- Привет. - Макс присел на другой стороне костра. Бродяга был одет даже хуже него самого и явно давно не пользовался бритвой. Однако и в этих лохмотьях он производил впечатление какой-то изысканной небрежности и держался с прямо-таки воробьиной самоуверенностью.
Человек продолжал помешивать варево в своей посудине, а затем зачерпнул его ложкой, подул на нее и попробовал.
- Считай готово, - объявил он. - Четырехдневная похлебка уже почти созрела. Бери себе тарелку.
Он поднялся, покопался в куче меньших банок за своей спиной и выбрал одну из них. Макс чуть помедлил, а затем сделал то же самое, остановив свой выбор на той, в которой когда-то был кофе и которая, похоже, с того времени больше не использовалась. Гостеприимный хозяин налил ему щедрую порцию варева, а потом протянул ложку. Макс посмотрел на нее.
- Если ты не доверяешь тому парню, который пользовался ею до тебя, - рассудительно произнес бродяга, - подержи ее над огнем, а потом оботри. Что касается меня, то не беспокойся. Если клоп укусит меня, то погибнет в страшных мучениях.
Макс послушался этого совета, подержав ложку в огне, пока терпели пальцы, а потом вытерев ее собственной рубашкой.
Похлебка была хорошая, а голод сделал ее совершенно великолепной. Она была густая, из овощей и какого-то неопределенного мяса. Макс не стал ломать голову относительно происхождения составных элементов похлебки; он просто наслаждался ею. Через некоторое время хозяин сказал:
- Добавки?
- А? Конечно. Спасибо.
Вторая порция варева насытила Макса и наполнила каждую клеточку его организма ощущением блаженства. Он лениво потянулся, наслаждаясь своей усталостью.
- Ну что, полегчало? - спросил бродяга.
- Да, да еще как. Вот уж спасибо.
- Кстати, можешь называть меня Сэм.
- Ой, забыл. Меня звать Макс.
- Рад с тобой познакомиться, Макс.
Макс несколько помедлил, прежде чем задать вопрос, беспокоивший его все это время.
- Слышь, Сэм? А как ты узнал, что я был там? Ты что, услышал меня?
- Нет, - ухмыльнулся Сэм. - Но твой силуэт рисовался на фоне неба. Никогда больше не делай этого, мальчик, а то как-нибудь это станет последним, что ты сделаешь.
Макс резко повернулся и поглядел на то место, откуда смотрел на костер. Конечно же. Сэм был прав. Это надо же так влипнуть. Сэм продолжил:
- И далеко ты собрался?
- Чего? Да, еще чапать и чапать.
Сэм помолчал, а затем сказал:
- Дома твои, верно, без тебя соскучились?
- Чего? Откуда ты это знаешь?
- Что ты из дома сбежал? Ведь ты же так и сделал, правда ведь?
- Да. Похоже, что так я и сделал.
- Когда ты сюда притащился, видок у тебя был - прямо скажу. Может, еще не поздно все это дело послать, пока ты еще не совсем сжег за собой мосты. Ты подумай, парнишка. На дороге - оно не сахар. Я-то это хорошо знаю…
- Вернуться? Я никогда не вернусь!
- Что, так уж тебя достало?
Макс не отвечал, глядя на пламя костра. Ему было крайне необходимо разобраться в своих собственных мыслях, даже если для этого требовалось рассказать чужаку о своем, личном, - а этот чужак был какой-то очень легкий в общении. С ним говорить было просто.
- Сэм, а Сэм, у тебя была когда-нибудь мачеха?
- Что? Как-то не припомню, чтоб у меня была такая штука. Меня целовал на ночь детский дом центрального Джерси.
- Вот оно что. - Макс, спотыкаясь, выложил всю свою историю. Сэм иногда прерывал Макса сочувственными вопросами, чтобы разобраться в невнятице его рассказа. - И вот тогда я смылся, - заключил Макс. - Больше нечего делать. Ведь правда?
Сэм пожевал губами.
- Пожалуй что и правда. Этот самый твой отчим в квадрате - он смахивает на мышь, которая хочет стать крысой. Но теперь ты от него хорошо ушел.
- Ты же не думаешь, что они попробуют найти меня и притащить назад, ведь не думаешь?
Сэм помолчал, подкладывая в костер новую деревяшку.
- А вот в этом я не уверен.
- Что? А зачем? Я ему не нужен. Ему нет до меня никакого дела. Да и мамочке тоже, если говорить правду. Она, конечно, может поскулить малость, но сама для меня пальцем о палец не ударит.
- Все это так, но есть еще и ферма.
- Ферма? Мне она не нужна. Теперь, когда отец умер. Да по правде говоря, и ферма та слова доброго не стоит. Там хребет себе переломить можно, пока вырастишь хоть какой-нибудь урожай. Если бы Закон о пищевом производстве не запретил владельцам земли прекращать использование сельскохозяйственных угодий, отец давным-давно бросил бы обрабатывать свой участок. Без этого самого казенного проекта невозможно было бы найти такого идиота, который избавил бы нас от этой фермы.
- Про то я и говорю. Этот тип уговорил твою, так сказать, мамашу загнать ферму. Так вот, мое юридическое образование, может, и не очень, - но похоже, что деньги эти должны бы пойти тебе.
- Что? Да хрен с ними, с теми деньгами, мне лишь бы уйти куда подальше от этой парочки.
- Не произноси таких слов про деньги; власти предержащие повелят тебе заткнуться за подобное богохульство. Однако, скорее всего, то, как ты сам к этому относишься, не имеет ровно никакого значения. Насколько я понимаю, гражданин Монтгомери вскоре страстно возжелает увидеть тебя.
- С чего бы это?
- Твой отец оставил завещание?
- Нет. А зачем? Он не оставил после себя ничего, кроме этой фермы.
- Я, конечно, не знаком со всеми хитростями законов вашего штата, однако то, что по крайней мере половина этой фермы - твоя, ясно как божий день. Вполне возможно, что мачеха твоя имеет только право пожизненного пользования своей половиной с передачей тебе после ее смерти. И совершенно очевидно, что она не может заключить законную сделку без твоей подписи. И вот вскоре после того, как завтра утром откроется судебная контора вашего округа, предполагавшиеся покупатели это выяснят. Вот тут-то они и забегают, разыскивая ее. И тебя. И ровно через десять минут этот самый красавчик Монтгомери бросится искать тебя. Если только он не занят этим прямо сейчас.
- Господи боже! А если они меня найдут, имеют они право заставить меня вернуться?
- А ты не давай им себя найти. Ты успел для начала уйти довольно далеко.
Макс подобрал с земли свой рюкзак.
- Пожалуй, я лучше двинусь дальше. Огромное спасибо, Сэм. Может, и я тебе когда-нибудь пригожусь.
- Да сядь ты.
- Послушай, я уж лучше постараюсь убраться отсюда подальше.
- Парень, ты сейчас совсем выжатый, и поэтому голова у тебя не очень соображает. Ну и далеко ты сегодня уйдешь, в такой отличной форме? Вот завтра, ранним утром, ясным и солнечным, мы с тобой спустимся вместе к шоссе, пройдем по нему с милю на юг. Там есть кафе, в которое заезжают шоферы грузовиков. И вот тут-то мы и подцепим какого-нибудь дальнобойщика, когда он будет выходить в хорошем настроении после хорошего завтрака. Договоримся, чтобы он нас подвез, и ты за десять минут проедешь больше, чем пройдешь сейчас за всю ночь.
Макс не мог не согласиться, что устал, точнее - совершенно вымотался. Кроме того, Сэм без всякого сомнения понимал в таких делах больше, чем он.
- А одеяло-то у тебя есть в этой твоей торбе? - спросил Сэм.
- Нет. Только рубашка… и книги.
- Книги, говоришь? Я и сам люблю почитать, когда есть подходящий случай. Дай посмотреть.
Макс довольно неохотно вытащил свои книги. Сэм поднес их поближе к костру и перелистал.
- Ничего себе, чтоб я был трехглазый марсианин! Да ты, парень, хоть представляешь себе, что это у тебя за книги?
- А как же.
- Но этого же просто не может быть, чтобы они были твоими. Ты же не член гильдии астронавигаторов.
- Нет, а дядя мой был. Он участвовал в первом полете к Бете Гидры, - гордо добавил Макс.
- Трепешься!
- Вот те крест.
- Но сам-то ты никогда не был в космосе? Да нет, конечно же, нет.
- Но я обязательно буду. - Тут Макс неожиданно признал то, о чем никогда ни с кем еще не говорил: желание повторить путь своего дяди и тоже отправиться к звездам. Сэм задумчиво слушал его. Когда Макс кончил говорить, он медленно произнес:
- Так, значит, ты хочешь стать астронавигатором?
- Конечно же хочу.
Сэм почесал себе нос.
- Послушай, парень, не хотел бы я, чтобы мои слова были для тебя холодным душем, но ты же и сам понимаешь, как все это делается. Стать астронавигатором почти так же трудно, как попасть в Гильдию водопроводчиков. Гильдия не встретит тебя с распростертыми объятиями только из-за того, что тебе, видишь ли, захотелось в нее вступить. Членство в ней, как и во всех хорошо оплачиваемых гильдиях, передается по наследству.
- Но ведь мой дядя был членом этой гильдии.
- Вот именно, дядя, а не отец.
- Нет, но член гильдии, у которого нет сыновей, имеет право представить кого-нибудь другого. Дядя Чет мне это объяснял. Он говорил мне, что собирается зарегистрировать мою кандидатуру.
- И он это сделал?
Макс молчал. В то время, когда дядя умер, он был еще слишком юным, чтобы суметь разобраться, как это можно узнать. А когда за дядей последовал отец, его без остатка поглотили домашние дела, и он так ничего не выяснил, подсознательно предпочитая лелеять свою мечту вместо того, чтобы подвергать ее проверке.
- Не знаю я, - наконец ответил он. - Я отправлюсь в Земпорт в Великое Братство и все узнаю.
- Да-а. Ну что ж, удачи тебе, парень. - Сэм глядел на огонь костра, как казалось Максу, печальными глазами. - Так я сейчас на боковую, и тебе советую. Если продрогнешь, там, под тем камнем, есть кой-чего - мешковина, упаковочные материалы и всякое такое. Не замерзнешь, если не боишься подхватить блоху-другую.
Макс заполз в указанную ему темную нору и обнаружил, что это что-то вроде пещеры в известняке. Ощупав пол, он нашел некое подобие подстилки. Он думал, что будет плохо спать, однако полностью выключился еще раньше, чем Сэм потушил костер.
Разбудило его солнечное сияние, разливавшееся снаружи. Он выполз из тесной норы, встал и потянулся, прогоняя одеревенение из своего тела. Судя по солнцу, было часов семь. Сэма нигде не было видно. Он осмотрел все вокруг, покричал, правда не слишком громко, и решил, что Сэм отправился к ручью попить и умыться. Тогда он вернулся в свое прибежище и вытащил оттуда рюкзак, собираясь сменить носки.
Дядиных книг не было.
На его запасной рубашке лежала записка: "Дорогой Макс, - говорилось в ней. - В котелке еще остался супчик. Можешь подогреть его на завтрак. Пока. Сэм. P. S. Жаль, что так вышло".
Последующее исследование содержимого рюкзака показало, что пропало и удостоверение личности, но остальное жалкое хозяйство Макса Сэма не заинтересовало. Макс не притронулся к похлебке, а сразу пошел к шоссе, терзаемый горькими мыслями.
Глава 3
ЗЕМПОРТ
Грузовое шоссе по виадуку пересекало грунтовую дорогу, по которой шел Макс. Он поднялся к дальней стороне шоссе и направился на юг по его обочине. Путь этот был отмечен знаками "Проход воспрещен", но, несмотря на это, тропинка была хорошо протоптана. Потом шоссе расширилось, чтобы дать возможность машинам снижать скорость. Далее, на расстоянии порядка мили, виднелось кафе - видимо, то самое, о котором говорил Сэм.
Макс перескочил через изгородь, окружавшую кафе и стоянку для машин, и подошел к стояночным ячейкам, в которых в ряд выстроилось порядка дюжины больших наземных кораблей. Один из них, готовившийся к отправлению, мелко дрожал, его плоское днище уже зависло в нескольких дюймах от металлического покрытия площадки. Макс подошел к переднему концу этого грузовика и снизу заглянул в кабину. Дверца была открыта, и через нее был виден водитель, наклонившийся над приборной доской.
- Эй, мистер! - окликнул его Макс.
Водитель высунул голову наружу.
- Чего тебе?
- Вы, случаем, не подвезете меня на юг?
- Да иди ты, парень. - Дверца захлопнулась.
Ни один из остальных грузовиков не готовился к скорому отправлению, кабины их были пусты. Макс собрался было уже уйти, когда еще один гигантский грузовик скользнул по тормозной полосе, достиг стоянки, медленно вполз в ячейку и, наконец, опустился на землю. Макс думал, не подойти ли к водителю сразу, но решил подождать, пока тот поест. Он отошел к зданию кафе и сквозь стекло стены, сглатывая слюни, смотрел, как изголодавшиеся мужчины изничтожают пищу, когда услышал за своим плечом приятный голос:
- Простите, пожалуйста, но вы заслоняете дверь.
- Ой, извините, пожалуйста, - испуганно дернулся Макс.
- Проходите, пожалуйста, вы же раньше меня. - Говоривший был лет на десять старше Макса. Его густо усыпанное веснушками лицо улыбалось почему-то только одним из уголков рта, а к шапочке, как заметил Макс, был приколот значок Гильдии водителей грузовиков. - Входите, - повторил человек, - а то рискуете, что вас тут в сутолоке затопчут.
Макс убеждал себя, что он просто посмотрит, нет ли там, внутри, Сэма, - в конце концов, не возьмут же они с него плату за то, что он просто войдет внутрь, если он не будет ничего есть. Почти втайне от самого себя он подумывал спросить управляющего, если у того будет достаточно дружелюбный вид, не найдется ли у них какой мелкой работы за обед. Слова этого веснушчатого склонили чашу весов; он проследовал за своим носом по направлению источника божественных запахов, струившихся из дверей кафе.
Кафе было переполнено, свободен был только один столик на двоих. Человек легко опустился в кресло и пригласил:
- Садитесь. - Увидев, что Макс мнется, он добавил: - Давай садись. Ненавижу есть в одиночку.
Макс ощутил на себе взгляд управляющего и сел. Официантка вручила каждому из них меню, и водитель одобрительно окинул ее взглядом. Когда девушка отошла, он заметил:
- Раньше в этой помойке была автоматическая система обслуживания, и они разорились. Вся торговля перешла в "Тиволи", в восьмидесяти милях отсюда. Новый хозяин выкинул всю эту хурду-мурду на свалку, набрал девиц, и дело снова пошло. Ничто не улучшает вкус еды так, как хорошенькая девушка, ставящая ее на столик перед тобой. Верно ведь?
- Э-э… наверное. Конечно.
Макс не слышал, что ему сказал водитель. Он очень редко бывал в кафе, да и то только за стойкой в Клайдовских Углах. Цены в меню его ужаснули; ему хотелось заползти под столик.
Шофер внимательно посмотрел на него.
- В чем дело, браток, что тебя беспокоит?
- Беспокоит? Да ничего.
- Ты что, без цента?
Жалкое выражение лица Макса само ответило на этот вопрос.
- Ерунда, со мной такое частенько бывало. Ты успокойся. - Махнув рукой, он подозвал официантку. - Давай сюда, радость моя. Мы с напарником возьмем по бифштексу с яйцом сверху, а к нему это вот и вот это. И я хочу, чтобы яйцо было совсем чуть прожарено. Если оно будет, как подошва, я прибью его к стене как предостережение для потомков. Ясно?
- Да ты небось не сможешь даже гвоздь в яичницу вбить, - фыркнула девица и отошла, соблазнительно покачиваясь. Водитель не спускал с нее глаз, пока она не исчезла на кухне. - Видишь, про что я говорю! Ну разве ж может с этим конкурировать какая-то там механизма?
Бифштекс был отличным, и яйцо свернулось не совсем. Водитель сказал, чтобы Макс называл его "Рэд", а Макс в ответ сказал свое имя. Макс как раз подтирал кусочком хлеба остатки желтка с тарелки и раздумывал, сейчас поднять вопрос насчет поездки или чуть погодя, когда Рэд слегка наклонился вперед и негромко сказал:
- Макс, ты куда-нибудь торопишься? У тебя найдется время для небольшой работы?
- Что? Ну, вполне возможно. А какая работа?
- Не против малость проехать на юго-запад?
- Юго-запад? По правде говоря, туда я и направляюсь.
- Добро. Так вот, какое дело. Хозяин говорит, что на каждой машине должно быть два водителя - а в противном случае надо отдыхать восемь часов после восьми за рулем. А я не могу сейчас этого себе позволить. За опоздание будет штраф, а напарник мой отключился. Этот дуболом налакался, и мне пришлось оставить его, чтобы малость пришел в себя. Так вот, через сто тридцать миль отсюда будет контрольный пост. Если я не предъявлю им второго водителя, они заставят меня остановиться.
- Да ты что, Рэд, я же не умею водить. Конечно, очень жалко.
- Да тебе и не надо будет - отмахнулся Рэд. - Ты каждый раз будешь отдыхающим водителем. Ты что, думаешь, я доверю свою малютку "Молли Мэлоун" кому-нибудь, незнакомому с ней? Я продержусь на стимуляторах, а посплю недобранное уже в Земпорте.
- Ты что, едешь до самого Земпорта?
- Конечно.
- Тогда заметано.
- Порядок. Так вот как это будет. Каждый раз, когда будем проезжать контрольный пункт, ты - спишь на койке. Ты помогаешь мне нагружать и разгружать - я должен скинуть часть груза и взять кое-что еще в Оклахома-Сити. А я тебя кормлю. Порядок?
- Порядок.
- Тогда почапали. Я хочу смыться отсюда до того, как тронутся остальные. Никогда не знаешь, кто из них может настучать. - Рэд кинул на стол бумажку и не стал ждать сдачу.
"Молли Мэлоун" была двухсот футов в длину и имела обтекаемую форму, создававшую на ходу отрицательную подъемную силу. Макс понял это, глядя на приборы; когда она задрожала и приподнялась над землей на стоянке, шкала "расстояние от грунта" показала девять дюймов, а после разгона это расстояние уменьшилось до шести.
- Отталкивание обратно пропорционально кубу расстояния, - объяснил Рэд. - Чем сильнее воздух прижимает нас к полотну, тем сильнее дорога нас отталкивает. Это не дает нам прыгнуть за горизонт. Чем быстрее мы едем, тем устойчивее.
- А что, если ты пойдешь с такой скоростью, что воздух прижмет днище к дороге? Ведь тогда же все мы на куски разлетимся!
- Шевели мозгами. Чем сильнее мы проседаем, тем сильнее нас отталкивает вверх. Я же сказал, обратно пропорционально кубу.
- А, ясно. - Макс вытащил дядину счетную линейку. - Если она как раз удерживает свой вес при клиренсе девять дюймов, тогда при трех дюймах отталкивание будет в двадцать семь раз больше ее веса, при одном дюйме - в семьсот двадцать девять, а при четверти дюйма…
- О таком даже и не думай. Даже при максимальной скорости я не могу опустить ее до пяти дюймов.
- А что ее двигает?
- Сдвиг по фазе. Поле бежит вперед, а "Молли" пытается его догнать… и никогда не может. Ты только не пытай меня про всю эту теорию - я просто нажимаю кнопки. - Рэд закурил сигарету и, держа рычаг управления одной рукой, удобно откинулся на спинку сидения. - А теперь забирайся-ка ты, друг, в койку. Контрольный пост через сорок миль.
Койка была расположена за кабиной, поперек машины, это было что-то вроде полки над сиденьем. Макс вскарабкался туда и замотался в одеяло. Рэд подал ему шапочку, точь-в-точь как свою.
- Натяни ее себе на глаза, только пусть будет видно эту бляху. - Бляхой был значок Гильдии водителей. Макс сделал, как ему было сказано.