– Ладно, это не важно. Важно то, что именно Николс разработал технологию изготовления прозрачного алюминия! И это была только первая из его разработок! Так что мы вполне можем дать ему формулу – более того, возможно, так и должно быть!
Маккой взглянул на него, чуть склонив голову набок – совсем не по-маккоевски и в то же время как-то очень знакомо.
– Но, Скотти, не значит ли это тогда, что у нас получилось? Что нам удалось найти китов, вернуться в своё время и…
– Нет, доктор. Это значит, что он получил от нас формулу – или же сумел запомнить достаточно из того, что я показал ему, чтобы воспроизвести процесс изготовления. То, что случится в наше время… это зависит от нас.
Маккой кивнул. Расправив плечи, он открыл дверь. Доктор Николс, с явной неохотой оставивший наедине своих непрошенных гостей, стоял спиной к окнам, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Маккой жестом пригласил его войти.
– Итак, доктор Николс – Марк… – начал Скотт.
– Минутку. – Николс перевёл дыхание. – Вы понимаете, что предлагаете мне.
– Да, – сказал Скотт. – Очень хорошо понимаю.
– Почему?
– Что – почему?
– Почему вы предлагаете мне это?
– Потому что нам кое-что от Вас нужно.
– Что же? Мой первенец? Моя душа?
– Нет, нет, – усмехнулся Скотт. – Всего лишь акриловые листы. Большие листы. Нам нужно, чтобы Вы оплатили эти листы и их доставку.
– То, чего вы просите, стоит несколько тысяч долларов. То, что вы предлагаете взамен – если это правда – намного больше. Не говоря уже о славе и почестях…
– Поймите, Марк, – сказал Маккой, – у нас нет нескольких тысяч долларов. А нам позарез нужны акриловые листы. И срочно.
– Вам знакомо выражение "слишком хорошо, чтобы быть правдой"?
Маккой схватился за голову.
– Самое время нарваться на честного человека!
Николс был явно не в силах оторвать взгляд от экрана.
– То, что вы показали мне, похоже на правду, – сказал он. – Это, конечно, только начало, но начало правильное. Это как ответ – а я последние два года лишь формулировал вопрос. С другой стороны, случалось, учёные и поталантливее меня увлекались идеей вечного двигатели и ещё Бог знает каких абсурдных изобретений. Откуда мне знать…
– Вы думаете, что мы хотим Вас обмануть! – изумлённо воскликнул Скотт.
– Я подумал о такой возможности, – спокойно сказал Николс. – Возможно, вы даёте мне заведомо неправильную формулу. Или пытаетесь заставить меня заняться исследованием, начатым какой-то другой кампанией, чтобы потом обвинить нашу фирму в промышленном шпионаже.
– Об этом я не подумал, – удручённо сказал Скотт.
Криво усмехнувшись, Николс взглянул на Маккоя.
– Кабинетные учёные, – сказал он.
– Что мы должны сделать, чтобы Вы поверили, что мы действуем законно? – спросил Маккой.
– А вы вправду действуете законно?
– Ну… в общем да. Во всяком случае, мы не пытаемся обмануть или оклеветать Вас. Или нанести ущерб вашей фирме.
– Но если это формула правильна, вы могли бы продать её…
– Как Вы не понимаете? – вскричал Скотт. – У нас нет времени!
Николс присел на край стола, намеренно отвернувшись от экрана.
– В обычных обстоятельствах, если Вы хотите продать что-то подобное – нет, дайте мне договорить – вам следует обратиться в фирму и оформить лицензию за царское вознаграждение.
– Но нам не нужно царское вознаграждение. Нам нужно…
– Марк, – вмешался Маккой, – у нас нет на это времени. Мы должны заключить с кем-то сделку. Лучше, если это будете Вы. Не спрашивайте, почему. Если это будете Вы, думаю, мы можем быть уверены, что формула найдёт достойное применение. Если Вы считаете себя не вправе получить вознаграждение, можете пожертвовать его благотворительному фонду или подарить тётушке Матильде – дело Ваше. Но акрил нам нужен позарез, и время поджимает. Если нам придётся обратиться в другую фирму и поискать кого-нибудь менее щепетильного, мы так и сделаем.
Обхватив руками колено и подтянув его к подбородку, Николс внимательно посмотрел сначала на Скотта, потом на Маккоя. Затем он решительно встал, развернулся к экрану, дал команду сохранить созданный Скоттом файл и открыл стандартный бланк заказа. В графе "на счёт" он записал "Маркус Николс".
– Скажите мне, что вам нужно, – сказал он.
Глава 9
Лендровер Джилиан ехал по Кеннеди Драйв через Голден-Гейт-Парк.
– Вы уверены, что не хотите пойти с нами, мистер Спок? – спросила Джилиан. – Не обязательно заказывать именно итальянскую еду. Там Вы можете взять гамбургер, если хотите.
– Что такое гамбургер? – спросил Скотт.
– Гамбургер? Ну, это такой кусок говядины. Знаете, на куске хлеба. С листьями салата, можно и с помидором.
– Говядины, – повторил Спок. – То есть мяса?
– Да.
– Звучит заманчиво, Спок, – сказал Кирк.
Спок позеленел. Так, подумала Джилиан, вегетарианец. Только этого не хватало. Ей ещё ни разу не случалось видеть, чтобы человек так позеленел. Может, это сочетание дневного света с болезненным цветом его лица давало такой эффект, но его лицо приобрело явно зелёный оттенок.
– Я предпочёл бы не идти с вами, – сказал Спок.
– Как хотите.
Спок взглянул на Кирка.
– Я думал, что из всех, кого я знаю, только Саавик ест сырое мясо, – сказал он. – Но она росла среди ромулан.
– Оно не сырое! – вскричала Джилиан. – Его готовят. Сырой гамбургер, брр.
– Не думаю, что нам следует обсуждать вкусы Саавик, мистер Спок, – сказал Кирк. – И хотя мне очень неприятно Вас разочаровывать, должен признаться, я время от времени с удовольствием ем хороший бифштекс.
Мистер Спок посмотрел на Кирка с явным неодобрением. Джилиан удивило, что мысль о сыром мясе вызвала у него такое отвращение – учитывая, из чего делают суши. Она подумала, не следует ли изменить свой план и предложить им отправиться в японский ресторан. Потом её заинтересовало, в каком городе или стране живут люди, называющие себя ромуланами. Возможно, знакомая мистера Спока Саавик была уроженкой страны, название которой отличалось от названия живущего в ней народа – как Бельгия и валлоны. Или же мистер Спок не так хорошо говорит по-английски, как кажется, и на самом деле он хотел сказать, что его знакомая, любящая сырое мясо, росла среди румын. Но что за бифштексы в Румынии, и, кстати, что это за имя такое японское – Спок?
Но если он действительно из Японии или же из какой-то другой азиатской страны… подумала Джилиан с внезапным подозрением.
– Откуда мне знать, что вы двое – не добытчики китового мяса для азиатского чёрного рынка? – гневно спросила она.
– Какого чёрного рынка? – недоумённо переспросил Кирк.
– Люди едят китовое мясо? Мясо других разумных существ? – с нескрываемым ужасом спросил Спок. Его реакция весьма удивила Джилиан. До сих пор он казался ей сдержанным, чтобы не сказать бесстрастным.
– Вы оба делаете вид, что так много знаете о китах – и вдруг начинаете делать вид, что ничего не знаете.
– Я не делал вид, будто знаю, что люди едят китов, – сказал Спок.
– Джилиан, – сказал Кирк, – будь мы добытчиками китового мяса для чёрного рынка, зачем нам было бы ехать в Калифорнию и пытаться выкрасть двух китов, если мы можем охотиться на них в море?
– Откуда мне знать? Может, ваш корабль затонул. – Она указала подбородком на Спока. – Может, он хочет увести Джорджа и Грейси, поместить их в загон, как домашний скот, и начать разводить китов у себя в Японии или откуда он там…
– Я не собираюсь увозить Джорджа и Грейси в Японию, – сказал Спок. – Я вовсе не из Японии. Я никогда не был в Японии.
– В самом деле? А почему тогда Вы разгуливаете в этом самурайском наряде?
– Я из…
– Из Тибета, – быстро сказал Кирк. – Он из Тибета.
– Откуда?
– Из Тибета, – повторил Кирк. – Там нет моря. Это на высоте тысяч метров над уровнем моря. Зачем ему киты в Тибете?
– Час от часу не легче, – сказала Джилиан.
Лендровер подъехал к лужайке.
– Остановите здесь, пожалуйста, – сказал Кирк.
Джилиан заехала на стоянку. Она не задерживалась подолгу в Сан-Франциско, потому что не любила больших городов. Может, оставаться в этом парке на ночь опасно. Скорее всего, так оно и есть. Уже сгущались сумерки. Кроме них, на стоянке была только одна машина – старый обшарпанный мустанг, за рулём которого спал молодой человек. Джилиан стало жаль его. Наверно, ему негде жить.
Отворив дверцу, Кирк выпустил своего странного друга.
– Вы не раздумали? – спросила Джилиан.
– Нет, – сказал Спок.
– Пока, дружище, – помахал рукой Кирк.
– Мистер Спок, – спросила Джилиан, – как Вы узнали, что Грейси беременна? Кто Вам сказал? Это держалось в секрете.
– Это не могло быть секретом от Грейси, – ответил Спок. – Я буду здесь, – сказал он Кирку и зашагал через газон к склону с террасами, усаженными яркими рододендронами.
– Он что же, так и будет слоняться тут в кустах, пока мы будем есть? – спросила Джилиан у Спока.
– Такой уж он человек, – с улыбкой пожал плечами Кирк.
Джилиан включила первую передачу и выехала со стоянки.
Джэви проснулся, как от толчка.
– Эй, парень, здесь нельзя спать! Проснись! – И полицейский снова забарабанил по крыше мустанга.
– А? Добрый вечер.
– Знаю, иногда приходится тяжеловато, – сказал полицейский. – Но здесь не разрешается спать. Я могу дать Вам адреса нескольких ночлежек. Правда, уже поздновато, может, там больше не принимают, но…
– Мне не нужна ночлежка! – сказал Джэви. – Вы не понимаете. Я… – Он вылез из машины, достал бумажник, открыв его, показал полицейскому удостоверение и снова закрыл. – У нас тут были случаи вандализма. Я должен был присматривать, чтобы чего не случилось. – Он неловко усмехнулся. – Я вроде как новичок. Мне казалось, что не спать и сторожить легко, знаете, как показывают по телевизору? Но это так скучно.
– Да уж, – сказал полицейский.
Тут Джэви заметил какое-то мерцание в воздухе.
– Ух ты, видели?
Рванув с места, он промчался мимо полицейского и выбежал на газон. Тут он резко остановился. Странное мерцание и силуэт, секунду назад замеченный им, пропали.
– Видел что? Здесь ничего нет, парень. Дай-ка мне ещё разок взглянуть на твоё удостоверение.
Всё ещё глядя туда, где только что переливалось загадочное мерцание, Джэви снова вытащил бумажник. Хорошенько рассмотрев удостоверение, страж порядка сразу понял, к какому департаменту принадлежит Джэви.
– Кем ты себя воображаешь, мусорным детективом? Слушай, я не знаю, чего ты хочешь, выспаться за деньги налогоплательщиков или…
– Я работаю с четырёх утра! – сердито сказал Джэви. Он указал на свой мустанг. – По-вашему, это мусоровоз?
– По-моему, мусоровоз по нему плачет, – отвечал полицейский. – Но я устал, и шериф наверняка уже ушёл домой, и у меня нет повода арестовать тебя, потому что валять дурака – ещё не преступление. Но если ты меня вынудишь…
– Ладно, – буркнул Джэви, раздражённый тем, что тот так пренебрежительно отозвался о нём и о его машине, но более всего недовольный собой, из-за того, что заснул и упустил возможность что-то узнать. – Я уезжаю.
Джилиан привела Кирка в свою любимую пиццерию. Она не была уверена, что решилась бы отправиться сюда, будь мистер Спок с ними. Он был такой странный – невозможно было представить, как он поведёт себя в ресторане. Если уж на то пошло, она не представляла, как поведёт себя Кирк.
– Послушайте, – сказала она Кирку, – мне здесь нравится, и я хочу, чтобы мне не было стыдно снова прийти сюда, поэтому видите себя прилично. Вы меня поняли?
– Понял, – ответил он.
Тем не менее, Джилиан обрадовалась, что официант, проводивший их к столику, оказался незнакомым. Она просмотрела меню, хотя всегда заказывала одно и то же.
– Доверяете мне? – спросила она Кирка.
– Слепо и безгранично, – без колебаний ответил он.
– Хорошо. Большую грибную пиццу с луком, – сказала она официанту. – И пиво.
Тот записал заказ и обратился к Кирку.
– А Вам, сэр?
Кирк всмотрелся в меню. У Джилиан возникло впечатление, что он в жизни никогда не слышал о пицце. Да откуда он, в конце концов? Не с Марса же?
– Принесите две, – сказал Кирк.
– Отличный аппетит, – заметил официант.
– Он имеет в виду две бутылки пива, – сказала Джилиан.
Кивнув, официант забрал меню и ушёл. Джилиан водила по столу стаканом с водой, оставляя на поверхности тёмные влажные полосы. Она подняла глаза на Кирка как раз в тот момент, когда он поднял глаза на неё, и оба увидели, что заняты одним и тем же.
– Скажите, – спросил Кирк, – как случилось, что такая красивая девушка стала морским биологом?
Снисходительность вопроса не понравилась ей. Она надеялась, что Кирк спросил об этом в шутку.
– Наверно, мне просто повезло, – невесело пожала плечами Джилиан.
– Вы расстроены предстоящей разлукой с китами.
– Вы очень наблюдательны. – Она постаралась произнести это так, чтобы в тоне её не слышалось сарказма. Только этого ей и не хватало. Ещё один Боб Бриггс, поучающий её, что не следует думать о китах, как о людях или хотя бы разумных существах. Они животные. Всего лишь животные.
А если до них доберутся китобои, они станут мёртвыми животными, костями, мясом…
– Как же вы их собираетесь перевозить?
– Что же вы так плохо затвердили свой урок? Об этом писали все газеты. Для перевозки оборудован Боинг 747. Их доставят к берегам Аляски и там выпустят.
– И больше Вы их никогда не увидите?
– Увидеть – не увижу, – сказала Джилиан. – Но мы прикрепим им к телу радиопередатчики, чтобы можно было следить за их передвижением.
Кубики льда в стакане Кирка застучали друг о друга.
Да у него дрожат руки, отметила Джилиан. С чего это он так нервничает?
Кирк успокоился прежде, чем стакан в его руке успел треснуть.
– Я могу отвезти этих китов туда, где на них никто не будет охотиться.
– Вы? – рассмеялась Джилиан. – Кирк, без посторонней помощи Вы бы не смогли добраться из Сосалито в Сан-Франциско.
Подошёл официант и поставил перед ними тарелки, стаканы и две бутылки пива.
– Спасибо, – сказала Джилиан. Она подняла бутылку, отсалютовала Кирку. – Ваше здоровье. – И отпила из горлышка.
– Если Вы обо мне настолько невысокого мнения, – хмуро сказал Кирк, – как же случилось, что мы вместе обедаем в ресторане?
– Я же говорила Вам, я всегда жалею тех, кому не повезло. А кроме того, мне хочется узнать, почему Вы расхаживаете тут с этим странным субъектом, который знает, что Грейси беременна… и называет Вас адмиралом.
Кирк молчал, но Джилиан видела, что он не сводит с неё взгляда. Сделав ещё один глоток, она со стуком поставила бутылку на стол.
– Куда Вы хотите их забрать? – спросила она.
– Что?
– Моих китов! Чего Вы хотите? Купить их для какого-нибудь водного цирка и выучить прыгать через обручи…
– Вовсе нет, – сказал он. – И это было бы совершенно бессмысленно, Вы не находите? Будь у меня такое намерение, я с тем же успехом мог бы оставить их в Институте океанографии.
– Наш Институт океанографии – не водный цирк!
– Конечно, конечно, – быстро сказал он. – Я совсем не то имел в виду.
– Тогда куда Вы можете забрать их, где им ничего не будет угрожать?
– Это вопрос не столько места, – сказал Кирк, – сколько времени.
– Ничего не выйдет, – покачала головой Джилиан. – Времени у нас как раз и нет.
– Что значит "нет времени"?
Джилиан вылила остаток пива в свой стакан.
– Грейси ещё очень молода. Это будет её первый детёныш. Киты, скорее всего, учатся заботиться о детёнышах от других китов, как приматы учатся у приматов. Если она родит здесь, она не будет знать, что делать. Не будет знать, как заботиться о новорожденном. Но если мы выпустим её в районе Аляски, у неё будет время найти какое-нибудь стадо китов, успеть научиться материнству. Я так думаю. Я на это надеюсь. Не было случая, чтобы кит, рождённый в неволе, выжил. Вам это известно? – Она вздохнула. – Проблема в том, что в море для них небезопасно. Из-за людей, которые охотятся на них, ибо считают их всего лишь крупной рыбой, предназначенной в пищу. Из-за постоянного ухудшения окружающей среды. – Голос её задрожал. – Вот так-то. – Она вытерла рукавом выступившие на глазах слёзы. – А чёрт.
Тут Джилиан услышала слабый сигнал.
– Что это?
– Что это? – переспросил Джим.
Сигнал повторился.
– Карманный пейджер? Вы что, врач?
Когда сигнал раздался в третий раз, Кирк вытащил пейджер и недовольно открыл его.
– Что такое? – резко спросил он. – Я же говорил не…
– Извините, адмирал, – прозвучало из мобильника. – Я думал, может, Вы хотите знать: они сейчас транспортируются.
– А, – осёкся Кирк. – Понимаю. – Он полуобернулся в другую сторону и заговорил шёпотом, но Джилиан слышала его. – Скотти, скажи им, чтобы поставили фазеры на оглушение. Удачи. Конец связи. – Он закрыл мобильник и спрятал его. Перехватив взгляд Джилиан, Кирк сказал с извиняющейся улыбкой:
– Мой консьерж. Никак не могу запрограммировать его, чтобы он не выходил на связь в самое неподходящее время.
– И с такой бесхитростной улыбкой. Вы программируете своего консьержа? Не сомневаюсь, он от этого в восторге. И если это для Вас самое неподходящее время для звонка, я не знаю, завидовать Вам или, наоборот, пожалеть Вас. Ладно. Хотите начать сначала?
– Скажите мне, когда вы собираетесь выпустить китов.
– Почему это для Вас так важно? Кто Вы такой, в конце концов? Я даже не знаю Вашего имени!
– Джеймс, – ответил Кирк. – А Вы как думаете, кто я?
Джилиан попыталась глотнуть из бутылки ещё, но бутылка оказалась пустой. Вспомнив, что она вылила пиво в стакан, Джилиан отпила из стакана и поставила его на стол.
– Только не говорите мне, – сказала она с сарказмом. – Вы пришелец из космоса.
Кирк перевёл дух.
– Нет, я не пришелец, – сказал он. – Я действительно родом из Айовы. Я просто работаю в космосе.
Джилиан возвела очи горе с покорностью судьбе.
– Что ж, я почти угадала. Я знала, что рано или поздно мы дойдём до космоса.
– Ладно, – сказал Кирк. – Хотите правду?
– Хочу, Кирк Джеймс, – сказала она. – Уже навострила уши.
– Это Вам кажется.- Он почему-то улыбнулся. – Ладно. Вот Вам правда. Я из времени, которое, по вашему календарю, конец двадцать третьего века. Меня послали доставить из прошлого двух горбатых китов, чтобы возродить этот вид.
Джилиан пожалела, что в бутылке было пиво, а не что-нибудь покрепче.
– Эй, почему же Вы раньше не сказали? – спросила она, желая подыграть. – К чему такая таинственность?
– Вы хотите знать подробности?
– Вы ещё спрашиваете? Я не променяла бы этого и на чайную церемонию.
– Тогда скажите, когда вы выпустите китов.