Бой был окончен.
Мы застыли каждый на своем месте. Поваленная мною на пол так и лежала, приподнявшись на локте, вторая женщина смотрела со смесью непонимания, страха и одобрения…
Я все-таки заслужил право нести на борт Чистильщика оружие.
- Мы признаем твое право, - сказали в один голос телохранители и отошли в сторону, предоставляя последнее решение своему капитану. Ванесса смотрела строго, нахмурив брови. Она выглядела комично, ее черты лица были слишком нежны для хмурости.
- Что ж, - капитан медленно кивнула, - пусть будет по-вашему.
- Если вы только позволите!.. - вспыхнул пленник, но тут Ванесса обратила на него свой взор и он замолчал.
- Ты, - сказала она ледяным тоном, - не стоишь и волоса на его голове. Ты опозорил себя и меня, сдавшись в плен. Ты трусливо остался в живых, и только Судьба спасла тебя от участи, которую ты заслужил. Судьба и благородство капитана Дорова. Ты обязан ему своей жизнью, помни об этом. Ты - его должник и вряд ли за всю жизнь сможешь расплатиться с этим долгом. Разве что, если тебе удастся спасти его от смерти.
Пленник побледнел, его губы, плотно сжатые в линию, потеряли цвет.
- Я возвращаю тебе имя воина, - продолжала Ванесса, - тебя зовут Идар Уна, как и раньше. Но помни, Идар, доброту того, кто спас тебя. Помни о моем великодушии, ведь я могла убить тебя, вышвырнув в космос, а именно такой паршивой смерти ты заслужил. Теперь иди. Можешь вернуться к своим обязанностям и получить новое оружие. Если ты потеряешь и его, то я напялю на тебя скафандр, заложу в него микро заряд и отпущу летать между звездами. Полетав несколько часов, насладившись отчаянием и одиночеством, ты многое поймешь. А потом взорвется заряд, и ты вдохнешь пустоту.
На секунду мне показалось, что Идар потеряет сознание. Его руки предательски задрожали, а взгляд опустел.
- Иди, - сказала ему Ванесса, и парень, медленно повернувшись, побрел прочь. Он ничего не видел. Он не ждал, что ему откажут в искуплении. Он надеялся до последнего, что в поединке со мной, зная о моей ране, он победит и искупит свою вину. Но ему не дали. Его публично унизили, его чуть не отдали в рабство, а потом пообещали страшную смерть. А ведь он всего лишь мальчишка.
Неужели мне жаль его? Того, кто пришел, чтобы убить меня и мой экипаж? Да, я могу позволить себе жалость, потому что я опять вышел победителем. Но может ли так продолжаться и дальше?
- Иди за мной, - требовательно позвала Ванесса Вени и мужчины, сомкнув свои широкие спины, закрыли ее от моего взгляда. А вот телохранители наоборот пристроились по бокам, бросая на меня опасливые взгляды. Теперь они понимали, что в случае, если я решу убить их госпожу, им не остаться в живых - придется пожертвовать своим телом, чтобы добраться до меня. Лишь умирая, они смогут вонзить во врага свои ножи. Теперь они были вдвойне настороже. И мужчины, которые по сути дела были живыми щитами на моем пути к Ванессе, тоже дышали неровно, вслушиваясь в каждый звук за спиной. Мужчинами здесь привыкли жертвовать. Похоже, самой великой честью была смерть за капитана. Только подоплека у этого поступка была другая, нежели, скажем, на борту Ворона. Думаю, многие из экипажа… теперь не все, я в этом уверен… спасли бы меня в случае смертельной опасности, заслонив своим телом. Но это была бы дружба, это было бы благородство. Это был бы осознанный выбор, а не слепой приказ, не обязанность и не прямой долг.
Мы быстро шли по широким темным коридорам, то и дело переступая через какие-то обломки. Кое-где искрила проводка, и роем искры сыпались на железный пол. Это было и красиво и страшно: искры меняли свой цвет, становясь то белыми и холодными, то зеленоватыми, то, вдруг, красными, как кровь. Обмотка умеет не только плавиться, но и гореть.
Я машинально провел рукой по груди, проверяя, но ткань была еще сухой. И слава всем богам, потому что мне уже дурно от усталости. Из-за кровопотери меня мучает жажда, хотя я вдоволь напился у себя на корабле всего с пол часа назад. А здесь я не могу позволить себе о чем-то просить, кроме того, главного, за чем прилетел на борт Чистильщика. Мне ужасно хочется остановиться, хочется сесть и отдохнуть. Но телохранители идут рядом, они охраняют меня, следят за каждым моим движением. Они доложат своей хозяйке, что я нетвердо ступаю, что пальцы левой руки у меня безвольно висят, слегка подрагивая.
Проходы и двери кончились. Мы свернули и вошли в распахнутые створки, оказавшись в просторном для корабля такого класса зале переговоров. Здесь работало резервное освещение, и пронзительный белый свет заливал помещение с вытянутым столом в центре. Вдоль стен в пластиковых кадушках росли неухоженные, забытые цветы. То и дело встречались торчащие из почвы мертвые остовы когда-то больших растений. Пол покрывали жухлые, скорченные в смертельной агонии листья. Многие растения уже умирали от того, наверное, что их забыли полить. И большой декоративный кувшин с водой стоит у стены в глубоком пазу, зажатый мягкими стенками, чтобы в случае маневра корабля он не расплескался и не разбился; словно просит, чтобы его подняли в руки, прошли вдоль умирающих растений, дав им надежду, вернув им жизнь.
Я посмотрел на Ванессу и снова на цветы. Это не ее корабль, он строился не для купалиан. Им не нужны украшения, не нужны цветы и уют. Этот корабль пиратка украла у кого-то, убила весь экипаж или продала их в рабство и летала на нем, пока он не вышел из строя. Теперь она будет пытаться достать себе другой.
- Почему ты не подаришь им своего внимания? - спросил я громко, останавливаясь у входа. - Неужели это так сложно: не отнимать жизнь?
Телохранители прошли внутрь, Ванесса села за стол прежде, чем ответить на мой вопрос. Мужчины же, поклонившись капитану, торопливо вышли.
- О чем ты говоришь, Доров, какие жизни тебя волнуют на этот раз? - Ванесса насмешливо глядела на меня.
- Растения, - сказал я, пожав плечами.
- Ты смахиваешь на монахиню милосердия, - фыркнула капитан Чистильщика. - Я встречалась с одной из них… как-то давно. Это интересные женщины. Покорные, если ты понимаешь, о чем я говорю. Таких у нас было немного, их отсылали в монастыри. Бедняжки, они ко всему относились с нежностью, им важна была каждая деталь, они, представляешь себе, уважали все живое и ставили чужие судьбы выше своей выгоды и личных целей. Ты напоминаешь мне их.
- А ты напоминаешь мне камень, - сказал я холодно и поднял кувшин с водой.
Она метнулась ко мне через стол, словно обезумевшая тигрица, остановив телохранителей коротким жестом. Понимая, что стилет Ванессы летит мне в грудь, я выставил перед собой кувшин, и лезвие с легкостью раскололо хрупкое стекло. Осколки и вода хлынули на пол, замочив нам ноги.
- Не смей оскорблять меня, жалкий мужчина! - зло процедила Ванесса, сверля меня взглядом. Ручка кувшина с осколком стекла была направлена ей в лицо, стилет смотрел острием в мое горло.
- Я пришел сюда вести переговоры, - сказал я ровно, отведя рукой ее нож, прошел в опасной близости, показывая, что не боюсь, но ожидая в любой момент боли и смерти. - А ты только и устраиваешь мне глупые поединки. Мне это надоело и мое собственное терпение на исходе. Мы можем поиграть в кошки мышки. Восемь ракет, Ванесса. Одна, чтобы уничтожить твой корабль, семь будут наведены на спасательные шлюпки. Лотерея.
Мысли здраво, Ванесса, - я уселся за стол напротив телохранителей, ощущая, как с ненавистью смотрит мне в затылок капитан Чистильщика. - Не пора ли нам поговорить о деле?
- Не угодно ли будет тебе изложить свои предложения? - сказала приветливо Ванесса, обходя стол и садясь передо мной. Столь разительная перемена поразила меня. - И принесите нам чего-нибудь выпить, - она бросила короткий взгляд на телохранителей. - Думаю, наш гость не отказался бы от сладкой воды, он ведь серьезно ранен. Именно по этому он способен понять умирающие растения. Так же как эти бедняжки в кадках, он испытывает жажду. Как жаль, что я сразу не поняла твоего умного намека…
Ванесса исподлобья смотрела на меня и улыбалась. Она ждала, что я соглашусь и проявлю этим слабость.
- В этом нет необходимости, - поднял левую руку, я сплел пальцы перед собой. - Спасибо за заботу, Ванесса.
Щеки женщины на мгновение окрасились румянцем - я снова оскорбил ее. Определенно, она считала постыдным заботиться о ком-то.
- Тогда поговорим, - кивнула головой женщина. - Но питье принесите.
- Хорошо, - согласился я. - Ты говорила про систему планет Купала Алиан, я правильно тебя понял?
- Все зависит от того, что конкретно ты понял, - усмехнулась женщина.
- Галактика была уничтожена якобы за то, что отказалась вступить в Союз. Но это были андыанцы, ведь так?
- О, да, союзные войска, они могут одолеть кого угодно! - резко выкрикнула Ванесса. - Но перебить всех купалиан, а потом разнести планеты на части… Да кто в это поверит?! Конечно, это были андеанцы! Они захватили в плен все население, они подгоняли огромные грузовозы с криогенными камерами и грузили, грузили туда пленников. Всех! А потом улетели. Они до сих пор жрут моих сестер, а я ничего не могу поделать!
- Уже не жрут, их запасы на исходе и андеанцы снова в поиске, - негромко сказал я. - Давеча мне довелось встретиться с ними, они сожрали моего специалиста по контактам и признали, что моя раса пригодна им в пищу.
В общем, я предлагаю тебе вполне выгодные условия. Мы готовы заключить с тобой мир, если твой корабль войдет в мой маленький флот. Мне нужна поддержка в Союзе, в противном случае моя планета превратится в космические осколки.
- А специалист по контактам тебе бы сейчас не помешал, Доров, - оборвала меня Ванесса.
- Думаю, он был мудрее меня, - согласился я.
- Может быть, - она пожала плечами. - Скажи-ка мне, как у тебя это получилось?
- Что, прости? - не понял я.
- Убить Нарда Ана, ведь он был моим лучшим воином. Он был вероном, он учился тридцать лет искусству боя! Его не могли повалить пятеро, он был бесстрашен и непобедим!
- Он был хорошим воином, - согласился я, поняв, наконец, о чем речь. - Но, выходит, я оказался лучше.
- Вместе с его телом ты привез осколок меча, - сказала Ванесса. Она поразила меня своей осведомленностью. При мне никто не всходил на челнок, потом мы шли по коридорам, и Ванесса все время была впереди. Никто не встретился нам, значит, в ее ухе был передатчик, что логично. Она знала обо всем, что происходит на корабле и, вполне возможно, успевала незаметно отдавать приказы. Не мудрена хитрость - пока я тягался с телохранителями, она могла начать писать мемуары, я бы не заметил.
- Да, - согласился я. - У нас считается, что оружие не должно покидать воина даже после смерти.
- Вы правильно считаете, - кивнула Ванесса, - но скажи мне, почему ты сломал меч после победы?
- Нет, - я покачал головой. - Меч ломают лишь тогда, когда враг жив, но проиграл.
- Тогда?…
- В бою его меч переломился.
- Ты хочешь сказать, что наше оружие ничто в сравнении с твоим мечом? - резко спросила Ванесса.
- Вряд ли ваше оружие хуже нашего, - я покачал головой.
- Тогда объясни мне, почему уже второй клинок разбился, словно стекло, при соприкосновении с твоим мечом?
- Умения определяют силу, - пояснил я. - В этом нет секретов.
- Ты умеешь что-то, что не умеют мужчины моего клана? - заинтересованность в голосе Ванессы заставила меня насторожиться.
- Думаю, и твои мужчины умеют что-то, что не умею я.
- Даже мои мужчины умеют взвешивать и делать выводы, - неожиданно закричала Ванесса, вскакивая. Ее настроение менялось подобно бурному ветру в самый разгар грозы. - Ты думаешь, я не вижу очевидного?! Ты предлагаешь мне, капитану боевого крейсера, служить тебе! Ты хочешь, чтобы мы шли под твоим началом и умирали за тебя, хочешь воспользоваться нами, выставив перед Союзом в качестве живого примера возможной катастрофы! Но что ты дашь нам?! Сможешь ли защитить от кораблей Союза? Ведь мы преступники, мы грабили и убивали, мы продавали их корабли на черном рынке, а их чудом уцелевшие экипажи на рынке рабов! Они считают нас разбойниками большого космоса, смертельно опасными преступниками. Как ты поспоришь с ними, капитан Доров? И что ты дашь нам взамен?
- Жизнь, - ровно ответил я, не пошевелившись. - Или она наскучила вам? Она вам не нужна?
- А ты не грози мне, Доров, - немного успокоившись, проворчала Ванесса. - Мы всегда были готовы к смерти. Я до сих пор считаю, что смерть лучше того позора, который я сейчас развела на своем корабле. Принимать победителя, выслушивать его предложения! Да лучше умереть!
- Мне уйти? - сухо спросил я.
- Но! - Ванесса махнула рукой, показывая, что еще не закончила. - Ты заговорил об андеанцах, а месть им стоит у нас на первом месте. Даже превыше чести, ведь наша честь и состоит в том, чтобы положить жизнь, но найти способ уничтожить бледных вампиров, - Ванесса оскалилась. - Потому я пригласила тебя на свой корабль, потому я еще не отомстила тебе за гибель моей штурмовой группы. Потому ты еще жив и сидишь тут передо мной. Я хочу знать о твоей планете, хочу, чтобы ты доказал мне: она достойна жизни.
Мы молчали. Как я мог рассказать ей о Земле? Как донести до черствого сердца всю красоту моей планеты? Как поведать, не показывая?
Пальцы левой руки задрожали, когда я повернул ее ладонью вверх, и протянула Ванессе. Она удивленно смотрела на то, как расцвел на моей ладони яркий, цветастый шар, как он увеличился, разворачиваясь, расцветая фантомным, блеклым видением.
Только для тебя, Ванесса, никто в этом зале ничего не увидит. Эта иллюзия для тебя. Она у тебя в голове.
- Смори, - прошептал я, вспоминая.
Самое прекрасное, что есть в моем мире. Самое величественное. То, что я видел и смог запомнить. Презентационные материалы о Земле, которые мы возили с собой, выставляя напоказ в неизвестных мирах. Я просматривал их сотни раз и запомнил, кажется, наизусть!
Древние строения шаолиньских храмов, где на огромных площадях, среди листвы и камня, одетые в яркие ткани, под строгим надзором учителей ведут свой слаженный танец боя сотни учеников. Там воспитывается дух и разум, там тренируется тело.
Водопады, с которых миллионы тон хрустальной воды с грохотом низвергаются вниз, чтобы разбиться о суровые камни и замереть в голубоватых заводях.
Табуны диких лошадей, несущихся по бескрайним закатным равнинам. Цветущие поля до горизонта. Леса и реки, моря и вулканы.
Я был там, вернувшись на короткие мгновения домой…
Кашель разорвал мою грудь, боль вспыхнула, разбивая мысли на части, нос мгновенно наполнился кровью. Я поднял руку к лицу, заслоняясь от Ванессы.
Ворон что-то оставил мне. Что-то большее, чем я ожидал, много больше того, о чем я знал. Раньше, когда ТУС сидел в моем плече, я умел лишь слышать мысли людей, да голос живого корабля. Теперь все поменялось. Я словно овладел неким уровнем энергии, до которого раньше не имел доступа. Теперь я мог одним прикосновением разбить железный клинок, мог создать иллюзию одним лишь усилием воли. Я не знал, что умею такие вещи! Я не знал, что человек способен на такое!
Ванесса испуганно смотрела на меня. Без сомнения, она была поражена увиденным и, наверное, вовсе не поняла показанных мною картин, потому что боролась с рационализмом. Создать иллюзию, без проектора заставить другого увидеть что-то, чего на самом деле нет!
Сопротивляясь головокружению, я ждал ее решения. Кровь из носа продолжала течь, и я закрыл половину лица ладонью, зажав рот. Глупо выглядит, должно быть.
- Что это было? - спросила Вени и медленно встала. Она отвела от меня взгляд лишь на мгновение, но этого времени хватило, чтобы вытереть кровь о рукав куртки. Впрочем, это ничего не изменило - кровь и не думала останавливаться, потому я снова поднес ладонь к лицу.
- Это была моя планета, - хрипло ответил я и удивился тому, насколько слабым и чужим стал мой голос.
- Ты привез с собой передатчик? - спросила Ванесса, глядя сквозь меня. Я немного повернул голову и увидел, что бесшумные телохранители стоят по обе стороны от меня. Одна из женщин держала в руках прозрачный кувшин с розоватой водой. От воды шел легкий, сладковатый аромат. Запах показался мне приторным, меня затошнило, потому я тут же отвернулся.
- Нет, никаких передатчиков я с собой не брал.
- Тогда как ты показал мне все это? - Ванесса быстро подошла и решительным жестом отвела мою ладонь от лица. Сощурившись, вгляделась в кровь на коже и приказала:
- Через тридцать секунд здесь должна быть чистая вода.
Та, что держала кувшин, поставила розовый напиток на край стола рядом со мной и выбежала из залы.
Мой маленький обман был раскрыт, и мне ничего другого не оставалось, как достать из кармана носовой платок, чтобы стереть сочащуюся кровь.
- Сейчас будет вода, - сказал Ванесса, и я благодарно ей кивнул.
- Выходит, я была права, что не убила тебя, - сказал купалианка, облокотившись о стол и глядя на меня сверху вниз. - Ты - интересный, Антон Доров.
- Кто бы сомневался, - проворчал я. Мне самому жить становилось все любопытнее и любопытнее: никакой головной боли! Только раненое плечо ноет, да преследует легкое головокружение, но это мелочи.
- Капитан? - телохранитель вбежала в зал и поставила передо мной еще один кувшин с чистой водой. Я тут же обмакнул в нее край платка.
- Тебе лучше, Доров? - спросила Ванесса, и я почувствовал, что она решила. Стерев кровь и зажав платок в кулак, я тяжело поднялся.
- Да, Вени, все в порядке.
- Тогда слушай мое решение: я сопровожу тебя до планет Нуарто, и буду ходатайствовать в вашу пользу. Я укажу им на реальные последствия и буду твоим живым примером уничтожения планеты, если ты в ответ поручишься за Чистильщика перед Судьями. Купала Алиан Уно тоже была прекрасной планетой. На ней были и реки и равнины, мы, так же как и вы, воспитывали хороших воинов, и женщины с высоких башен смотрели на своих неразумных детей. Мы смогли заселить все пригодные для жизни планеты галактики, потому что наш технический прогресс был стремителен и эффективен. Но прилетели андеаны, и история целого мира закончилась в огне и боли. Я присоединюсь к тебе, но не буду у тебя в подчинении. Я согласна на договор дружбы, ибо это самое большое, что я могу позволить себе в отношении мужчины, пусть и с другой планеты. Пусть и такого необычного, как ты. Ты согласен скрепить наш договор?
- Да, - твердо ответил я.
Ванесса снисходительно улыбнулась:
- Тебе и вправду не хватает специалиста по контактам, Доров. Думаю, следовало бы сначала спросить, что является подтверждением договора в моем понимании.
Я утомленно вздохнул. Она, безусловно, была права. Если для подкрепления договора я должен встать на голову и трижды пропеть их гимн, то это не по мне. Или, скажем, выдержать еще один поединок - мне это просто не под силу.
- И что же я должен сделать? - спросил я тихо.
- На ложе скрепляется договор дружбы между мужчиной и женщиной, - спокойно ответила Ванесса. - Но, боюсь, придется отложить ритуал до момента, пока ты не окрепнешь после ранения. Сейчас можно обойтись временным договором.
Она быстро проколола себе острием стилета ладонь и провела ею по моему лицу.
- Предварительный договор скреплен кровью, - хором сказали телохранители Ванессы.