- Прежде всего как вам удалось достичь такого могущества? - спросила Луиза.
- Обычная причина - богатство. Все мы в двадцать первом веке владели или управляли обширными корпорационными империями. Мы не были просто многонациональны; мы стали интерпланетными, и мы сделали прибыли, которые переросли национальный доход. Это было время, когда открывались новые границы, что всегда расширяет источники доходов. Это было также время великих гражданских волнений; то, что мы назвали Третьей Мировой войной, время быстрой индустриализации благодаря атомной энергии, и с такой же скоростью дестабилизировалась экология. Национальные и региональные правительства вкладывали огромные ресурсы в борьбу с разрушением биосферы. Социальное благосостояние, административные инфраструктуры, здравоохранение и безопасность, на которые правительство тратило свои усилия, медленно задыхались в пределах денег налогоплательщиков и продавались частной промышленности. Для нас это вовсе не было сильным скачком. Частные силы безопасности охраняли собственность компаний еще с двадцатого века; строились тюрьмы и управлялись частными фирмами; частные полицейские отряды патрулировали закрытые от посторонних поместья, их оплачивали, исходя из собственных расценок. В некоторых странах людям даже приходилось страховаться, чтобы было из чего платить государственной полиции за расследование, если кто-то становился жертвой преступления. Так что, как видите, вовлечение во все дела частной полиции было истинным прогрессом в индустриализированном обществе. Мы, шестнадцать человек, контролировали девяносто процентов мировых сил безопасности, так же, естественно, мы сотрудничали и помогали друг другу в вопросах интеллектуальной собственности. Мы даже начали вкладывать деньги в оборудование и познавательные программы, которые никогда не дали бы нам возвращения затраченных финансов. Тем не менее все это окупилось: никто другой не собирался защитить нас от региональных мафий. Уровень преступности действительно впервые за десятилетия начал снижаться.
После этого мы вынесли решение установить Терцентрал с его централизованными налоговыми законами, который был настроен в нашу пользу. Наших адвокатов бросили на высокие совещательные посты в кабинет министров и государственных исполнителей, наши люди влияли на решения государственных деятелей и помогали правящим парламентам и конгрессам с противоречивым законодательством.
- Это ужасно, - поежилась Луиза. - Вы же диктаторы.
- Так же, как и класс землевладельцев на Норфолке, - парировал Чарли. - Ваша семья - то же самое, что и я, Луиза, только вы не совсем честно на это смотрите.
- Люди приехали на Норфолк после того, как была написана конституция, они ее никому не навязывали.
- Я мог бы с вами поспорить, но я понимаю ваше чувство возмущения, может быть, даже лучше, чем вы сами. В течение столетий я не раз сталкивался с подобными заблуждениями. Все, о чем я могу просить: судите по средствам, которыми это было достигнуто. На Земле имеется стабильный, живущий в комфорте средний класс, он свободен жить своей жизнью более или менее так, как он хочет. Мы пережили кризис климата, мы разъехались в космос завоевывать звезды. Ничего из этого не могло бы быть достигнуто без сильного лидерства, отсутствие которого является проклятием современной демократии. Я бы сказал, это впечатляющее достижение.
- Эденисты - демократы, а они процветают.
- Ах да, эденисты. Наш величайший неожиданный триумф.
- Что вы хотите этим сказать - неожиданный? - Луиза не могла не заинтересоваться.
Впервые она узнавала правду о том, как устроен мир, и о его истории. О той действительной истории, которая никогда не была написана и на которую никто не ссылался. Все то, чего Луиза была лишена дома.
- Мы хотели сохранить биотехи для себя, по этой причине мы пытались ввести полное запрещение на технику, - сказал Чарли. - Мы сознавали, что не сможем этого достичь без политической декларации, наш контроль над правовой и законодательной сторонами не был тогда полным. Так что мы начали с осуждения религии, добиваясь цели тем, что десять лет предавали ее отрицательной гласности. Мы почти достигли цели. Папа Элинор готова была объявить Согласие дьявольской профанацией, и аятоллы с ней солидаризировались. Мы нуждались только в нескольких годах давления, и независимые компании были бы вынуждены прекратить дальнейшее развитие. Биотехи и Согласие исчезли бы, стали бы отмершей ветвью эволюции техники. История полна такого сора. И тут явился Вин Цит Чон, трансформировал свою личность в нервную сферу Эдена. Ко всей иронии, мы не осознали потенциала обиталищ, хотя экспериментировали в сходных плоскостях, чтобы достигнуть собственного бессмертия. Это принудило Папу к действию; ее декларация просто последовала слишком рано. На Земле уже имелось слишком много биотехов и Согласия, чтобы ее стали беспрекословно слушаться. Сторонники движения эмигрировали на Эден, который к тому времени вышел из-под нашего контроля. Мы не имели абсолютно ничего общего с формированием нового общества. Оно не таково, чтобы туда могли проникать наши оперативники.
- Но вы установили законы для всего остального мира.
- Абсолютно. Мы распоряжаемся основными политическими аспектами Терцентрала; наши компании доминируют в земной промышленности и в экономических силах Конфедерации. Мы - те, кто делает основные вложения в каждую новую развивающуюся колониальную мировую компанию, потому что живем достаточно долго, чтобы пожинать плоды дивидендов - для их созревания требуется два столетия. Между нами, наши финансовые учреждения должны человеческому роду неплохие проценты.
- За что же? Никому ведь на самом деле не нужно так много денег.
- Вы будете удивлены. Должная политика и оборона пожирают триллионы долларовых вложений. Флот Терцентрала - нечто вроде финансовой прорвы. Мы все еще обеспечиваем собственную безопасность, как делали это всегда. Поступая так, мы охраняем и всех остальных. Признаюсь, я диктатор, но клянусь при этом - диктатор настолько милосердный, насколько это возможно.
Луиза печально покачала головой.
- И при всей этой мощи и силе вы все-таки не можете остановить Квинна Декстера.
- Нет, - согласился Чарли. - Он - главный наш провал. Мы можем благополучно потерять эту планету и все ее сорок биллионов душ. И все из-за того, что я оказался неспособен перехитрить его. История в конечном счете заклеймит нас как великих грешников. И справедливо.
- Так он действительно победил? - потрясенно спросила Луиза.
- Мы побили его оружием СО на Пасторских Высотах. Он каким-то образом сбежал. Теперь он волен сделать все, что захочет.
- Значит, он последовал за нами в Лондон.
- Да.
- Так вы манипулировали мной и Женевьевой все это время, так? Иванов Робсон - один из ваших агентов.
- Да, я вами манипулировал. И у меня нет по этому поводу ни сожалений, ни угрызений совести. Если учесть, что было поставлено на кон, это было полностью оправдано.
- Полагаю, что так, - покорно согласилась Луиза. - Мне вполне понравился Робсон, хотя он был слишком уж хорош, чтобы быть настоящим. Ни разу не ошибся. В реальной жизни таких людей не бывает.
- Не забивайте себе голову Робсоном. Он не агент; боюсь, что я завербовал его после суда над ним. Такие люди всегда мне полезны. Но славный старина Иванов вовсе не милый человек. Не такой неприятный, как Беннет, допускаю. Она была просто вредным вирусом величиной с человека, ей даже удалось бросить меня в дрожь своей сумасшедшей одержимостью, а ведь это нелегко после всех зверств, какие я повидал в жизни.
- А Энди? С ним-то что? Он тоже один из вас?
Чарли просиял:
- О да, такой романтик. Нет. Он реальная личность. Я никак не ожидал от вас, Луиза, что вы пойдете и купите нейросеть. Вы для меня постоянный сюрприз, я вами восхищаюсь.
Она нахмурилась, глядя на него поверх бокала:
- Что же теперь? Зачем вы привезли нас сюда? Я не верю, что это сделано только для того, чтобы вы лично нам все объяснили. На вас не похоже, чтобы вы часто извинялись, правда?
- Вы были моим последним броском в этой игре в кости, Луиза. Я надеялся, что Декстер может попытаться последовать за вами сюда. У меня в запасе последний вид оружия, которое может подействовать. Оно называется антипамятью и может разрушать души. Его разработал флот Конфедерации, хотя оно только в стадии опытного образца. Что означает, что его можно применять только на очень близком расстоянии. Если бы Декстер последовал за вами, мы могли бы иметь возможность применить его. Это было бы моей последней позицией. Я был совершенно готов встретиться с ним лицом к лицу.
Луиза поспешно оглянулась, окинув весь сад взглядом в поисках любого признака дьявола, чье лицо она никогда не смогла бы забыть. Глупейшая реакция. Но перспектива того, что Квинн Декстер коварно преследовал ее через пустынную сельскую местность, заставила ее похолодеть.
- Но он за нами не последовал.
- Не на этот раз, да. Так что буду счастлив взять вас обеих с собой, когда уеду. Я хочу убедиться, что теперь вы полетите на Юпитер.
- Вы задерживали все мои послания Джошуа.
- Да.
- Я должна с ним поговорить. Сейчас же.
- Боюсь, что это еще одна неприятная новость. Он теперь не на Транквиллити. Он улетел с эскадрой флота Конфедерации. Участвовать в каком-то ударе на одержимых; даже я не смог точно узнать, в чем их задача. Вы свободны послать весть Властительнице Руин, чтобы получить подтверждение, если хотите.
- Я так и сделаю, - упрямо произнесла Луиза. Она поднялась, протянула руку Женевьеве. - Я хочу прогуляться, если это не против ваших правил. Мне нужно подумать обо всем, что вы сказали.
- Разумеется. Вы ведь моя гостья. Идите куда вам захочется, в этом куполе нет ничего, что могло бы причинить вам вред - ах да, возле какой-то живой изгороди у одного из ручьев есть растения, которые сильно жалят.
- Прекрасно. Что бы там ни было.
- Надеюсь, за ужином вы ко мне присоединитесь. Обычно мы встречаемся предварительно для коктейля на террасе, около половины восьмого.
Луиза слишком не доверяла себе самой, чтобы что-нибудь сказать. Когда рука Джен крепко сжала ее ладонь, она пошла прочь через лужайку, свернув под углом, чтобы обогнуть бассейн и счастливую толпу в нем.
- Это все было до глупости невероятно, - вырвалось у Джен.
- Да. Если он, конечно, не самый большой лжец в Конфедерации. Я была так глупа. Я делала все, что он от меня хотел, точно какая-нибудь немая заводная кукла, приведенная в движение. Как я только могла подумать, будто нас с тобой освободит от надзора полиция после того, как мы пытались контрабандой провезти одержимого на Землю? Они убивают людей за куда меньшие грехи.
Выражение лица Женевьевы было как у грустного щенка.
- Ты же не знала, Луиза. Мы с Норфолка, нам никогда не говорили ничего о том, как обстоят дела в других мирах. И мы дважды улизнули от Декстера, предоставленные сами себе. Это больше, чем когда-нибудь удалось бы проделать Чарли.
- Да, - вся тяжесть ее гнева состояла в том, что его жар сфокусировался у нее внутри, обратясь против нее же. Люди Би-7 сделали все, что должны были, чтобы защитить Землю. Чарли прав, она не представляет собой никакой ценности. Она не понимала, какой большой опасностью для вселенной является Декстер. И при всем при том не понять ничего из происходящего, кроме как беспокойства насчет Робсона…
Как глупо!
Они прошли через лужайку и через магнолиевую изгородь и очутились в яблоневом саду. Немногие деревья обнаруживали свой возраст изогнутыми стволами и узловатой серой корой. С их ветвей свисали огромные плети омелы, корни этих паразитов образовывали на стволах кривые наросты. Конструкции биотехов, напоминающие миниатюрных овечек с золотисто-коричневым мехом, паслись вокруг стволов, выравнивая траву и заставляя лужайки выглядеть опрятно.
Джен некоторое время наблюдала за их безмятежными движениями, зачарованная привлекательным видом. Не совсем похоже на отродье дьявола, которое викарий Колстерворта каждое воскресенье проклинал со своей кафедры.
- Ты думаешь, он отвезет нас на Транквиллити? Хотела бы я его увидеть. И Джошуа, - поспешно добавила она.
- Думаю, что да. Мы уже ему не нужны.
- Но как же мы попадем на Ореол? Вакуумные поезда и башни отменены, а использовать космические суда в земной атмосфере людям теперь запрещено.
- Разве ты ничего не слышала? Чарли и есть правительство. Он может делать все, что захочет, - Луиза улыбнулась и прижала Джен теснее к себе. - Мы же знаем Би-7 - и этот купол, вероятно, может ринуться на орбиту сам по себе.
- Взаправду?
- Скоро мы это увидим.
Они медленно прогуливались вокруг дома, их успокаивала знакомость всего, что они видели. На другой стороне фруктового сада они наткнулись на ветхую оранжерею с большими полуразрушенными деревянными рамами, полки в ней были забиты глиняными горшками с кактусами и отростками пеларгонии. Прислужник-шимпанзе кружил по проходам, таща за собой шланг и поливая низкорослые зеленые растения.
- Похоже, что у них в этом куполе зима, - заметила Луиза Женевьеве, когда они заглянули через дверь.
За оранжереей шла целая аллея вишневых деревьев. Под ними вышагивала пара крупных павлинов, их пронзительные крики звенели в тяжелом воздухе. Сестры остановились, чтобы посмотреть, как один из них распустил зеленый с золотом хвост, а шею важно изогнул назад. Стайка тщедушных пав, совсем затерянных на этой аллее, продолжала что-то клевать в гибкой траве, игнорируя этот спектакль.
Когда они пересекли подъездную дорожку, там не было никаких признаков ни джипа, ни Иванова Робсона. Они пролезли сквозь дыру в живой изгороди из кустов белой фуксии и снова оказались возле бассейна. Чарли исчез из патио.
Одна из девушек, играющих возле бассейна, заметила их, помахала рукой и что-то крикнула, отряхиваясь. Она была года на два старше Луизы, на ней было пурпурное бикини.
Луиза вежливо подождала, нейтральное выражение лица маскировало ее смущение. Бикини было очень маленькое. Она попыталась прогнать от себя мысль, что ни в одном магазине Норфолка такой костюм не считался бы приличным. Джен, кажется, ничего не смущало.
- Эй! - приветливо сказала девушка. - Я Дивиния, одна из подруг Чарли. Он нам говорил, что вы приедете.
Она обратилась к Женевьеве:
- Не хотела бы окунуться? Тебе, кажется, жарко, и ты выглядишь усталой.
Джен с тоской посмотрела на группу смеющейся молодежи, плещущейся в бассейне, некоторые из них вполне подходили ей по возрасту.
- А можно? - спросила она сестру.
- Ну… У нас же нет костюмов.
- Нет проблем, - сказала Дивиния. - В раздевалке полно запасных.
- Тогда пошли, - улыбнулась Луиза.
Женевьева сверкнула улыбкой и поскакала к дому.
- Не хочу быть невежливой, - сказала Луиза, - но кто вы?
- Я же тебе сказала, милая, - подруга Чарли. Очень хорошая подруга, - Дивиния проследила за направлением взгляда Луизы и сдавленно фыркнула. Сильнее выпятила свои груди. - Если они у тебя есть, щеголяй ими, дорогая. Они не вечны, даже при генинженерии и косметике. Гравитация всегда нас в конце концов побивает. Честно, она еще хуже, чем налоги.
Луиза так сильно покраснела, что вынуждена была бороться с этим при помощи программы нейросети.
- Извини, - сказала Дивиния и хитровато улыбнулась. - Это все я и мой длинный язык. Я не привыкла к людям, у которых табу на тело.
- Нет у меня никаких табу. Просто не знаю здешних порядков, вот и все.
- Фу, бедняжка, этот мир должен казаться тебе ужасно громким и стремительным. А я не очень-то помогаю сделать его тихим, - она схватила Луизу за руку и потащила ее к бассейну. - Пошли, я представлю тебя всей компании. Не будь такой застенчивой. Получишь удовольствие, я обещаю.
Посопротивлявшись несколько секунд, Луиза позволила тащить себя. Нельзя же дуться на человека с такой солнечной натурой.
- А ты знаешь, чем занимается Чарли? - спросила она осторожно.
- О господи, дорогая, ну конечно. Вот почему я с ним.
- С…?
- Мы доводим друг друга до бессознательного состояния. Вот что значит - с ним. Заметь, что мне приходится делить его с половиной здешних девушек.
- О-о.
- Что, я привожу тебя в ужас? Да? Боже мой. Я совсем не леди.
- Смотря как считать, - дерзко произнесла Луиза.
Дивиния улыбнулась, отчего среди ее веснушек появились большие ямочки.
- У-ух ты, настоящая норфолкская бунтовщица. Это хорошо. Задашь этому мужику хороший средневековый ад, когда вернешься.
Луиза была представлена всем, кто плескался в бассейне. Их насчитывалось более двадцати человек, шестеро детей, а остальные - подростки и двадцатилетние, две трети - девушки. Луиза не могла не заметить, что все они - красотки. Потом она сбросила туфли и, сидя на краю бассейна, болтала босыми ногами в мелкой воде. Дивиния села рядом с ней и вручила ей еще один бокал с прохладительным.
- Твое здоровье.
- И твое, - Луиза отхлебнула глоточек. - А как ты с ним познакомилась?
- С Чарли-то? О, у папы с ним были какие-то дела целые десятилетия. Мы, конечно, не такие богатые, как он. Кто может с ним сравниться? Но у меня хорошая родословная, дорогая. Не говоря уже о теле.
Она помешала свой коктейль специальной палочкой и насмешливо улыбнулась. Луиза ответила на ее улыбку.
- Классная штука, - продолжала Дивиния. - Человек не подходит для того, чтобы войти в этот особый магический круг без большого счета в банке, и даже этого самого по себе недостаточно. Перспективность тоже считается. Почти настолько же. Тебе нужно высокомерие и презрение ко всему простому, так что все понятия Би-7 тебя не шокируют. Этого у меня целые корзины. Меня воспитывали такой избалованной, денег было на целые тонны больше, чем мозгов. А мозгов у меня много, и самые лучшие нейроны, какие могут обеспечить деньги. Это меня спасло от бессодержательной жизни ребенка, предоставленного попечительству. Я для этого слишком умна.
- Так чем же ты занимаешься?
- В данный момент совсем ничем, дорогая. Я здесь просто потому, что я хорошая компания для Чарли. Это означает, что я могу получать удовольствие, массу удовольствий. Очень много секса, вечеринки с Чарли и компанией, еще секс, принимаешь стимуляторы, снова секс. Добираешься до лондонских клубов, смотришь кино и шоу, секс, тур на Ореол - секс в свободном падении! Вот так я теперь живу, получаю самый максимум. Как я сказала, все становится скучно и пусто, когда делаешься старше, так что наслаждайся жизнью, пока она у тебя есть. Вот такую жизнь я веду, видишь ли. Я по-настоящему хорошо себя знаю. Я понимаю, что нет смысла так жить целых сто лет. Это пустая трата, жалкое существование. Я видела богатых бездельников, доживших до шестидесяти, они мне надоели. У меня есть деньги, есть мозги, и у меня нет никаких сомнений; это добавляет чертовски много к потенциальным возможностям. Так что, когда мне будет лет тридцать пять или сорок, я что-нибудь придумаю для себя. Не знаю еще, что я стану делать: полечу на космическом корабле к центру галактики, или создам империю бизнеса, которая будет соперничать с Корпорацией Кулу; или буду основателем культуры, более прекрасной, чем эденистская. Кто знает? Но я собираюсь довести это до великолепия.
- А я всегда хотела путешествовать, - сказала Луиза. - Так давно, как себя помню.