Когда за окном совсем стемнело, снова пошел сильный снег, то полковник Лазанья протянул руку к интеркому и, нажав кнопку, по громкой связи соединился с дежурным по лагерю офицером. Он поинтересовался, свободен ли канал телефонной связи с метрополией, так как он хотел переговорить с имперским Генеральным штабом. Дежурный офицер ответил, что в настоящий момент этот канал занят генерал-майором Менкесом. Этот дежурный офицер был в дружеских отношениях с полковником Лазанья, поэтому его заверил в том, что обязательно выйдет на полковника, как только комендант лагеря закончит свой разговор с метрополией, освободив канал связи.
Вскоре полковник Лазанья по телефонной линии разговаривал с начальником сектора имперского Генерального штаба генерал-полковником Мариусом Герце, который был командиром специальных частей павлианских вооруженных сил, который к тому же был его старым другом:
- Мариус, сначала я решил переговорить и проконсультироваться с тобой, прежде чем дать ход одному странному делу! Как ты знаешь, четыре года тому назад армейские кадры меня прикомандировали к имперским охранным частям. В течение всего это времени я занимал должность заместителя начальника фильтрационно-тренировочного лагеря, который занимается перевоспитанием и подготовкой к службе в имперских вооруженных силах детей землян Палеолога! Так вот очень похоже на то, что одна из групп этих землян приобрела паранормальные способности! Двадцать молодых землян стали телепатами! Этому факту я имею самые достоверные доказательства!
3
Новость о том, что двадцать курсантов группы "Браво" призваны в вооруженные силы Великой Павлианской Империи, что они свою службу продолжат нести в специальных войсках, подобно молнии, разнеслась по всему фильтрационному лагерю! Курсанты из других групп зачастили появляться на территории этой группы счастливчиков, чтобы узнать, насколько правдив этот слух. Но, как только они переступали порог барака курсантов группы "Браво", то сразу же убеждались в том, что новость не вымысел, а настоящая реальность. Все койки в бараке казарме этой группы были уже свернуты, сданы в лагерную каптерку. Сами же курсанты из "Браво" уже были одеты в новенькую полевую форму. Они гордо в ней расхаживали по своему бараку, заставляя встречных рядовых павлианцев тянуться перед ними во фрунт, отдавать честь. И не удивительно, что подобное происходило, так как на плечах этих новоиспеченных павлианских имперских военнослужащих имелись соответствующие лычки и нарукавные знаки унтер-фельдфебелей.
Среди молодых землян унтер-фельдфебелей выделялись два павлианских офицера, которые, правда, имели лица нормальных землян без каких-либо павлианских улыбок - второй лейтенант Иван Краснов и капитан Николай Иванов. К тому же Иванову выдали форму капитана имперских военно-воздушных сил, ему вернули все его ранее отобранные знаки отличия, павлианские медали и ордена. Курсанты же группы "Браво", а также курсанты из других учебных групп, с интересом и глубоким уважением посматривали на небольшой перламутровый значок, который Николай Иванов с большой гордостью носил на левой половине офицерского френча. Значок представлял собой имперскую хризантему, посредине которой красовалась цифра "256". Такое общее количество боевых вылетов на штурмовку совершил Николай Иванов, когда служил в имперской штурмовой авиации. Всем курсантам фильтрационного лагеря было прекрасно понятно, что этому офицеры на деле было чем гордиться!
Сейчас же все получилось так, что капитан Иванов был прикомандирован к группе "Браво", вместе с курсантами этой группы он будет проходить специальную подготовку на базе имперских специальных войск "Сольвейг". Как и всякая другая информация об имперских специальных войсках, информация о "Сольвейге" была засекречена, никто не знал о том, где же именно находится эта имперская база. Даже комендант лагеря генерал-майор Менкес, не знал того, в каком месте эта, черт ее подери, база имперского спецназа располагается! Сегодня в три часа пополудни на Колибри должен был приземлиться планетарный шаттл с космического крейсера "Сорина". Этот крейсер принадлежал имперским специальным войскам, он должен был курсантов группы "Браво" доставить на эту базу "Сольвейг".
Жирард Менкес стоял у окна и, покуривая легкую сигару, наблюдал за суматохой, которая творилась неподалеку от лагерного барака земных курсантов группы "Браво". До этого момента все земляне для него были на одно лицо, ранее он никого из них не выделял, вообще не обращал на них внимания. Но после получения приказа из имперского Генерального штаба о переводе группы "Браво" в распоряжение генерал-полковника Мариуса Герце, своего старого недруга, генерал-майор имперских охранных войск немало времени провел за изучением личных дел этих курсантов. Ночь не прошла даром, теперь он знал в лицо, по крайней мере, двадцать своих курсантов, долго будет помнить их имена и биографии! Утром следующего дня генерал-майор в течение часа на повышенных тонах выговаривал майору Дауду все то, о чем о нем думал. Он даже обвинил его в утечке информации по землянам, хотя прекрасно понимал, что в этом нет вины майора. Этот майоришка попросту не мог иметь таких влиятельных связей и контактов в имперском Генштабе, чтобы так лихо его обойти.
В этот момент в поле зрения коменданта Менкеса показался полковник Лазанья, который с армейским баулом в руках спешил к бараку проклятых землян. Генерал-майор невольно сжал кулаки, вот он главный виновник провала его запроса в имперский Генштаб, этот дрянь полковник начал служить в имперских бронетанковых войсках вместе с генерал-полковником Герце более тридцати лет назад. Жирард Менкес в своих в руках пока еще не имел прямого доказательства предательства этого полковника. Он был уверен в том, что именно полковник Лазанья стал инициатором письма-приказа, пришедшего из имперского Генштаба по вопросу призыва в армию этих молодых землян.
Окурок сигары генерал майор Менкес умудрился прямо от окна швырнуть и попасть в пепельницу, стоявшую за его спиной на письменном столе. Он выругался, вернулся к столу и попросил секретаря вызвать к нему майора Дауда. Борьба за землян только начиналась! Он слишком долго прослужил в имперских охранных войсках, чтобы так просто отказаться от столь лакомого куска, как две с половиной тысячи молодых землян, пока ее остающихся в его лагере!
Планетарный шаттл приземлился в ста метрах от внешней лагерной ограды. Павлианские саперы мгновенно выложили специальный к нему настил по снегу. По настилу тотчас же застучали ботинки, подкованные гвоздями, девятнадцати курсантов. Они спешили, как можно быстрей, покинуть этот порядком надоевший им лагерь. Две с половиной тысячи земных курсантов, нарушая все лагерные правила, полезли на крыши бараков, поднимались на любые возвышенности, чтобы увидеть, как их друзья и приятели свободными людьми покидали этот проклятый фильтрационный лагерь. Молодежь подняла супергромкий свист, крик, аплодисменты, которыми остававшиеся в лагере курсанты провожали своих товарищей. В этот момент павлианские часовые на лагерных пулеметных вышках оставались флегматиками, они не хватались судорожно за гашетки пулеметов. Эти часовые не кричали, не требовали, чтобы эти недотепы, так называемые курсанты, прекратили свои безобразия, чтобы они срочно вернулись в классы и в бараки. Молодые парни со слезами в глазах провожали своих братьев землян, только что обретших частичную свободу, а сейчас спешивших занять места в планетарном шаттле. Одним словом, посадка девятнадцати бывших курсантов в шаттл прошла мгновенно, она заняла всего лишь полминуты.
Свист и крик прекратился, когда на выложенном по снегу настиле появилась фигура полковника Болеро Лазанья. Полковник шел, не сгибая спину, в руках он нес свой армейский баул с личными вещами. Когда он скрылся в люке шаттла, тот автоматически закрылся и загерметизировался. Через секунду на весь лагерь прозвучал пронзительный звук ревуна, предупреждавший о предстоящем взлете планетарного шаттла. Сразу же после ревуна взревел главный двигатель, шаттл качнулся и присел, из его дюз вырвалось синее пламя. Затем он медленно, но с каждым мгновением набирая скорость, стал карабкаться в небо, чтобы вскоре скрыться в низкой облачности. Курсанты в лагере дождались момента, когда перестал быть слышен рев двигателя шаттла, затем они медленно и неохотно начали расходиться по классным комнатам и жилым помещениям своих бараков!
Второй лейтенант Иван Краснов сидел рядом с иллюминатором, через который он наблюдал за всем тем, что происходило за бортом шаттла, но сейчас помимо какой-то серости там ничего уже не было видно. Двадцать бывших курсантов сидели в не очень-то удобных металлических креслицах, вместо мягких ремней безопасности они к своим сиденьям были прижаты металлическими поручнями, под которыми даже дышать было трудно. Но, тем не менее, разговоры не затихали, а все продолжались!
Иван еще раз внимательно осмотрел своих товарищей, обратив внимание на то, как сильно были они возбуждены, когда переговаривались с соседями. Никто из них ни на секунду не прикрыл своих глаз, один только Николай Иванов в этот момент всеобщего вдохновения спокойно подремывал. Иван видел, что он не притворялся, а действительно спал. Приказ о его прикомандировании к группе "Браво" поступил вчера, за оставшиеся часы Николай Иванов должен был передать все свои знания по отопительному ремеслу своему новому заместителю, именем которого даже не поинтересовался. Он вместе с ним обошел все лагерные бараки, показывал и рассказывал ему об особенностях лагерной отопительной системы, обращая его внимание на ее слабые места. Все это отняло у него так много сил и нервов, что сейчас Николай Иванов уже не дремал, а спал беспробудным сном, шум двигателя шаттла ему ни сколько в этом не мешал.
Иван любил космос, его так и притягивали бесконечные космические пространства. В детстве ему снились, он мечтал о космических полетах. Четыре года назад Краснов впервые в своей жизни совершил гиперпространственный перелет, но ранение в плечо заставило его тогда большую часть времени перелета провести в беспамятстве. Поэтому в его памяти так и не сохранились какие-либо воспоминания о том, своем первом космическом перелете. Сейчас же он сидел у иллюминатора шаттла, с нетерпением ожидая, когда же, наконец, увидит этот космос. Но его сознание вовремя и должным образом так и не отреагировало, когда серость за иллюминатором вдруг сменилась на непонятную черноту.
Только тогда, когда в его голове появился знакомый женский голос, Иван Краснов вышел из состояния ожидания встречи с космосом, принцесса Маария в этот момент выглядела сногсшибательно.
- Видимо, все же таков характер мужчин, они быстро забывают все свои обещания, данные женщине! Вот и приходится самой женщине разыскивать этого мужчину для того, чтобы напомнить ему о данном обещании!
- Привет, - не теряясь, тут же произнес Иван, - я не помню того, чтобы давал тебе какое-либо обещание! Но в любом случае мне очень приятно слышать твой голос и те слова, в которых ты сказала, что скучаешь по мне! Любому парню приятно, когда девушка произносит подобные слова. Должен признаться, что и я много думал о тебе! Каждый вечер я разговаривал с тобой, рассказывая о своих проблемах!
- Но до меня так и не дошли эти твои разговоры, значит, ты плохо старался! Захотел бы, и мы могли бы встречаться каждый вечер, ведь, сейчас мы с тобой свободно общаемся в мысленном диапазоне! Мне было бы так интересно обсудить с тобой проблемы, которые встают перед тобой! Девушки и женщины - наилучшие советники мужчин по любым вопросам, даже по государственным!
- Вероятно, ты права! Я плохо старался выходить с тобой на связь!
- Следующий раз ты уж постарайся связаться со мной! Для меня разговор с тобой имеет большое значение, у меня даже повышается настроение! Даже тетушка замечает, что у меня хорошее настроение, и тогда говорит, что я становлюсь хорошей девочкой!
- Всего пара дней прошло со времени нашего последнего разговора. За эти дни произошло так много событий, что даже не знаю, с чего начать?! Вероятно, тебе будет интересно узнать, что только что закончилась моя учеба в лагере! Сейчас мы всей учебной группой покинули Колибри, летим на имперскую базу "Сольвейг" для прохождения специальной подготовки, чтобы затем продолжить службу в имперских специальных войсках.
- Подожди, Иван, подожди! Ты только что упомянул Сольвейг, но, насколько я знаю, Сольвейг - это никакая не имперская база спецназа. Извини, но пока ты, к сожалению, не имеешь соответствующего допуска к тайнам и секретам Великой Павлианской империи, поэтому я не могу рассказать тебе о том, чем же на деле является эта Сольвейг! Тут что-то не то! Мне придется самой разбираться в том, с какой именно целью тебя и твоих друзей направили на Сольвейг. Вот видишь, какой ты нехороший мальчик, если бы ты постарался, разговаривал бы со мной каждый вечер, то я заранее могла бы все узнать. Тогда у нас не было каких-либо проблем! Так что жду встречи с тобой завтра, а сейчас, извини, но я побежала к дядюшке выяснять проблему, в который ты оказался! Целую, пока!
Иван так и не успел своей подружке, с которой был знаком всего три часа, сказать "до свидания", как его внимание оказалось захвачено картиной великого космоса.
За окном иллюминатора шаттла вдруг развернулась картина вселенной с яркими пятнышками звезд. Парень только ахнул от неожиданности и глазами впился в черноту космоса, расписанную светлячками, разной яркости и величины! Шаттл вышел в космос, наступила невесомость. Бывшие курсанты сразу же почувствовали какую-то легкость во всем своем теле, им захотелось полетать, но металлические поручни, по-прежнему, их сильно прижимали к сиденьям, не позволяя всплывать к потолку шаттла. В этот момент пилот шаттла, резко изменил направление его полета, перешел на полет из вертикальной в горизонтальную плоскость, придав шаттлу резкое ускорение. Уже через несколько минут вдали показался ярко освещенный прожекторами корпус космического крейсера.
Пилот шаттла, не снижая горизонтального ускорения, свой шаттл направил к этому крейсеру. Каким-то чудом, этот, казалось бы, совершенно неуклюжий шаттл проскользнул в узкую щель, которая внезапно образовалась в борту крейсера, при этом он не врезался, не задел самого корпуса крейсера. Паря над полетной палубой крейсера пилот шаттл резко тормознул, шаттл замер над своим парковочном месте, чтобы затем медленно опуститься на него.
Голос ИРа шаттла на павлианском языке потребовал:
- Пилотам и пассажирам, срочно покинуть шаттл. С летной палубы крейсера "Сорина" шаттл будет перемещен на техническую палубу для технического обслуживания, пополнения энергии! Рейс завершен!
Бывшие курсанты гурьбой один за другим покинули шаттл, минуя трап, они выпрыгивали на палубу прямо из люка. Вскоре все они стояли на этой гигантской, без конца и края, ярко освещенной летной палубе крейсера. Чуть в стороне от них стоял полковник Лазанья, с нетерпением поглядывавший на наручный хронометр. Заметив, что Иван Краснов смотрит на него, он жестом руки подозвал унтер-фельдфебеля к себе:
- Сейчас прибудет вестовой матрос на слайдере. Вас он доставит в жилой и тренировочный сектор, где обычно размешаются космодесантники, но на этот раз их на этом крейсере нет. Там вас разместят по кубрикам, вы получите новое обмундирование, экипировку и оружие имперских спецназовцев. Затем вы ознакомитесь с техническими возможностями по совершенствованию своего мастерства, продолжите обучение дальнейшим приемам спецназа. Во время перелета и до прибытия до места назначения будет тренироваться в рамках специальной программы по подготовке имперских спецназовцев. В связи с тем, что я назначен командиром отдельной имперской бригады спецназа, базирующейся на Сольвейге, твоя группа "Браво", Иван, будет проходить действительную службу в моей бригаде. Мне предложили, я согласился стать вашим непосредственным куратором на время перелета, в этой связи я буду контролировать, и направлять вашу военную подготовку и тренировки. Так что, парни, мы будем вместе учиться, работать по специальности и воевать!
В этот момент вдали, на другом конце летной палубы появилась легкая тень, которая беззвучно скользила к группе курсантов. Это был слайдер на тридцать посадочных мест. За пультом его управлением сидел механик-водитель, который по своему происхождению был самым настоящим павлианцем. Помимо того, что его лицо от уха до уха пересекала широкая клоунская улыбка, этот павлианец на голове имел большую и совершенно спутанную копну рыжих волос, на которой каким-то чудом держалось армейское кепи.
Глава 4
1
Сектор для проживания и тренировок космодесантников крейсера "Сорина" располагался в самой глубине его корпуса, под капитанской рубкой, между энерго-реакторном отсеком и отсеком жизнеобеспечения крейсера. Этот сектор вообще не имел иллюминаторов, так как своими помещениями он не выходил на внешнюю обшивку крейсера. Многие курсанты, никогда ранее не бывавшие на таких больших космических кораблях, как эскортный крейсер, еще в детстве мечтали о том, чтобы увидеть великий космос через иллюминатор космического корабля. В детских снах им снились космические красоты, панорамы и пейзажи - далекие звездные туманностями, Млечный путь и другие звездные скопления, разноцветная межгалактическая пыль. И сейчас этим почти достигшим зрелости курсантам очень хотелось прильнуть к иллюминатору, чтобы увидеть туманность "Конская голова"
Курсанты и их командир Иван Краснов были сильно удивлены и расстроены тем обстоятельством, что, когда они переступили комингс своего сектора, то перед собой увидели анфиладу мрачных помещений с голыми, металлическими стенами. Эти помещения, напоминали гроздь винограда, они расходилась во все стороны, вниз и вверх, вправо и влево, образуя сложную и изнутри не совсем понятную тригонометрическую фигуру. Эти девятнадцать парней вдруг осознали, что им предстоит в этих холодных и необжитых помещениях провести почти целый месяц. У них мурашки поползли по телу, упало настроение, они перестали шутить, многие попросту замолчали. Они ушли в себя, с какой-то внутренней душевной теплотой вспоминая о своих тесных лагерных каморках, в которых было трудно, практически невозможно уместиться двум парням. Но и в тех лагерных каморках ученики группы "Браво" всегда находили что-то свое, им необходимое, хотя бы сам факт уединения. Им там было уютно и по-домашнему комфортно!
Павлианские преподаватели избегали посещать своих земных учеников "на дому", поэтому тогдашние мальчишки в них они были предоставлены самим себе! Именно там, в этих лагерных каморках, им никто даже и не пытался залезть в душу, там они действительно были предоставлены самим себе!
Здесь же, стоя на пороге помещения своего временного размещения, курсанты вдруг осознали, что стоять или вспоминать о своем недавнем лагерном прошлом, его домашнем комфорте, было бы проявлением очередной детской наивности или попросту глупости с их стороны. Это было бы напрасной тратой времени. Они начали поднимать с пола свои баулы, чтобы, не дожидаясь сопровождающего, отправиться разыскивать свою казарму.