- Полагаю, что вы знаете гораздо больше меня, - уклончиво сказал журналист. - Возможно, уже сталкивались с чем-то подобным. И составили свое мнение на этот счет. Зачем же вам выслушивать мои невероятные гипотезы, если вы знаете, что дело обстоит совсем не так?
- У нас нет определенного мнения на этот счет, мистер Синчин. Мы не знаем, почему эта женщина располагает сведениями, какими она располагать никак не может. Никак. Ни при каких условиях. Она не имела и не имеет никакого отношения ни к деятельности НАСА, ни к аппарату Белого дома.
"Ого! - вновь подумал Синчин. - Они уже успели раздобыть ее фотографию и произвести тщательную сверку?.. Вот это оперативность, вот это размах!"
- Вы имеете в виду слова Армстронга и вашего президента? А как насчет ясновидения? Нострадамус в свое время…
- Почему она оказалась именно здесь? - вновь прервал Синчина американец. - Почему она говорила именно об "Аполлоне", а не о русской "Луне-пятнадцать"?
Советская автоматическая станция была запущена 13 июля, и разбилась при посадке на Луну 21 июля, когда американцы были уже там.
- Как раз в тот момент по радио повторяли пресс-конференцию с астронавтами, - пояснил Марк, - вот, видимо, что-то у нее и сработало. Но там и какие-то заскоки, не имеющие отношения… - Синчин кивнул на свои записи. - Обратили внимание? Девочка… Кролик… Сломанная кнопка. В отчете я этого не писал.
- Да, не писали, - подтвердил ван Маарен. - И прочитал я именно здесь, - он нагнулся к столу и постучал пальцем по раскрытому блокноту Марка. - Только что. И все это имеет отношение, мистер Синчин. Очень даже имеет.
- И какое же? - осторожно спросил журналист, с трудом сдерживая любопытство.
Американец некоторое время молча смотрел на него, потом взял блокнот и вновь откинулся на спинку стула.
- Хорошо, я скажу. Но не советую публиковать мои высказывания в вашей "Кроникл" или где-нибудь еще. И вообще говорить о них. Не советую, мистер Синчин.
Марк Синчин прожил на свете достаточно для того, чтобы научиться правильно понимать кое-какие нюансы.
- Я имею привычку следовать разумным советам, мистер ван Маарен, - сдержанно сказал он. - Так как давно заметил, что это очень облегчает жизнь.
Американец коротко кивнул и поднес блокнот к глазам.
- "Девочка Чанго встретит вас", - прочитал он. - Это из переговоров Хьюстона с "Аполлоном", мистер Синчин. Уже на лунной орбите, за восемь часов до посадки в Море Спокойствия. Хьюстон сказал, что, по древней легенде, на Луне вот уже четыре тысячи лет живет китайская девочка по имени Чанго. Она стащила пилюлю бессмертия у своего хозяина-даоса, и тот ее за это вытурил на Луну. А вместе с ней там китайский кролик, он всегда стоит на задних лапках в тени корицы.
- Вот дьявол… - пробормотал Синчин. - Не слышал такой легенды. Значит, эта женщина и переговоры Хьюстона слуша…
- Не только.
Видимо, прерывать собеседника было фирменным стилем ван Маарена.
Он вновь перевел взгляд в блокнот Синчина.
- "Девочка Чанго нарядится Санта-Клаусом". Знаете, что такое Санта-Клаус, мистер Синчин?
- Кто такой, - машинально поправил американца журналист. - Известно кто: житель Лапландии, с густой белой бородой…
- "Санта-Клаус" - это кодовое словосочетание, - негромко, но отчетливо произнес ван Маарен. - Которое наши астронавты используют в ходе полетов. - Он сделал паузу и еще тише добавил: - Для обозначения наблюдений НЛО.
Журналист, потеряв дар речи, открыл и закрыл рот. Нашарил бокал с пивом, отхлебнул.
"Это же сенсация", - хотел сказать он, но вспомнил о совете ван Маарена и произнес другое:
- Значит, они там что-то видели? Там, на Луне?
Американец закрыл блокнот и положил его на стол, рядом с копией отчета Синчина.
- Мне не хотелось бы углубляться в эту тему, мистер Синчин. Думаю, я сказал достаточно много. Это очень интересная женщина, мистер Синчин. Возможно, здесь и вправду вполне уместно сравнение с Нострадамусом. Вопрос остается прежним: как, при каких обстоятельствах она очутилась в Стоунхендже? И откуда она там взялась?
Марк Синчин движением робота вновь взял бокал и сделал несколько глотков, не чувствуя вкуса напитка. Мысли у него в голове сталкивались и разбегались в разные стороны, как толпа на площади, застигнутая бомбежкой.
- По-моему, никто ее туда не принес, не привез и не сбросил на монгольфьере, - наконец сказал он. - По-моему, здесь мы имеем дело с перемещением через какое-то другое измерение. Как говорят фантасты - телепортация.
- Вы считаете, что дело здесь именно в телепортации? - спросил ванн Маарен.
- Во всяком случае, такая гипотеза имеет под собой кое-какие материальные основания. Есть факты, я в этом убедился.
Американец прищурился:
- Вы имеете в виду Филадельфийский эксперимент?
- Он самый, "Элдридж"… Я ведь в своей статье ничего не перепутал?
- Не могу дать однозначного ответа, - сказал ван Маарен и, помолчав, слегка прихлопнул ладонью по столу. - Хорошо. Допустим, телепортация. Но где она раздобыла такую информацию?
- Если вы уверены, что она непричастна ни к НАСА, ни к Белому дому, то остается, по-моему, только одно объяснение: предвидение будущего. То, о чем я говорил.
- Ну, да, все тот же Нострадамус, - кивнул американец. - Ветхозаветные пророки. Сны египетского фараона, растолкованные Иосифом. Но это все слухи и пересказы… Меня убедило бы только следующее: прорицатель выступает по радио, телевидению, в газете - и делает свои предсказания. Дядюшка Хо умрет третьего сентября. Или даже просто - этой осенью. Зимой пол-Таиланда сметет цунами. В семьдесят втором на Рим свалится метеорит. В семьдесят третьем будет совершено покушение на шведского короля. В семьдесят четвертом прилетят марсиане, а в семьдесят пятом рухнет Эйфелева башня, найдут Атлантиду и Брежнев поссорится с Кастро. Или пусть даже ничего публично не заявляет - пусть запишет свои предсказания в присутствии комиссии, а потом их положат в сейф и проверяют каждый год: что сбылось, а что нет. Вот тогда я буду окончательно уверен, что это не совпадение, а действительно предвидение будущего.
- В таком случае, и мой материал не может быть стопроцентным доказательством, - заметил Синчин. - Отчет-то я писал уже после событий, и записи в блокноте не датированы. И свидетелей нет.
- Мы думали об этом, - сказал ван Маарен. - Вы не могли знать о Санта-Клаусе и сломанной кнопке. Именно поэтому ваш отчет нас очень заинтересовал.
- А что это за сломанная кнопка?
- В лунной кабине, - пояснил ван Маарен. - Пришлось при старте с Луны тыкать шариковой ручкой. Выходит, эта женщина действительно заглянула в будущее, когда эти детали уже обнародовали.
- Красный Гор, - сказал журналист. - Это тоже какой-то код?
- Не знаю. Нужно будет проконсультироваться. - Американец потер массивную челюсть. - Итак, ясновидение… Можно принять за рабочую гипотезу. Вернемся к ее появлению в Стоунхендже. Насколько мне известно, никаких экспериментов, подобных Филадельфийскому, нигде в мире не проводилось. Ни в июне, ни в июле. Хотя мы не можем быть уверенными на сто процентов насчет Китая и Северной Кореи. Но она не азиатка, а американка… Келли видел вспышку.
"Да-да, вспышка, - подумал Синчин. - Именно вспышка. Все началось со вспышки".
- При исчезновении "Элдриджа" тоже была вспышка, - сказал он. - Правда, при исчезновении, а не при появлении. Кстати, в Стоунхендже не раз наблюдали свечение над камнями.
- Я знаю, - сказал американец. - Допустим, есть определенные зоны, где может произойти пробой пространства. Некий объект доставил эту женщину в Стоунхендж, причем ее предварительно парализовали, отсюда ее поза. А Келли застал отлет НЛО. То есть не отлет в обычном смысле, а исчезновение, подобно "Элдриджу". Пробой, вспышка - и все. Возможно, ее плачевное состояние - результат психического воздействия НЛО, такие случаи известны.
- Значит, ее похитили маленькие зеленые человечки. Запихнули ей в голову всякие сведения о будущем, которое для них, естественно, секретом не является, и доставили в Стоунхендж.
- Во всяком случае, такие предположения высказываются. О том, что инопланетяне существуют в ином пространстве-времени, в котором наше будущее является прошлым. - Ван Маарен взглянул на журналиста и добавил: - Я имею в виду отнюдь не фантастические романы. Впрочем, есть объяснение и попроще, если такое определение применимо в данном случае: они каким-то образом воздействовали на ее психику и инициировали латентную способность к ясновидению. Может быть, это произошло неумышленно.
- Вот у вас все и сложилось, мистер ван Маарен, - сказал Синчин. - Жительницу Чаттануги похитили инопланетяне, провели обследование, попутно инициировали способности к ясновидению и вынесли за борт своей "тарелки" в Стоунхендже. А одежду ее на память себе оставили.
Американец хмуро молчал и с силой потирал нижнюю челюсть.
- Слушайте! - встрепенулся журналист. - А если попробовать регрессивный гипноз?
Ван Маарен оставил свою челюсть в покое, хмыкнул и ответил:
- Весьма ненадежный способ извлечения подавленных воспоминаний. Если вас под гипнозом спросят, что с вами делали инопланетяне - которых на самом деле не было, - то вы, вероятнее всего, сможете просто придумать "память" о том, чего не происходило… Тем не менее, мистер Синчин, мы уже попробовали.
Журналист воспринял это заявление почти как должное - сколько же можно было удивляться оперативности и возможностям заокеанской спецслужбы…
- Поскольку вы сейчас со мной беседуете, - сказал он, - то результат, надо полагать, оказался неутешительным.
- Именно так, мистер Синчин, - подтвердил американец.
- Что, никакой реакции?
- С ней работали пять психиатров. Пять, - ван Маарен для наглядности поднял руку и показал пятерню. - Независимо друг от друга. И заключение у каждого из них одинаковое: там стоит очень прочная блокировка. С такой блокировкой им работать не приходилось.
- Значит, зеленые человечки квалифицированнее наших специалистов, - резюмировал журналист. - И что дальше?
- Будем держать под наблюдением и повторять попытки. Есть надежда, что со временем блокировка ослабнет. Правда, есть и другая проблема…
- Ее психическое состо…
- Да, - в очередной раз рубанул топором ван Маарен, отсекая фразу Синчина. - Пока релевантность очень низкая. Нулевая.
- То есть?
- То есть мы атакуем ее вопросами о НАСА и сенаторе Кеннеди, а в ответ получаем обрывок фразы о каких-то ассемблерах. Или о черепе в белом тумане. Или вообще ничего не получаем. Будем работать… Если не случится психического коллапса.
- Есть такие опасения?
Американец едва заметно кивнул:
- Увы, есть.
- Собственно, чего вам опасаться? Возможно, это прозвучит цинично, но ее состояние должно быть вам только на руку: она не сможет никому выдать никаких тайн, если они у нее есть, и повредить вашей национальной безопасности.
- Мы не знаем, единственный ли это случай, мистер Синчин. И какими секретами владеют другие. И в каком они состоянии.
- И где находятся, - подхватил журналист. - Не в подвалах ли КГБ… Или у Кастро. Представляю, что было бы, если бы она появилась лет на десять раньше и предсказала берлинскую стену или убийство Кеннеди… - Журналист запнулся, теперь уже не из-за американца. - Вы предложили мне высказывать все, что угодно… А как вам такая версия? Она просто прибыла из будущего. Вот и все.
Ван Маарен некоторое время молча смотрел на журналиста, а потом ответил:
- Вероятно, на вас, англичан, крепко повлиял ваш Уэллс с "Машиной времени". Фантастика сама по себе штука интересная, но вряд ли стоит руководствоваться ею на практике.
- А другой наш соотечественник писал: "В земле и небе более сокрыто, чем снилось нашей мудрости, Горацио", - парировал Синчин.
Американец слабо улыбнулся:
- Ну, если начать оперировать цитатами… На любого Шекспира найдется свой Уитмен, а на Байрона - Рильке. "Природа - сфинкс. И тем она верней своим искусом губит человека, что, может статься, никакой от века загадки нет и не было у ней". Тютчев, русский ответ Шекспиру. Нет никаких загадок.
Журналист с уважением посмотрел на ван Маарена. Сотрудники Агентства национальной безопасности, судя по всему, были людьми весьма образованными. Во всяком случае, сам Синчин впервые слышал и эти строки, и саму фамилию русского поэта.
- В дискуссию я вступать не буду, - сказал он. - Но вы же сами просили выдавать самые невероятные гипотезы. Вот я и выдал. И она все объясняет.
- Что ж, именно фантазия, способность к творческому воображению и выделяет нас среди других животных, - задумчиво изрек Деннис ван Маарен. - Возможно, и мы сами - чья-то фантазия…
Марк Синчин вздохнул:
- Эх, жаль, читатели "Кроникл" ничего не узнают…
- А вы напишите роман, - посоветовал американец. - Фантастический роман, с другими именами, и местом действия. Только не сейчас, а лет этак через пять - семь.
- А что? - загорелся журналист. - Почему бы и не потеснить Уэллса?.. "Новые испытания машины времени"… Или нет: "Унесенные ветром времени"!
- "Унесенные ветром" - это очень оригинально, - с иронией заметил ван Маарен.
…Утром 4 сентября, слушая по радио сообщение о том, что накануне скончался вьетнамский лидер Хо Ши Мин, Марк Синчин вспомнил слова сотрудника Агентства национальной безопасности: "Меня убедило бы, если бы прорицатель точно предсказал, что дядюшка Хо умрет третьего сентября".
Деннис ван Маарен тоже оказался прорицателем.
Журналист отставил чашку с недопитым кофе и подумал, что обязательно напишет роман.
Но не успел.
8 сентября потерявший управление грузовик протаранил на одном из перекрестков Солсбери "рено" Марка Синчина. Журналист ушел в мир иной в карете "скорой помощи", которая везла его в больницу…
7
- Господи, ничего бы не пожалел сейчас отдать за бутылку пива и добрый кусок ветчины! - с чувством воскликнул Леопольд Каталински и, состроив гримасу, с размаху впечатал в стол тубу с концентратом. - Ну, почему я, болван этакий, не догадался прихватить с собой хоть немного ветчины?
- Все равно ты бы ее уже давно слопал, - с улыбкой заметила сидевшая напротив Флоренс Рок. - И, согласись, все-таки это, - она кивнула на прилипшую к крышке стола белую, с веселенькими красными узорчиками тубу, - гораздо лучше, чем питательные растворы внутривенно. Три раза в день.
- Не вижу особой разницы, - пробурчал Каталински. - Пусть мне пиво качают внутривенно. - С ветчиной! - фыркнул Алекс Батлер.
- А по-моему, на провиант грех жаловаться, - возразил Свен Торнссон и извлек из держателя очередную тубу. - Вы согласны, командир? Эдвард Маклайн, отрешенно потягивавший лимонный напиток, пожал плечами: - Сдается мне, что наш дражайший Лео просто-напросто отлежал себе зад в усыпальнице, и теперь брюзжит почем зря. - Сделав очередной неторопливый глоток, он назидательно поднял палец, немного помолчал и философски добавил с соответствующей мудростью во взоре: - Ветчина, уважаемый Лео, далеко не самое лучшее из того, что существует в этом мире.
- Совершенно верно, - с серьезным видом кивнул Батлер. - Разве может сравниться какая-то там несчастная ветчина, даже в совокупности хоть и с дюжиной бутылок пива, с хорошо прожаренной индейкой, этим чудесным продуктом, ради которого, собственно, Господь и затеял всю эту возню с созданием Вселенной?
- Остряки-самоучки! - проворчал Каталински. - Да ну вас всех!
Он махнул рукой, но губы его невольно растянулись в улыбке, и мгновение спустя смеялись уже все сидевшие за столом. Все пять членов экипажа межпланетного космического корабля "Арго", с каждой секундой все ближе и ближе подлетавшего к Марсу.
Впервые за многие месяцы все астронавты собрались вместе. До этого трое из них, усыпленные вскоре после начала перелета по маршруту Земля - Марс, коротали время в специальном отсеке, который они называли "усыпальницей". Замедление метаболизма на длительный период существенно сокращало расход продуктов питания и нагрузку на регенераторы воздуха. Что имело немаловажное значение в столь продолжительном рейсе. Да и чем занимались бы все эти месяцы пилот марсианского модуля Свен Торнссон, ареолог Алекс Батлер и инженер Леопольд Каталински?
Другое дело - командир. Командиру просто не положено вот так безмятежно спать во время полета. К тому же, он выполнял и обязанности бортинженера, за время предполетной подготовки освоив эту специальность. Анализ оперативной обстановки, сверка курса, связь с Землей, профилактические, а при необходимости и мелкие ремонтные работы… Забот и хлопот было выше головы, и Эдвард Маклайн за эти месяцы изрядно похудел (хотя и так был сухощав), несмотря на тщательно подобранный рацион и оптимальный, по мнению специалистов, режим питания. И это при том, что полет обслуживало более сотни работников ЦУПа - они были земным экипажем "Арго", и от их умения и смекалки во многом зависело успешное осуществление небывалой еще в истории космонавтики миссии.
Не приходилось скучать и нанотехнологу Флоренс Рок, дававшей все новые и новые задания нанокомпьютеру, - и без устали трудились миниатюрные ассемблеры-сборщики и репликаторы-копировщики, перестраивая системы корабля и тем самым наирациональнейшим образом приспосабливая их к условиям полета. Первого полета к Марсу не автоматического космического аппарата, которых немало было уже запущено к Красной планете, а межпланетного корабля с экипажем на борту.
Экипаж подбирался долго и тщательно. Сито строжайшего отбора прошли многие первоклассные специалисты - впрочем, даже и не подозревавшие о цели этого отбора. Круг претендентов все сужался и сужался (на одном из этапов выбыл и муж Флоренс, Саймон Рок, тоже великолепный нанотехнолог, - у него были проблемы с сердцем) - и в конце концов на последние сборы в штате Юта, в пустыне, где был уже давно смоделирован ландшафт Красной планеты, прибыли пятеро. Те, кто сейчас приближался к Марсу на космическом корабле "Арго".
Они разместились на базе, затерянной в просторах пустыни, и готовились к полету бок о бок, но знали друг о друге не так уж и много.