* * *
- Зря ты не искупался, - Йец вышла из воды и оделась, - дивная вода. Когда еще придется… Постой, что это там?
Она насторожила ушки, как зверек.
- Пойду посмотрю, - с готовностью отозвался Денисов.
- Вроде хищник, - она втянула носом воздух, ее ноздри расширились. - Знаешь что-нибудь о местном зверье?
- Здесь было несколько экспедиций разведки, - ответил Денисов, - но звери ни разу не нападали. Я всё же посмотрю.
Он снял парализатор с предохранителя. Штука не очень надежная и не очень современная. Парализатор лишь выстреливал парализующие иглы, поодиночке или пучками. Не сравнить с настоящим лучевым оружием, но все-таки…
- Животное не больше собаки, - сказала Йец.
- Откуда ты знаешь?
- Чувствую. Скорее всего, оно не опасно.
Девушка продолжала принюхиваться.
Денисов вернулся быстро. Он принес небольшое симпатичное животное, похожее на земного крота. Его передние лапы заканчивались острыми костяными пластинами. Все лапы длинные, как веревки. Животное весило килограммов десять-двенадцать. Глаза прикрыты большими кожистыми веками.
- Вот. Сидело у норы. Меня ни капли не боялось.
- Отнеси его на место, - сказала Йец, - аккуратно положи. Уходим. Это детеныш.
Она нагнула голову, прислушиваясь. Денисов снова увидел, как повернулись ее уши.
- Бежим! - вдруг закричала она.
Но убежать они не успели. Земля задрожала со всех сторон. Денисов выстрелил пучок игл в то, что мгновенно поднялось из-под земли справа от него, затем в то, что поднялось слева. Что-то схватило его за ноги и подбросило в воздух.
Через секунду он лежал на широкой ветке дерева, а Йец придерживала его за спину.
Внизу бушевало нечто, выбрасывая в воздух груды песка и земли.
- На дереве тоже опасно, - сказала Йец, - но других вариантов нет.
Ты молодец, все-таки успел подстрелить ее.
- Ее?
- Это мать, разве не видишь? Она пытается защитить детеныша. Она пришла за ним из-под земли и чуть не распорола тебе бок.
- Ты меня втащила на дерево?
- А ты хотел остаться внизу?
- Ты знаешь, сколько во мне килограммов?
- Ты легкий, как пушинка. Люди Земли легкие, кроме откровенных обжор. Не понимаю, как она подобралась так близко и бесшумно. Ты парализовал ей две лапы из восьми. Сейчас она двигается не так проворно, как могла бы. Надеюсь, на дереве она нас не достанет.
- Но у детеныша всего четыре лапы!
- Потому что это был самец.
- Откуда ты знаешь, что это самец?
- По запаху, конечно. Сейчас я чувствую запах костра. Капитан готовит обед. Он ведь неплохой человек? Сразу понял, что меня нужно было выбросить, в первую же минуту понял. Но не сделал этого. Тебе с ним повезло.
* * *
Когда самка убралась, они спустились с дерева и пошли к кораблю. Почва вокруг была разрыта и перепахана.
- Ты видел, какие у нее длинные лапы? - спросила Йец.
- Я думал, что это щупальца.
- Нет, это всё же лапы. Но лапы детеныша были нормальными, почти нормальными. Это значит, что детеныши еще могут выходить на поверхность и передвигаться здесь, под охраной матери, потом они вкапываются под землю и остаются там навсегда. Их лапы становятся очень длинными, они превращаются в подобие больших подземных пауков. Но это не насекомые, это звери. В принципе, они могут здесь просто кишеть. Здесь, под землей.
- Прямо под нашими ногами?
- Прямо под ногами и прямо сейчас. Но ты говоришь, что на людей никогда не нападали. Значит, они не воспринимают нас как еду. Интересно, какими они вырастают? Наверное, огромными. Чем длиннее лапы, тем большую площадь они могут охватить. А передвигать тело им не нужно. Пожалуй, сегодня мы встретили еще очень маленькую самку.
- Ничего себе, маленькую! Она перепахала целую поляну.
- Я одного не понимаю, - сказала Йец. - Когда она нападает, то перемалывает землю так, что не остается ни единой травинки. Здесь на каждом шагу должны быть пятна мертвой земли. Но везде цветы, цветы… Это значит, что подземные пауки нападают очень редко. Но тогда они должны просто умереть от голода. Они же не могут питаться раз или два за год! Может быть, они питаются подземной дичью или впадают в спячку? Здесь ведь не так уж много животных, чтобы прокормить таких крупных хищников. Как ты думаешь?
Денисов взял девушку за руку.
- Отстань, - сказала Йец.
- Ты мне нравишься. Честно, не вру. Ты мне понравилась сразу. Я не встречал таких, как ты. Ты особенная. Красивая и необыкновенная.
- Неправда. Ты просто соскучившийся самец. Я таких миллион видала. Отпусти, или я сломаю тебе палец.
Некоторое время шли молча.
- Люблю сильных женщин, - заговорил Денисов. - Наследственное, наверное. Моя бабка была сильной. Она жила в деревне. В шестьдесят лет она забрасывала мешки с картошкой в грузовик. Такие большие мешки, которые не каждый мужчина поднимет. Я тоже в нее пошел. Я очень сильный, всю жизнь занимался спортом. Спорт и здоровый образ жизни - вот что я люблю больше всего. Может быть, я мало читал, но это ведь не обязательно. Особенно теперь.
- А что случилось теперь?
- А теперь есть та штука, которая у тебя на виске. Когда мы вернемся на Землю, наши ученые ее скопируют, и у всех людей будет такая же. Больше не нужно читать книги или долго учиться. Всего лишь подключился к компьютеру и записал нужные файлы. Быстро и удобно. Люди станут очень умными.
- И одинаковыми.
- Нет, - возразил он. - Люди всё равно будут разными. И плохими, и хорошими. И никакая технология этого не изменит. Вот я, например, хороший и надежный. На твоем месте я бы не стал ломать такому мужчине палец.
Денисов снова взял девушку за руку и попытался обнять за талию.
- Смотри, твои друзья проснулись, - сказала Йец, - сейчас что-то будет.
* * *
Пассажиры сидели на лужайке вокруг костра. Они разговаривали, пили пиво и жарили шашлыки, откупорив для этого последнюю вакуумную упаковку с натуральной телятиной. Рыжая, откровенно вульгарная женщина, вполне довольная жизнью и особенно собой в этой жизни, курила сигарету, манерно отодвинув мизинец. Двое мужчин тихо спорили о чем-то. Бледный юноша собирал цветы. Он выглядел хрупким и нездоровым.
- Ага, вот и они, - сказал Сергей. - Это что, та самая, из-за которой мы тут сидим?
- Эта долговязая шлюха такая же инопланетянка, как и я, - сказала женщина с сигаретой. - В жизни не слышала такой ерунды. Ты, девочка, из Рязани или прямо из-под Пскова?
- Из Воронежа, - холодно ответила Йец. - Там таких, как я, вместо шпал укладывают.
- А на другое ты и не годишься, - согласилась рыжая и бодро сбила пепел бледным пальчиком.
- А вы неплохо говорите по-нашему, - заметил один из мужчин, скорее всего тот, кого звали Глозером. - Сколько языков вы знаете?
- Семьдесят три земных. И еще двести тринадцать выборочно. Это всё, что было в памяти вашего компьютера. Мы скачали оттуда всю информацию о Земле.
Глозер произнес короткую фразу на странном языке; казалось, что вся фраза состоит из щелчков и протяжных гласных. Йец задумалась, а затем ответила ему.
- Уважаю, - сказал он. - Всегда мечтал иметь такое произношение, как у вас. Жаль, что придется вернуть вас родителям. Я бы с удовольствием с вами побол-тал.
Капитан рассказал ей и Денисову о том, что произошло, пока их не было.
- Я против, - сказал Денисов. - Ее нельзя вернуть! Во-первых, это невозможно сделать. Во-вторых, просто нельзя. Я не позволю.
- Что значит "не позволю?" - вмешался охранник рыжей женщины. - Кто ты такой, чтобы нам не позволять? Ты лишь извозчик, понял?
- Повторяю, не позволю. Хочешь поспорить?
- Джон, покажи мальчику, как ты умеешь выбивать мозги, - сказала рыжая.
- У него оружие, - ответил охранник.
- И тебя это остановит?
Денисов снял парализатор с плеча, направил на охранника, сказал "пух-пух", нехорошо улыбнулся и положил оружие на траву.
- Не дури, - сказала ему Йец.
- Я не против размяться.
- Не дури, он сейчас достанет нож, разве ты не видишь? Посмотри на его левую руку. И учти, что он левша.
- Ты-то откуда знаешь?
- Смотри, - она подошла к охраннику и взяла его за левую ладонь. - Какая сильная рука! И какая быстрая!
В следующую секунду охранник лежал на траве, а Йец прижимала его шею коленом. Прежде чем отпустить его, она отобрала нож.
- Кто еще хочет вернуть меня родителям? - спросила она.
- Ха-ха, - рыжая женщина жеманно поаплодировала. - Как только мы доберемся до места, ты уволен, Джон. Бестолочь неумелая. И такого придурка мне дали в охранники!
- Я пока не собираюсь никого отдавать, - сказал Капитан, - я только пытаюсь освободить пассажиров.
- Вы считаете, получится?
- Вряд ли. А что ты думаешь? - обратился он к Йец.
- Можно было бы рискнуть, - ответила она. - Оставить их на одной из дальних станций. Оттуда они доберутся, куда захотят. Без нас. Простите, что доставила вам столько неудобств, но у меня не было выхода.
- Пора бы научиться не перекладывать свои проблемы на других, - почти миролюбиво заметила вульгарная женщина и вдавила окурок в траву. - Так мы едем или как?
- А потом они найдут каждого, кто был с нами, - продолжила Йец, - выбьют из него всё, что он знает, и прикончат. Затем убьют всех его знакомых, на всякий случай. Они всегда так делают. Чужие расы для них всего лишь животные.
Все замолчали. Йец стояла, опустив глаза. Мокрые волосы закрыли ее лицо.
- Да она ведь врет! - Охранник рыжей до сих пор разминал запястье, видимо, Йец придавила его слишком сильно. - Давайте ее просто убьем и бросим здесь. И концы в воду. Она же не человек. Значит, она животное. Статью нам за это не пришьют. Кто "за"?
- Заткнись, урод, - сказал Глозер.
- Это я урод? - возмутился охранник. - Я щас тебя с дерьмом смешаю!
Глозер смотрел на него спокойно, уверенно и даже слегка насмешливо. Угроза не произвела на него никакого впечатления. Его руки были в карманах. Охранник сделал шаг вперед, но остановился, заметив этот взгляд.
Пассажиры молчали. Но вдруг закричал больной подросток. Упал на спину, рассыпав цветы, и забился в истерике.
- У него болезнь Брауна, - сказала одна из женщин. - Если операцию отложить больше, чем на неделю, он умрет.
* * *
Шестьдесят восьмая станция в облаке Оорта была расположена на искусственной платформе, что-то вроде острова. Станция свободно вращалась в пространстве, потому что не было смысла стабилизировать ее относительно Солнца. Солнце с такого расстояния было просто одной из ярких звезд. Сириус, например, светил даже ярче. В разгар туристического сезона станция могла принять до шестисот человек, что и случалось раз в двенадцать с половиной лет.
Но сейчас станция пуста. Сезон закончился больше трех лет назад.
Туристов не было, оставалось шесть человек обслуживающего персонала, начальник станции, врач и двое бездельников, живущих здесь постоянно. Впрочем, к вечеру подъехал сам Гурвиц с охраной из трех дуболомов. Он ждал прибытия лайнера "Гордый", однако начальник станции сообщил ему, что связь с лайнером прервалась несколько дней назад.
- Что значит "нет связи"? - сказал Гурвиц. - Поломался передатчик?
- От них нет известий с тех пор, как они подошли к Нептуну.
- А на Нептуне есть кто-нибудь, чтобы с ним связаться?
- Там нет ни одной станции.
- Понятно, на вашем уродском Нептуне нет ни одной станции. И что всё это значит?
- Пока что ничего. Может быть, небольшая поломка. Такое иногда бывает, что корабли молчат.
- И чем это всё заканчивается? - спросил Гурвиц. - Не тяни, не выводи меня из себя.
Начальник станции помялся.
- Что?
- Это в худшем случае. Их начнут искать, если связи не будет дольше трех суток. Их трасса была совершенно чистой, никаких метеоритных потоков, а последний гравитационный шторм был четыре месяца назад. Эта поездка такая же безопасная, как на городском трамвае. Они просто скользят вдоль струны. Еще два часа и сорок пять минут до их прибытия. Вы бы подождали, а?
- Подожду, - согласился Гурвиц, - но ты не представляешь, как плохо тебе будет, если я не дождусь.
"Гордый" по расписанию не прибыл. Гурвиц прождал еще три часа. Он сидел в комнате для гостей, развернув виртуальный экран карманного компьютера. Внезапно экран погас. Гурвиц достал пластинку компьютера из кармана и покрутил ее в руках.
- Эй, Петро, - позвал он, - иди сюда. Посмотри, что с ним.
Охранник взял компьютер и нажал несколько кнопок. Включился другой экран, поменьше.
- Ну?
- Он работает, но отключен от сети. Он просто не видит сети. Что-то со связью. Какой-нибудь неожиданный кометный поток. Нет, не похоже.
- Позвони Дэну, пусть вылетает сюда. Срочно!
- Слушаюсь! - Охранник отошел в сторону, достал телефон и начал набирать номер. Через минуту он подошел снова.
- Что еще?
- Телефон не работает. Я не могу никого вызвать. Могу связаться только с Василием и Живчиком, но они и так здесь, на шестьдесят восьмой, так что с ними я могу поговорить и без телефона.
- Тогда улетаем, - сказал Гурвиц. - Нет, подожди. Проверь генератор защитного поля.
- Я уже проверял.
- Проверь еще раз, идиот!
Гурвиц снова зашел к начальнику станции. Тот только развел руками.
- Не понимаю, что происходит! Все системы исправны, но связи нет. Связи вообще никакой нет! Нет даже радиосвязи. И гиперпередатчик вышел из строя. Послушайте…
- Нет, это ты меня послушай. Если связь не восстановится через двадцать минут, я тебя удавлю собственными руками.
- Это что, угроза? - напыжился начальник станции, маленький суетливый человечек с колечком волос на потной лысине.
Гурвиц ударил начальника по лицу, и тот отлетел к стенке, разбив головой дверцу шкафа.
* * *
Большое блюдце станции медленно вращался. Издалека, из черной бездны пространства, к станции приближалось маленькое блюдце чужого корабля. Станция была накрыта прозрачным куполом, сквозь который хорошо видно всё, что происходит внутри. Купол светился голубоватым сиянием, имитируя, не совсем точно, земное небо. Чужой корабль подошел так близко, что можно было разглядеть фигурки людей внутри станции. Люди, маленькие, как букашки, сидели в креслах либо спокойно прогуливались, совершенно не догадываясь о том, что их ожидает.
От корабля отделился небольшой предмет, похожий на яйцо. По его поверхности пробегали яркие зеленые искры. Предмет присосался к куполу станции и начал сверлить в нем дыру.
Первым заметил неладное Паша, один из местных жителей. Он и его вечно пьяная, но безобидная подруга прожили на станции семь лет. Они прижились здесь, как бездомные кошки приживаются в больших магазинах. На Земле он был бы просто бродягой. Здесь же он мог жить в любой из шестисот личных комнат при условии, что не будет нарушать порядок или воровать. Он увидел странное зеленое пятно на куполе, прямо над головой.
- Смотрите, что там! - закричал Паша.
Все подняли головы. Зеленое пятно пульсировало, меняя яркость и размеры. Через минуту раздалось жужжание, и из потолка выдвинулся длинный хобот.
- Уничтожить! - приказал Гурвиц и бросился к чемоданчику. Охранники начали стрелять. Часть потолка скрылась в клубах дыма.
Гурвиц открыл чемоданчик и быстро набрал код. Несколько кресел вспыхнули, финиковая пальма в кадке была перерезана пополам. Каменные плитки пола расплавились, образовав кипящий круг, в центре которого чемоданчик и человек. Гурвиц включил купол защитного поля степени двенадцать. Самая лучшая защита, которая когда-либо имелась в распоряжении человека. В миллионы раз более прочная, чем стальная броня. В последние неспокойные месяцы Гурвиц постоянно носил с собой этот чемоданчик. После того как он поссорился с определенными людьми на Земле, надеяться на своих дуболомов он уже не мог. Если Земля пришлет киллера, то охрана не поможет. А она точно пришлет, там мужики серьезные. Генератор поля был безумно дорогой, но почти абсолютной защитой. Почти - потому что ни одно оружие не могло повредить поле, и киллеру, прилетевшему с Земли, пришлось бы долго ждать, пока Гурвиц расслабится и станет вести себя неосторожно. Никакая защита не может быть совершенной, если она прикрывает несовершенного человека.
Из облака дыма под потолком вырвался рой мелких блестящих предметов. Они заполнили помещение станции, как стальные мухи или стальная метель. Они упали на пол шевелящимся ковром. Всё было кончено. Несколько человеческих тел еще рефлекторно подергивались, изгрызенные, дырявые, как сыр. Даже пальмы превратились в мертвые обрубки стволов.
Гурвиц посмотрел вверх и увидел приближающееся блюдце корабля чужих.