другом конце поля в небо поднялся столб пламени и дыма. И тогда они с Лоррейн побежали к "Олимпии", уже не заботясь о том, заметят их или нет. Астронавты около крейсера дружно отошли под его защиту, видимо, ожидая нового нападения повстанцев. Никто из них, к счастью, не обратил внимания на две фигуры в скафандрах, бежавшие совсем в другую сторону.
Оказавшись в спасительной тени "Олимпии", двое заговорщиков перевели дух после бешеной гонки. Здесь было где спрятаться. Космолет предназначался для аэродинамической посадки на поверхность Юпитера и потому имел эллипсоидную форму, сильно вытянутую в горизонтальном направлении. Корпус опирался на четыре массивные колесные опоры. Грузовой люк располагался гораздо ниже, чем в обычных космолетах, но все же достаточно высоко, чтобы до него можно было добраться без помощи трапа.
Фрэзер кивнул, и девушка послушно взобралась на его плечи, осторожно выпрямилась и ухватилась за рукоятку. После нескольких отчаянных попыток ей удалось открыть люк. Тогда Фрэзер подбросил ее, и девушке не составило труда забраться в грузовой трюм. Затем она помогла забраться и Фрэзеру.
Они бросились к пилотской кабине. Путь им преградила массивная дверь с тугим запором, с которым тоже пришлось повозиться. Проклиная все на свете, Фрэзер уселся в кресло первого пилота. Целый час он посвятил тщательному изучению системы управления "Олимпией" с помощью документации, которую Лоррейн стащила из техархива Авроры из-под носа у Свейна. Только после этого Фрэзер стал готовить корабль к взлету, включая один агрегат за другим. Когда двигательная установка заработала и пол кабины задрожал, он вздохнул и с облегчением откинулся на спинку кресла. Пот струился по его лицу и застилал глаза. Через десять минут двигатель будет разогрет, а пока можно наконец-то отдохнуть.
Ему хотелось узнаГь, что делают сейчас люди Свейна, но на "Олимпии", не было иллюминаторов, а включать обзорные экраны было рискованно, радары крейсера могли обнаружить это.
- Лори, как вы думаете, чем сейчас заняты эти бравые вояки? - с нервным смешком спросил он. - Держу пари, что они носятся взад-вперед, словно курицы с отрубленными головами!
- Вряд ли, Марк, - ответила девушка, сидевшая в соседнем кресле в расслабленной позе. - Адмирал здорово вымуштровал своих парней. Но я тоже не отказалась бы поглядеть - а вдруг они запаниковали?
Фрэзер наклонился к ней и помог застегнуть пояс безопасности.
- Все в порядке, милая, - ласково сказал он. - Самое трудное уже позади. Теперь все пойдет как по маслу. Как вам нравится роль героини, спасительницы Земли?
Девушка рассмеялась в ответ:
- Вам больше подходит роль героя, Марк. Представляете обложки журналов с вашей эффектной фотографией и подписью: "Марк Фрэзер, самый большой трепач в Солнечной системе?"
- Да, я люблю приврать, грешен, - в таком же легкомысленном тоне ответил он. - Как и все пилоты. Вам-то хорошо, Лори, вы выглядите как секс-бомба. А я стар, некрасив и могу попасть на обложку "Плейбоя", только если стану героем. Вот я и старалось!
Девушка серьезно посмотрела на него.
- Вы вовсе не старый, Марк, - тихо сказала она. - А вот я уже почти что старая дева. Я давно уже не думаю о мальчиках, настоящие мужчины мне больше по вкусу. И вы, Марк, в этом отношении вне конкуренции - по крайней мере здесь, в системе Юпитера. Давно хотела вам сказать…
Она смущенно замолчала, и в этот момент двигатель заработал на всю мощь.
- Пора! - воскликнул Фрэзер и, уже не таясь, включил внутреннее освещение и обзорные экраны.
И увидел множество людей, бегущих с оружием в руках по направлению к лунным ракетам - видимо, бравый Свейн решил нанести упреждающий удар по несуществующему врагу. Сам же крейсер был окружен двойным кольцом солдат, которые спешно строили баррикады из обломков камней.
- А Свейн стал осторожен! - усмехнулась Лоррейн.
- Сегодня он, похоже, останется в дураках, - процедил Фрэзер, щелкая многочисленными тумблерами на панели управления. - Но будет жаль, если кто-то из этих парней случайно окажется рядом с "Олимпией" во время взлета.
- Вас это так беспокоит?
- Да. Думаю, надо рискнуть и предупредить их, что до старта осталось тридцать секунд.
Он включил передатчик и настроил его на волну "Общий прием".
- Внимание! - торопливо сказал он. - Космолет "Олимпия" готовится к взлету. Немедленно очистите площадку рядом с ним! Повторяю: немедленно очистите площадку рядом с "Олимпией"!
В динамике что-то щелкнуло, захрипело, и чей-то удивленный голос спросил: "Дьявол, кто это говорит?" Фрэзер не обратил на него внимания - он смотрел на крейсер. Одно из орудий стало поворачиваться в сторону "Олимпии". Люди на взлетном поле замерли в растерянности.
- Осталось десять секунд! - заорал Фрэзер. - Бегите, черт бы вас побрал!
И люди бросились врассыпную. Но*двое астронавтов, судя по скафандрам - солдаты, побежали в сторону "Олимпии", поднимая бластеры. "Эти идиоты сгорят, это уж точно", - подумал Фрэзер и решительно нажал на рычаг пуска.
Корабль вздрогнул так, что у Фрэзера клацнули зубы. Снизу поднялось облако выхлопных газов. Затем раздался оглушительный грохот, который не могла ослабить даже солидная звукоизоляция. Космодром быстро стал уходить вниз. Вскоре на экранах был уже виден весь огромный, изъеденный кратерами и трещинами шар Ганимеда. Над его восточным краем висел ослепительный диск Солнца.
Лоррейн застонала, но Фрэзер снизил тягу лишь тогда, когда корабль достиг двойной скорости убегания. Затем он вернул оба кресла в обычное маршевое положение. Ганимед ушел в сторону, и теперь центральный экран заполняла черная бездна, усыпанная искрами звезд.
- Лори, как дела? Нормально? Тогда включите экран заднего обзора. Я хочу убедиться, что нас не преследуют.
- Этого не может быть, - слабым голосом ответила девушка, еще не успев прийти в себя после бурного старта. - Все их космоботы находятся на патрулировании вокруг других лун. А от "Веги" мы сможем уйти.
- Да, но не так-то просто убежать от их боевых ракет, - возразил Фрэзер. - В любом случае надо будет постараться сесть возле Блоксберга незамеченными, иначе… Черт побери!
Компьютер высветил на дисплее несколько колонок цифр, затем нарисовал две кривые, нацеленные в ярко блестящую точку, обозначавшую "Олимпию".
- Они все-таки успели произвести залп! - взволнованно воскликнула Лоррейн. - Но ракеты летят с большим начальным промахом, так что…
- Утешила, нечего сказать, - пробурчал Фрэзер, с мрачным видом изучая траектории боевых снарядов. - На такой случай у них есть головки самонаведения. Если Свейн догадается использовать главный радар Авроры и сможет скорректировать их курс, то ракеты скоро обнаружат нас и будут гнаться за нами хоть до самого Юпитера. Хотя туда нам надо еще долететь…
Фрэзер уселся за компьютер и занялся расчетом траектории полета "Олимпии". Без навигационных таблиц это можно было сделать лишь приближенно, но Фрэзер положился на свой опыт. Затем он на одну десятую прибавил ускорение - большего при скромных энергетических ресурсах корабля позволить было нельзя.
Рядом с панелью приемника замигала красная лампочка.
- Вызов, - с тревогой сказала Лоррейн. - Выходит, они знают наши координаты?
- Вряд ли. Скорее всего, они ведут передачу широким радиолучом. Я могу ответить точно так же - обнаружить нас они все равно не смогут.
Он включил приемник.
- Внимание, космолет "Олимпия"! Вы слышите меня? - послышался в кабине голос адмирала Свейна.
Фрэзер увидел в глазах девушки неприкрытый страх и разозлился.
- Говорит "Олимпия", - резко ответил он. - Какого дьявола вам надо?
- Хочу спросить кое о чем, - сухо сказал адмирал. - Говорит комендант временной администрации Ганимеда Свейн. Кто вы? Назовите свои имена.
- Я весь внимание, - с иронией ответил Фрэзер. Он и не думал называть свое имя - частично из упрямства, но главным образом из-за опасений, что его семья может подвергнуться репрессиям со стороны новых властей.
- Именем закона, немедленно возвращайтесь!
- Если это все, что вы можете сказать, то я отключаю приемник, - спокойно ответил Фрэзер.
- Подождите. Я догадываюсь, что вы собираетесь предпринять. Это совершенно очевидно. Вы рассчитываете достичь Земли, но вам это не удастся. На борту "Олимпии" нет ни воздуха, ни воды, ни пищи. Возможно, вы смогли во время взрыва пронести с собой кое-что, но на далекий перелет этого в любом случае не хватит.