* * *
ОПУСТОШЕНИЕ. РАЗРУШЕНИЕ. СМЕРТЬ. Это - то, что я приношу всюду, думал ученик, куда иду. Десять штурмовиков, сто, тысяча… число не имеет значение. Безликие, бесперспективные, доступные, они всегда одинаковыми явлояются мне.
И это не энергия.
Он обернулся к просеке, которую прорубил через имперские силы. Разрушенные ходоки лежали в дыме разрушения с красно-пылающими глубокими ранами, все еще видными на их бронированной поверхности. Штурмовики лежали грудами там, где они умерли, бесполезно перегруппировываясь, чтобы остановить его. Убитые, взорванные молнией, расчлененные, они приняли быструю смерть. Он потерял смысл жизни. Он хотел только вернуться на корабль, где наверняка оставался его Учитель, но меньше всего он хотел шагать по той же самой старой территории.
Я - оружие своего Учителя, думал он. Я всему несу смерть на своем пути. Но где в этом Сила? Есть уровни мастерства помимо простого акта убийства, котрым Дарт Вейдер никогда не обучал меня. Нужно править, не применяя смертельную силу; иначе не будет скоро ничего, чем можно править. Требуется большее, чем "огромная дубинка", чтобы владеть галактикой.
Страх, решил он. Во что было ключом. Люди боялись его Учителя и Императора больше него. Если он должен будет когда-либо править, как они, он должен сам узнать об этом. Но от кого? Или для чего? Если Дарт Вейдер обучил его этим тайнам, он мог бы подняться против своего Учителя и отнять контроль над галактикой у него. Обучение мастерству ситха, которое он прошел, дало ему немного знаний о Силе. Не могло быть никаких границ в Силе. Ему явно запрещали.
У одного из инженеров, он выбил данные о расположении систем управления. Он поспешил туда через плотную имперскую оборону. Звуки работы пушки были теперь почти оглушительны, как будто находящийся "под кайфом" его мощный конденсатор электризовал его линейные индукционные цепи. Гудение каждой металлической ракеты, которая ускорялась до сверхзвуковой скорости меньше, чем за секунду, было почти физически болезненно. Даже перемещение большой массы руды внутри машины производило больше шума, чем он когда-либо прежде слышал. Он сомневался, что слух восстановится.
Когда он достиг пульта управления, было относительно просто запрограммировать орудие, чтобы переместить цели лишь на немного: от магнитных совков, которые подбирали каждый орбитальный снаряд и несли его на верфь, непосредственно на подобную диску инфраструктуру. Он оценил, что двух выстрелов будет, вероятно, достаточно для достижения цели, но три сделают это наверняка. Кроме того, орбита верфи начала измениться таким образом, что пушка могло вообще ничего не поразить. Он должен был все точно рассчитать, чобы его миссия принесла серьезный урон Империи.
Он закончил программировать пушку и теперь терпеливо ждал подтверждения. Как только он получил его, он нанес удар световым мечом глубоко во внутренности пульта управления, таким образом обеспечивая, что никто из оставшихся в живых диспетчеров не сможет перезагрузить программу целей пушки. Уверенный, что машина теперь будет следовать ее новой программе, он направился к выходу из сооружения, где воздух, возможно, был не намного более свежим, но, по крайней мере, там он был не так пропитан кровью.
Первое из этих трех пушечных ядер попало в цель. Оглушительный вой подтвердил, что линейный ускоритель был полностью загружен. С волной ускорения, которое заставило пол под его ногами буквально двигаться, шар металла внезапно вырвался из жерла пушки и умчался в небо. Его курс оказался верным. Ученик наблюдал, загипнотизированный, поскольку он уменьшился до точки и полностью исчез из вида. Даже тогда он продолжал следить за ним, зная направление его движения.
Яркий диск верфи был хорошо виден в небе. Он уставился на него. Когда раздался первый из взрывов, он был удивлен его яркостью.
Пушка выстрелила вторым ядром. Он также проследил его путь. Взрывы распространялись по всей суперструктуре верфи. Этот процесс только услилитс, когда второй шар достигнет цели. Ему не было необжодимости наблюдать реализацию своего плана. Он знал, что преуспеет. Его время было бы лучше потрачено на возвращение, чем на наслаждение своей гордостью.
Когда ушел третий шар, он уже достиг кратера, ниже которого когда-то располагалось убежище Дрексла. Дроиды-мусорщики заполнили его, как насекомые. Они набросились на него, как только он приблизился, и он был вынужден разделаться с ними прежде, чем смог продолжить свой путь. Только, когда это было сделано, он посмотрел на небо.
- Юнона, - вызвал он ее по комлинку. - Юнона, ответь мне. Поднимай корабль.
Неожиданно ему ответил Кота.
- Что случилось, парень?
"Ты можешь увидеть это", хотел он сказать, но потом понял, с кем говорит. Он описал сцену словами, как он мог, неспособный оторвать своего пристального взгляда от вида распадающихся обломков верфи. Огромные куски обшивки отрывались и свободно кувыркались в открытом космосе или летели вниз на более низкую орбиту, в то время, как продолжающиеся взрывы завершали уничтожение. Ограждения вокруг почти законченного звездного разрушителя согнулись и разорвались заставляя корабль свободно падать вниз в атмосферу Раксуса Прайма. Он уже был виден, как огромный треугольник, пылающий апельсиновым цветом вокруг его носа и боевой рубки. И он падал непосредственно на него.
- Юнона сейчас не может вести корабль, - сказал Кота твердо, и никто не может, даже ПРОКСИ. Мы должны найти другой выход.
- Что случилось с Юноной?
- Сконцентрируся на том, что является важным, парень. Этот звездный разрушитель снижается быстро. Ты должен направить его в пушку.
Ученик на время потерял дар речив, когда понял то, что предложил Koтa.
Кота хотел, чтобы он переместил звездного разрушителя, используя только Силу.
- Вы безумны, - задохнулся он. - Он слишком массивен!
- Что есть масса? - сказал Кота. - Это все в твоем сознании, паренье. Ты - джедай! Размер ничего не значи для тебя!
Голос Кота изменился. Неприветливый, пьяные нотки полностью исчезли; на их месте была дюрастиловая броня закаленного боевого ветерана, с которым ученик встретился в первый раз.
- Ты меня слышишь, парень? Потянитесь и захвати его или ты умрешь на этой куче дерьма!
Звездный разрушитель становился все больше и горел, как треугольная луна низко в небе Раксус Прайма.
Ты - джедай! Размер ничего не значит для тебя!
Он не был джедаем, но смысл был тем же самым. Сила не признавала большой или маленький, темный или светлый, твердый или мягкий. Живые потоки галактики охватывали все диапазоны, от очень маленького до чрезвычайно большого. Звездный разрушитель был частью этого, как и он тоже.
Мог ли его Учитель когда-либо сделать это, или Император, или любой Ситх, или Джелай в истории галактики?
Он сомневался, что кто-то когда-нибудь сможет узнать о его успехе или неудаче в течнение следующих немногих минут.
- Сделай это быстро, парень!
Быстро или медленно было также безразлично Силе, но ученик понял Кота. Чем скорее он начнет, тем скорее это будет сделано.
Дезактивировав световой меч и повесив рукоятку на пояс, он принял открывающуюся позицию стиля Соресу, своей правой рукой и вытянутыми пальцами указывая на звездный разрушитель. Его пустая левая рука была прижата к сердцу. С ногами, стоящими твердо в мусоре, он так глубоко погрузился в Силу, как никогда ранее, и затем пошел дальше, чувствуя, что словно мощная пропасть открылась под ним и его сознанием, он погрузился в нее. Пропасть надвинулась. Его сознание открылось. Физическое ощущение зведного разрушителя отозвалось болью внутри.
Почти одну тысячу шестьсот метров длиной и способный к переносу команды численностью более тридцати семи тысяч, корабль был значимым проектом. Его двигатели и вооружение не были еще полностью установлены, но его гипердвигатель был не превзойден где-либо в Империи по скорости. Там можно было разместить ходоков, бойцов, баржи и шаттлы. Вооруженный турболазерами и ионными пушками, плюс не больше и не меньше, как десять лучей захвата, он мог блокировать всю систему в одиночку. Дюрастиловй корпус был достаточно крепок; чтобы разорвать его инструментами дроидов-мусорщиков понадобится столетие, если он упадет на Раксус Прайм. И это падало…
Центр Силы не всюду, сказал он себе. Он - во мне.
Центр.
Концом его указательного пальца он коснулся звездного разрушителя, стаовясь с ним в сознании единым целым. Каждый болт, пластина и провод массивной машины ощущались им. Было нетрудно передвинуть руку, палец, единственную человеческую клетку. Он мог ими бессознательно, так почему также и не другим? Инстинкт при этом был более правильным, чем работа его сознания.
Звездный разрушитель становился все больше с каждой секундой проходящей секундой. Истребители и бомбардировщики высыпальсь из его ангаров, сгорая в атмосфере.
Ученик игнорировал все это. Он переместил его руку на небольшое расстояние вправо от себя. Удивление от сдерживания огромной, в миллион тонн, машины всго лишь кончиком пальца дезориентировало. Он чувствовал себя так, словно каждое волокно мускулов, нервов и костей стонали вместе с металлическими швами и соединениями звездолета. Что чувствовал корабль, то чувствовал также и он, и даже маленький толчок произвел сильный эффект на такой огромный масштаб. Он сопротивлялся своей инерции, которой обладал. Люки открывались; заклепки трещали; оптические волокна скручивались; трубы рвались.
Звездный разрушитель, казалось, завис высоко в небе. Он переместил руку во второй раз, но вместо того, чтобы изменить его направление, он по ошибке перевернул его. Он должен был применить Силу с учетом силы тяжести и трения. Вращающийся разрушитель мог привести к серьезным разрушениям на поверхности планеты. Его падение было, конечно, ощутимым ударом по Императору, но слишком большое разрушение могло уничтожить его и, возможно, "Блуждающую Тень" смертельным дождем обломков.
Судно рычало и визжало в металлических муках. Он уже приобретал навык; он мог видеть, как курс разрушителя медленно менякется. Он входил в атмосферу под более крутым углом, чем он предусматривал, ярко сияя краснотой и оставляя следы черного дыма и искрящихся обломков. Он почувствовал звук, переданный через ноги: более тяжелый и более длительный грохот, чем при орудийном обстреле. Пустой корпус звездного разрушителя походил на гигантскую трубу, и атмосфера резонировала внутри него. Его тело также резонировало с ним.
Ближе. Разрушитель уже набирал скорость. Атмосфера не могла сильно затормозить падение, и ничто не могло предотвратить неизбежное. И скоро это случится. Множество дроидов пробежало мимо него, покидая место возможного падения. Он проигнорировал их и сконцентрировался на нулевом уровне так близко к рудной пушке, как только мог.
Искры плясали перед его глазами. Края его сознания исчезали в черноте. Светлые и темные водовороты вращались вокруг него, подобно привидениям. Он почувствовал себя на мгновение уставшим. Он был искоркой, пойманной восходящим потоком лесного огня, но, так или иначе, он имел смелость попробовать приказать, чтобы огонь следовал его воле.
Кем он был, подумал он.
Внезапная паника почти заставила его потерять контроль. Звездный разрушитель теперь горел, как метеор, заполняя собой все вокруг него. Корпус был глубоко расчищен от оболочки внутрь огнем, обнажив более темный скелет под ней. Это было похоже на череп, ужасную маску, не похожу на маску Учителя. Это вполне могло стать концом всего, подумал он отрешенно. Для него, его планов, его чувств к Юноне, и пареньа по имени Гален, который потерял отца давным-давно и чье горе было уже стерто.
Но его имя выжило, а имя имеет энергию. Ученик ухватился за это с отчаянием, будучи обязанным взять ситуацию под контроль, чтобы потерять себя и свою силу. Он должен был найти свой центр снова, игнорировать чувство растерянности и изменить соотношение сил в его пользу.
Гален противостоял Дарту Вейдеру немного сильнее, чем ребенок Гален, вырвавший световой меч у Темного Повелителя ситхов и смело стоящим перед лицом смерти. Возможно с Галеном жестоко обращались в течение многолетнего обучения и темноты с тех пор, но его действительно увели на темную сторону, пока не появилась возможность вернуться назад в свет?
Ты здесь, Гален? Мне нужна твоя помощь!
Но ответа не последвало.
Катастрофическое падение звездного разрушителя заставило мир встряхнуться. Не было времени, чтобы попробовать еще раз. Тогда за Юнону.
Он сжал зубы и зарычал на небо. Мертвый вес разрушителя переместился в последний раз, изменяя его угол падения достаточно, чтобы вывести его за те последние несколько сотен метров, чтобы не рисковать быть подброшенным ударом. Прошла лишь секунда, и разрушитель упал.
Снимая контроль над кораблем, зная, что теперь он ничего не мог сделать, чтобы поменять его курс, ученик откинулся назад, ошеломленный. Сила покинула его, оставив его выпотрошенным и высушенным. Со звуком конца света разрушитель закончил свой первый и последний полет. Он чувствовал себя разбитым, неспособным найти свой баланс, когда волна мусора и отходов выросла перед ним и закрыла солнце.
* * *
Мир, трясущийся под ней, выдернул Юнону из ее еошмара. Она ухватилась за края узкой койки и вскрикнула в страхе. Судно снижалось! Она потеряла контроль, и они сейчас разобьются!
Но ей потребовалось десять секунд, чтобы понять, что это не такЮ корабль не падал, но что-то не менее опасное продолжалось вне его дюрастилового корпуса.
Ее голова кружилась, когда она оторвала себя от кушетки. Вены мучительно пульсировали мучительно назатылке, но она проигнорировала это в данный момент и сконцентрировалась на корабле.
- Что происходит? - кринула она. Пол под ней взрыкивал, бросая ее из стороны в сторону. Все вокруг было разбросано. Корпус скрипел и стонал, как океанское судно во время шторма.
Когда она, наконец, добралась до рубки, то увидела Koтa, сжавшегося в кресле второго пилота в слепом бессилии, и неистовое море мусора, на который они, казалось, ехали через обзорный экран.
Она открыла рот при виде этого. Огромные ударные волны грязной воды катились ниже корабля, сжимая и давя мусор Раксус Прайма, измазанный пролитой нефтью и химикатами. Огромный столб дыма заполонил небо впереди, освещенный мерцающим красным жаром от поверхности внизу. Все выглядело так, словно вулкан прорезал кожу планеты, прорываясь, как некий огромный и злостный прыщ. Черный атомный гриб вырастал на вершине столба дыма.
Ударные волны медленно стали затихать. Юнона услышала звук ее собственного дыхания. Оно было таким частым, словно она бежала.
Koтa расслабился на кресле. Его руки встряхнулись, беря комлинк.
- Ты там, парень? - позвал он его. - Пушка разрушена? - Шум статических помех был ему единственным ответом. - Ты меня слышишь, парень?
Юнона боролась с внезапной растущей тошнотой. Голова Кота вертелась кругом. Его слепое лицо было искривлено, словно в агонии.
- Кота, что происходит?
Он не ответил, и вернулся к комлинку и заговорил более нервно:
- Повторяю, парень: орудие было разрушено?
Она, ослабев, опутилась в кресло пилота, чувствуя себя словно ушибленная металлической трубой. Постепенно вещи она приходила в себя. Только Кота и она были на борту судна, это следовало из лихорадочных попыток Кота связаться со Старкиллером. А что с ПРОКСИ? Дроид пошел за ним?
Ее рот открывался, словно от удара, поскольку она вспомнила то, что случилось.
Кота кричал, как если бы статические помехи были личным оскорблением.
- Ответь мне, парень!
Сквозь шум раздался щелчок, сопровожденного усталым, но знакомым голосом.
- Расслабьтесь, генерал. Я все еще здесь. - Кота устало осел.
- Хорошо. Хорошо.
Она не чувствовала себя уверенно.
- Кота, где ПРОКСИ? Он…
Кота махнул на нею рукой.
- Пушка?
- Разрушена. А корабль в порядке?
- Кажется мне неповрежденным, насколько я могу судить.
- Юнона?
Кота выдохнул через нос.
- Она - здесь, но у нас новый набор проблем.
- Имперцы, я полагаю.
- Нет. ПРОКСИ. Этот ваш дроид нарушил свою программу. Он напал на Юнону и исчез.
- Он напал на нее? - Она услышала волнение в его голосе. - Она в порядке?
- Только немного разбита. Это не единственная причина, по которой мы не смогли лететь. ПРОКСИ заблокировал наши коды запуска прежде, чем исчез. Мы можем их разблокировать, но это займет определенное время. До этого мы прикованы к поверхности. Или пока ТВ не вернешь его.
- Куда он ушел?
- В этом и проблема. Я не слышал, чтобы он уходил. - На лице Кота отразилась ярость, но не только на дроида, предположила Юнона, но и на себя также, потому что он не мог помочь ей, когда она подверглась нападению. - Важно другое - почему он сделал это. Он мог быть имперским шпионом?
- Нет, - сказал Старкиллер тоном, не терпящим возражения. - ПРОКСИ никогда не предал бы меня.
"Нет", подумала Юнона, "но он будет пытаться убить тебя каждый день, пока ты живешь".
- Я думаю, что знаю, возможно, что случилось, - сказала она. - Это - основная программа. Я помню, что ПРОКСИ в то время, как был подключен к пульту, говорил что-то о вызове в его процессоре, когда сошел с ума. - Она коснулась затылка и поморщилась.
- Планетарный компьютер… - повторил Старкиллер. - Да. Это могло быть из-за него.
- Это еще не последняя проблема, парень, - зарычал Кота. - Этот дроид знает все, что мы сделали. Если планетарный компьютер теперь имперский союзник, это означает для нас крах!
"Больше, чем вы себе представляете", подумала Юнона со страхом.
- Мы должны найти его, и быстро.
- Я поищу, - сказал Старкиллер. - Его маяк все еще активен.
- Береги себя, - сказала Юнона. - Был ли повторно перепрограммирован компьютер или нет, ПРОКСИ больнее не твой друг, не верь ничему, что он скажет тебе.
Со зловещим щелчком канал связи отключился.
Кота и Юнона сидели, уставившись на пульт и погруженные в собственные мысли. Она отчаянно хотела считать слова Кота правдой, чтобы снять ужасный груз с ее плеч. Старкиллер был убийцей джедаев, преданный Императору и преследующий свои собственные цели, а не из-за беспокойства за кого-либо еще. Было бы лучше бросить его здесь и сбежать с остальными мятежниками, пока еще есть время. Если только коды запуска не были заблокированы ПРОКСИ…
Она вспомнила неопределенное видение о распадающемся каменном здании, погружающемся в озеро. Это было сутью ее самой - она разрушалась и опускалась все ниже с каждым прожитым днем.
Не трать впустую свою благодарность мне.
Возможно, и чувство, все еще тлеющее болью в ее груди. Но она не дала ему запонить себя. Она никогда не смогла бы. Могли бы такие эмоции тратиться впустую, если бы она держала их всегда внутри себя? Или это гнило бы там и душило бы ее сердце?
- Это не ваша ошибка, Koтa, - сказала она старому генералу. - Вы не должны обвинять себя.
Кота не ответил.
Со вздохом она отбросила свою боль, и сконецентрировалась на решении проблемы скорейшего отлета с планеты.