- Наверное, вы не успели просмотреть наши досье, капитан, - непринужденно продолжал Док. - Мы с младшим - трюкачи.
- Понимаю, - сказал капитан, слегка оттаяв. - Ну, я бы попросил вас воздерживаться в дальнейшем от подобных "демонстраций". Или по крайней мере, предупреждать нас заранее. Мы запрещаем драки, или даже видимость драк, в общественных местах.
- Никаких проблем… сэр, - пожал плечами Док. - Простите, но мы все еще осваиваем обычаи этой команды.
- Вы быстро освоитесь, - с улыбкой ответил командир, смягчаясь. - Кстати, если у вас есть желание, я бы попросил устроить как-нибудь демонстрацию для всей роты, возможно даже дать несколько уроков, если вы… - Он внезапно замолчал, глаза его сузились, словно что-то пришло ему в голову. - Между прочим, - с наигранной небрежностью произнес он, - прежде чем мы слишком далеко уйдем от темы разговора, могу ли я узнать, что побудило вас устроить эту маленькую демонстрацию именно сейчас?
- Я… я говорил, что ма… что этот джентльмен выглядит немного слишком юным для легионера, сэр.
Командир окинул юношу быстрым оценивающим взглядом.
- Чепуха, - твердо произнес он. - Возможно, он и выглядит юным, но ему столько же лет, сколько и тебе. Разве не так?
- Столько же?
- Разве не так?
- О… так точно, сэр!
- Потому что если бы это было не так, он не смог бы нести с нами дежурство в казино. Понятно?
- Да, сэр. Понятно, сэр.
- Отлично. - Командир кивнул. - Постарайтесь довести это до сведения остальных.
- Немедленно, сэр. - Легионер отсалютовал и ринулся обратно к своим собеседникам.
- Прошу прощения, если это вызывает сложности, - сказал Док, - но Младший путешествует со мной с тех пор, как умерла его мама. Мы нанимаемся на работу как одна команда, нечто вроде оптовой сделки. Ваш лейтенант сказала, что не уверена, может ли взять нас, но как я понял, она утрясла это с вами перед тем, как дала окончательный ответ.
Непонятное выражение промелькнуло на лице командира, но исчезло прежде, чем кто-либо успел его понять.
- Все можно уладить. - Он улыбнулся. - Кроме того, он выглядит не менее крепким, чем любой из наших легионеров, хотя кое-кому это может и не показаться комплиментом. Все равно, я рад его присутствию на борту… и это относится ко всем вам. А теперь если вы меня извините, я пойду дальше.
- Желаю удачи, капитан, - прочирикала Тиффани, когда капитан уже повернулся, чтобы уйти.
- Спасибо… м-м-м…
- Тиффани, - подсказала она с улыбкой, слегка выгибая спину.
Командир окинул ее взглядом, несколько более внимательным, чем перед этим сына Дока.
- Правильно, - сказал он. - Ну… потом.
- Вытри слюнки, Тиффани, - тихо шепнул Лекс и толкнул ее локтем, видя, что она смотрит вслед удаляющемуся командиру. - Правда, я думал, что тебе нравятся более широкие в плечах, чем этот.
- У него есть другие привлекательные черты, - промурлыкала актриса, провожая капитаном хищным взглядом.
- Да? Какие же?
Она взглянула на него с подлинным изумлением.
- Ты хочешь сказать, что и правда не знаешь? - спросила она. - Боже мой, я узнала его, как только он вошел перед началом собрания. Он же сам сообщил нам, кто он такой.
Лекс пожал плечами.
- Ну, он богатый. И что?
- Сказать просто "богатый" - ничего не сказать, - настаивала Тиффани. - Этот джентльмен - Виллард Шутт, четвертый в ряду самых богатых людей во вселенной моложе сорока пяти лет, не голубых, не женатых и не моногамных.
Док нахмурился.
- Откуда ты знаешь?
- Откуда клоп знает, что будет дождь? - сухо ответил Лекс. - Да, я начинаю понимать, чем он тебя привлекает, Тиффи.
- Эй, девушке приходится заботиться о своем будущем, - сказала актриса. - Наш бизнес основан на торговле внешностью, а макияж не может долго скрывать все изъяны. Встретимся позже, парни. Хочу задать капитану еще несколько вопросов - просто чтобы он не забыл, кто я такая.
5
"Несмотря на сомнительное начало, отношения между легионерами и актерами-помощниками постепенно налаживались во время нашего путешествия к Лорелее. Не вполне приняв новых товарищей в свое стадо, рота, по крайней мере, решила не осуждать их огульно, а судить о каждом в отдельности по его поступкам и характеру.
Несомненно, этому отчасти помогли совместные уроки по азартным играм и способам жульничества в казино, которые в полете проводил Тулли Бэском и учителя из его школы дилеров казино.
Я не стану пытаться подробно излагать способы мошенничества и методы борьбы с ним, которые на них изучались, поскольку в мои намерения входит описать карьеру моего босса, а не обеспечить практическое пособие по жульничеству за игровым столом. Достаточно сказать, что поскольку обучение было довольно сложным и интенсивным, оно сплотило учеников, отчасти на основе тренировок друг с другом, а отчасти на основе обмена рассказами о досадных промахах и неудачах.
Наблюдая за прилежанием, которое рота проявляла на этих уроках, я, однако, не мог не задаться вопросом, готовятся ли они к предстоящему заданию, или, возможно, усердно запасаются сведениями для личного использования.
Очевидно, не мне одному это приходило в голову…"
Дневник, запись номер 203
* * *
Доклад Тулли Бэскома занял много времени, гораздо больше, чем ожидали, когда он явился на собрание без каких-либо записей. Двадцать пять лет работы в казино, в основном в качестве менеджера, натренировали его глаз и память до такой степени, что он редко что-либо записывал - будь то имена или цифры. Он мог, казалось, говорить без остановки, часами, оценивая сильные и слабые стороны каждого из своих учеников, а командир и двое младших офицеров по обеим сторонам от него заполняли страницу за страницей в блокнотах его меткими высказываниями.
Это было итоговое совещание в каюте командира, и вероятно, последнее перед тем, как Тулли и его команда покинет корабль на последней остановке перед завершающим отрезком пути на Лорелею.
После того, как обсудили всех легионеров, Шутт заложил карандаш в блокнот и откинулся на спинку и расправил затекшие мускулы, только сейчас почувствовав их.
- Благодарю вас, Тулли, - сказал он. - Уверен, что выражу наше общее мнение: вы проделали огромную работу - как во время уроков, так в вашем отчете об успехах роты.
Он замолчал и взглянул на лейтенантов, которые закивали и забормотали что-то в знак согласия, все еще слегка ошеломленные количеством информации, которую только что на них обрушили.
- Вы заплатили по высшей ставке. И получили все, что я мог дать, - ответил Тулли, пожимая плечами.
- Не могу придумать ни одного вопроса о ком-либо из легионеров, на который вы уже не дали бы исчерпывающего ответа, - продолжал командир, - но если вас не слишком это затруднит, не могли бы вы поделиться своими впечатлениями о всей роте в целом?
- Одни из лучших игроков, каких мне только приходилось обучать, хотя я бы попросил не передавать им моих слов, пока я здесь, - с готовностью признал преподаватель. - Конечно, мне не часто приходится обучать учеников, которые могут посещать подряд много уроков, день за днем, как во время этого путешествия. Обычно я обучаю людей, которые вынуждены выкраивать время на занятия параллельно с работой, по крайней мере до тех пор, пока не получат диплом.
- Вы считаете, они готовы к самостоятельной работе в казино? - настаивал Шутт.
Тулли почесал правое ухо и несколько минут молча хмурился, прежде чем ответить.
- Они довольно легко поймают случайных гастролеров, - сказал он. Что касается профессионалов - не знаю. Ваши мальчики хороши, но ведь шулера, которые могут нанести вам настоящий вред, шлифуют свое мастерство годами. Некоторых вам не засечь, даже если вы знаете, чего опасаться.
- Как хороших фокусников в цирке, - заметил Армстронг.
- Вот именно, - сказал Тулли. - Некоторые из таких фокусников даже рассказывают публике, что именно собираются сделать - например, подменить карту, и когда именно они это сделают, - и все-таки вы ничего не заметите, если они работают с нормальной скоростью. Я тоже не замечаю, а ведь я тренировал зрение долгие годы.
Командир нахмурился.
- Как же тогда их поймать?
- Иногда их нельзя поймать, - признал преподаватель. - Если их не обуревает жадность, и они просто выигрывают раз или два и переходят дальше, то им вполне это может сойти с рук. Почти единственный способ определить нечистую игру - следить за схемой. Если один из игроков начинает постоянно выигрывать, или один из столов начинает проигрывать чаще, чем можно объяснить плохим раскладом, то вы поймете, что у вас возникли проблемы. Только помните, не вздумайте терять время, пытаясь понять, как именно они это делают. Вы можете проиграть уйму денег, ожидая доказательств. Если что-то вызвало у вас подозрение, закрывайте игру за этим столом или выдворите постоянно выигрывающего счастливчика из казино. Конечно, если у вас в штате опытные дилеры и менеджеры, они должны сами справиться с этим, не дожидаясь вашей помощи.
- Я вам верю, - сказал Шутт, слегка поморщившись. - Мне бы просто хотелось не слишком зависеть от людей, не входящих в нашу команду.
- Ну, могу вас заверить, что ваши мальчики на голову выше любой службы безопасности, с которой я когда-либо сталкивался, - заметил Тулли. - Большинство охранников стоит только для вида - чтобы проигравшим не пришло в голову получить свои деньги обратно, ограбив заведение. Я бы сказал, что любая команда профессионалов, попытающаяся провернуть аферу исходя из предположения, что ваша рота - просто украшение витрины, столкнется с неприятной неожиданностью. Возможно, они и не смогут вычислить каждую аферу, но если противник допустит хотя бы малейшую небрежность, они раскусят его моментально.
- Наверное, это самое лучшее, на что мы способны, - вздохнул Шутт. - Мне бы только хотелось иметь какую-то дополнительную страховку.
- У вас она есть, - настаивал преподаватель. - Я уже говорил вам, что от глаз этой вашей девчушки, Мамочки, трудно что-то скрыть. Она великолепна. А такой эпитет я могу дать немногим. Она - едва ли не самый лучший "глаз божий", какой мне встречался. Даже мои собственные люди с большим трудом проводили свои трюки, когда она вела наблюдение. По правде говоря, я бы хотел поговорить с ней перед отъездом насчет возможности самому нанять ее, когда кончится срок ее службы… если вы не возражаете.
- Вы, конечно, можете попробовать поговорить с ней, - ответил Шутт, улыбаясь, - но не думаю, что у вас получится. Она непробиваемо застенчива, когда доходит до личной беседы. Именно поэтому, в первую очередь, мы и оснащены всеми этими камерами и микрофонами. Если вы действительно хотите с ней поговорить, советую вам одолжить один из наших коммуникаторов и побеседовать с его помощью.
- Чуть не забыл, - сказал Тулли, щелкнув пальцами. - Хочу поблагодарить вас за этот безумный тренажер с камерами и микрофонами. Давно уже я не видел такой странной штуки, но она творит чудеса. Я даже решил попробовать то же самое у себя в школе и внести в число предметов "глаз божий". И это благодаря вам. Думаю, ни в одной другой школе не обучают на таком тренажере.
Тулли имел в виду особую тренировку, которую Шутт организовал для ротного специалиста по связи - Мамочки. Зная, что застенчивость не позволит ей эффективно нести дежурство на людях, он предложил ей дежурить в центре наблюдения казино, и та согласилась. Этот центр представлял собой комнату, имеющуюся в любом казино, где стояли мониторы от всех объединенных в сеть камер, скрытых в потолке над различными игровыми столами. Эти видеокамеры были оборудованы телеобъективами, позволяющими давать электронное увеличение для пристального изучения любого дилера, игрока или карты, и являлись одним из основных средств защиты казино он мошенничества с любой стороны стола.
Чтобы научить Мамочку этому наблюдению, Шутт взял напрокат дюжину таких камер и микрофонов и установил их над столами, за которыми тренировались легионеры, чтобы Мамочка могла видеть и слышать все, что происходит, оставаясь в привычном уединении. Сперва Тулли скептически относился к этой затее, но однажды Шутт дал ему наушники, чтобы он мог разговаривать с Мамочкой по ходу занятия. Даже циничный преподаватель был поражен скоростью, с которой Мамочка разбиралась в правилах игры за столами, и ее способностью моментально замечать любые отклонения от них, хотя неизвестно, что поразило его больше: новаторская система обучения или сама Мамочка.
- Значит ли это, что я могу рассчитывать на скидку при оплате ваших услуг? - с невинным видом осведомился Шутт.
Тулли одарил его улыбкой.
- Могу понять, почему вас любят солдаты, мистер Шутт, - сказал он. - Чувство юмора, подобное вашему, на каждом шагу не встретишь.
- Это мне уже говорили, - ответил с улыбкой командир, давая понять, что и не ждал, чтобы преподаватель поступился частью прибыли. - Ну, если больше вопросов нет, то считаю, мы почти все обсудили.
Он взглянул на лейтенантов, ожидая подтверждения, но снова заговорил Тулли.
- Если не возражаете, мистер Шутт, у меня есть вопрос.
- Какой, Тулли?
- Ну, как я уже сказал, ваши парни получили большие познания в нечестной игре во время нашего полета, а в нашем договоре сказано, что ни одном из школьных документов они не будут названы в числе учеников, так?
- Правильно, - кивнул Шутт. - И что же?
- Как вы можете быть уверенным, что только что не подписали мой счет за обучение новой банды мошенников? Что удержит их от искушения самим использовать полученные знания и заняться этим бизнесом после службы в Легионе? И я вовсе не имею в виду, что они откроют свои школы дилеров.
- Мистер Бэском, - осторожно начал Шутт, - мы также обучаем наших солдат обращению с оружием, несмотря на то, что они могут использовать это умение и стать маньяками-убийцами на гражданке. Мы обучаем их навыкам, которые нужны для несения службы в Космическом Легионе, а за его рамками нам приходится верить, что они не используют их во зло после окончания срока службы.
- Верить? Этому сборищу проходимцев?
Армстронг уронил свой блокнот и бросил испуганный взгляд на командира, который пристально смотрел на Бэскома.
- Простите, - произнес Шутт угрожающе тихим голосом. - Я не вполне расслышал.
Тулли пожал плечами.
- Я только хотел сказать, что никогда еще не видел столько явных или потенциальных преступников, собранных в одну…
- Мне кажется, капитан хочет сказать, мистер Бэском, - поспешно перебила его Рембрандт, - что… не могли бы вы перефразировать свое утверждение?
До преподавателя наконец-то дошло звучащее в ее голосе предупреждение. Командир Космического Легиона, несомненно, знал цену находящимся под его командованием солдатам, но они были его солдатами, и нельзя было уничижительно отзываться о них, пусть и не без оснований.
- Я… гммм… только хотел сказать, что ваши парни проявили подлинную… склонность к мошенничеству, - сказал Бэском, поспешно давая задний ход. - Я просто несколько беспокоился… Ну, всегда есть шанс, что они испытают искушение злоупотребить тем, чему я их научил. Вот и все.
- А я им доверяю, - интонация Шутта больше подошла бы голосу, раздавшемуся из горящего куста. - Вопрос закрыт. Еще есть вопросы?
- Нет. У меня - нет, - сказал Тулли. - Это все.
- Отлично, - заметил командир. - Тогда, если вы нас извините, нам с лейтенантами надо еще обсудить некоторые вопросы. Еще раз благодарю вас за работу с ротой. И непременно передайте мою благодарность и восхищение вашим преподавателям.
- Обязательно, - ответил Бэском, и с облегчением покинул совещание.
- Вы представляете? - гневно произнес Шутт после ухода Тулли. - Этот человек подозревает, что наши солдаты не будут законопослушными гражданами!
Трое офицеров переглянулись и расхохотались.
В их веселье было нечто истерическое, и неудивительно для людей, которые слишком долго обходились без сна и наконец-то нашли способ разрядить напряжение.
- Наверное, он никогда раньше не работал с Космическим Легионом, - задыхаясь от смеха произнес Армстронг.
- Ну, с нашей командой - наверняка не работал, - согласилась Рембрандт, вытирая выступившие от смеха слезы.
- Но если говорить серьезно, - сказал командир, беря себя в руки, - Тулли действительно прав. Не забудьте предупредить роту, чтобы они держали руки в карманах, по крайней мере, пока не выполнят задание. Никакого хвастовства, никаких попыток добыть карманные деньги при помощи жульничества. Предполагается, что мы должны охранять это казино, и не годится, чтобы кого-то из нас замели как раз за то, от чего мы его охраняем. Такая реклама нам ни к чему. Кроме того, по-моему, с точки зрения тактики пока лучше не раскрывать, что мы знаем и чего не знаем.
- Ясно, босс, - ответила Рембрандт, отдавая честь указательным пальцем. - Вы хотите, чтобы мы сказали об этом сразу всем, или каждому в отдельности?
- И всем, и каждому, - твердо заявил Шутт. - Большинству хватит и общего предупреждения, но некоторым, мне кажется, пойдет на пользу, если им лично напомнить, что мы за ними наблюдаем и на этот раз не потерпим никаких штучек.
- Что у вас еще для нас есть, капитан? - спросил Армстронг, берясь за блокнот.
- В общем-то, ничего, - произнес Шутт, поднимая руки и потягиваясь. - Я просто подумал, что надо дать вам двоим возможность задать мне вопросы, которые не предназначены для ушей Тулли. У вас есть немного времени, чтобы просмотреть ваши заметки, а потом перейдем к окончательному распределению заданий - и нужно немного поспать. Вы оба все это время в полете работали на износ.
Рембрандт фыркнула.
- Кто бы говорил, - ответила она. - Вы лучше сами поспите, капитан, а то Бикер подсыплет вам чего-нибудь в еду.
- Бикеру всегда кажется, что я мало сплю, - пожал плечами Шутт, закрывая эту тему. - К его ворчанию через какое-то время привыкаешь. Поэтому, если хотите обсудить еще что-нибудь, - выкладывайте. Любые вопросы, не только по докладу Тулли.
- Больше ничего не могу придумать, сэр, - сказал Армстронг, бросив последний взгляд на свои записи. - Насколько могу судить, мы все уже охватили.
Командир кивнул.
- Знаю. И честно говоря, меня это немного беспокоит.
- Почему?
- Ну, в бизнесе есть одна старая пословица, - сказал Шутт, грустно улыбаясь. - Если вам кажется, что вы все охватили, это значит, вы что-то недоглядели.
- Веселенькая идея, - сухо заметила Рембрандт, затем бросила на командира озорной взгляд. - По правде говоря, у меня есть один вопрос, сэр, если вы действительно разрешаете задавать любые вопросы.
- Выкладывайте.
Рембрандт украдкой подмигнула напарнику.
- Мне просто интересно, насколько вы преуспели в предотвращении Красной Угрозы?