Комак оттянул верхнюю губу лежащего в обмороке существа, осмотрев острые клыки.
- Значит, вот он какой - тери Тлада. Настоящий урод!
- Никакой не урод. Просто весь изранен, а шерсть у него свалялась от запекшейся крови. Когда я его вымою и вычищу, станет гораздо красивее.
- Итак, теперь он у нас. Что мы будем с ним делать?
- Папа, я хочу оставить его у себя, приручить. Больше не называй его "тери Тлада", - сурово добавила она. - Отныне он - мой питомец!
- Не знаю, не знаю. Посмотри, какой он огромный - какие у него сильные мускулы. Если он набросится на тебя…
- Не набросится, - пылко возразила девушка. - Он знает, что я его друг. Я видела, как он смотрел на меня, когда я только начала промывать его раны!
- Что ж, посмотрим.
- Отец! - произнесла Адриэль после паузы, перевязав очередную рану. - Неужели люди Китру охотятся и на лесных тери? Их-то зачем уничтожать?
Она помнила, как по указу Верховного правителя всех тери, живущих в крепости и вокруг нее, убили или куда-то увезли. Это было ужасно, но тогда солдаты хотя бы не охотились на тери по лесам. Видимо, сейчас все изменилось.
Комак присел на корточки рядом с дочерью:
- Да, боюсь, что дело обстоит именно так. Последний указ Верховного правителя Мекка касается не только нас, но и лесных тери и даже некоторых самых причудливых растений. По крайней мере, так сообшил нам Рэб.
- Где же сам Рэб, на которого ты все время ссылаешься?
- Не знаю. - Комак сел рядом с дочерью на землю. - Но мне бы хотелось, чтобы он скорее нас нашел.
Медленно, словно преодолевая боль, он лег на спину и закрыл глаза.
- Устал? - спросила Адриэль, прекратив хлопотать вокруг тери и участливо глядя на отца.
- Очень. Я не создан для такой жизни. Я не хотел становиться вождем нашего отряда. Когда я согласился, я думал, это всего на несколько дней… пока не объявится Рэб. Но с тех пор как мы бежали, прошло уже много месяцев.
- Где же он может быть? По-твоему, его схватили?
- Скорее всего. Он предупредил, что у нас мало времени и нужно как можно скорее бежать из крепости. Может, сам слишком долго медлил, желая убедиться в том, что все носители Дара благополучно выбрались оттуда.
Адриэль живо вспомнила тот день. Ее отец служил при дворе Китру; много лет он был советником по вопросам строительства и планировал все постройки в местности, граничащей с крепостью. Вечером он прибежал домой в крайнем волнении. Один неизвестный носитель Дара, который называл себя Рэбом, мысленно связался с отцом, сообщил о неких тайных знаниях, скрытых в каких-то древних книгах, и о том, что в провинцию Китру направляется гонец Верховного правителя Мекка. Гонцу поручено передать дополнение к Указу об истреблении тери. Указ предписывал местным властителям повсеместно выслеживать и истреблять всех тери. Но не это встревожило Рэба и других талантов. Самой печальной была вторая часть поправки, в которой носители Дара провозглашались преступниками, злоумышляющими против Господа. Все носители Дара отныне приравнивались к тери; их всех следовало немедленно истребить - без суда и следствия.
Весть быстро распространилась среди талантов - неизвестный, назвавшийся Рэбом, мысленно связался со многими из них. Большинство поверило ему. Верховный правитель Мекк с некоторых пор попал под влияние религиозной секты фанатиков, которые обожествляли Истинную Форму. Все отклонения от Истинной Формы признавались дьявольскими порождениями. Новая поправка исключала талантов из числа носителей Истинной Формы.
Среди талантов, конечно, нашлись сомневающиеся. Они заявляли: их уничтожение идет вразрез со всеми существующими законами! Нельзя же убивать людей только потому, что они обладают Даром. Те немногие остались в крепости, а Комак, Адриэль и другие наспех собрали свои пожитки и убежали в лес. Если сведения, полученные от Рэба, не подтвердятся, сказал тогда Комак, они ничем не рискуют. Все, что им грозит, - несколько дней тягот и лишений. Но если окажется, что опасения не напрасны…
На третью ночь в лесу им со всей ужасающей ясностью открылась их правота. Тогда носителей Дара пробудили ото сна ужасные крики и предсмертные стоны и хрипы тех, кто, на свою погибель, остался в крепости. Беглецы издали мысленно следили за агонией и муками своих сородичей. Солдаты врывались в дома носителей Дара, хватали с постелей спящих, волокли всех к крепостным воротам и бросали в костер, разведенный в огромной яме. Только Адриэль спала всю ночь: она не принимала посланий.
- Я по-прежнему считаю, что называть нас тери нечестно! - сказала она. - Мы не животные. Мы люди!
Отец печально улыбнулся:
- Бедная малышка Адриэль! Я потакал всем твоим капризам и избаловал тебя, а теперь вынужден оторвать тебя от роскоши, к какой ты привыкла. Я бы отдал все на свете, лишь бы для тебя все стало как прежде.
Адриэль с трудом удержалась от слез. Она скучала по дому. Там можно носить нарядную одежду, жить в комнате, спать на кровати. Там есть друзья, лавки, рыночная площадь… Там есть люди, которые разговаривают!
Отец вздохнул и сменил тему:
- Не думаю, что Рэб к нам придет.
- А может, Рэб уже здесь, в нашем лагере, просто мы его не узнаём, - возразила Адриэль, которой хотелось немного поднять отцу настроение.
Комак открыл глаза и приподнялся на локте.
- Это невозможно. Не знаю, как тебе объяснить, но… как только ты связываешься с другим носителем Дара, ты получаешь способность всегда узнавать его. Рэба среди нас нет.
- А может быть, Рэб - это Тлад. Мы ведь ничего о нем не знаем.
- Но у Тлада нет Дара. Ты сама так сказала. А уж кому знать, как не тебе - Искательнице!
Да, она - Искательница, все верно. Иногда она жалела о том, что наделена способностью повсюду находить и выявлять носителей Дара.
- Как хочешь. - Адриэль пожала плечами. - И все равно, есть в Тладе что-то отталкивающее. Он мне не нравится. Я ему не верю.
- Напрасно! Он ни разу не обидел ни тебя, ни кого-то из нас. Наоборот, он все время был нам хорошим другом.
- Возможно, я неудачно выразилась. Не знаю. Он какой-то скользкий. Мне все время кажется, что он за нами следит. Может, он служит Китру - шпионит за нами?
- Милая, если бы таков был его замысел, он бы давно навел солдат на наш след. И не забывай, как он помог тери. Ни один приспешник Китру так бы не поступил.
Но Адриэль никак не могла расстаться со своими подозрениями.
- Его сегодняшний поступок необъясним, но…
- Никогда не пытайся объяснить поступки Тлада, - перебил ее отец. - Он не такой, как мы. Он живет один, никому не мешает, изготавливает глиняные горшки и плошки. Впрочем, кажется, он и сам никого не боится. Но пока, на время, забудь о нем. У нас есть более насущные задачи.
- Вот как? - Адриэль перевязала последнюю рану тери и посмотрела на отца.
- Да. Прошел слух, что Верховный правитель Мекк скоро собирается лично объехать все свои владения. Видимо, именно поэтому Китру то и дело высылает в лес отряды солдат - искать и убивать тери. Он хочет произвести на Верховного правителя хорошее впечатление. - Комак помолчал с минуту, а потом добавил: - Животное обнаружено слишком близко к нашему лагерю. Нам нельзя здесь больше оставаться. Мы должны бежать. И чем скорее, тем лучше.
Адриэль смотрела, как отец встает, упирает кулаки в бедра и оглядывает тягостно молчащий лагерь. Все тут же насторожились, бросили свои дела и повернулись к Комаку. После короткой паузы отец снова обратился к дочери. Жизнь, остановившаяся было, закипела с новой силой.
- Как только забинтуешь его, начинай собирать веши. Мы выступаем завтра на рассвете.
III
Их было около пятидесяти - странных молчаливых людей. Как только небо окрасили первые лучи солнца, они начали совещаться без слов. Тери с изумлением наблюдал за ними. Они собрались с поразительной быстротой, погрузили свои пожитки на вьючных животных и приготовились брести по лесу в поисках нового, более безопасного места для лагеря.
Тери был еще очень слаб от потери крови; всякий раз, как он приподнимал голову или пытался пошевелиться, у него двоилось в глазах, кружилась голова. Кроме того, его тошнило. Ночь он провел в глубоком, спокойном сне; на рассвете проснулся продрогшим от холода, но бодрым.
Когда он проснулся, Адриэль была уже на ногах.
- Ну вот, - ласково проговорила она, укладывая его голову на носилки-волокушу, где он провел ночь. - Тебе не нужно никуда идти; ты не пойдешь. - Ее голос был ласковым и убедительным. Так как она не была уверена, что тери поймет смысл произносимых ею слов, она подкрепляла слова интонациями и жестами. - Вот попробуй - может, тебе понравится.
Она поставила перед ним глиняную плошку с молоком и кусочками сырого мяса. В два-три приема он расправился с мясом, потом выпил все молоко.
От удивления Адриэль даже приоткрыла рот.
- Должно быть, ты умирал с голоду! Но пока больше я тебе не дам - если позволить тебе наесться вдоволь, тебя вырвет. - Она налила в плошку холодной воды. - Выпей пока больше ничего не получишь.
Когда отряд приготовился выступать, носилки тери снова прикрепили к шестам за одной из лошадей. Адриэль накрыла его попоной и шла рядом, время от времени гладя его по плечу.
Тери рассматривал свою покровительницу. У нее было чистое открытое лицо, на котором почти ничего невозможно было прочесть. Она не выглядела ни счастливой, ни несчастной, ни довольной, ни огорченной. Возможно, она одинока. Но почему? Ведь она, судя по всему, дочь вождя. Странно… Тери решил: может быть, по человеческим меркам девушка считается некрасивой.
Они шли и шли; через какое-то время к Адриэль приблизился молодой человек и пошел рядом, приноравливаясь к ее шагам. Он был хорошо сложен, с курчавыми каштановыми волосами и веселой улыбкой. Щеки и подбородок покрывал пушок - намек на будущую бороду.
- Как сегодня поживает наша Искательница? - спросил он.
Адриэль вздохнула:
- А как по-твоему, Деннел?
- Все то же, что и раньше?
Адриэль понурилась и кивнула.
- Неужели ты не понимаешь? - самодовольно ухмыльнувшись, спросил молодой человек. - Речь для нас - тяжкое бремя; мы в момент обмениваемся мыслями, как категориями; целые понятия передаются от одного другому как одно целое, в один миг! Мы общаемся цветами, эмоциями и даже такими сложными сочетаниями, что я не сумею их тебе объяснить! Мы не нарочно не обращаем на тебя внимания. Просто… словом, зачем ходить, если умеешь летать?
- Я знаю, Деннел. Мы с тобой неоднократно обо всем говорили, но ничего не помогает. Я все равно чувствую себя покинутой и заброшенной. Там, в крепости, меня, кроме вас, окружали и другие, обычные люди, с которыми я могла говорить. А здесь… здесь я - единственная, родившаяся без Дара.
- Но в тебе Дар проявился по-другому! Ты - Искательница!
- Да, конечно, я умею выявлять носителей Дара. Зато не могу общаться с ними. Я отрезана от вас!
- Однако твоя способность отыскивать носителей Дара делает тебя самой ценной среди всех нас. Благодаря тебе мы будем находить другие таланты, которые, возможно, примкнут к нам. А нам понадобится помощь всех носителей Дара, какие только есть. - Деннел оглядел колонну путников. - Всех до одного!
- Все равно среди вас я чувствую себя калекой, - мрачно отвечала Адриэль. - С другой стороны, согласно указу Верховного правителя Мекка, я - такая же тери, как и вы все. И потому он хочет убить меня тоже. Я подвергаюсь всем опасностям, каким подвергаетесь вы, однако никакой выгоды из своего положения я не извлекаю!
Последовало молчание; у тери появилось время подумать над тем. что он только что услышал. Теперь он понимал, почему эти люди бегут от Китру. Они, как и тери. отныне подпадали под действие Указа об истреблении. Людям всегда нравилось убивать друг друга, учила его мать. Теперь они нашли для себя еще одно оправдание. Еше его мать однажды упоминала о людях, подобных Комаку и его сородичам. Их называют носителями Дара, пси-талантами. Вот почему в лагере царит такое странное молчание. Они общаются мысленно. Все, кроме Адриэль.
- Тери! - воскликнул Деннел, и глаза у него сверкнули. - Мы стали жертвами страшного заблуждения! Мы не тери! Все знают, что тери - порождения Страшной Болезни. Тери - бессловесные, уродливые, глупые создания, вроде вот этого существа.
- А ты, по-твоему, не такой? - спросил другой голос.
Адриэль и Деннел вздрогнули от удивления, но тери заранее слышал приближение шагов. При виде человека, который вчера стал его спасителем, на сердце у него стало теплее.
- Здравствуй, Тлад, - сказал Деннел. - Да, я уверен, что наш Дар - не порождение Страшной Болезни.
- Тогда как ты объяснишь, откуда он взялся? - В глазах Тлада заплясали веселые огоньки. Казалось, ему нравится подкалывать самодовольного Деннела.
- Таланты - совершенные люди, венец творения. По-моему, это вполне очевидно. Мы умеем то, что недоступно другим.
- Что не обязательно делает вас любимцами остальных людей, которым приходится общаться вслух.
- Нас нельзя преследовать; наоборот, нас нужно почитать! Мы поднялись на высшую ступень развития!
- Может, и так, - тихо сказала Адриэль. - Но Мекк, скорее всего, не желает оставаться на низшей ступени.
- Кстати, как дела у тери? - спросил Тлад как бы между прочим.
Адриэль немедленно просветлела:
- Он приходит в себя, бедняжка. Быстро поправляется. Самые неглубокие порезы уже затянулись.
- Благодаря тебе я уверен, - ответил Тлад и махнул рукой. - Пойду вперед, найду твоего отца.
Деннел смотрел вслед Тладу.
- Не нравится мне, как он приходит и уходит. Кажется, ему всегда известно, где мы находимся.
- Тери повезло, что Тлад знал, где мы были вчера, - возразила Адриэль.
Деннел склонился над тери посмотреть на его раны, но быстро отвернулся.
- Что такое? - спросила девушка.
- Просто мне в голову пришло вот что: однажды так будем выглядеть ты или я, если солдаты нападут на наш след.
- Не нападут, - возразила Адриэль, лучась неподдельной радостью. - Мой отец сумеет всегда опережать Китру на один шаг, не прилагая особых усилий. Давай сейчас не будем беспокоиться о нас. Посмотри, какое прекрасное утро!
- Хорошо. - Деннел рассмеялся и снова посмотрел на тери, на сей раз с более дальнего расстояния. - По крайней мере, твой тери молчит; и потом, он вовсе не такой уж урод. Похож на помесь крупной обезьяны и косматого медведя.
Тери не понравился пренебрежительный тон Деннела, но невольно он подумал, что молодой человек нашел верное сравнение. Когда он поднимался во весь рост, он становился размером с человека, хотя предпочитал передвигаться на четырех конечностях. У него были огромные руки, вдвое больше, чем у взрослого мужчины; его тело с головы до ног было покрыто грубым черным мехом, коротким и курчавым везде, кроме островка вокруг гениталий. Там мех был длинным и прямым.
- Что значит - мой тери молчит? - Адриэль переводила взгляд с Деннела на тери и обратно.
- Знаешь, некоторых тери можно научить говорить. Я как-то видел таких тери; они скитались по городкам и крепостям и давали представления. В нашу крепость они приходили несколько лет назад. Одни пели, некоторые танцевали; был даже такой, который читал стихи. Разумеется, труппы тери выступали до того, как Мекк объявил их "порождением дьявола".
- Правда? Может быть, мне удастся научить его говорить!
Деннел покачал головой:
- Сомневаюсь. Во-первых, я слышал вот что: если хочешь добиться успеха в обучении тери, начинать надо в раннем возрасте. А во-вторых, надо, чтобы тебе повезло и твой тери оказался способным. Видишь ли, все тери сильно отличаются по уровню интеллекта.
- Понятно, - разочарованно протянула девушка. - А я обрадовалась… думала, наконец у меня появится друг, с которым я смогу говорить.
- Адриэль, тери не умеют думать! При самом лучшем раскладе они просто подражают звукам человеческой речи. И потом, я вовсе не уверен, что ты захочешь, чтобы он говорил. Некоторым удается так хорошо воспроизводить звуки, что даже кажется, будто у них есть разум.
- Да, - нехотя согласилась Адриэль, - это немного пугает.
Тери мог бы в одно мгновение разрушить ложные представления Деннела, так как он был именно "говорящим" и не сомневался в том, что обладает мышлением. Однако он сдержался. Если людям отвратительна сама мысль о говорящем тери, что они скажут, если узнают, что существо, которое они считают бессловесным животным, слушает их разговор и понимает каждое слово? Пока они ему нужны - особенно сейчас. Сейчас он ранен, одинок и беспомощен. Нельзя рисковать и наживать себе врагов в их лице. Поэтому тери продолжал молчать.
- Кстати, - сказала Адриэль, - что означает само слово "тери"?
Деннел пожал плечами:
- Понятия не имею. Насколько мне известно, так их называли всегда. Возможно, название берет начало со времен Страшной Болезни.
Потом Деннел извинился и направился к голове колонны. Получше разглядев идущих вокруг людей, обладающих пси-талантом, тери начал понимать, в каком трудном положении находится Адриэль. Ее спутники обменивались взглядами, иногда кто-то улыбался, кто-то вдруг начинал смеяться, однако речь использовалась лишь при общении с вьючными животными; их понукали, чтобы лошади двигались вперед.
Да, Адриэль действительно было здесь очень одиноко!
Когда на землю пали сумерки, караван остановился. Тери наконец сняли с носилок и позволили пройти несколько трудных шагов. Вначале онемевшие суставы причиняли ему сильную боль, но постепенно мышцы растянулись. Он начал медленно кружить по лагерю. Хорошо снова быть на ногах, иметь возможность передвигаться самостоятельно! Настроение у него улучшилось, но не слишком.
Остановившись, он заметил, что только две самые глубокие раны вновь кровоточат, да и то чуть-чуть. Адриэль прекрасно прочистила и перевязала его раны; дело довершила его животная жизненная сила.
Вскоре появилась и сама Адриэль; она несла в руках две миски. При виде ее улыбки у него потеплело на сердце.
- Проголодался? - спросила она, когда он с трудом приковылял к ней.
Целый день она лишь понемногу поила его молоком, а теперь во второй миске принесла ему немного сырого мяса. На сей раз он ел медленно, наслаждаясь вкусом еды. Адриэль угостила его мясом проворного жвачного животного, которого называли "ма". Поймать ма считалось делом непростым; тери понял, что среди пси-талантов наверняка немало хороших охотников.
Пока он ел, Адриэль что-то ласково приговаривала, осматривая его повязки.
- Похоже, ты быстро поправляешься. Совсем скоро ты снова станешь таким же, как раньше. - Вдруг она посерьезнела. - И тогда, наверное, убежишь обратно в лес. Но знаешь, тебе вовсе не обязательно уходить. Мы будем хорошо с тобой обращаться - правда-правда! У тебя будет еда, кров и друг - я.
Тери задумался над ее словами.
Позже, сытый, заново перебинтованный, он вслед за Адриэль направился в то место, где беглецы готовили еду. Однако он остался на почтительном расстоянии от всех, довольствуясь крохами, которыми угощали его пси-таланты. Он едва ли не с радостью изображал из себя бессловесное животное.