Глава 19
- Послушайте, Гастон, - сказал я, - а нельзя ли где-нибудь остановиться и перекусить чем-нибудь земным. Эта биомасса у меня вот здесь уже стоит, - и я ребром ладони провел по горлу.
- Извините, месье полковник, - растерянно произнес Гастон, - но нас ждут в Париже в президентском дворце. Я уже телефонировал о нашем выезде и сказал приблизительное время прибытия. Нет, нет, мы никак не можем останавливаться.
- Слушай, Гастон, - перешел я на ты, - у меня дома говорят, что сытый голодному не товарищ. Как у вас называют придорожные кафе и вообще маленькие заведения, где можно выпить чашку кофе с пирожным, рюмочку вина или коньяка?
- Их называют "бистро", - сказал несколько удивленный спутник.
- Вот и останавливайся быстро возле первого же, я а тебе расскажу, почему они так называются, - распорядился я.
Бистро нашлось довольно быстро в небольшой деревушке. Мы присели на стулья, и я попросил что-нибудь покушать. Мне принесли кусок вареной курятины, достаточно тощей, маленький кусочек хлеба и бокал вина. Вино было неплохим, а курица была великолепной для меня, потому что не было сил говорить о гастрономических изысках. Гастон сидел и попивал кофе, раздумывая, как он будет объяснять задержку в дороге.
- Вали все меня, - сказал я плотно набитым ртом.
- Придется, - улыбнулся один из главных дипломатов Франции, - так почему наши бистро имеют такие названия?
- Мне кажется, что лет сто назад здесь были усские. Они требовали, чтобы обслуживание было быстрым и всегда кричали "быстро!". Вот поэтому ваши заведения и назвали усским словом - бистро, - наугад сказал я. Похоже, что наши планеты в целом идентичны и если есть какое-то расхождение в истории, то не очень и большое.
- Может быть, оно и так, но сейчас Оссия не находится в числе стран-победительниц и вообще неизвестно, где она будет находиться в самое ближайшее время, - сказал мой сопровождающий. Ему явно было неприятно напоминание о прошлых и не вполне приятных для него страницах истории Ранции.
Я встал из-за стола. Бокал легкого вина и курица оказали на меня эйфорическое воздействие. Мне стало хорошо на этой планете, где почти все так же, как и у нас. Такие же прекрасные милые люди, такой же воздух, солнце. Мы сели в машину и я сразу задремал, пропустив все, что встречалось нам по пути к столице этой страны.
Гастон хотя и занимал достаточно высокий пост в министерстве иностранных дел, но по возрасту был еще молод, лет тридцать пять, максимум - тридцать шесть. Он разбудил меня и сказал, что через пять минут мы будем у дворца президента. Президента зовут Александр, фамилия Ильеран, но обращаться к нему нужно Ваше превосходительство. Я кивнул головой в знак того, что понял.
Машина подъехала к полукруглому крыльцу, у которого стояли два гвардейца в красных шелковых эполетах и с винтовками в руках, а так же находилось человек двадцать с блокнотами и с фотоаппаратами на треногах. Журналисты.
Одновременно с моим выходом из машины открылась входная стеклянная дверь. На крыльцо вышел мужчина лет шестидесяти, в черном сюртуке, жилетке с часовой цепью и в белой рубашке с галстуком в виде бабочки, спрятанной под отвороты воротника рубашки.
- Это он, - успел шепнуть "мидовец".
- Здравствуйте, здравствуйте, мой дорогой, - сказал президент Ранции, - заключая меня в свои объятия.
Защелкали магниевые "блицы". Протокольная фотосъемка закончена. Мы прошли в кабинет президента.
- Ваше Превосходительство, - торжественно сказал я, - прошу принять документы, свидетельствующие о моей миссии на вашу планету.
С этими словами я протянул ему обращение ООН на французском языке. Президент взял документ, исполненный в цветном изображении на прекрасной бумаге с водяными знаками, прочитал один раз, прочитал второй, посмотрел на меня. Побарабанил пальцами по столу и сказал:
- Так, значит все правильно то, что мне пытались доказать два человека, принявшие ваш радиосигнал. С какой целью вы прибыли на нашу планету?
Я постарался популярно разъяснить ему, что наша планета примерно такая же, как и эта. В нашей Галактике не обнаружено обитаемых планет и научным путем было доказано, что в противоположной от нас Галактике должна быть аналогичная планета, населенная примерно похожими на нас людьми и что эта планета является противовесом в системе равновесия наших Галактик.
- Получается, что вы только предполагали, что такая планета есть, - сказал президент, подытожив сказанное мною. - А если бы расчеты оказались ошибочными? Тогда как?
- Летел бы дальше, Ваше Превосходительство, - ответил я, - пока мой корабль не сгорел бы при входе в атмосферу какой-нибудь планеты, если бы срока моей жизни не хватило для уклонения от нее.
- Вы имеете какую-нибудь миссионерскую или цивилизаторскую цель на нашей планете? - спросил президент.
- Какая может быть цель у ученого, подтвердившего теорию о существовании параллельной планеты? - вопросом на вопрос ответил я. - Теория подтверждена. Исследователь должен познакомиться с тем, что им было открыто, чему-то научиться у новых людей, чему-то научить их и установить отношения дружбы. Вернуться домой и доложить обо всем виденном.
- А не думаете ли вы, что ваши знания могут быть использованы во вред нашей стране? - спросил Ильеран.
- Мы ненамного ушли вперед по сравнению с вами и знаем, что вред себе могут нанести лишь жители своих стран, - сказал я. - Сотрудничество всех стран приносит только обоюдную пользу, а вот эгоистические интересы отдельных стран могут быть опасны для всех. Вы не могли бы сказать, какой сейчас год на планете Емля, а то я никак не могу точно установить это сам.
- Сейчас год 7920 от сотворения мира, - сказал президент.
Глава 20
Эта цифра мне ничего не дала.
- Была ли недавно большая война? - снова задал я вопрос.
- Да, в 7918 году закончилась война, и мы победили в ней. А агрессоры достойно наказаны, - гордо сказал Ильеран.
Так и есть, сейчас у них по-нашему 1920-й год. Все сходится. История идет параллельно с интервалом примерно в шестьдесят лет.
- Чем вы думаете заниматься в Ранции? - спросил меня президент.
- Я хочу познакомиться с вашей страной, с другими странами, рассказать о нас, сравнить наши жизни, что-то помочь, а потом буду собираться в обратный полет, - сказал я. - Прошу еще обеспечить сохранность моего корабля.
- Вы усский? - последовал следующий вопрос.
- На своей планете я русский, а здесь я представитель планеты Земля, - отпарировал я.
- У вас есть средства для съема жилья, на питание, а так же на организацию охраны вашего самолета? - спросил меня Ильеран.
Интересно, на нашу планету прилетели бы инопланетяне, а мы им сразу - а ну, покажь пачпорт. Нет пачпорта - летите отсюда к едерене фене. Сам этот Ильеран какой-то усский.
- Я думаю, что смогу заработать себе на пропитание, господин президент, - сказал я и встал, показав, что удивлен подобным приемом.
- Ну, и хорошо, - дружелюбно сказал президент, возвращая мне обращение ООН на ранцузском языке. - Таможенные органы проверят ваш корабль, а министерство внутренних дел поставит нашу визу и определит срок пребывания в Ранции.
Странная страна эта Ранция. Она и у нас тоже странная. Все у нее на пределе. Так можно сорваться, и поменять номер республики. То, из чего страна может извлечь политическую и иную выгоду, отдают в руки МВД. Во всех странах всем занимаются голубые мундиры и народ им послушен. И во все времена французы были скопидомами. И все это вранье, что они самые лучшие любовники. Это легенда, созданная ими же.
Я вышел на крыльцо президентского дворца и сразу же оказался в окружении репортеров.
В. Господин Снежинин, как прошел прием у президента?
О. Нормально.
В. Сколько времени продолжался ваш полет.
О. Восемнадцать с лишним лет.
В. Господин полковник, какова цель вашего прилета на Емлю?
О. Подтверждение научной гипотезы о существовании во Вселенной аналогичной планеты, обеспечивающей космическое равновесие.
В. Похожа ли наша планета на вашу?
О. Очень похожа.
В. А люди тоже похожи?
О. Один к одному, даже характеры такие же.
В. Есть ли на вашей планете такая же страна как Ранция.
О. Есть. Только она у нас называется Франция.
В. И даже есть такая страна как Оссия?
О. Есть. Она у нас называется Россия.
В. Насколько планета Земля обогнала в своем развитии планету Емля?
О. Ненамного. Лет на шестьдесят.
В. Что произошло за эти шестьдесят лет?
О. Люди стали старше на шестьдесят лет.
В. А все-таки?
О. Много будете знать, скоро состаритесь.
В. Где определена ваша резиденция?
О. Мне предоставили право самому выбрать место жительства по своим средствам.
В. У вас много средств?
О. Пока нисколько, но если вы от своих гонораров что-то отвалите, то будут средства на то, чтобы выпить чашку кофе.
Дружный смех. Журналисты пощелкали фотоаппаратами и стали расходиться. Передо мной осталась стоять одна девушка лет тридцати, среднего роста, не худенькая, пропорционально развитая фигура, приятное личико с веснушками на носу, с короткой прической а ля гаврош, одета в серый пиджак, черную юбку и черные туфли на высоком толстом каблуке. Она стояла и скептически смотрела на меня.
- Здравствуйте, Мариэтт, - сказал я. - Вот мы и встретились. Все-таки человеческий язык лучше морзянки.
- Лучше, - сказала девушка, глядя на меня оценивающим взглядом.
- Смотрите, что во мне такого, чтобы я не понравился вам? - спросил я, напомнив нашу давнюю размолвку в радиообщении.
- Посмотрим, - сказала Мариэтт.
Что-то не складывается наше общение. Вообще весь день какой-то неудачный, начиная с короткой пожарной лестницы во время высадки. Сейчас вторая половина дня. Я в центре их главного города Арижа, один, не знаю, куда мне идти и чем заниматься. Вокруг ходят люди, которым до меня нет никакого дела. Да они и не знают меня и не имеют желания знать, кто я такой. Мало ли людей в странной одежде можно встретить на улицах большого города. Я представил всю нашу дорогу до президентского дворца и примерно определил направление на северо-восток, где находился Ле Урже и где стоял мой, ставшим уже родным, дом. Я повернулся и пошел в том направлении. В принципе, это не так далеко. Часов через пять я буду уже там.
- Постойте, Снежинин, вы куда? - удивленно спросила Мариэтт.
- Как куда? - ответил я. - В Ле Урже в свой дом на аэродроме.
- Так вами действительно никто не заинтересовался? - еще более удивленно спросила она.
- Как видите, - сказал я. - Когда первый космонавт на нашей Земле полетел в космос, то весь мир знал об этом и этот человек стал самым знаменитым и уважаемым человеком в мире. Вот вам и разница между нашими планетами. Может, это только страна у вас такая, а в других странах все будет по-другому?
- Вы пойдете со мной, я вас никуда не отпущу, - твердо сказала девушка. - Не для того я доказывала всем, что к нам действительно летит космический корабль, чтобы выпускать из рук то, что попадает к журналисту раз в жизни. Давайте зайдем вот в этот ресторан и что-нибудь перекусим, - предложила она.
- К сожалению, - сказал я, - я не могу пойти с тобой в ресторан, потому что у меня нет денег, и мне нечем будет расплатиться за ужин.
- Олег, - спросила она, - можно я сейчас дам вам деньги, чтобы вы расплатились в ресторане, а потом вы мне вернете их, когда у вас появятся свои деньги?
Я кивнул головой. В ресторане Мариэтт быстро сделала заказ и пошла в дамскую комнату привести себя в порядок. Я видел, как она подошла к метрдотелю и от него стала звонить куда-то по телефону. То ли она полицейский шпион, то ли карбонарий, то ли журналист, что, впрочем, одно и то же.
Официант с подносом и Мариэтт подошли к столику почти одновременно.
- Завтра утром в моей газете будет материал о вашем первом космонавте, о встрече у президента и о предоставленной вам свободе. Завтра будет взрыв бомбы, - победно заключила она, и я еле успел подскочить, чтобы подставить ей стул.
- Спасибо, - сказала она, - неужели и у вас сохранилось хорошее воспитание?
- В какой-то части общества сохранилось, - сказал я, - а повсеместно правит бал бескультурье, называемое свободными взглядами и современным мышлением.
- Олег, не сердитесь, - умоляюще сказала девушка, - но я буду записывать то, что вы говорите, потому что так интересно смотреть на человека почти из нашего будущего, знающего, что с нами будет дальше. Что будет в 7921 году, - спросила она.
- Ничего особенного, - сказал я. - В Мерике будет создана национальная ассоциация, новым президентом станет Уоррен Ардинг, нобелевскими лауреатами станут Альберт Йнштейн за заслуги перед теоретической физикой и особенно за открытие закона фотоэлектрического эффекта, Анатоль Ранс за блестящие литературные достижения, отмеченные изысканностью стиля, глубоко выстраданным гуманизмом и истинно галльским темпераментом. Премьер-министром Ранции станет Аристид Риан. На парламентских выборах в Анаде либералы одержат верх над консерваторами. Вот, пожалуй, основные события будущего года.
Мариэтт снова сорвалась с места и отсутствовала минут десять, а у меня был просто зверский аппетит. К приходу девушки я осознал, что ел не курятину, а лягушачьи лапки. Откуда, думаю, в Ранции такие микроскопические курицы?
Глава 21
- Главный редактор в восторге, - выпалила девушка, - делай что хочешь, хоть спи с ним…, - девушка вдруг осеклась и покраснела. - Олег, только вы ничего не подумайте плохого про меня, но вы говорите такие вещи, которые стоят горы золота. Вы не рассердитесь на меня?
- А как вы думаете? - сказал я. Я был зол на весь мир и мне был не до сантиментов. - Мужчина сидит в ресторане и кушает на деньги женщины. Вместо встречи ему дали фантик в золотой обертке, когда фантик развернули, он оказался пуст. Я завтра же улечу в Мериканские соединенные штаты. Там живут те люди, которые знают цену каждому слову, приносящему им прибыли. У вас есть Пония? Есть. Так вот, понцы начали развиваться только благодаря американской деловой школе. Они стали собирать по всему миру самые безумные изобретения и начали их реализовывать. Они стали учиться всему, что могло принести им хоть какую-то пользу. То, что не получалось ни у кого, прекрасно получилось у понцев. Они стали ходить не в кимоно, а во фраках. Стали перенимать европейский образ жизни, не забывая, кто они есть. В уме у них остались феодальные пережитки, но это уже мировая держава, которая подминает под себя все страны в акватории океана, омывающего берега понских островов. Они применили окружающий их мир под себя. И помяните мое слово, придет время, когда Пония станет мировым производителем электронной техники, гигантом автомобилестроения и мастером делать все из ничего. А Ранция как была третьеразрядной вропейской страной, так ею и останется. То, что сейчас делается в вашей стране, через двадцать лет приведет к огромной катастрофе.
Мариэтт поперхнулась глотком кофе при моих последних словах и снова побежала куда-то.
- Побежала звонить, - почему-то со злорадством подумал я. Подозвал к себе официанта, попросил принести счет, оплатил его и сказал, что девушка сейчас вернется, а сам встал и вышел из кафе.
Уже темнело, а мое тело нестерпимо болело после земных нагрузок. Сейчас какой-нибудь кабинетный пингвинчик, прочитав о пользе физических нагрузок, побежит в тренажерный зал и начнет качать мышцы. Завтра он не сможет не только разогнуться, но даже дышать ему будет больно, потому что будут болеть все мышцы. То же самое и у меня. Я шел через силу, только злость тащила меня вперед.
- Месье, не угостите ли нас сигареткой? - передо мной стояли три апаша лет по двадцать, нагло улыбаясь мне в лицо и дымя сигаретами.
В моей стране обычно говорили так: мужик, дай закурить! Интернациональная фраза всех налетчиков и грабителей. Все-таки, Бог есть, он все видит и все знает и поэтому он послал навстречу мне этих трех парней, чтобы у меня была возможность выплеснуть все плохие чувства наружу и снова начать любить всех людей, ибо Бог есть любовь!
Я с чувством огромной любви врезал по физиономии того, кто стоял по левую руку от меня, а затем пнул по ноге главаря. Пнул по косточке чуть повыше ботинка и тут же ударил третьего. Не давая им опомниться, пошел по второму кругу, внутренне сдерживая себя, потому что ненависть начала перехлестывать через край, как в атаке на войне.
Один из противников уже "дал ноги", один лежал без чувств, а главный лежал в ожидании ударов ногами. Я же не из их породы волков позорных, которые только и могут стаей сбить человека с ног и запинать его. Поэтому на них и устраивают облавы с красными флажками, и весь криминал с интересом смотрит на то, как уничтожают позорящую их поросль.
Я наклонился к главарю и сказал:
- Я не курю, парень, но завтра вся полиция этой страны будет искать вас за то, что вы напали на первого, прилетевшего на вашу Емлю космонавта с другой планеты. Не повезло вам, ребята, интуиция подвела. Не волнуйтесь, в тюрьме вы обучитесь всему.
Из города я выбрался достаточно быстро. Примерно к полуночи я добрался до придорожного кафе, где впервые после приземления, вернее, после приемления вкушал емную пищу.
Хозяин закрывал ставни и готовился покинуть свое заведение. Я попросился на ночлег у него, обещая за это помочь в наведении порядка и мытье посуды. Посмотрев на меня и немного подумав, хозяин бистро согласился.
- Ах, мон шер, - сказал он, - жизнь такая штука, что с утра ты князь, а к вечеру падаешь лицом в грязь, и каждый старается на тебя наступить за то, что ты был князем. Не откажетесь выпить со мной стаканчик вина?
Я кивнул головой в знак согласия, и хозяин повел меня к себе.
- Я слышал, что вы прилетели откуда-то издалека, - начал он, - и у вас там живут такие же люди, как и мы, и что планета ваша такая же, как и наша. Скажите, война еще будет?
- Будет, сударь, будет, и достаточно скоро, и не в пользу вашей страны, - сказал я.
- Я так и думал, что не пойдет нам эта победа впрок, - сказал владелец бистро. - Пусть мы победили бошей, но мы их озлили и ограбили до нитки. Они будут мстить. Мой отец дрался под Еданом. Говорит, что нет ничего хуже злых ерманцев. А мы все оружие забросили в кладовки и наслаждаемся вечным миром. Ничего не бывает вечным. Народ-то хоть потом будет лучше жить?
- Потом будет жить лучше. Потом все будет лучше, - сказал я, - хотя каждому нравится свое время и в новом он не видит ничего хорошего. Когда мы были молодыми, нам нравилось то, что не нравилось нашим отцам, а нашим детям нравится то, что не нравится нам. Это жизнь.
- А дети у вас есть? - спросил меня мужчина.
- Пока нет, не с кем было заводить, - усмехнулся я.
- Обязательно будут, - улыбнулся мой собеседник, - и здесь вы найдете того, кого искали всю жизнь. А сейчас давайте спать. Третий час ночи.