- Ну, теперь-то твоя душенька довольна? - и, увидев непонимающий взгляд напарничка, пояснила: - Это из сказки. Про очень вредную старуху. Такую же вредную, как я.
- Настя, я не… - сигнал вызова не дал Кэботу оправдаться, да ей его оправдания и не требовались. Он слушал с нарастающим раздражением, закончив, однако, безукоризненно вежливым "Йес, сэр". Заткнул гарнитуру под резинку и отвел глаза.
- Значит, недовольна. - Идиоты. Они там, на Земле, идиоты. Гравитация дурно влияет на мозг.
- Настя, извини - эти узкожопые там, внизу, требуют, чтобы я дважды в сутки контролировал орбиту реактора.
- Понятненько. Опасаются, что я рассержусь и таки екну этой болванкой им по башке? Предварительно раскочегарив ее по полной? Да я, блин, даже траекторию с должной точностью рассчитать не смогу.
- Зачем ты мне-то это говоришь? - Кэботу было неловко, и, как часто бывает; неловкость вылилась в агрессию. - Меня-то ты зачем за такого идиота держишь? У вас такая репутация - вот и терпите.
- У нас репутация?! - Ну вот здрассьте. Скандал. - Боб. Мне бы не хотелось вдаваться в перемывание костей нашим - обеим- странам… И я обещала тебе не касаться личной репутации вашего глубокоуважаемого президента. Поэтому, как командир станции, официально заявляю. Снятие паранойи вашего руководства по поводу нашей репутации получает приоритет "Альфа". Вы, мистер Кэбот, имеете право будить меня в любое время и отвлекать меня от любых дел, не влияющих прямо и непосредственно на безопасность "Селены" и обоих находящихся на Луне экипажей с целью доступа к данным о состоянии "Топаза". Вплоть до посадки реактора я готова спать урывками. Репутация прежде всего.
- В этом нет необходимости, мэм. Мне не приказано проверять состояние потенциально опасного космического аппарата чаще двух раз в сутки. Так что двух сеансов - в девять тридцать и в двадцать один тридцать по часам станции, во время совместного бодрствования, - я полагаю, будет достаточно.
- Отлично, мистер Кэбот. Пожалуйста, внесите изменение в график Полагаю, по пять минут на проверку хватит? Не хотелось бы жертвовать душем.
- Вполне хватит, мэм.
- Кстати, мистер Кэбот. Не могли бы вы просветить меня - кто же будет стоять на страже мирного сна города-героя… э-э… скажем, Вашингтона - нет, скорее, Лас-Вегаса - в промежутке между вашим с Гражински и Альварезом отбытием со станции третьего ноль девятого и посадкой реактора через… ориентировочно двадцать часов?
Кэбот замер с открытым ртом. Мысль была явно внове для него. Настя не отказала себе в удовольствии нанести удар милосердия:
- Кстати, я была не права. Если я действительно направлю чертову бандуру к Земле, после выхода на траекторию у меня останется еще чертова туча топлива на коррекции. Километра на полтора в секунду, раз в сто больше, чем надо. Пожалуй, точно в казино мистера Бенедикта я бы не попала, но в город - вполне…
Кэбот закрыл рот. Идея бомбежки Лас-Вегаса не может оставить равнодушной ни одного протестанта.
- Мэм, я получил приказ. Я не хотел бы его комментировать… Черт возьми, Настя! - Услышать поминание нечистого от глубоко религиозного Кэбота можно было не каждый день. - Можно подумать, что ты сама никогда не получала бредовых инструкций! И даже если ты скажешь, что не получала, - я тебе все равно не поверю!
- Хм. А знаешь, ты прав. Будем надеяться, что это был внезапный выброс глупости в высших сферах. Окей. В девять тридцать и двадцать один тридцать будем менять твоему начальству памперсы. Я от души надеюсь, что из-за этой фигни вас не задержат на пару суток… Не обижайся, - она поймала еле заметное движение желвака, - я совсем не хочу лишиться твоего общества. Во-первых, одной тут довольно тоскливо. Во-вторых - я не знаю, кто займет твое место… если вообще займет. А с тобой даже не поругаться как следует. - Кэбот помимо воли улыбнулся. - Но если китайцам все-таки придется стыковаться, пока вы висите на станции, - тут будет форменный Шанхай.
19:00 мск
Подмосковье
Ярославское шоссе
- Чистый Шанхай. Правда, немного односторонний. - Ведущая к Москве половина Ярославки была относительно свободной, несмотря на вечер воскресенья, а вот из Москвы была забита машинами в пять рядов. При штатных трех полосах. Несмотря на воскресенье же.
Алла не гнала, ехала километрах на восьмидесяти. Но разного цвета и разной степени ухоженности капоты, опущенные по случаю вечерней жары стекла, торчащие из них руки, нервно стряхивающие пепел с сигарет, разинутые рты детишек, навьюченные на релинги и багажники узлы - все сливалось в картину апокалиптического табора. Вмертвую стоящего табора.
- А вы там бывали? - Пресс-секретарь Алле понравился. При близком общении даже больше, чем на брифингах. Дэушка она сейчас опять свободная, да и предоставленные подругой разведданные оказались точными - кольца на руке вполне симпотного мужика не оказалось, даже след от оного отсутствовал. Надо брать.
Посему, возвращаясь к припаркованной у проход ной Центра машине и увидев подходящего к остановке недавнего гида, Алла не колебалась ни мгновения. Он, впрочем, тоже. Даром она, что ли, выбираясь на "премиальное" интервью, подготовилась не хуже, чем Настасья к полету. Что удобно в профессии журналиста, точнее, журналистки, так это то, что спецодежда прямо рассчитана на охмурение особей противоположного пола. При необходимости.
- Бывал, - разговор он поддерживал охотно, - с китайцами у нас вообще довольно много завязано. Как и с Европой, со Штатами. Хотя с Европой, пожалуй, больше.
- И что - там, в Китае, вот так же? В пять шеренг квадратно-гнездовым?
- В десять. Но - не так же. Вот такого, - пассажир кивнул вперед, - у них нет. Я, по крайней мере, не видел.
Алла немного сбросила газ. На правой обочине наблюдалась какая-то нездоровая замятия. Ого! Из кустов высовывал хищное рыло "зеленый и плоский" БТР. Рядом лениво крутила огнями таратайка ДПС. А дальше в сторону города, по краю шоссе, стояло носом почти в кювет штук пять машин - поголовно джипы. Ленивый толстый мент глянул на идущую против потока яркую машинку, мазнул глазами по номеру и продолжил что-то меланхолично записывать на примощенной к капоту планшетке. Рядом с таратайкой стоял весь какой-то сдутый, не подобрать иного слова, папик. В окошке бледнело женское лицо со следами хорошо различимой даже на скорости истерики.
- Самые умные. Проскочили в разрыв ограждения и по встречной шли. Ну, все. Теперь права в минус, семью домой, машину в военкомат.
- Это как?
- А так. Помимо нападения на пост, наши таки схлестнулись с поляками по-взрослому. Ночью. Пока в воздухе. Завалили сразу три дрона. Разведывательных, штатовского производства. Но допускающих и ударные миссии. Это пока не рекламируется - но слухи, видимо, пошли. Плюс мадам Гэлбрайт дровишек подбросила - в Штатах мобилизация резервистов. Ну, народ и запаниковал. Хорошо, воскресенье - пол-Москвы уже на дачах. Или еще на дачах, это как посмотреть. Ломанулись бы всей гурьбой - никакими бэтээрами толпу не сдержать.
- Ого. А машины при чем? И, кстати, почему только джипы? Вон, например, довольно миленький, если не ошибаюсь, "Бентли". Его-то почему не тормозят?
- Если так и дальше пойдет раскручиваться - военное положение объявят. Калининград, чай, на кону. Не деревня Гадюкино. И есть нехилый шанс, что за Польшу впишутся всем НАТО. Хотя пока вроде особого рвения-то у Европы не видать. Но вероятность есть. И американцы перебрасывают туда войска.
И наземные, и авиацию. Они-то точно на драку нацелились. А автомобили повышенной проходимости в случае военного положения подлежат мобилизации. Пока такого приказа нет, так что тех, кто не борзеет, из города выпускают. Меньше народу - больше кислороду. Ну а "самых умных" - на учет. Пока только на учет.
- Жестко.
- Это еще не жестко. Жестко - вон. Не отходя от кассы.
На следующем - говоря без околичностей - блокпосту все было действительно намного жестче. Свободной для проезда оставалась только одна полоса, даже редкий поток в сторону Москвы вынужден был ужиматься. Скорость на входе в бутылочное горлышко пришлось сбросить до черепашьей, так что картину Алла разглядела во всей ее неприглядности.
На крайней левой полосе идущий по встречке ряд выливающегося из мегаполиса потока пытался лихорадочно втиснуться через узкий разрыв в разделительном ограждении на свою половину дороги - стальная туша перекрывающего левый ряд бэтээра с опущенным, что характерно, пулеметом не способствовала дальнейшему нарушению правил. Удавалось вклиниться в свой поток не всем - пара гайцев выцепляла из потока нарушителей джипы посараистее, отгоняя на обочину. Один такой бронтозавр, с мигалкой, раскорячился на обочине справа, на двадцать метров ближе к вожделенным пампасам. Широкие шины сплющились, радиатор парил. Еще метров на двадцать дальше немного нервно курил пяток солдатиков в полном боевом. На сером асфальте зеленели стреляные гильзы. На капоте дэпээсовской "Волги" распластались сразу двое - шкаф с завернутым поверх наручников черным пиджаком и желтой сбруей кобуры, естественно, уже пустой, и еще один, в относительно недавно модном и дорогом костюме. Рядом стояла обшарпанная "газелька" "Скорой", около которой мрачный медбрат совал под нос олахудрившейся тетке нашатырь, или что они там сейчас суют в подобных случаях. К тетке жались двое спиногрызов.
- Дурила. Себя не бережет - хоть бы детей пожалел. Сейчас никто шутить не будет.
Красавец-мужчина посмотрел на Аллу с интересом. Не ожидал?
- А кстати. До Москвы еще километров пять такого стояка. Не развернуться ли вам, Алла, и не рвануть ли на дачу? А то потом не выберетесь. Я вполне могу пройти пешком.
- Я что - похожа на дуру?
- Не понял.
- Простая женская логика. Война или будет, или нет. Если будет - все эти, в машинах, - смертники. Даже если их не накроет радиацией - а, думаю, километров на двести в округе все будет светиться по ночам, - мужиков либо мобилизуют разгребать завалы, либо пристрелят за дезертирство, либо прикончат банды. А женщин быстро оприходуют либо местные - за еду, либо те же банды.
- Многие считают иначе. Склады там обустраивают, оружие запасают…
- Один человек или даже маленькая группка сколь угодно крутых мачо против организованной силы - не важно, банда это или государство, - на один укус, Так что будь я мужиком - спасала бы себя и свою семью, отправившись в ближайший военкомат. Так оно надежнее. Хоть какой-то шанс. Впрочем, семью бы эвакуировала. Организованным порядком. Даже если это будет организованный бардак. Все лучше полного хаоса.
- А вы уверены, что семьи пошедших в военкомат эвакуируют в первую очередь?
- Конечно, нет. Я ж не дура наивная. Максимум аттестат дадут. Или пособие семье - как в войну. Но главное-то - не сможем ли эвакуироваться, а будет ли куда и кому вернуться.
- А вы неординарная женщина. Кстати, кое-где организованная эвакуация уже идет.
- Я знаю, - ответила она на оба замечания сразу. - У нас в редакции вчера всем сотрудникам предложили отправить детей в летний… хм… лагерь. И еще из школ звонят. По квартирам. Тоже предлагают.
- Отправили?
- Некого. Мама и так на даче сидит. Вот, кстати, посмотрите!
Колонна городских автобусов, с прижатыми к стеклам рожицами, шла по встречке за сверкающим огнями "Фордом" вполне официально. Алла ушла вправо, пропуская снятые с линий, с неубранными маршрутными номерами, "Икарусы", "Скании" и прочие чуда городского хозяйства.
Они миновали еще один БТР, на сей раз, к счастью, без расстрелянных машин рядом - только кандидаты на мобилизацию точно так же пристроились у обочины. Уже показалась развязка, машина взлетела на эстакаду, и Алла присвистнула.
- Нет, сударь, я положительно что-то пропустила. Боюсь, ваши космические дела для публики будут представлять слишком мало интереса. Вся Ярославка забита в ноль как минимум до Северянина. Я, конечно, отпишусь не только по интервью - но, боюсь, ваши сенсации уже несколько… э-э… неактуальны.
- Увы. Мы сделали, что могли. Специально подбирали самый что ни на есть эксклюзивистый эксклюзив. Который, в иной ситуации, придержали бы еще месяца на два. Жаль, что так вышло, - статья у вас и правда получилась великолепная. Мы поговорим с вашим начальством и постараемся аккуратненько пристроить ее как можно шире. Готовьте кошелек для гонораров. О новостных сайтах я и не говорю.
- И толку с этого эксклюзива? - Алла подпустила в голос стервозности. Ник обязывал. Плюс настроение после сцены на блокпосту - да и от всего этого драпающего табора - было не ахти. Подумать только - сколько мужиков ведут себя, как крысы. Этот, кстати, нет - прется с ней нах Москау. Но выцыганить что-нибудь, сверх уже заныканного в планшете, всегда полезно. Тем более что гонораров за перепечатку ей не полагалось. Разве что премия.
- Но ведь есть и вариант, который мы не успели рассмотреть.
- Что войны не будет?
- Именно. Возможно, дня через два, может, через неделю вся эта толпа, стыдясь своей паники, поползет назад. А у вас будет, во всех смыслах, термоядерный материал.
- Хотелось бы все же чего-то более определенного, чем "то ли будет, то ли нет", - так, дожимаем, видно же, что сейчас что-то обломится.
- Ну, поскольку что-нибудь еще более сенсационное мне вам предоставить затруднительно - могу компенсировать ваше огорчение только хорошим обедом. Понимаю, наш кафетерий вас не впечатлил. Значит, придется найти ресторанчик, из которого еще не разбежался весь персонал во главе с хозяевами. Завтра-послезавтра я, к сожалению, занят, а вот второго - клятвенно обещаю позвонить. Ну а если таки жахнет - обязуюсь все-таки найти вас и поделиться не слишком радиоактивным пайком. Или игуаной на палочке.
- Для этого вам придется разорить Московский зоопарк. Или пошукать на Рублевке, говорят, в высших кругах это модно - игуаны всякие, крокодилы…
- Пожалуй, все же зоопарк. Если дело действительно дойдет до "варианта Пэ" - подозреваю, о бедных зверюшках мало кто вспомнит. А на Рублевку, я надеюсь, что-нибудь все-таки упадет. Должен же быть хоть какой-то позитив в любой ситуации.
- Я согласна. - Снова получилось двусмысленно. Она удержалась от хохота и кивнула с царственной благосклонностью. - Жду звонка второго числа… часа в три? Кстати, куда вам?
- Высадите у ВДНХ, спасибо. Дальше я на метро.
ДЕНЬ 6
31.08.2020
09:25 мск
Луна, Океан Бурь
База "Аристарх"
Одной чертой распорядок дня на лунной базе напоминал таковой у английских лордов - каждое утро начиналось с почты. С дворецкими, ясное дело, было худо - каждый лазил в свой мэйлбокс сам. Для Сергея пришла только пачка инструкций к завтрашнему выходу. Оно и понятно - у Аленки завтра стартует учебный год, не до писем.
А вот Пьетро пришло что-то помимо служебного. И опять какая-то гадость. Его родственнички все больше напоминали тещу, дующую жене в уши на злодея-зятя. Хотя самому Третьякову с тещей повезло, вернее, не с тещей, а со службой. Их с Аленкой, как правило, мотало по таким медвежьим углам, что "дорогая мама" и вмешаться-то особенно не могла. А уж когда его в Отряд взяли - женина матушка, еще с советских времен привыкшая смотреть на космонавтов, как на полубогов во плоти, и вовсе оставила попытки разъяснить непутевой дочурке всю ошибочность ее решения выйти замуж за "сапога".
Короче, Пьетро после внимательного, на два-три прохода, изучения почты вел себя ровно так же, как накачанная деловитой мамашей избалованная дочка. Только дочки, как правило, устраивают истерики по поводу получки и бывших подруг. Прегрешения и преступления на других фронтах их мало волнуют. Хотя… это наших не волнуют. Вполне возможно, какая-нибудь чокнутая европейка может закатить скандал из-за обуви из натуральной кожи или куска мяса, вопиющего о предсмертных страданиях невинно убиенной хрюшки. А уж если речь зашла о войне… Хотя такую ни один офицер в жены не возьмет.
Он бы и Пьетро не взял (Гусары, молчать! В экипаж! А не туда, куда кое-кто уже подумал!), было во взрослом вроде бы мужике что-то сверх меры инфантильное. Но очень уж нужен был химик, причем - быстро. А спецом Пьетро был что надо, проблему вскрыл моментом и деньги на свои тренировки и на заброску отработал на все двести. Да и не было до недавнего времени у них никаких особенных проблем. Даже стало казаться, что чуйка на людей, характерная для большинства успешных военных, на сей раз дала сбой.
Поэтому предъяву горячего миланского парня он выслушал в полном изумлении.
- Кого-кого? Каких таких беженцев?
- Грузинских! Женщин и детей!
Сергей глубоко вдохнул и немного подался к заламывающему руки напарнику.
- Извини, Пьетро, но мне кажется, что ты повторяешься. Про убийство женщин и детей ты уже говорил мне вчера, или у меня склероз?
- Вчера я говорил про Польшу! А сегодня - про Грузию!
- Подожди. Я не понял. Ты хочешь сказать, что я убивал грузинских беженцев?!
- В газете написали! - А, ну ясно. Ну, точно теща Зинаида свет Николавна героически срывает покровы или там шоры с очей любимой дочки.
- Пьетро, - Сергей изо всех сил старался хотя бы выглядеть спокойным, - у меня на даче… где ты водку разливал… на сарае написано "Куй". А в сарае, что характерно, - дрова. А дрова ковать нельзя, только колоть. Это я к тому, что не стоит верить всему, что написано.
- Я бы и не поверил… Если бы ты вчера не оправдывал убийство в Польше!
- А теперь, значится, поверил? - Не, ну малахольный, а?
- А почему я не должен верить?
- Хотя бы потому, что ты знаешь, кем я служил в Осетии. Я вертолетчик, Пьетро! Причем - извозчик. Два дня назад же рассказывал. Чартер Моздок - Джа-ва, туда-сюда-обратно. И Ми-8 - это транспортный вертолет в первую голову.
- Да, там написано. А еще там написано, что ты с этого своего "Хипа" отбомбился напалмом по колонне беженцев.
- Пьетро. Ты можешь залезть в Интернет. - Терпение было на пределе, ну сколько можно? - Залезь в любой архив новостей. Возьми 2008 год. Я готов поставить свой гвардейский значок против трех щелба-нов, что ни в одном вменяемом источнике…
- Вменяемом - это русском, да?
- Вменяемом - это вменяемом. Что хочешь, то и смотри - отчеты европейцев, ООН, НАТО, наконец, да хоть архивы солидных газет типа "Тайме" прошерсти. Никто и никогда нам такой бред не приписывал. Даже Маккейн, а уж он по нам чуть не в каждой речи проходился, мама не горюй. Блин, да у меня полная жопа груза каждый раз была, и мне, блин, со всей этой мутотенью через три тыщи метров переваливать надо было - это ж горы! Там тупо воздуха для винтов не хватает, лишнее барахло таскать! Делать мне нечего, как напалм вешать и по мирняку его разбрасывать. Мне даже штатные НУРСы на пилоны не втыкали, чтобы груза побольше впихнуть.
- Я проверю, Сергей.