- Звездное небо, - сказал Капитан. - Вот в чем дело. Расположение звезд на небе так же индивидуально, как и линии на наших пальцах. Ребенок ведь видел звезды на утреннем небе, правильно? И мы имеем точную картинку. Компьютерный анализ показывает, что это не фантазия, а настоящее звездное небо. Причем планета находилась примерно в четыре раза ближе к центру Галактики, чем наша Земля. Это не может быть подделкой или фантазией, абсолютно исключено. Мы можем даже рассчитать, в какой точке пространства это произошло. Плюс-минус тысяча световых лет. Я пытался вычислить точнее, но не получилось, слишком мало данных, утреннее небо было слишком светлым.
* * *
"Гордый" двигался вперед. Это трудно было назвать нормальным полетом, потому что скорость упала более чем в десять раз, а набрать ее не было никакой возможности. Нептун стал ближе, сейчас он сдвинулся и оставался справа вместе со всеми своими спутниками. Из-за низкой скорости его большой серо-голубоватый диск почти не смещался на мониторах. Гравитационная струна, вдоль которой шли рейсовые гравилеты, обходила громадную планету стороной, во избежание потери мощности. На Нептуне не было ни одной стационарной станции, с которой можно было бы связаться в обычном радиодиапазоне. "Гордый" - старый корабль, поэтому на его борту был обыкновенный радиопередатчик, который использовался для связи на малых расстояниях.
- Допустим, что мальчик и в самом деле жил на дальней планете, очень-очень дальней, - сказал Денисов. - Но что нам это дает?
- Это дает нам всё. Мальчик - гуманоид, практически человек. Он отличается от тебя не больше, чем ты от австралийского аборигена. Ваши ДНК почти одинаковы. Значит, напрашивается вывод: большая часть Галактики заселена человекоподобными расами. Заметь, аборигены Реи тоже почти не отличаются от людей. Поэтому чужие вряд ли пьют соляную кислоту. Они такие же, как ты или я.
- Но аборигены Реи очень высокие, - возразил Денисов. - Средний рост мужчин более двух метров.
- Вот именно. Семья того мальчика тоже состояла из очень высоких людей плотного телосложения. Похоже, что мозг мальчика зафиксировал начало вторжения, уничтожившего планету. Или большую часть планеты.
- Здесь нестыковка, - возразил Денисов. - Если вторжение уничтожило планету, то как же выжил мальчик? И как он попал на Рею, которая так далеко от его родины?
- Могу предположить, как он выжил. Я долго думал об этом. "Листья", скорее всего, были аппаратами, уничтожавшими разумных существ на планете. Видишь ли, там есть упоминание о животных, которые пасутся на склонах гор. Но "листья" не обращали внимания на животных, они набросились на людей. Человек от животного отличается только разумом. Возможно, они ориентировались по разуму и уничтожали именно разум. Эмоциональный шок ребенка был таким сильным, что несчастный мальчик повредился рассудком. Поэтому и остался жив. Я не знаю, что произошло потом. Скорее всего, кто-то пришел за ним, но вылечить его не смогли. Позже его привезли на Рею, и там он доживал свой век как безобидный сумасшедший. Конечно, это только предположение.
- Но в таком случае эти чужие, даже если они почти люди, могут оказаться страшными существами.
- Могут, - согласился Капитан, - но мы-то не знаем этого наверняка. Они могут оказаться такими же милыми, как твоя нянечка в детском саду.
- Я терпеть не мог свою нянечку, - сказал Денисов.
* * *
Капитан смотрел на экран.
- Судя по всему, до них семьдесят тысяч километров, - сказал он. - Никак не больше.
- Каковы наши планы?
- В самом простом случае мы освободили бы струну и дали им возможность лететь туда, где им помогут свои.
- Но для этого необязательно подходить близко. Если вы хотите просто отдать им струну - делайте это сейчас. Предупреждаю, что я против. Это значит сорвать рейс. Мы ничего не сможем доказать, и компания заставит нас выплатить неустойку. Не знаю, как насчет вас, а моих сбережений не хватит.
- Я хочу подойти поближе и посмотреть, что там случилось. Потом решим на месте. Хорошо бы сфотографировать их, а еще лучше, привезти какие-нибудь материальные доказательства. Что-нибудь такое, что можно потрогать.
- Ну да, чтобы все сразу закрыли рот, - согласился Денисов. - Это совсем другое дело. Но ведь это опасно.
- Согласен. Это большой риск.
- Это все равно что войти в клетку к тигру.
- Это все равно что войти в клетку к тигру, не зная, голоден ли он, - уточнил Капитан.
- Почему они не просят о помощи, пускай даже на своем языке?
- Вот сам у них об этом и спросишь.
- Вы все-таки решили лететь к ним?
- Еще нет, - ответил Капитан. - Я не хочу принимать такое решение сам. И я не могу разбудить пассажиров. Они также рискуют своими жизнями, как и мы с тобой. Поэтому и спрашиваю тебя.
- Наконец-то! - воскликнул Денисов. - Впервые за две недели вы изволили поинтересоваться моим мнением. А почему не интересовались раньше?
- Потому что я на этой трассе двадцать три года.
- А я все-таки летал на военных кораблях.
- Я тоже летал на военных кораблях, - заметил Капитан, - правда, очень давно. Кстати, "Гордый" в свое время тоже считался военным кораблем, пока его не списали.
Но ты не ответил на мой вопрос: мы летим вперед или возвращаемся к Земле? В лучшем случае мы будем первыми, кто познакомился с неизвестной технической цивилизацией. Подумай об этом.
- А в худшем?
- А в худшем всего лишь погибнем.
- Всего лишь?
- Есть и моральный аспект, - сказал Капитан. - Мы можем их спасти. Мы ведь не дикари, мы люди.
- Не надо меня кормить красивыми словами. Я не верю словам.
- А если это единственная возможность в нашей жизни?
- Вы хотели знать мое мнение, и я отвечу. Я против. Почему? Могу объяснить. Никакого контакта не будет. Они нас раздавят как муравьев.
Денисов, здоровенный детина двадцати пяти лет, в свое время служил на военном корабле, который патрулировал дальние границы Содружества.
Он покинул военный космофлот не по своей воле. Капитан догадывался, почему так произошло: у Денисова сложный характер. Временами он становился невыносимым, хотя на самом деле был вполне нормальным парнем. Перед полетом Капитан прочел его досье. Там был один примечательный факт: в свое время Денисов получил восемь месяцев исправительных лагерей. Восемь месяцев лагерей - это серьезно. Однако Капитан не знал, за какое преступление сидел его второй пилот, а спрашивать не хотел. Поживем - увидим, думал он.
- Хорошо. Я приказываю двигаться вперед, к точке контакта.
- Что? Зачем же вы спрашивали меня? - удивился Денисов.
- Чтобы знать твое мнение. Я понял, что ты против. Но командую здесь я.
* * *
Через шесть часов полета они увидели корабль чужих, слегка вытянутый диск приличного диаметра. Из-за расстояния пока трудно было разглядеть детали.
- Черт возьми, мы их все-таки нашли! - без особой радости заметил Денисов. - Я до последней секунды сомневался, что они существуют. Настоящие чужие. Я чувствую себя как в кино. Фильм ужасов и боевик одновременно. Жаль, что у нас нет оружия.
- Ты думаешь, что оружие помогает решать вопросы?
- Смотря какие вопросы. Куда приятнее разговаривать, имея хорошую пушку в кармане, то есть на борту.
- На борту есть оружие, - сказал Капитан, - но мы можем использовать его лишь в особых ситуациях.
- Сейчас именно такая.
- Да, - согласился Капитан. - Сейчас именно такая ситуация. Поэтому я не разрешаю.
- Что?
- Не разрешаю использовать оружие. Это приказ.
- Они же уничтожат нас!
- Они в любом случае уничтожат нас, если у них появится такое желание. Мы должны вести себя так, чтобы это желание у них не появилось. Оружие только помешает.
- Я не собираюсь идти на смерть с голыми руками.
- А тебя пока не посылают на смерть.
- Может быть, они не агрессивны? - предположил Денисов. - Хотелось бы надеяться.
- Они агрессивны, - возразил Капитан. - Посмотри на дыры в обшивке.
Вначале я думал, что это стыковочные узлы. Но это следы взрывов. Корабль поврежден в бою.
- Если это на самом деле корабль-убийца, какой смысл спасать убийц?
- Не знаю, - сказал Капитан. - Может быть, они - жертва нападения.
Представь себе: на них напали, и они оборонялись. Мы не узнаем этого, пока не поговорим с ними.
С каждым часом "Гордый" подходил ближе. Корабль чужих уже виден во всех деталях. Он медленно поворачивался, изредка взблескивая точками световых вспышек, словно его поверхность усыпана битым стеклом. В нем было три громадные дыры, причем одна сквозная.
- Да уж, им досталось, - сказал Денисов. - Если бы такое сделали с земным кораблем, то там не осталось бы ничего живого.
- Они смогли подключиться к струне, а через нее к нашему запасу энергии, значит, живые люди точно есть. Пусть не люди, но живые.
- И мы стоим у них на пути?
- И мы стоим у них на пути. Струна не потянет двоих. Если бы они могли выпустить в нас ракету, они бы давно это сделали.
- Похоже, что они не могут?
- Вероятно, расстреляли боезапас. Или оружие повреждено. И если мы до сих пор живы, у нас есть шанс.
- Какой шанс?
- Помочь им. Какой же еще? Или тебе нужно что-то другое?
- Мне много чего нужно, - ответил Денисов. - Вы проторчали всю жизнь на рейсовом корабле, положим, вам это нравилось, но моя-то жизнь еще вся впереди. Я хочу навсегда вернуться на Землю. Хочу иметь много денег и красивую жену. Хочу завести детей и отдыхать с ними на каких-нибудь тропических островах. Хочу учить своих мальчиков играть в футбол, а если будут девочки, то пусть это будут самые красивые девочки в мире. И на самом деле, раз мы уже здесь, эти проклятые алиены - мой шанс. Может быть, единственный. Вы знаете, что такое годы жизни на дальнем патрульном крейсере, у самой границы? Ни одной женщины за три года, кроме редких шлюх в портах и личных силиконовых роботов женского пола, предназначенных специально для того, чтобы мужчины не сошли с ума окончательно, да еще идиот начальник, который с утра до ночи дышит тебе в спину. Я ненавижу космос, эту шизофреническую пустоту. Не хочу умирать неизвестно зачем и неизвестно ради кого!
- Я не верю тебе, - сказал Капитан. - Ты говоришь, как обычный самовлюбленный сопляк. Это не твои слова.
- Я не самовлюбленный сопляк, нет. Просто так сложилась жизнь, не могу объяснить.
- Тебе нужно было влюбиться в хорошую девушку на Земле и просто знать, что она тебя ждет. Без этого всё становится бессмысленным.
- Любви не бывает, - Денисов ухмыльнулся. - Есть только секс и расчет. И еще привычка. Этого достаточно. Любовь только в сказках. Я перестал верить в нее в пятнадцать лет.
- Значит, тебе не повезло в пятнадцать лет.
- Ну, это вас не касается. И космос здесь ни при чем. Я не люблю космос и никогда не любил. Сейчас мы хотя бы возим пассажиров. Но патрульная служба - это бред. От кого мы защищаем Систему?
- От них, - ответил Капитан. - Посмотри на экран, и тебе всё станет ясно. Мы защищаем Систему от них.
"Гордый" остановился в сотне километров от изуродованного гиганта.
* * *
- Когда я был маленьким, - начал рассказ Капитан, - я любил смотреть на звезды и думать, что там кто-то есть. Когда выключали фонари, я садился на скамейку или прямо на траву, слушал кузнечиков и смотрел на небо. У нас был домик на окраине. Звезды гипнотизируют. Когда я был в пятом классе, мне подарили маленький телескоп. Это был самый лучший подарок на день рождения. Я наводил его то на одну звезду, то на другую, и выдумывал всякие нелепости о том, кто там живет и что было бы, если бы мы встретились. Я мечтал, что они когда-нибудь прилетят или что мы прилетим к ним. Просто мы жили в другое время. Когда протянули первые струны и Марс стал доступнее, чем Исландия или Сахара, все мальчишки заболели космосом. Тогда казалось, что космос уже стал наш, потому что до Марса было всего несколько дней пути. А когда началась эра гиперпереходов и стало реальным добраться до любой самой дальней точки в Галактике, мальчишки из кожи вон лезли, чтобы попасть в училище. И я был одним из них. Брат был значительно старше меня. Я шел по его стопам. Он любил космос, и я любил космос. Затем, когда начали исчезать корабли и гибнуть люди, он сказал себе - стоп. У него заканчивался контракт, и он собирался возвращаться на Землю. А я как раз закончил училище. Когда брат исчез, мир для меня перевернулся. Четыре года спустя я устроился на ту самую трассу, которая его убила. Именно на эту струну, на которой мы висим сейчас.
- Зачем?
- Чтобы узнать, почему он погиб.
- И что дальше?
- Если это было убийство, я хочу найти его убийц.
- Месть? - спросил Денисов.
Капитан задумался.
- Нет, - сказал он. - Месть, конечно, сладкая штука, но дело не в ней. Уничтожить эту заразу гораздо важнее любых личных счетов.
- Я не понял, - сказал Денисов. - Мы собираемся помогать им или уничтожить их? Что мы собираемся делать?
- Это зависит от того, с кем мы имеем дело.
Корабли больше не сближались. Время шло, но ничего не происходило. Подходить ближе слишком опасно, уйти назад невозможно - два барана уже уперлись рогами друг в друга.
Оставалось ждать, пока чужие сделают первый шаг, как-то проявят себя. Белые сделали свой ход. Теперь ход черных, но черные не спешили, их корабль продолжал так же мертво висеть в пространстве, медленно вращаясь вокруг смещенной оси. Было в этом движении что-то болезненное и жалкое, хотя на самом деле это означало смещенный центр тяжести. Половина корабля чужих уже мертва, вторая половина пока цеплялась за жизнь.
Капитан достал планшет и стал зарисовывать корабль чужих вечным карандашом. За четверть века практики он научился рисовать очень хорошо, мгновенно схватывая существенные детали. Его карандаш был быстр и профессионально точен.
- Зачем рисовать, если можно сфотографировать? - спросил Денисов.
- Это успокаивает, - ответил Капитан. - Это как наркотик. Я привык и просто не могу без планшета. Всегда ношу его с собой. В нем тысячи рисунков, почти вся моя жизнь.
- Успокаивает? То есть вам страшно?
- Да.
- Мне тоже страшно, - признался Денисов. - Это нормальный здоровый мужской страх. Потому что я вижу их пушки. Они просто не могут стабилизироваться в пространстве, чтобы навести их на нас. Допустим, что это не убийца, а жертва. Допустим. Вы думаете, что мы сумеем помочь такой махине? Они в десять раз больше нас.
- Как минимум мы отключимся от струны. Тогда они смогут занять наше место, разогнаться и уйти за границу Солнечной системы. Мы сможем идти в автономном режиме или через гиперпространство. "Гордый" все-таки бывший военный корабль.
- Военным кораблем он был тридцать лет назад. Вы и впрямь собираетесь отдать им струну?
- Вначале я хочу встретиться с ними.
На чужом корабле неожиданно вспыхнула яркая красная точка. Она быстро замигала и погасла. Затем загорелась снова. Видимо, там подавали сигнал.
- Как видишь, они живы, - сказал Капитан. - Ну, наконец-то. Попробуем связаться с ними в радиодиапазоне, возможно, они знают, что такое радиоволны.
* * *
Да, чужие знали, что такое радиоволны. Через четверть часа белый шум радиопомех сменился резкими отрывистыми сигналами, а еще через несколько минут искаженной, но узнаваемой человеческой речью. Скорее всего, говорил робот-переводчик, потому что вряд ли найдется живое существо, которое способно изучить чужой язык за несколько часов.
- Рейсовый лайнер "Гордый", - сообщил Капитан, - идем курсом с Земли к облаку Оорта. Кто вы такие и как мы можем вам помочь?
- Разрешаю стыковку, - произнес резкий мужской голос.
- Назовите себя, - повторил Капитан. - Мы хотим вам помочь.
- Приказываю приблизиться.
- Именно это мы и собирались сделать. Спасибо за приглашение. Конец связи.
Некоторое время они молчали.
- По-моему, они уроды, - сказал Денисов. - Они что, не понимают, что мы хотим им помочь? Что за тон? Почему он думает, что может нам приказывать?
- Возможно, это просто неточный перевод. В любом случае у нас всего два варианта: либо освободить струну, либо вступить в контакт. Предлагаю второе.
- Они нас убьют. Никакая это ни жертва. Это и есть убийцы. Разве не так?
- Возможно, - ответил Капитан. - Возможно, что они нас убьют, если мы состыкуемся с ними. Но мы этого не сделаем. Я полечу к ним в шлюпке. Если они убьют меня, ты просто отодвинешься подальше и не станешь освобождать струну. Если же они меня отпустят, мы освободим струну. Надеюсь, что у них хватит ума понять такой расклад сил. С того момента, как я сяду в шлюпку, мои приказы будут недействительны. Ты остаешься главным. Что бы я ни приказал тебе оттуда, не слушай меня. Возможно, у них есть способы заставить человека сказать не то, что он должен говорить.
- Вы думаете, что они будут вас пытать?
- Вполне вероятно. Но вряд ли они решатся меня убить: им нужна струна.
Денисов задумался.
- Я так не могу, - сказал он. - Я не рискую ничем, оставаясь здесь. Это нечестно, не по-мужски.
- Зато разумно.
- Вы ведь меня совсем не знаете. Две или три недели - это слишком мало, чтобы верить человеку. Допустим, я дам задний ход и уйду. А вы останетесь там. Об этом никто не узнает. Это ведь в моих интересах. Я с самого начала был против этого контакта. Я останусь жив и даже стану знаменит, потому что привезу кучу снимков, на которых будет настоящий корабль чужих. Между прочим, у меня не такая уж чистая биография. Серьезная судимость, восемь месяцев лагерей.
- Знаю, - ответил Капитан, - но это сейчас ничего не значит, поверь мне.
Каждая из четырех автономных шлюпок на борту "Гордого" могла вместить четырех человек. Шлюпки были вполне пригодны для высадки на планеты, а также для старта на околопланетную орбиту. Капитан выбрал первую шлюпку.
- Вы не берете с собой никакого оружия?
- Конечно нет. Оружие сейчас не поможет.