- Я думаю, - он покосился на Рей Уэнсли и подмигнул де Джувенелу, что тебе нужно быстрее допивать кофе, Джо. Остальные уже готовы.
- Прекратите! Я знаю, вам не нравится доктор Брэбент, но не смейте так говорить! У вас нет никаких оснований утверждать, что он делает что-то не так. А тебя, Гибсен, вообще не было здесь, когда гормены уводили его!
- Он не очень сопротивлялся, - заметил де Джувенел.
Гибсен покачал головой.
- Нет, Джо, мы не смеем так говорить. У нас действительно нет никаких оснований.
Он подмигнул, встал и подошел к окну. В общем, он был доволен. Невдалеке терпеливо ждала разведывательная ракета. "Может быть, - думал Гибсен, - может, все же удастся…" Но об этом не могло быть и речи. Без компьютера они не взлетят. Однако если им удастся найти и восстановить все блоки компьютера… Или что-нибудь еще. Во всяком случае, шанс был…
- Эй, Марн, иди сюда на минуточку… Что это?
Гибсен указал на один из домов. Он ничем особенным не отличался от остальных, но внутри что-то блестело.
- Похоже на золото, - предположил Гибсен. - Джерофф, посмотри, вы именно этот дом называли Домом Моргана?
Старик прищурился.
- Тот? Да нет. Дом Моргана вон тот, с розовой крышей. Это там они убили Скиннера. Вы помните, после их первой высадки.
- Что же, черт возьми, это такое?
- Это их корабль, - тихо сказал Джерофф и отошел от окна.
У Гибсена перехватило дыхание.
- Их корабль?..
Он выпрямился, почти упершись в потолок. Потом резко заметил:
- Ну вот и ответ! Они изувечили наш, так мы воспользуемся их кораблем.
Он обвел взглядом угрюмые лица.
- В чем дело? Вы не верите, что я могу взлететь на нем?
- Нет, - послышался от двери голос. - Я не верю.
Все повернулись. Брэбент и два гормена стояли перед открытой дверью.
На мгновение воцарилась тишина. Гибсен первым нарушил ее:
- Входи, док. Нам так хотелось поговорить с тобой. Вместе с друзьями, если хочешь. Мы им рады не меньше, чем тебе.
Брэбент вошел, мельком взглянул на Рей, однако лицо его ничего не выражало.
Гибсен дохнул на сапфир в форме звезды, который был пришит с левой стороны кителя, и протер его рукавом. Он всегда так делал, когда хотел сосредоточиться и прийти в себя. Потом вежливо спросил:
- Вы хорошо провели время, док?
- Не очень.
- Ну, как же так, - он с сожалением покачал головой. - Я думал, они знают, как обходиться с гостями. Не так ли, Джерофф?
Старик отрешенно смотрел в сторону.
- Ну, ладно. Когда ты вошел, у тебя, кажется, были какие-то замечания относительно моей идеи? Ты сказал, что я не смог бы управлять чужим кораблем?
- Конечно, не смог бы.
- Объясни, почему?
- Потому что ты не гормен. Тебе как штурману следовало бы понимать. Как ты думаешь, почему они выбросили компьютер из разведывательной ракеты?
- Именно это, - ехидно заметил Гибсен, - нам бы и хотелось узнать, доктор Брэбент.
- Потому что он им не нужен, вот почему! Нам нужен, а им - нет. Эти существа совсем по-другому устроены.
Чувствуя, что это правда, штурман все же не удержался, чтобы не заметить:
- Все, что могут делать они, могу делать и я. Но на чьей стороне ты, Брэбент?
Говард возмущенно воскликнул:
- Ты глупец! Ты думаешь, что сможешь вести ракету без компьютера? Как бы не так! Человек не способен удержать ракету, это под силу только сложному механизму. А он разобран. На кораблях горменов нет компьютера, поэтому они и выбросили его из нашей ракеты. Странно? Я не думаю. Этим все и объясняется. - Брэбент подошел к окну и протянул руку в сторону домов. Три гормена, не двигаясь, безучастно следили за ним. - Посмотрите туда! Видите те дома за площадью? В них полно этих созданий! И я гарантирую, что вы не успеете выйти из этого дома, как один из них будет стоять у вас за спиной. Они очень ловкие. Но даже если вам удастся добраться до ракеты, неважно, какой именно, что же дальше? Без компьютера взлететь невозможно. Вы все летали в ракетах и знаете, что происходит во время взлета. Первые несколько секунд двигатели работают, но ракета все еще не двигается. Потом она начинает медленно подниматься. Где-то на пятой секунде она уже на расстоянии фута или двух от поверхности. Но ракета для устойчивости должна набрать скорость восемьдесят - сто километров в час, на что ей понадобится пятнадцать секунд. За это время, друзья, вы успеете умереть несколько раз. Любое отклонение от вертикали, даже самое ничтожное, нужно устранить, и немедленно. А достаточно ли ты быстр для этого, Гибсен? Нет. И я нет. Никто из землян не обладает необходимой реакцией.
Он повернулся ко всем лицом.
- Как бы эти ракеты нас не интересовали, но есть они или их нет - это уже не имеет значения.
Гибсен хмуро наблюдал, как Брэбент подошел к стене, где в кучу был свален их скудный запас провианта, и выбрал себе галеты. Он снова принялся чистить свой сапфир, продолжая следить за доктором. Все молчали, и это больше всего беспокоило штурмана. "Какое право имеет этот мозголов прийти и разрушить наши планы? Ну, ладно, - думал он, - может, это будет не так легко, но все же есть хоть какая-то возможность улететь? Она должна быть. В противном случае этот сапфир окажется у одного из толстокожих ублюдков, как игрушка для детей, вместо того чтобы обеспечить десяток счастливых лет жизни для Роберта Гибсена, эсквайра".
Молчание нарушил де Джувенел:
- В чем дело, док? Неужели твои друзья не накормили тебя?
Брэбент, разжевывая галету, флегматично ответил:
- Нет.
"В его голосе чувствуется напряжение, - злорадно заметил про себя Гибсен. - Значит, он тоже волнуется".
Брэбент посмотрел на оставшийся кусок галеты и положил его обратно.
- Ладно, у нас будет кое-что получше. Я договорился о тех припасах, которые гормены вынесли из нашей ракеты.
- Что? - удивленно воскликнула Рей Уэнсли. - Но как?..
Говард выглядел почти смущенным. Голос его совсем снизился:
- Я уладил кое-какие вопросы с ними. Но мне нужна ваша помощь. Помогите перенести эти вещи.
Де Джувенел ухмыльнулся. Рей резко спросила:
- Уладил? Какие вопросы?
Гибсен с удовольствием заметил, что лицо Рей выражает чувство, которое, как он и рассчитывал, должно перерасти в гнев. "Прекрасно, - думал он. - Прекрасно, может, малышка образумится!" Брэбент кратко объяснил:
- Я заключил одну сделку. В обмен на информацию о том, как мы устроены. Они хотят изучать нас, и мы им это позволим. За это они отдают наши припасы и обещают не… - Он запнулся и посмотрел на Сэма Джероффа.
- Они обещают! - воскликнула Рей. - Но как ты можешь!
- У нас нет выбора, - защищался Брэбент. - Как знать, возможно, с нашей помощью они узнают о человеческой расе то, что поможет уладить наши отношения. Подумайте, ведь мы для них такие же чудаки, как и они для нас. Для них встретить в космосе существ с подобным уровнем развития цивилизации было такой же неожиданностью, как и для нас. С психологической точки зрения мы для них такая же загадка, как и они для нас. А это уже моя стихия. Итак, я договорился, что… - … что поможешь им завоевать Землю, - резко оборвал его де Джувенел.
- Нет! Что…
- Не лги, Брэбент! - воскликнул Марн, проталкиваясь вперед и от волнения забыв о своей руке. - Помощь и содействие врагу - это предательство! Для тебя твоя шкура дороже всего, не так ли? Но на нас не рассчитывай! Ты знаешь, что означает предательство?
- Заткнись! - сказал Брэбент. - У нас нет выбора. Гормены…
- Ну уж нет, господин мозголов, - вмешался наконец Гибсен.
Он оттолкнул Марна и де Джувенела и стал вплотную к Брэбенту. - Наш выбор - или сотрудничество, или смерть. Твоя смерть, Брэбент! Или ты думаешь, мы не сможем убить тебя!
Мгновение Брэбент спокойно смотрел на него, потом кивнул и холодно заметил:
- Да. Я так и думал, что вы выберете именно это. Но ты и здесь просчитался, Гибсен. Ты не сможешь убить меня. Гормены не позволят.
- Но они даже не узнают! Однажды, когда ты не будешь этого ожидать…
- Они уже знают - спокойно сказал Брэбент. - Разве Джерофф не сказал вам? Все гормены прекрасно знают наш язык…
VI
Брэбент и два его спутника ушли, прихватив с собой Сэма Джероффа. Нельзя сказать, что Сэм ушел добровольно - старик ужасно кричал, разбудив ребенка и расстроив осиротевших детей Крешенци. Однако хотел он этого или нет - его увели. И вряд ли старика успокоило обещание Брэбента, что ему не сделают ничего плохого.
Как только Рей удалось успокоить детей и они задремали, в комнату бесшумно вошли несколько гормонов. Знали они английский или нет, но говорить они явно не намеревались. Гормены рассыпались по комнате и быстро и уверенно начали перебирать все продукты, одежду и оборудование, которые находились в комнате.
- Гибсен! - позвала Рей. - Все идите сюда! Они что-то ищут.
Люди сбежались в комнату и в нерешительности остановились у двери, не зная, что предпринять. Но чужаки никого не трогали, их интересовали только вещи. Они тщательно ощупывали каждую мелочь.
- Это обыск, - предположил Гибсен. - Я думаю, они ищут оружие. Вот потеха! Хотел бы я посмотреть, что они найдут.
Но гормены пошли еще дальше. Стальная линейка, которую при случае можно было заострить, единственная стеклянная бутылочка для детского питания, которую Мери захватила вместе с пластмассовыми (ее можно было разбить на острые куски), все колющие, режущие и ударные предметы были конфискованы.
- Вымели подчистую, - горько констатировал Гибсен. - Ну что ж, пусть забирают. Мы здесь бессильны, во всяком случае, сейчас.
Но прибывшие не нуждались в его разрешении - они закончили обыск и собрались у двери. И тут Рей Уэнсли впервые услышала их речь, которая напоминала тонкое отрывистое попискивание, слишком слабое, чтобы произвести какое-либо впечатление. Однако, без сомнения, это была речь. Угадывались вопросы и ответы. После этого часть группы ушла, захватив все трофеи. Трое оставшихся направились к девушке.
Она испуганно закричала. Это получилось бессознательно; слишком быстро все произошло, так что она даже не слышала возгласов мужчин, не видела, как два гормена встали - раз! раз! - между ней и остальными людьми. А в это время третий подхватил ее на руки, ловко и заботливо, как иногда мать подхватывает своего ребенка. Какая-то доля секунды - и они уже на улице; она едва удержалась, чтобы снова не закричать. Остальные гормены прикрыли собой дверь.
Ее перенесли через площадь в один из домов напротив. Весь дом был наполнен щебетанием этих уродин. Они были повсюду. Рей не только не могла их сосчитать, но даже заметить, чем они занимаются, так быстро ее несли вверх по лестнице. Гормен, который ее тащил, не произносил ни звука. Он быстро, без каких-либо видимых усилий, поднимался по ступенькам; казалось, он парит в воздухе. Чем выше они поднимались, тем отчетливее доносилась человеческая речь.
Гормен осторожно поставил ее у двери одной из комнат и, бесшумно сбежав по лестнице, исчез.
В комнате находился Брэбент. Там также был Сэм Джерофф - это его голос она слышала. Старик полусогнувшись сидел на стуле; закрыв глаза, он непрерывно говорил.
Рей хотела что-то произнести, но Брэбент покачал головой и поднес к губам палец. Он, казалось, немного удивился ее появлению здесь, но все его внимание было поглощено рассказом Джероффа. - … тот, у которого на плече была зеленая пластинка. Что-то вроде эмблемы с тремя листиками; даже не листиками, а какими-то завитушками. Он был крупнее остальных, я бы сказал, процентов на десять. Когда мне резали руку, он при этом использовал обе свои руки, тогда как его напарник - только левую. Хотя тот маленький, в зеленой комнате, накладывал мне электроды только правой рукой. При нем была небольшая золотистая коробочка с одиннадцатью белыми точками - с одной стороны и двумя красными - с другой. Четыре белых точки располагались в линию и…
Джерофф продолжал бубнить. "Очень странно, - затаив дыхание, подумала Рей, - что Брэбент выведывает у старика каждую деталь о гормонах".
Она осмотрелась по сторонам. Комната была намного больше любой из тех, которые она видела в доме-тюрьме. Повсюду лежали какие-то незнакомые предметы. Но они явно были принесены сюда недавно - черные металлические ящики, золотистые ящики. Они скорее всего принадлежали горменам. А дом, очевидно, их главный штаб или что-то вроде этого. Рей вдруг почувствовала какой-то неприятный запах, и он ей показался уже знакомым. Раньше она думала, что это запах Алефа Четыре, но сейчас начинала догадываться - он исходил от самих горменов.
Потом она заметила какой-то явно не местный предмет. У него был черный металлический корпус, а внутренности - из стекла, стали и меди. "Этот ящик, очевидно, из нашей ракеты. Значит, аппаратура здесь! - Душа Рей наполнилась радостью. - Все блоки перенесли сюда. Брэбент спас их. Наверняка у него есть какой-то план. И…" Она присмотрелась внимательнее. Там лежали магнитофон, какие-то блоки радиоаппаратуры, несколько аккумуляторных батарей. Брэбент, конечно, кое-что использовал в своих экспериментах, но явно не то, что могло им пригодиться во время полета.
- "…после того, как Скиннер умер, - продолжал Джерофф. - Я тогда долго болел. Думаю, из-за тех зеленоватых кусочков в каше, которые они подмешивали. Затем стали попадаться красные, и побольше. Когда я лежал в горячке, тот носорог из зеленой комнаты приходил восемь раз и…
Один из стоявших в комнате горменов что-то прочирикал, после чего Брэбент дружелюбно сказал:
- Хорошо, Джерофф. Проснись.
Старик замигал глазами, осмотрелся и, увидев горменов, как-то сжался.
- Не беспокойся, - успокоил его доктор. - На сегодня хватит. Ты можешь вернуться к остальным.
Джерофф нерешительно направился к двери и остановился.
- Вниз по лестнице, прямо вниз. Там один из этих проводит тебя. И нечего бояться.
Брэбент подождал, пока тот скроется, и повернулся к Рей.
- Ведь я просил, чтобы мне привели Мери Марн, но, очевидно, женщины для горменов все на одно лицо. Или мое описание было недостаточно точным.
- Извините.
- Да нет, все в порядке, - Он кивнул в сторону стула. - Садись вон туда. Ты следующая.
Это было не самое заманчивое предложение, которое Рей Уэнсли когда-либо получала, но выбора не было. Она села.
- Ну что ж, - задумчиво сказал Брэбент, мельком взглянув на шестерых безмолвных "ассистентов", - наверно, мы начнем с коленных рефлексов. Надень это, милая.
Он протянул ей наушники и, наклонившись, прикрепил к колену какой-то проводок.
- Полегче, - запротестовал Брэбент, когда она дернула ногой. - Это только эксперимент.
Рей надела наушники. "Он бодр и в достаточно хорошем настроении, - раздраженно думала она. - Но как он может? Еще час назад его обвинили в тягчайшем из земных преступлений - предательстве человечества, а сейчас он, как ни в чем не бывало, спокойно проводит свои опыты".
- Я думал, - начал Брэбент непринужденно, - что мы выслушаем всю историю жизни Джероффа среди горменов, секунда за секундой. Но, слава тебе Господи, им надоело, - он кивнул в сторону молчаливых наблюдателей.
- А что я должна делать? - холодно спросила Рей.
- Ну, делай, что хочешь. Это не имеет значения. Мы будем заниматься наукой, Рей. - Он запнулся. - Подумай об этом, ладно? Я хочу провести кое-какие эксперименты на уровне сознания, а подсознание само проявится.
Он поставил бобину на магнитофон.
- Я здесь начитываю буквы, но они звучат не в алфавитном порядке, а как попало. Я хочу, чтобы ты проделала одно упражнение.
- Какое?
- Ключевая фраза - "У Мери есть ягненок". Мне нужно, чтобы твой коленный рефлекс реагировал на буквы только из этой фразы. Все очень просто. Ты слушаешь мой голос в наушниках и каждый раз, когда я называю букву, имевшуюся в этой фразе, ты почувствуешь в коленной чашечке электрический удар. Не очень сильный, но достаточный, чтобы дернулась нога. Все элементарно просто. Павлов когда-то проделывал с собаками опыты посложнее. И еще одно. Повторяй вслух все буквы, которые ты услышишь.
- Мне все это не нравится.
Брэбент улыбнулся.
- Это приказ штаба, - он кивнул в сторону горменов. - Больно не будет. Ну, а сейчас…
Доктор повернул ручку. Магнитофон начал послушно воспроизводить буквы алфавита.
- "П"…
- "З"…
- "Р"…
Брэбент, слушая по параллельным наушникам, нажал на кнопку. Рей почувствовала легкий укол в колене и вздрогнула. Но Брэбент был прав - больно не было. Даже не так чувствительно, как удар резиновым молоточком, который служит тем же целям. Рей сидела, положив ногу на ногу, и от электрического удара ее нога опять конвульсивно дернулась.
- Молодчина, - быстро вставил доктор в продолжающийся поток букв.
- "Т" - услышала она в наушниках. Удар. Непроизвольное движение ногой.
- "В"…
- "Ю"…
- "М", - удар.
Так продолжалось достаточно долго. Потом один из горменов издал резкий свистящий звук. Брэбент выключил магнитофон.
- Хорошо, - с неожиданной грустью произнес доктор. - Статуям надоело занятие. Но к этому мы еще вернемся. А сейчас, - он на миг запнулся, - а сейчас нам лучше перейти к следующему опыту. Откинься назад, Рей.
- Гипноз? - Она испуганно отшатнулась. - Но погоди! Я не хочу…
- Расслабься, - успокаивал Брэбент. - Я тебе обещаю, что ничего не случится. Будет то же самое, что и с Джероффом, и все. Итак, расслабься, Рей. Расслабься и отдыхай. Твои веки наливаются свинцом…
Рей Уэнсли постепенно приходила в себя.
- Хорошо, девочка, - слышался голос Брэбента, - пора просыпаться. Мы закончили.
Она резко поднялась, осмотрелась, все еще не соображая, что происходит. Пять горменов ушли, шестой торчал рядом.
- Пошли, - бросил Брэбент. - На сегодня хватит. Мне нужно вернуться к остальным.
Рей окончательно пришла в себя, и они вместе вышли из комнаты. Девушка была смущена, чувствовала усталость и замешательство. Однажды она была под гипнозом, Брэбент и раньше его применял. Но сейчас все думала, с какой целью, зачем все это горменам и, прежде всего, что замышляет Брэбент?..
- Все в порядке, мы готовы, - сказал доктор одному из горменов у выхода из дома. Тот, придвинувшись к ним почти вплотную, проследовал за ними через площадь к тюрьме… или клетке, где находились люди. Было пасмурно и парко.
Ласково взглянув на девушку, Брэбент сказал:
- Спасибо. Ты все сделала отлично.
- А что я сделала?
- Ну, - он улыбнулся, - ты помогла доказать одну мою гипотезу. Видишь ли, у горменов нет подсознания.
- Ну и что? - бросила Рей равнодушным тоном.
- А то, что они существенно от нас отличаются. Гормены практически ничего не забывают, им неведомы такие болезни, как неврозы, тик или дежавю. Гормен никогда не скажет: "Это вертится в моей голове, но никак не могу вспомнить". Они абсолютно все помнят.
- Поэтому ты сказал Гибсену, что они лучше нас?