Джерсен ощутил скорее неукротимую ярость, нежели радость, что наконец-то получил шанс посчитаться со своим врагом. Она буквально распирала его, физически ощутимая, пронизывающая каждую клеточку его тела. Он взялся за внутренний люк - тот оказался заперт изнутри. Но его можно было открыть с помощью аварийной системы, которая, когда давление снаружи и внутри корабля становилось одинаковым, автоматически отпирала люк. Джерсен коснулся кнопки, активизируя систему. Послышался легкий щелчок. Внутри корабля было все тихо. Не осмеливаясь больше смотреть через панель, Джерсен прижал ухо к люку - бесполезно: сквозь многослойную структуру не проникало ни звука. Он выждал пару минут, а потом осторожно приподнялся и заглянул внутрь корабля еще раз.
Сутиро ничего не услышал. Он уже почти закончил свою работу и теперь маскировал прибор, полностью поглощенный делом: большая плоская голова наклонена вперед, губы сосредоточенно поджаты.
Джерсен тихонько открыл люк и ступил в салон. Лучемет его был устремлен на широкую пряжку степных доспехов Сутиро.
- Благородный Сутиро, - ласково сказал Джерсен. - На такую удачу я даже не рассчитывал.
Карие, почти собачьи глаза Сутиро медленно мигнули. Он широко ухмыльнулся:
- А я ждал вас.
- Ну да, конечно. И зачем?
- Хотел продолжить нашу вчерашнюю беседу.
- Мы говорили о Годогме, длинноногом путнике с колесами вместо ступней. Теперь он пересек тропу твоей жизни, и тебе уже не суждено прогнать свою повозку по просторам Горобундура.
Сутиро замер, глаза его неотступно следили за Джерсеном.
- Что с девушкой? - мягко спросил Джерсен.
Сутиро подумал пару секунд, видимо решая, стоит ли изображать из себя оскорбленную невинность.
- Ее забрал с собой Великолепный Даски.
- Да, с твоей помощью. Где она сейчас?
Сутиро пожал плечами:
- У него был приказ убить ее. Не знаю зачем. Мне, как правило, ничего не объясняют. Но Даски не убьет ее. Пока не воспользуется ею. Он - кхет. - Сутиро презрительно сплюнул. Так на Саркое называли мелкого похотливого хищника, похожего на норку.
- Он уже улетел с Альфанора?
- Естественно, - удивился Сутиро наивности Джерсена. - Скорее всего, он направился на свою планетку.
Саркоец неловко переменил позу, якобы разминая затекшие ноги, и как бы случайно приблизился к Джерсену на четыре дюйма.
- Где находится его планета?
- Ха! Неужели вы думаете, он стал бы мне об этом рассказывать? Мне или кому-нибудь еще...
- В таком случае... Ну-ка, подайся немного назад.
- Какая разница? - почти по-детски фыркнул Сутиро. - Я и так могу отравить вас в любой момент.
Джерсен позволил себе легонько усмехнуться:
- Но я тебя опередил.
Сутиро недоуменно вскинул брови:
- Когда это? Вы не приближались ко мне.
- Прошлой ночью. Я дотронулся до тебя, когда передавал салфетку. Обрати внимание на тыльную сторону правой ладони.
Сутиро в ужасе уставился на багровый рубец:
- Клюс!
- Клюс, - подтвердил Джерсен.
- Но... За что?
- Ты заслужил это.
Сутиро, словно леопард, метнулся к Джерсену. Лучемет слегка дрогнул, выплеснув голубовато-белый сноп огня. Сутиро упал, но глаза его не отрывались от Джерсена.
- Лучше уж плазма, чем клюс, - хрипло вырвалось у него.
- Однако умрешь ты от клюса, - сказал Джерсен.
Сутиро покачал головой:
- У меня есть и свои яды.
- Годогма зовет тебя. А теперь говори правду. Ты ненавидишь Хильдемара Даски?
- Конечно. - В глазах Сутиро промелькнуло удивление, будто он не мог представить себе никого, кто бы не ненавидел Даски.
- Я убью его.
- Об этом многие мечтают.
- Где находится его планета?
- На Краю. Больше мне ничего не известно.
- Когда ты должен был встретиться с ним в следующий раз?
- Никогда. Но сейчас я умираю, одно утешение - в аду Даски придется жарче, чем мне.
- А что, если ты останешься в живых?
- Не имеет значения. Я должен был вернуться на Саркой.
- Кто может знать, где эта планета?
- Малагейт... может быть...
- И все? А Тристано?
- Нет. Даски вообще мало говорит. На планете его нет воздуха. - Сутиро осторожно согнулся пополам. - Кожа уже начинает чесаться.
- Послушай, Сутиро. Ты ненавидишь Даски. Да? И ты ненавидишь меня, потому что я отравил тебя. Подумать только! Ты саркоец, а я с такой легкостью отравил тебя.
- Ненавижу! - Рот Сутиро исказила судорога.
- Тогда скажи мне, где найти Даски. Один из нас непременно убьет другого. И эта смерть будет делом твоих рук.
Сутиро с отчаянием дернул головой:
- Как я могу сказать чего не знаю!
- Что он говорил о своей планете? Вспомни что-нибудь!
- Он только хвастался. Он всегда был хвастун. Его мир суров - только он и мог выбрать такую планету! Он живет в кратере потухшего вулкана.
- А солнце?
По телу Сутиро вновь пробежала судорога.
- Оно тусклое, да. И красное. Как-то раз Даски спросили, почему у него такое странное лицо... это было в одной таверне. Почему он все время красит кожу в красный цвет? Чтобы быть похожим на свое солнце, ответил Даски, оно такого же цвета и лишь немногим больше...
- Красный карлик, - догадался Джерсен.
- Наверное.
- Думай! Что еще? Направление? Созвездие? Сектор?
- Он ничего не говорил. И... мне уже плевать на все. Я думаю только о своей встрече с Годогмой. Уйди, я хочу достойно встретить смерть.
Джерсен равнодушно смотрел на скорчившееся перед ним тело.
- Что ты делал здесь, на корабле?
Сутиро с любопытством взглянул на свою руку и потер грудь.
- Я чувствую, как яд движется по моему телу. - Он перевел глаза на Джерсена. - Что ж, если хочешь видеть, как я умираю, - смотри!
Он прижал руки к шее и с силой вонзил в кожу ногти. Взгляд его остекленел.
- Осталось немного... тридцать секунд.
- Кто может знать, где находится планета Даски? У него есть какие-нибудь друзья?
- Друзья? - Даже перед лицом смерти Сутиро нашел в себе силы рассмеяться.
- Где он останавливался в Авенте?
- В северной части... Берега Парусных Мастеров... В старой лачуге на Мелнойских дюнах...
- Кто такой Малагейт? Как его настоящее имя?
- У Звездных Королей не бывает имен. - Голос Сутиро упал до шепота.
- Под каким именем он известен на Альфаноре?
Полные губы открылись и вновь закрылись. Слова застревали в горле Сутиро.
- Ты убил меня... И если Даски... не расправится с тобой... пусть до тебя... доберется Малагейт...
Зрачки дернулись. Сутиро вздрогнул и замер. Грудь его больше не вздымалась.
Джерсен с опаской посмотрел на неподвижное тело. Потом, стараясь держаться подальше, обошел его и снова внимательно изучил. О коварстве и мстительности саркойцев ходили легенды. Ногой он попробовал перевернуть мертвого лицом вверх. Подобно змее взметнулась рука, выставив вперед острые ногти. Джерсен отпрыгнул, его лучемет выплеснул еще одну ослепительную порцию огня. На этот раз Сутиро с Саркоя был в самом деле мертв.
Джерсен обыскал труп и принялся за лежащую рядом сумку. Обнаружив в кошельке пачку денег, он без малейших колебаний переложил ее в свой бумажник. Находившийся в сумке набор ядов он долго рассматривал, но, так и не сумев разобрать шифрованные надписи Сутиро, отложил в сторону. Туда же последовал приборчик размером с большой палец взрослого мужчины: при помощи сжатого воздуха он выстреливал хрустальные иглы с ядом или вирусом какой-нибудь смертельной болезни. При помощи такого устройства можно было убить человека с пятидесяти метров, а тот, кроме легкого укольчика, ничего бы и не почувствовал. Сутиро имел при себе также лучемет, почти такой же, как у Джерсена, три стилета и пакетик фруктовых таблеток, несомненно, отравленных смертельным ядом.
Джерсен осторожно сложил все обратно в сумку, подтащил труп к шлюзу для сброса отходов и скинул туда тело. Когда корабль выйдет в открытый космос, простым нажатием кнопки он навсегда избавится от Сивиджа Сутиро с Саркоя. Потом Джерсен вернулся, чтобы посмотреть, что с таким старанием приделывал Сутиро к нижней части полки, и обнаружил там небольшой тумблер с проводками, ведущими к секретному реле, которое, в свою очередь, управляло четырьмя баллончиками с газом, установленными в разных частях салона. Интересно, какой там газ - смертельный или просто усыпляющий? Джерсен вытащил один из баллончиков, на нем была этикетка с угловатыми саркойскими буквами: "Тиронвирасский наркотик мгновенного действия. Полное отсутствие запаха. Минимальные побочные эффекты". Похоже, Малагейт был не менее методичен, чем сам Джерсен, - он тоже решил принять кое-какие меры предосторожности.
Джерсен отнес все четыре баллона в шлюзовой отсек, открыл их там, подождал, пока все содержимое улетучится, и установил на прежние места. Тумблер Сутиро он оставил на месте, правда, кое-что изменив там.
Завершив эту работу, Джерсен вытащил собственное устройство - таймер, который приобрел в Объединенной службе доставки, и гранату из своего военного запаса. Немного подумав, он поместил все это внутрь чехла реактора, то есть туда, где устройство, сработав, причинит наибольший вред и куда в случае необходимости нетрудно будет добраться.
Он посмотрел на часы - уже час дня. Времени оставалось в обрез, а дел предстояло проделать много. Он покинул корабль, вернулся в космопорт и, сев там в поезд подземки, направился на Берег Парусных Мастеров.
На стоянке возле станции Джерсен выбрал такси-полуавтомат с прозрачным колпаком - одноместный скуттер с гироскопической системой. Опустив два сева в щель, он получил машину в полное пользование на один час. Джерсен сел в кабину и повел скуттер по шумным улицам Берега Парусных Мастеров на север.
Этот район был уникален сам по себе. Авента, гигантский космополитический город, почти не отличалась от пятидесяти других мегаполисов Ойкумены. Но другой такой провинции, как Берег Парусных Мастеров, больше не было нигде во всей освоенной части Вселенной. Невысокие дома с толстыми стенами, построенные по большей части из бетонированного битого ракушечника, окрашенные в белый и другие светлые тона, выглядели очень живописно: в сияющем свете Ригеля даже неброские пастельные краски казались ослепительно яркими. Непонятно почему, но самыми популярными цветами наравне с белым были бледно-лиловый и светло-голубой. В этом районе проживали люди со всех планет Ойкумены, каждая народность жила своей общиной, владея своими продовольственными магазинами, ресторанами и храмами. Несмотря на все различия в происхождении, привычках и внешнем виде, жители района не упускали возможности поболтать с незнакомцем, были одновременно и подозрительными, и очень простодушными, но в равной степени презирали как чужаков, так и друг друга. Основные средства к существованию приносили туристы; кроме того, жители района работали домашней прислугой или поденщиками, содержали маленькие магазинчики и мастерские, выступали в качестве конферансье и музыкантов в бесчисленных тавернах, бистро, борделях и ресторанчиках.
На севере вздымались Мелнойские дюны. Чем ближе к ним, тем заметнее маленькие домишки уступали место более высоким, дома постепенно все росли и росли, пока не превратились в узкие небоскребы-пансионаты, выстроенные в готическом стиле. Создавалось впечатление, будто они вытягиваются на цыпочки, стараясь заглянуть через головы друг друга на другие, более дорогие и престижные районы.
По словам Сутиро, на Мелнойских дюнах Хильдемар Даски и снимал себе жилье. Джерсен, несмотря на нехватку времени и все возрастающее беспокойство, принялся методично опрашивать прохожих о Даски.
В справочном бюро Мелнойских дюн имя Хильдемара Даски ни в одном из списков не значилось, но Джерсен ничего другого и не ожидал: несомненно, Даски предпочитал уединение.
Джерсен переходил от таверны к таверне, описывая высокого мужчину с расщепленным носом, красной кожей и голубыми щеками. Вскоре он наткнулся на парня, который однажды видел Даски неподалеку отсюда, но только в четвертой таверне встретился человек, который непосредственно разговаривал с Даски.
- Вы, должно быть, имеете в виду Красавчика, - сказал бармен, коренастый мужчина с оранжевой кожей и красновато-коричневыми кудрявыми волосами, уложенными в замысловатую прическу.
Джерсен с восхищением уставился на цепочку из бирюзы, которая выходила из левой ноздри бармена и тянулась к мочке левого уха.
- Красавчик частенько заходит сюда опрокинуть стопку-другую. Все время говорит, что он астронавт, но я не больно-то ему верю. Я, например, раньше всегда говорил, что лучше меня любовника не найти. Все мы привираем - когда больше, когда меньше. "Что есть истина?" - спрашивал в одной древней сказке некий Понс Пилатус, и если бы он спросил меня, я бы ответил ему: "Истина - это такая штука, которая не стоит ровным счетом ничего, но которую мы прячем от взглядов остальных, словно самый драгоценный камень".
Бармен собрался было развить дальше свою философскую мысль, но Джерсен ловко направил его в нужное русло:
- А где живет этот Красавчик?
- Там, на холме, дальше. - Бармен неопределенно махнул рукой. - Больше ничем помочь не могу, сам не знаю.
Джерсен сел в скуттер и направился вверх по извилистым и крутым улочкам Мелнойских дюн. Справляясь по пути в тавернах, магазинчиках, у прохожих на перекрестках улиц, он наконец нашел того, кто указал ему прямой путь к жилищу Даски. Свернув на небольшую немощеную дорогу, Джерсен вскоре оставил позади район небоскребов и, обогнув невысокий, но скалистый холм, по которому, как козлята, скакали стайки ребятишек, увидел перед собой стоящий немного в стороне от остальных зданий небольшой прямоугольный коттедж, сложенный из необработанного камня и выглядевший вполне прочным. Отсюда открывалась изумительная панорама океана, Берега Парусных Мастеров и Большой эспланады, теряющейся вдали, на юге, а еще дальше маячили сквозь морскую дымку высотные шпили Ремо.
Джерсен аккуратно приблизился к коттеджу, хотя тот, по виду, сейчас явно пустовал. Джерсен обошел вокруг, заглядывая в окна, но не увидел ничего интересного. Бросив быстрый взгляд по сторонам, он взломал раму одного из самых неприметных окошек и очень осторожно - на тот случай, если Даски вдруг установил здесь ловушку, - проник в дом.
Все в коттедже говорило о том, что здесь раньше обитал не кто иной, как сам Даски: едва уловимый едкий запах вместе с аурой, еще менее ощутимой, чем этот аромат, свидетельствовали о жестокой, темной, грубой и необузданной силе. Комнат всего было четыре, и каждая использовалась по-своему. Джерсен быстро осмотрел все и сконцентрировался на гостиной. Бледно-желтый потолок покрывали гипсовые завитушки. На полу лежал зеленовато-желтый ковер. Стены, словно шахматная доска, были выложены темно-вишневой и темно-коричневой плиткой, выполненной из твердых пород дерева. В. дальнем конце комнаты Даски разместил письменный стол и тяжелое кресло. Над столом висело множество фотографий: Даски во всех позах на фоне всевозможных пейзажей.
Взгляд Джерсена остановился на одной из фотографий: Даски крупным планом, отчетливо видна каждая пора на лице, расщепленный хрящ носа, голубые глаза без век. Затем следовал Даски в костюме пожарника с планеты Бернал: блестящие черные латы, каска с рогами, сплошные шипы и выступы - одним словом, огромный жук-олень. Был там и Даски на носилках из желтой пальмы ротанга, задрапированных шелками персиковых тонов. Носилки несли шестеро черноволосых девственниц.
Весь угол занимали фотографии какого-то неизвестного человека. Очевидно, сделаны они были в разное время. Первая изображала лицо мужчины лет тридцати - самодовольная бульдожья физиономия, но безмятежная и даже где-то благодушная. Со второго снимка смотрел словно уже совсем другой человек: щеки ввалились, глаза набрякли, появились синие крупные прожилки вен на висках. На каждой последующей фотографии лицо становилось все изможденнее - человек старел буквально на глазах...
Джерсен отвлекся и просмотрел книги: порнография самого низкого пошиба, справочники по оружию, указатель саркойских ядов, последнее издание "Краткого планетарного справочника", указатель по микротеке Даски, "Звездный атлас".
Сам письменный стол был настоящей реликвией: боковые панели выполнены из темного дерева и покрыты изображениями грифонов и крылатых змеев в зарослях джунглей; изумительной работы столешница инкрустирована отполированными опалами. Джерсен проверил ящики и отделения стола - ничего, все пусто.
Джерсен поднялся, чувствуя, как в нем нарастает мрачное отчаяние, и посмотрел на часы. Через четыре часа в космопорту состоится встреча с Уорвивом, Келле и Деттерасом. Джерсен стоял в центре комнаты, взгляд его скользил по сторонам, не упуская ни малейшей детали. Где-то здесь должна крыться ниточка, ведущая к тайне планеты Даски. Но где?
Он подошел к книжной полке, вытащил "Звездный атлас" и изучил обрез страниц. Если красный карлик здесь числился, Даски обязательно не раз должен был обращаться к атласу. Тогда в районе этой страницы непременно осталась бы какая-нибудь отметина: сгиб, жирное пятно, страница могла выцвести. Однако ничего Джерсен не заметил. Он поднял книгу за обложку, раздвинул немного края переплета и осторожно встряхнул. Примерно треть тома отделилась, буквально на волосок. Джерсен аккуратно раскрыл книгу на этом месте и просмотрел содержание страницы. Каждая звезда - а их на странице было указано около двух сотен - описывалась по одиннадцати параметрам: индекс; созвездие, в которое она входит, если наблюдать с Земли; тип; информация по планетам; масса; вектор скорости; диаметр; плотность; координаты местонахождения; расстояние от центра Ойкумены; общие замечания.
Среди звезд двадцать три относились к красным карликам. Восемь из них принадлежали к системам двойных звезд. Одиннадцать не обладали никакими планетами и горели в пространстве одинокими, едва различимыми искорками. А вокруг оставшихся четырех обращалось несколько планет - всего таких планет было восемь. Эту компанию Джерсен изучил с особым тщанием. Но, к глубочайшему сожалению, вынужден был признать, что ни одна из этих планет не пригодна для жизни человека. Пять планет оказались слишком жаркими, одна прямо-таки купалась в жидком метане, а две оставшиеся были слишком большими, и, следовательно, ни один человек не перенес бы силы тяжести, действующей на них. Рот Джерсена разочарованно скривился. Ничего. Но ведь Даски обращался к этой странице, следовательно, здесь крылась информация, которая была ему необходима. Джерсен вырвал страницу из книги.
Дверь коттеджа распахнулась, Джерсен стремительно развернулся. На пороге стоял мужчина средних лет, но ростом он был не больше десятилетнего мальчика. Круглая голова, в глазах светится любопытство. Черты лица крупные: длинные заостренные уши, большой выдающийся вперед рот. Джерсен сразу узнал в вошедшем импа - горца с планеты Крокинол, представителя одной из самых неприхотливых рас Скопления.
Имп бесстрашно шагнул в комнату, его пытливые глазки, обежав помещение, остановились на Джерсене.
- Кто вы такой и почему находитесь в доме мистера Спока? Почему роетесь в вещах мистера Спока? Взломщик, так мне кажется.
Джерсен поставил книгу на место, а имп тем временем продолжал: