- Относительно генерала у меня впечатление такое, что его умственный потенциал определению не поддается, как бесконечно малая величина. А вот некоторые из ваших подчиненных располагают некоторым объемом интеллекта, хотя, на мой взгляд, их умственные усилия не совсем правильно ориентированы. Так что, говоря о ментальности, я имел в виду исключительно личный состав вверенной вам роты.
- Слава Богу, - облегченно вздохнул Шутт. - А я уж, было, подумал, что ты на меня намекаешь.
- Сэр, - сказал Бикер, выпрямившись старательнее обычного, - позвольте заверить вас в том, что если бы я позволил себе в отношении вас прозрачный намек, он был бы таким прозрачным, что у вас не осталось бы ни малейших сомнений в его смысле.
- Прекрасно. А то я забеспокоился, уж не прихворнул ли ты. А теперь, когда мы получили от генерала то, о чем и не мечтали, как же нам быть?
- Я, сэр, так полагаю, что лучше всего начать с оповещения личного состава, - посоветовал капитану Бикер. - Думаю, некоторые ваши подчиненные не так сильно обрадуются грядущей переброске, как вы, сэр.
* * *
- Знаете, братцы, а я буду скучать по этому местечку, - вздохнул Рвач, поставил на стол тарелку и уселся рядом с тремя легионерами. Уже с утра в роте только и разговоров было, что о грядущей передислокации.
- Серьезно? - вздернула брови Супермалявка. - А я так мечтаю снова оказаться на самой настоящей планете, где светит настоящее солнце, где можно подышать настоящим воздухом…
- Моя будет счастливый, если солнца будет не очень многий, - сказал Клыканини, чьи сородичи вели исключительно ночной образ жизни. - А вот дыши свежий воздухи - это очень приятный. И по мягкий земля наступать тоже хороший.
Рвач уже набросился на еду, но в промежутке между двумя кусками он ухитрился пробормотать:
- А я - городской житель, вы же знаете. Ну, а то место, куда нам предстоит перебраться, настоящая дыра - сплошные джунгли и болота. Если там и есть тротуары, то я готов побиться об заклад - ходят по ним только после того, как стемнеет.
- Ты неправда говорить, - укоризненно пробасил Клыканини. - В Ландур-сити население бывай больше, чем на Лорелея, и домов многий. Я точный знай - я смотри карты и читай книжки.
- Ну ладно, но заняться-то там чем можно? - упорствовал Рвач. - Ну, то есть здесь-то вон сколько развлекухи всякой, есть где кости растрясти, а там, на Ландуре на этом?
- Да, с этим делом там швах, - подтвердил Суси, - который, узнав о грозящей переброске, тоже навел справки - только по своим каналам. - Покуда там работали рудники, там существовало несколько вполне приличных курортов, но это было в незапамятные времена. Теперь же главной местной достопримечательностью является пейзаж - говорят, вроде бы там есть прекрасные пляжи и красивые горы. И еще, вроде бы, несколько неплохих луна-парков.
- Ну, вот это было бы классно, - обрадовался Рвач. - Я на хороших "американских горках" не катался с тех самых пор, как в Легион поступил.
- Мы туда не за этим направляемся, - напомнила Супермалявка, взяла с блюда еще одну теплую сдобную булочку, испеченную Искримой, и сказала: - Нам там предстоят важные дела. И я рада, что нас отправляют не на какой-нибудь обледенелый астероид. В Легионе уж так повелось - топаешь туда, куда приказывают. Масло передай, пожалуйста, Суси.
Суси передал ей тарелку с маслом и сказал:
- Малявка права. Нам здорово везет с тех пор, как к нам назначили нашего капитана. Как посмотришь новости, так сразу понимаешь, сколько на свете всяких гнилых закутков, куда мы, на счастье, не угодили.
- Я новости не смотрю, - буркнул Рвач. - На мой вкус - пустая трата времени.
- Потому мы у тебя ничего не спрашивай, - хрюкнул Клыканини. - Суси и Супер правду говори - очень много бывай очень плохой место.
- Вот-вот, и у меня сильное подозрение, что мы того и гляди окажемся в одном из таких мест, - кивнул Рвач и впился зубами в булочку. - У местных только-только отгремела войнушка, правильно? Стало быть, некоторые их них, поди, до сих пор постреливают друг в дружку, если уж им там миротворцы понадобились. С них станется - они и в нас палить начнут. Так что вы уж лучше не убеждайте меня, что там лучше, чем здесь.
- Не хотеть слушать, зачем мы тебя будем убеждай? - проворчал Клыканини. - А я сильно хотел увидать новый место. Все равно мы туда улетай, хочешь или не хочешь. Клыканини постарайся там полюбить.
- Вот это хорошо сказано, - похвалила волтона Бренди, проходившая мимом столика и случайно подслушавшая последнюю фразу. - А Рвач, похоже, готов ругать место нашего нового назначения заранее, еще и в глаза не увидев, что это за планета.
- Да ладно вам, старший сержант, - обиженно взглянул на Бренди Рвач. - Нельзя уже и потосковать немножко, да?
- Чего там, потосковать - это вы все обожаете, - проворчала Бренди. - Только ты не жди сочувствия, если тебе там понравится.
Она усмехнулась и отправилась дальше своей дорогой - к десертной стойке.
- О чем это она, черт побери? - недоуменно вопросил Рвач, а остальные дружно расхохотались.
- Точно не знаю, - отсмеявшись, сказала Супермалявка, - но по-моему, она подозревает, что ты будешь ныть и хныкать даже если все будет распрекрасно.
- Ну да, - обескураженно вымолвил Рвач. - А чем же еще парню заняться, чтобы время скоротать? Остальные снова весело рассмеялись.
* * *
- Итак, вы отбываете, - резюмировала Лаверна. Они с Бикером сидели в уютной, с мягким освещением, кабинке бара "Домино" в казино "Три кости". Другие столики были пусты. В это время большинство посетителей казино находились возле игорных столов. Если кто-то желал выпить, выпивку бы ему доставили в игровой зал. Так что обстановка как нельзя лучше способствовала спокойной беседе. Звучала приятная музыка.
- Моя работа переезжает на другую планету, - пожал плечами Бикер. - Мне ничего не остается, как переехать вместе с ней.
Лаверна повертела в руке бокал.
- Позволь в этом усомниться, - сказала она. - Ты можешь уволиться, когда пожелаешь и жить дальше припеваючи. И не вздумай отрицать. Я навела справки после кое-каких твоих заявлений, так что я прекрасно знаю, каковы твои сбережения. На личный астероид не хватит, это понятно, но и страдать без ежемесячной зарплаты ты не станешь. Так что ты преспокойно мог бы остаться, здесь. Если бы захотел, конечно.
- Наверное, хотя Лорелея - и не мой идеал места, где бы я мечтал состариться и умереть. - Бикер умолк, переждав несколько особенно бравурных аккордов, и продолжал: - Поскольку ты не делаешь тайны из знакомства с моим финансовым положением, то позволь признаться в том, что и я с твоим ознакомился. И у меня такое впечатление, что тебе также нет резона держаться за свою работодательницу.
- Финансового резона, - уточнила Лаверна, опустила голову и в упор посмотрела на Бикера. - Однако в ближайшее время я этот билетик покупать не намерена. Думаю, ты понимаешь, что я имею в виду, Бикер.
- Да, я понимаю, что ты имеешь в виду, - кивнул Бикер. - Но позволь заметить: когда ты действительно захочешь уйти, можно придумать, как это лучше сделать. И как только ты очутишься за пределами станции, исчезнуть тебе будет куда как легче.
- Ну да, если я буду в восторге от того, что всю оставшуюся жизнь мне придется прятаться, - вздохнула Лаверна и покачала головой. - Правду сказать, как раз об этом я бы и мечтала: у меня появилось бы время, чтобы прочесть те книги, которые я еще не успела прочесть, написать что-то свое. Особой любительницей появляться на людях я никогда не была. Но проблема не в этом. Я слишком много знаю. Максина просто так меня не отпустит. Даже если бы ее не стало…
- Твоя осведомленность пугала бы ее преемников. Они боялись бы, что ты выдашь какие-то важные секреты, если они тебя чем-то рассердят. А преемники эти тебе лично ничем обязаны не будут, и потому ни перед чем не остановятся. - Бикер наклонился ближе к Лаверне, и сказал, стараясь, чтобы его голос звучал тише музыки: - Но если бы ты все-таки захотела попытаться, то имей в виду: у моего босса и у Космического Легиона имеются такие возможности, какими больше никто не располагает, ни один человек. Лаверна долго молчала. Наконец она спросила:
- Послушай, а с какой стати Шутту ради меня стараться? Только не уверяй меня в том, что он весь такой из себя добренький, и что сделает все, о чем ты его попросишь. Что же касается Легиона, то вряд ли я надумаю поступить в него. Я уже не в том возрасте, и вообще…
- Если хочешь знать, существует такая традиция: чаще всего в Легион поступают люди, мечтающие забыть о своем прошлом, - с хитрой усмешкой сообщил Лаверне Бикер. Он откинулся на спинку стула и обозрел прихотливо обставленный зал. Посидев так некоторое время, он снова склонился к столу и заговорил: - По крайней мере в подразделении, которым командует мой босс, жилье и питание всегда на уровне самых роскошных гостиниц и ресторанов, и на пенсию всегда можно уйти с солидными накоплениями. Правда, работа порой бывает опасна… но ведь к этому тебе не привыкать?
- Хватит, - нахмурилась Лаверна. - Ты совсем как сержант-вербовщик. - Она, прищурившись, посмотрела на Бикера. - Ты же не серьезно, правда?
Бикер самым внимательным образом изучал кончики своих пальцев.
- Я всего-навсего предлагаю тебе альтернативу твоему пребыванию здесь, поскольку не хуже тебя понимаю: рано или поздно кому-то придет в голову мысль о том, что ты слишком много знаешь. Будучи женщиной умной и с хорошо развитой интуицией, ты наверняка и сама уже прикидывала, как бы тебе смыться, пока это не случилось. И мне так представляется, что сейчас, когда твоя работадательница начинает утрачивать влияние, когда вокруг нее уже кругами вьются стервятники-конкуренты, для ухода не самый плохой момент. Но безусловно, тебе лучше знать. Лаверна повела глазами в одну сторону, потом - в другую. Убедившись, что никто ее не услышит, она ответила:
- Знаешь, Бикер, вот в этом ты прав. Никаких скоропалительных решений я принимать не стану, но подумать - непременно подумаю.
- Только не затягивай с этим, - посоветовал ей Бикер. - Нам тут не так долго осталось находиться.
- Знаю, - кивнула Лаверна и умолкла.
Из динамиков лилась медленная минорная танцевальная мелодия двадцатилетней давности - их тех времен, когда они оба были молоды и не ведали, что такое - груз ответственности.
Когда их беседа возобновилась, они заговорили на другую тему.
Дневник, запись № 329
Типичный посетитель Лорелеи вряд ли знает, где находится парк Глэдстоун, и уж тем более вряд ли туда ступала его нога. Парк, не числится среди излюбленных достопримечательностей космической станции, да и рассчитан он на туристов, если на то пошло, не был. Заложен этот парк был с единственной целью: чтобы стать частью системы воздухообмена. Он предназначался для очистки воздуха от углекислоты и замены оной натуральным, органического происхождения кислородом. В принципе, с этой задачей не хуже справились бы и химические процессоры, но многие туристы наивно верили в то, что воздух, очищенный с помощью посаженных на двадцати квадратных километрах деревьев и травы, полезнее для здоровья, чем искусственный, пропущенный через систему очистки.
Если бы владельцы казино имели возможность выбирать, они бы с радостью повыбрасывали траву, вырвали бы с корнем деревья, и понастроили бы на их месте еще несколько игорных домов. В конце концов, в бюджет станции парк никаких доходов не приносил. Туристы, прибывающие на Лорелею, приезжали сюда ради того, чтобы просиживать при искусственном освещении дни и ночи напролет за столами и смотреть за тем, как деньги переходят из рук в руки. Но знание того, что здесь, на космической станции, есть парк с живыми деревьями, являлось для этих людей одним из знаков безопасности, а вот ходить туда - нет уж, увольте.
Между тем постоянные обитатели станции - обслуживающий персонал отелей, казино, баров и ресторанов - нуждались в месте, где можно было бы развеяться, полюбоваться свежей живой зеленью, а не зеленым сукном игорного стола. Какой-нибудь крупье с удовольствием катался по парку после работы на велосипеде, а официантка из коктейль-бара любила сидеть на скамейке и часами любоваться цветами на клумбе. Даже начальство порой проявляло инициативу и вывозило своих подчиненных в парк на общие пикники, полагая, что подобные мероприятия укрепляют коллектив, а в особенности - товарищеские матчи по гравиболу.
* * *
Вскоре после прибытия на Лорелею Шуттовская рота начала регулярно пользоваться парком Глэдстоун для проведения учений. Парк отличался разнообразием "природного" ландшафта, здесь имелись как участки густого леса, так и открытые лужайки и отвесные скалы, так что его можно было считать в некотором роде крупномасштабным тренажером - ведь с такими особенностями ландшафта можно было столкнуться на любой планете. Честно говоря, Шутт не строил иллюзий на тот счет, что пребывание его роты на Лорелее затянется. Он понимал, что рано или поздно верховное командование Легиона устроит роте "Омега" такое назначение, что мало, как говорится, не покажется. И Шутт хотел, чтобы его легионеры к такому обороту дел были готовы.
Однако сегодня были назначены особенные учения, и особенными они были не потому, что посмотреть на них явилось столько зрителей. Немногочисленные обитатели Лорелеи частенько наблюдали за учениями легионеров. Шутт знал, что среди зрителей наверняка находятся лазутчики из других казино - мечтают высмотреть какие-нибудь признаки наметившейся слабости у легионеров, охраняющих "Верный шанс". Понимая это, капитан делал все ради того, чтобы воинское мастерство его подчиненных не оставляло у зрителей никаких сомнений, а у искателей легкой наживы отбивало бы всякую охоту взять казино силой. Хотя, честно говоря, таких охотников почти не стало после бесславного поражения Максины Пруит.
Сегодняшние учения были широко разрекламированы, и народу собралось много. Некоторые любопытствующие явились специально для того, чтобы поглазеть на легендарных гамбольтов. Пресса взахлеб расписывала котоподобных инопланетян, как самых лучших бойцов в галактике, указывалось и на то, что служащая на Лорелее троица - это самые первые гамбольты в истории, выразившие желания служить бок о бок с людьми. О том, какие надежды возлагал Шутт на предстоящие учения, какова их задача, ни в новостях, ни в газетах не было сказано ни слова. В принципе, разглашать сведения такого рода было не положено, потому их отсутствие никого не насторожило.
Шутт наблюдал за собиравшейся толпой болельщиков с вершины переносной наблюдательной вышки, которую легионеры установили на краю полосы препятствий. Он уже успел заметить троицу Ренегатов. Те самым внимательным образом вглядывались в шеренги выстраивавшихся легионеров. "Шоколадного Гарри высматривают", - понял Шутт. Само собой, сержант-снабженец от сегодняшних учений был освобожден. Рано или поздно Ш.Г. предстояла встреча с Ренегатами, но пока Шутт не решался отдать ему приказ покинуть возведенное им укрепление. Придет час встретиться и поговорить - Гарри сам назначит место. Шутт, пожалуй, знал, как заманить байкеров, не лишенных преступных наклонностей, в это местечко. Кстати говоря, нынешние учения, в частности, предназначались и для этого.
Шутт обвел толпу взглядом через окуляры стереоскопического бинокля. Бинокль у него был не такой, какие выдают командирам в Легионе, а самой что ни на есть суперсовершенной модели: с дополнительным объемом памяти для хранения сделанных снимков, с приспособлениями для инфракрасного видения, гашения бликов и наводкой на бесконечность. Неподалеку от Ренегатов Шутт заметил еще два знакомых лица - репортершу Дженни Хиггинс и голотелеоператора Сидни, собиравших материал для Межзвездной службы новостей. Шуттовская рота стала жутко популярна в средствах массовой информации, после того, как внимание, Дженни привлек необычный стиль командования, практикуемый капитаном Шуттом. Неприятностей от той, самой первой публикации, было немало, но в целом Шутта сложившееся положение дел устраивало. Уж лучше иметь репутацию, к которой можно стремиться, чем такую, от которой не чаешь, как избавиться.
Попадались в толпе и другие знакомые лица. Шутт признал с десяток шефов службы охраны других казино - эти наверняка явились, дабы оценить степень боевой готовности роты. Невзирая на пережитое поражение, Максина Пруит прислала на учения свою главную советницу, Лаверну. А может быть, та пришла сама, хотя она и не была похожа на любительницу спортивных зрелищ.
Большую же часть толпы как раз составляли любители зрелищ такого рода. Явились они исключительно для того, чтобы развлечься и сделать ставки на что угодно. Несколько букмекеров уже успели расставить на траве столики и были готовы принимать ставки и выплачивать выигрыши. Шутт улыбнулся. Как только зрители поймут, что у него на уме, у букмекеров отбоя не будет от клиентов. У него даже мелькнула мысль отправить Бикера, чтобы тот сделал несколько ставок от его имени, но он решил этого не делать. Стоило бы ему сделать большую ставку, это тут же бы заметили букмекеры, и ее тут же начали бы прикрывать, чтобы, не дай Бог, Шутту не достался большой выигрыш.
Но как ни не хотелось Шутту в этом признаваться, он не мог остаться в проигрыше. Да, он играл и рисковал - играл, не делая ставок. Он испытывал на прочность крайне ненадежную систему. В свое время огромным риском было выставить роту против "Красных орлов" - элитной роты регулярной армии. А сегодня он вознамерился устроить соревнования между зелеными новобранцами и гамбольтами, которым не было равных по физической подготовке. Очень многие сделали бы ставки на гамбольтов, но поступили бы неправильно.
- Все готово, капитан, - послышался голос рядом с ним.
Шутт вздрогнул. Он даже не заметил приближения Бренди - вот как глубоко он, оказывается, задумался.
- Отличная работа, Бренди. Нет смысла долее томить наших зрителей. Начнем
- Есть, капитан! - отсалютовала Бренди, развернулась к небольшой группе, выстроившейся на некотором расстоянии от края поля. - Гамбольты! - гаркнула Бренди. - Вперед, равнение на середину!
Трое гамбольтов грациозно отделились от строя легионеров и застыли по стойке "смирно".
- Полоса препятствий устроена для того, чтобы на ней могли проверить свои силы все служащие подразделения, - пояснила Бренди как для зрителей, так и для своих подопечных. - Наша рота имеет свой собственный план преодоления препятствий, и со временем вы узнаете, в чем состоит этот план. Но сегодня у нас проводятся особые учения для наших новобранцев. Летный лейтенант Квел, зенобианский военный атташе, окажет нам помощь. Вы готовы, лейтенант?
- Готов, сержант Коньяк! - послышалось из зенобианского транслятора. Маленький ящер шагнул вперед и оскалился. Шутт знал, что это улыбка, а вот некоторые зрители невольно попятились. Те же, что привыкли обращать внимание на мелкие детали, заметили бы, что Квел сегодня не в своей обычной черной легионерской форме, а в спортивном костюме и кроссовках.