– Четыре объекта подключены к стацдиагносту, – проинформировал комп.
– Иду.
Госпитальер поднялся с кресла и направился к выходу. Неожиданно он остановился, замер, пытаясь поймать какое-то ощущение. Потом шагнул к полке, висящей прямо в воздухе без опор, на которой были дорогие Сомову безделушки. Для чего он снял с полки "раковину", он и сам себе объяснить не мог. Но он взял ее и положил в карман медкомбеза. Вышел из кабинета и быстрым шагом зашагал по коридору. Он не воспользовался транспортным вагончиком-интенсивблок располагался всего в ста пятидесяти метрах по коридору.
Интенсивблок имел совершенно фантастический вид. Коконы регенераторов напоминали спаскапсулу. Возвышались трехметровые осьминоги реаниматоров. Была еще масса сложнейшей аппаратуры, большая часть которой предназначалась не для работы с землянами, а для обслуживания "чужаков", в том числе негуманоидов, о строении тел которых известно не так много. Так что это место помимо всего было одной из самых совершенных лабораторий Московии. Триумф науки и суперсовершенных технологий. Блок и обслуживающие его комплексы занимали треть всего госпиталя.
– Не держится… – пробасил один из врачей транспортника – старый знакомый огромный белобрысый швед Улаф, колдуя над "биодонором" – Складывается такое впечатление, что все трое пострадавших превратились в "черные дыры"! Сколько бы биоэнергии мы в них ни закачивали, она впитывается без следа. Никогда не видел ничего подобного, док…
В коконах "биодоноров" находились безжизненные тела двух мужчин и одной женщины.
– Энергопробой, – поморщился госпитальер.
– Если в течение получаса не восполним биоэнергопотери – тогда опять в анабиоз. Юкдать лучших времен.
– Посмотрим.
– Док, с вами хорошо, – воскликнул Улаф, – но мы заглянули на минутку. У нас рейс под кодом "срочно".
– Куда?
– Эпсилон. Четыре сотни пострадавших от чумы Харисона.
– Опять эпидемия, – покачал головой госпитальер.
– Опять. Они же развиваются волнами. Сейчас пик за столетие.
– Если не за тысячелетие.
– Да бросьте. Бывало хуже. Вскоре пойдет на спад.
– Вашими бы устами…
– Да мед пить – так говорят русские… До свиданья, док. Мне всегда приятно видеть вас, – Улаф похлопал госпитальера по плечу и вышел из блока.
Через несколько минут "Авиценна" отчалил от госпиталя. И Филатов остался с больными.
"Биодонор" вновь и вновь пытался наполнить тела энергией, создавая причудливые сверхсложные магнитные и эфирные поля-вихри. Но не эфиродинамическая, ни многополярная магнитотерапия помочь не могли. А что может?
Госпитальер внешне безучастно наблюдал, как автоматика пытается вдохнуть жизнь в тела больных. В Сомове жило какое-то чувство. Он видел, что медоборудование бессильно. Но вместе с тем было ощущение, что шанс есть. Шанс, лежащий за пределами привычных понятий. Ботсванские биовампиры… Очень похоже. Но вампиров же на корабле нет. И, в конце концов, восстановились же он и Филатов после той агрессии. А энергооболочка этих людей не восстанавливалась.
Что делать? Попробовать отдать свои силы, как в пещере? Использовать экстраспособности? А хватит ли этих сил? Сомов после случая в пещере больше не пользовался экстраординарными возможностями. Они опять заснули в нем, и он не знал, проснутся ли снова. И не представлял, помогут ли.
Он подошел к телу женщины. Приказал компу:
– "Биодонор" отключить.
Колпак отъехал, и тело было открыто.
Сомов навис над ним. Зажмурил глаза. Тепло потекло по пальцам. Значит, целительные силы еще оставались.
На лбу выступила испарина. Сомов пытался подкачать тело своей силой. Заняло это минуты три, но высосало его всего.
– Энергооболочка – пять процентов, – сообщил комп. – Четыре… Три и восемь…
Бесполезно. Удалось что-то сделать. Но ненадолго. Черная дыра опять всасывала энергию. Но ко всему теперь и Сомов был обессилен, и ему хотелось усесться на пол, поскольку ноги дрожали, а голова была пустая и ясная.
– "Биодонор" включить.
Колпак встал на место.
Ну, еще несколько минут на раздумья. Что-то госпитальер должен сделать. Что-то у него есть такое, что изменит ситуацию.
И опять толчок внутри. Как недавно. Рука скользнула к карману. Нащупала "раковину" приоров… А что, если использовать ее? Безумие! Да и как ее используешь?
Но это задача была не для логики, а для чувств. А чувствовал, что может использовать загадочный предмет.
Он взял "раковину" обеими руками и встал в центре блока. Закрыл глаза. И ощутил, как со всех сторон его колют шпаги. Все больнее и больнее. Но они не вредили. Они наполняли его силой, которую он распределял между этими тремя людьми.
Сколько это длилось? Может, минуту. Может, час. А может, бесконечность.
Сомов открыл глаза. Он лежал на полу.
Кряхтя поднялся, отогнал медикоробота, нависшего над ним.
– Информация по больным? – произнес он.
– Биополя пациентов стабилизировались. Сердечно-сосудистые системы в норме. Дыхание глубокое и эффективное… Показатели пациента один – по первому меридиану – ноль, восемь, ноль, шестнадцать, двадцать восемь, – завел перечисление компьютер.
Сомов смотрел на "раковину". Она напоминала ему Камень силы. И он мог с ней контактировать. Не тогда, когда хочется, А когда есть условия. Какие условия? Об этом можно пока только гадать.
Состояние у пациентов продолжало оставаться серьезным, слишком велика была травма, но "дыры" закрылись. Так что вскоре можно будет поставить на ноги этих людей.
– Прекрасно, – кивнул Сомов и отправился в свой кабинет.
Расположившись в гравикресле, он сидел в оцепенении несколько минут. Потом потребовал у компа:
– Подборка. Все случаи, аналогичные сегодняшнему.
Упоминание о Ботсване. Это все известно… Лабиринт – тоже известно… А вот это нечто новое – пятеро человек на Эмме – третьей луне Ботсваны – погибли, Их тела нашли косморазведчики-спасатели со звездолета "Линкольн". Так, так… Вот! Исследования тел достоверно показали, что все погибшие вначале подверглись нападению странных существ. В результате чего люди полностью утратили собственный биопотенциал. Такие же случаи наблюдались в последнее время на других планетах. Позапрошлый год – два случая. Прошлый – сорок шесть похожих. Этот – уже двести девятнадцать. Вампиры из Лабиринта расползались по Галактике? Кто они вообще такие?
Эмма, Эмма…
Сомов начал вычитывать показания подвергшихся нападению. Наведенные галлюцинации, как в Лабиринте. Какие-то ящерицы, драконы – прочая чушь… А вот это интереснее – описание одной из пещер. Что-то напоминает…
Гнездовье?!
Похоже. Очень похоже.
Предположим, Эмма – природный питомник или что-то в этом роде, где "вылупляются" вампиры. А потом кто-то их расселяет по другим планетам. Кто?..
С этими вампирами связано многое. И дело даже не в том, что они обитали в том Лабиринте. Существует связь приоры – "раковина" – вампиры. И существует угроза.
– Соедините с центром "Антивирус". Академик Корнеев. Срочно.
Нужно во что бы то ни стало уговорить академика организовать экспедицию на Эмму, А я должен ее возглавить, решил госпитальер.
***
Поселок обслуживающего персонала Андресвилль находился в сорока минутах езды от аэропорта и был зевотно-провинциален. Впрочем, Филатов прекрасно знал, откуда все идет, что эта глухость – своеобразная марка, вызов остальной Аризоне.
Команду звездолета-техноконструктора "Нэнси", на котором прибыл Филатов, удачно скрывавшийся под личиной капитан-лейтенанта Эрика Бронштейна, хорошо знали все те, кому по роду своей служебной деятельности приходилось заниматься проблемами безопасности.
Корабль застрял на Ниагаре минимум на три недели, пока продолжался монтаж спецоборудования, доставленного им. Дни проходили за днями, Филатов пока не предпринимал никаких действий, собирая информацию и зная, что главное начнется в предотлетные дни. Ведь он собирался не только получить информацию, но и убраться подобру-поздорову, желательно на том же транспортном средстве, на котором прибыл, и под той же личиной.
Свободные от вахты астронавты, среди которых оказался и мнимый Бронштейн, не прочь были провести время в кабачке "На небесах", который пользовался почему-то особой популярностью у космических волков и персонала аэропорта. По вечерам там яблоку негде было упасть.
Филатов-Бронштейн, отправляясь в кабачок, преследовал свои цели. Ему необходимо было отыскать возможность проникнуть на территорию лабораторного комплекса, чтобы "пошуровать" в электронных кладовых комппамяти планеты. Для этого любые средства были хороши, и потому Сергей Иванович остановился на уже отработанной схеме. Он должен был подыскать подходящую кандидатуру из обслуги, завести с ним знакомство, потом нейтрализовать и под его личиной подобраться к информцентру,
В кабачке между тем жизнь шла своим чередом. Посетители как могли расслаблялись, используя все разрешенные здесь средства, от слабых наркотиков до сенсоригрищ. Но "уплывало" из действительности не так уж много народу. Все-таки люди на Ниагаре были несколько из иного теста, чем жители того же Нью-Тауна или других больших городов Аризоны.
Нравы "На небесах" были тоже несколько патриархальные – кабачок чем-то напоминал салуны Дикого Запада.
– У них тут девиз "Ни дня без драки", – заявил майор Старфорд. – Головастики сюда не ходят. Матросня типа нас. Технари. Торгаши. Но, дружище, они хотят жить, а не размякать с сенсоробручами на тупых головах Местные, как встарь, надираются до чертиков джином и русской водкой, а потом бьют друг другу физиономии. Кулак на кулак – по честному, не так как эти поганцы, "плоскуны", которых давно пора в распылитель. Местных можно за это уважать.
Девиз нашел подтверждение и в тот вечер. Драка вспыхнула ни с того ни с сего.
– Не встревать! – сразу предупредил старший по званию майор Старфорд. – Пусть они махаются без нашего участия.
А тем временем драка, начатая между двумя категориями технарей, отличавшимися только цветом комбинезонов – красным и синим, переросла во всеобщую схватку. Сначала верх брали "красные". Но потом перевес оказался на стороне "синих".
Майор Старфорд, в самом начале выбравший наиболее выгодную позицию, до которой драка докатится в последнюю очередь, с интересом наблюдал за происходящим. Пару раз он оттолкнул подлетавших к столику дерущихся.
Филатов-Бронштейн заметил, как одного из "синих" вырубили стулом, слава тебе Господи, из пластодерева, а не железа, а затем добавили ногами, когда тот повалился на пол.
– Добьют же! – "Бронштейн", который слыл тихоней, поднялся с места.
– Не встревать! – прикрикнул Старфорд.
– Секунду.
Ловко обогнув дерущихся, Филатов толкнул как бы невзначай одного из тех, кто обрабатывал беднягу ногами, потом подхватил раненого и оттащил к столику, кинул на стул. Пострадавший находился в нокауте.
– Что ж ты наделал? – вздохнул майор, присматривая тяжелый предмет. – Продержаться бы три минуты. Потом появятся копробы.
Дерущиеся решили, что в их сторону включается еще одна сторона, и накатились на астронавтов.
И пошла забава.
У Филатова была задача – не дай Бог ненароком не показать свои "богатырские" навыки. Он довольно неуклюже ударил технаря в красном, ушел от удара стулом, заработал ногой по боку.
В разгар заварушки послышался вой полицейтранспортера. Филатов решил, что надо смываться. Под шумок, легко взвалив на плечо бесчувственное тело технаря в синем комбинезоне, он улизнул из бара, предоставив возможность дерущимся поколотить по бронированным частям копробов. Правда, на Ниагаре было полно и люде и – полицейских.
Филатов с раненым двинулся по улице. Тот неожиданно очнулся и слабым голосом, распространяя жуткий сивушный дух, произнес:
– Красный "Матадор" номер пятьсот двадцать.
Филатов осмотрелся – "Матадор" стоял на краю стоянки – и потащил к машине технаря. Тот коснулся рукой гнезда идентификатора, и дверцы отъехали в сторону.
– Довезу тебя, – Филатов кинул пострадавшего на сиденье. – Куда,
– Комп. Д… – запнулся технарь. – Д-д-д… Тьфу. Домой! – взвизгнул он и обессилено распластался в кресле, Трудно понять, был он больше избит или пьян. Скорее всего, второе.
Мобиль приподнялся над площадкой и заскользил по шоссе, набирая скорость. Через несколько минут он остановился около круглого, из зеркальных стекол, похожего на банку коттеджа.
– Пошли, – Филатов вытащил из мобиля технаря и потащил его в коттедж.
– Эй, приятель! Тащишь бедолагу Джонни? В этом месяце ему крупно не везет. Это уже в третий раз! – крикнул здоровяк, примостившийся на лавочке и посасывающий из термосбанки пиво с джином.
В комнате Филатов через личный коми жильца установил, что "синего" действительно зовут Джоном
Кроуфордом и что он является техником пятого разряда по эксплуатации СТ-систем. Узнал он и график его работы Кроуфорд должен был заступить на службу ровно через два часа.
Подойдет, прикинул Филатов.
Оставшегося времени должно было вполне хватить на то, чтобы подготовиться к новому перевоплощению. Капитан Бронштейн имеет увольнительную, поскольку на корабле и в аэропорту, где китом развалился на посадочной площадке звездолет "Нэнси", ему делать нечего. Так что он имеет возможность заглянуть в городок развлечений. И предаться всем мыслимым формам разврата. Сослуживцы считают, что так и происходит.
Если все пройдет нормально, то через два дня капитан Бронштейн на "Нэнси" снимется и отбудет восвояси, а Кроуфорд будет думать, что совсем расшалились нервы и он последние дни провел как в тумане, не в силах вспомнить, как именно… Но стоит совершить один прокол, и тогда с Ниагары не выбраться. Тут не Нью-Таун – не затеряешься, не скроешься.
Филатов почувствовал себя страшно одиноко и неуютно. Через два часа Филатов-Кроуфорд, держа в руках чемоданчик наладчика, шел со стоянки мобилей перед офисом техноцентра, походившим на огромный дом английского аристократа викторианской эпохи и с таким же парком.
– Джонни, дружище! Ты прямо как новенький! – крикнул ему один из "синих", участвовавший в недавней драке. – Я думал, что тебя уже собирают реаниматоры по частям. А тебе, как с гуся вода, все нипочем! Молодец, уважаю!