Автомат распечатал ответ юбайха: "Инопланетяне боятся собственной тени. Боятся смерти. Им неведом патриотизм". Слово "патриотизм" было напечатано красными подчеркнутыми буквами, что означало приблизительную передачу смысла непереводимой идиомы. "Зачем столько беспокоиться по поводу нескольких убийств? - продолжал гомаз. - Тем более, что мертвецы не относятся к числу твоих соплеменников".
"Ситуация сложнее, чем ты себе представляешь, - возразил Хетцель. - Как бы то ни было, твоя роль во всем этом деле скоро будет выполнена, и ты сможешь вернуться в свою цитадель".
"Чем скорее, тем лучше. Пойдем же!"
"Придется подождать пару часов".
"Еще один пример ойкуменического легкомыслия! Всю ночь мы неслись по воздуху с умопомрачительной скоростью, чтобы прибыть в Аксистиль. А теперь ты мешкаешь. Гомазы откровенны и делают то, что говорят".
"Иногда задержки неизбежны. Я отведу тебя в знаменитый отель "Бейранион", в роскошную цитадель обитателей Ойкумены, где я намерен вручить тебе пару подарков, чтобы выразить почтение и благодарность". Хетцель направился к отелю. Юбайх что-то раздраженно прошипел и пустился вслед за ним, звеня чугунными медалями, с такой угрожающей решительностью, что Хетцель испуганно оглянулся и отшатнулся. Заставив себя сохранять самообладание, однако, он отвернулся и повел своего чудовищного спутника в "Бейранион", где, к его облегчению, еще никто не проснулся.
Испуская присвисты, очевидно выражавшие возмущение и отвращение, вождь юбайхов зашел в номера Хетцеля. Гидиона Дерби нигде не было видно, и Хетцеля это нисколько не удивило. В том психическом состоянии, в котором находился Дерби, от него можно было ожидать любых неожиданностей.
Хетцель указал на софу: "Отдохни, присядь на этот предмет мебели. Я решил предложить тебе несколько даров, в качестве возмещения за причиненные неудобства". Хетцель достал чемодан и вынул из него переносной фонарь и нож с лезвием из протеума - такой, какими пользовались десантники-штурмовики. Хетцель объяснил гомазу, как включать и выключать фонарь, и предупредил об опасности лезвия: "Будь очень осторожен! Лезвие невидимо: оно режет все, к чему прикасается. Ты можешь разрезать им свой чугунный меч, как стебель цветка".
Юбайх торжествующе защебетал. В распечатке автомата-переводчика значилось: "Это акт умиротворения, заслуживающий одобрения".
"Надо полагать, так гомазы выражают благодарность", - отметил про себя Хетцель. Вслух он сказал: "Теперь я намерен помыться и переодеться. Сразу после этого мы займемся нашим делом".
"Мне не терпится скорее вернуться в лоно моего клана".
"Постараюсь свести к минимуму любые задержки. Отдыхай. Пожалуйста, не пробуй нож на мебели в этих помещениях. Не желаешь ли посмотреть книжку с картинками?"
"Не желаю".
Выкупавшись, Хетцель надел чистую свежую одежду и вернулся в гостиную. Судя по всему, вождь юбайхов за все это время не сдвинулся с места. Хетцель спросил: "Требуются ли тебе пища или освежающий напиток?"
"Не требуются".
Хетцель опустился - почти упал - в мягкое кресло. Горячий душ производил снотворное действие - веки самопроизвольно смежались. Хетцель взглянул на часы: до тех пор, когда можно было ожидать появления сэра Эстевана Тристо в Трискелионе, оставался еще примерно час. Нагнувшись к микрофону автомата-переводчика, Хетцель спросил: "Почему юбайхи развязали "войну ненависти" с кзыками?"
"Кзыки снюхались с людьми из Ойкумены. Они согласились на унизительное сотрудничество в обмен на поставки "человеческих штуковин", - это непереводимое выражение было распечатано красными буквами, - и люди учат их изготовлять лучевое оружие. Через пять лет непобедимые орды кзыков смогут повелевать всем Мазом, их детеныши станут носить лучеметы, летать, как горгульи, и уничтожать наше потомство. Кзыки завладеют всем нашим миром, если юбайхи не уничтожат их сегодня же - сами или в союзе с другими кланами, верными древним традициям".
"А "человеческие штуковины" вы, конечно, оставите себе?"
"Врагу не подобает знать обо всем. Я разболтал достаточно".
Хетцель откинулся на спинку кресла. Где пропадал Гидион Дерби? Если лиссы или олефракты установили его личность - при том, что, по словам сэра Эстевана, им было известно все происходившее в Трискелионе и в отеле "Бейранион" - появившись в Собачьей слободе, Дерби мог нарваться на неприятности. Неприятности могли ожидать его даже в отеле, ни в коей мере не гарантировавшем неуязвимость постояльцев - как Хетцелю пришлось испытать на собственной шкуре. Дерби могли усыпить газом и уволочь туда, откуда никто не возвращался.
Зазвенел телефон. Хетцель выскочил из кресла и прикоснулся к кнопке приема: с экрана выглянуло лицо Джаники - лицо, изможденное усталостью и побледневшее от ужаса: "Висфера Бырриса убили! Здесь побывали грабители!"
"Откуда ты звонишь?"
"Я в агентстве".
"Что ты там делаешь?"
"Я пришла, чтобы уволиться. Хочу уехать из Аксистиля. Мне уже плевать на деньги, а висфер Быррис лежит, мертвый, на полу!" - ее голос дрожал и срывался.
Хетцель ненадолго задумался: "Как его убили?"
"Понятия не имею".
"Откуда ты знаешь, что в этом виноваты грабители?"
"Сейф открыт. Его кошелек, пустой, валяется на полу".
"И не осталось никаких денег?"
"Насколько я вижу, никаких. Что мне делать?"
"Думаю, что лучше всего позвонить приставу Собачьей слободы. Что еще тут можно сделать?"
"Я не хочу ввязываться в эту историю. Не хочу отвечать на вопросы. Я хочу убежать отсюда и улететь с этой планеты, вот и все!"
"Старик в лавке редкостей, конечно же, видел, как ты зашла в агентство. Если ты не сообщишь об убийстве в полицию, подумают, что ты замешана в преступлении. Позвони приставу и скажи правду. Тебе нечего скрывать".
"Верно. Хорошо. Хотела бы я, чтобы ты представлял мои интересы, а не интересы Гидиона Дерби".
"Я закончу расследование дела Дерби через несколько часов - и расследование компании "Истагам" тоже. По меньшей мере надеюсь, что сегодня все кончится. После этого я смогу посвятить тебе все свое внимание".
"Если меня не бросят в кутузку Собачьей слободы".
"Я позвоню тебе, как только выйду из Трискелиона. Если тебя не будет ни дома, ни в агентстве, загляну в кутузку. Тебе лучше всего сразу позвонить в полицию, не откладывай".
Джаника уныло кивнула, экран погас. Обернувшись, Хетцель увидел, как в гостиную заходит Гидион Дерби. Молодой человек остановился в некотором замешательстве, переводя насмешливый взгляд с Хетцеля на юбайха и обратно.
"Кто это? - спросил Дерби. - Новый клиент?"
Хетцель ничего не ответил. Дерби сделал пару шагов - Хетцель не мог не заметить, что юноша порозовел от возбуждения, будто в нем переливала через край какая-то невысказанная эмоция. Гордость? Торжество? Хетцель угрюмо спросил: "Сколько ты у него взял?"
Дерби слегка отшатнулся, словно наткнувшись на невидимую преграду: "У кого?"
"У Бырриса".
Уголки рта Гидиона Дерби слегка опустились, после чего растянулись в улыбке: "Вы хотите сказать - у Бангхарта".
"Как бы его ни звали".
"Вас беспокоит ваш гонорар?"
"Нисколько".
"Может быть, вам следовало бы побеспокоиться. От вас практически нет никакого толку".
"Прежде всего, - возразил Хетцель, - я выслушал твою историю. Во-вторых, я не позволил Эолусу Шульту отдать тебя в руки капитана Боу. В-третьих, я нашел и привез свидетеля убийств". Хетцель кивком указал на юбайха: "Если ты невиновен, его показания это подтвердят. Так что мне придется снова спросить: сколько ты взял у Бырриса - или у Бангхарта?"
"В конце концов это не ваше дело! - упорствовал Дерби. - Сколько бы я ни взял, он мне должен".
"Заработная плата работницы, обслуживающей приемную агентства - две тысячи СЕРСов. Еще тысяча СЕРСов причитается мне. Остальные деньги меня не интересуют".
Лицо Гидиона Дерби помрачнело: "Не так уж много и останется после всех ваших вычетов. А что получу я, после всего, что со мной сотворили? Не забывайте, я тоже понес ущерб!"
"Излишне было бы тебе напоминать, - язвительно парировал Хетцель, - о том, что понесенный тобой "ущерб" сводится к тому, что тебе не заплатили за контрабандную деятельность? А также о том, что ты только что убил человека, чтобы отобрать у него деньги?"
"Я никого не убивал! - резко отозвался Дерби. - Я прогуливался по улице и заглянул в туристическое агентство. А там сидит, представьте себе, не кто иной, как Бангхарт! Естественно, я завалился к нему - слово за слово... Он выхватил лучемет, но я успел свернуть ему шею. Я его одолел и взял все деньги, какие у него были".
Хетцель ждал.
Дерби неохотно произнес: "У него в кошельке было чуть больше пяти тысяч".
Хетцель ждал.
Что-то прорычав себе под нос, Дерби вынул кошелек, отсчитал банкноты и бросил их на стол: "Вот три тысячи. Заплатите его помощнице. Остальное - ваш гонорар".
"Спасибо, - кивнул Хетцель. - Теперь сэр Эстеван, наверное, уже прибыл в Трискелион, и мы можем приступить к выяснению обстоятельств преступления, в котором тебя обвиняют".
Хетцель подошел к телефону и пробежался пальцами по кнопкам. Экран украсился нежным, как лепестки чайной розы, личиком Зарессы Люрлинг. Хетцель услышал, как Дерби что-то изумленно пробормотал, как только увидел секретаршу.
"Пожалуйста, соедините меня с сэром Эстеваном".
Лицо Зарессы стало профессионально непроницаемым: "Сэр Эстеван занят и сегодня не принимает".
"Скажите ему, что с ним желает поговорить висфер Хетцель. Скажите, что юбайх, присутствовавший в зале заседаний, когда были совершены убийства, находится в Аксистиле и согласился предоставить требуемую информацию".
Губы Зарессы неуверенно покривились: "Мне не положено беспокоить триарха - почему бы не обсудить этот вопрос попозже, с капитаном Боу?"
"Барышня, - нетерпеливо прервал ее Хетцель, - я звоню по требованию самого сэра Эстевана. Немедленно свяжите меня с ним!"
"Сейчас я никак не могу его прерывать. Он совещается с капитаном Боу".
"Придется его прервать, потому что я сию минуту отправлюсь в Трискелион в сопровождении Гидиона Дерби и вождя юбайхов. Мы прибудем через пять минут, и сэр Эстеван непременно нас сразу же примет". Хетцель выключил телефон и тяжело вздохнул: "Никогда не сталкивался с таким упрямством! Кто она такая, микронный автомат? Или сэр Эстеван ее избивает, когда она делает что-нибудь не так? Возникает впечатление, что она твердо намерена изолировать Эстевана Тристо от любого соприкосновения с действительностью. Или она просто дура?"
"Я видел эту девушку раньше, - напряженно, глухо произнес Гидион Дерби. - Несколько раз, когда меня держали взаперти, я просыпался и замечал девушку, ползающую голышом на четвереньках. Это была она".
"Неужели? - почесал в затылке Хетцель. - Почему ты так в этом уверен? Кажется, ты говорил, что на ней была маска - или полумаска?"
"Все равно я ее помню!" - настаивал Дерби.
Хетцель раздраженно хмыкнул: "Вот еще! Нам не хватало лишних осложнений".
"Это не обязательно осложнение".
"Может быть, нет. В конце концов, сэра Эстевана снимали у него на частной вилле - конечно, этим занимался Быррис... Что ж, пойдем, займемся главным делом".
Дерби задумчиво поглаживал подбородок: "Пожалуй, мне лучше здесь подождать, пока все не утрясется. Не хотел бы рисковать, встречаясь с капитаном Боу".
"Если ты невиновен, тебе не о чем беспокоиться".
"О, я невиновен, в этом можете не сомневаться".
"Тогда тебе придется пойти с нами. Я хотел бы воссоздать в точности условия, возникшие на заседании..."
"Розыгрыш?"
"Да, своего рода розыгрыш".
Дерби пожал плечами: "Будь по-вашему. Если капитан Боу запрет меня в Прозрачной тюрьме, вам придется меня оттуда вызволять". Молодой человек направился к выходной двери. Хетцель догнал его двумя быстрыми шагами, схватил его за шею сзади одной рукой, а другой пошарил у него в поясной сумке и вытащил лучемет. Дерби вырвался; его лицо исказилось яростью, он уже бросился было на Хетцеля, но отступил, увидев дерзкое лицо детектива с презрительно опущенными уголками рта, встретившись взглядом с холодными, прозрачно-серыми глазами и заметив небрежно направленное в его сторону дуло лучемета.
"Всего лишь хотел убедиться в том, что я, а не ты, буду контролировать ситуацию, - вежливо сказал Хетцель. - А теперь пойдем".
Глава 13
Хетцель, Дерби и вождь юбайхов пересекли серебристо-серую Пограничную площадь. Солнце сияло в зеленом небе уже на полпути к зениту; день казался необычно ясным, и все эксцентрические причуды архитекторов Трискелиона были налицо.
Висфера Фелиус и висфер Кайл прилежно исполняли обязанности за прилавком справочного бюро. При виде Гидиона Дерби и юбайха висфера Фелиус отшатнулась, выпучила глаза и задрожала, широко раскрыв рот. Хетцель направился прямо к кабинету сэра Эстевана. Висфера Фелиус что-то возмущенно воскликнула, но Хетцель не обратил на нее внимания.
Сэр Эстеван собственной персоной стоял в приемной управления у стола секретарши, положив руку ей на плечо. Лицо Зарессы покраснело, у нее были заплаканные глаза. Судя по всему, сэр Эстеван ее утешал. Обернувшись, он взглянул на Хетцеля без малейшей симпатии: "Не могу смотреть сквозь пальцы на тот факт, что вы запугивали мою секретаршу".
"Она преувеличила масштабы моего проступка, - ответил Хетцель. - Я всего лишь настаивал на своем праве встретиться с вами безотлагательно. Со мной юбайх - свидетель убийств, и Гидион Дерби, также находившийся тогда в зале заседаний. Надеюсь, теперь мы сможем выяснить, что в самом деле произошло в тот памятный день".
Судя по всему, замечания Хетцеля мало интересовали сэра Эстевана: "Честно говоря, мне наскучила вся эта история. В той мере, в какой это касается меня лично, дело об убийстве пришельцев и гомазов можно отложить в долгий ящик".
Из груди Гидиона Дерби вырвался взрыв дикого хохота: "Я не желаю, чтобы меня откладывали в долгий ящик! Вы меня обвинили и послали своего дрессированного расфуфыренного борова меня арестовывать - так что давайте-ка лучше послушаем, что нам расскажет свидетель!"
Сэр Эстеван взглянул на Дерби без всякого выражения, после чего повернулся к Хетцелю: "Мне только что сообщили, что висфер Быррис убит. Что вам об н ом известно?"
"Я - частный детектив, - сказал Хетцель. - Если вы хотите, чтобы я провел расследование, я мог бы вам помочь, в зависимости от того, какой гонорар вы мне предложите. Висфер Дерби нанял меня для того, чтобы я выяснил фактические обстоятельства убийств, имевших место в Трискелионе, и в данный момент меня интересует исключительно это дело. Предлагаю вызвать капитана Боу. После этого мы соберемся в зале заседаний и позволим юбайху указать, кто стрелял и откуда".
Сэр Эстеван безразлично пожал плечами: "Меня нисколько не привлекает перспектива участия в подобных демонстрациях. Потерпевшие стороны - лиссы и олефракты. Демонстрируйте ваши свидетельства и фактические обстоятельства пришельцам, а не мне".
"В таком случае, - воскликнул Дерби, - почему вы послали капитана Боу меня арестовывать?"
"Капитан пожелал вас задержать по собственной инициативе".
"Насколько я понимаю ситуацию, - вмешался Хетцель, - триархов лиссов и олефрактов убили потому, что они собирались выслушать жалобу на компанию "Истагам", на основании каковой жалобы они были готовы принять решительные меры. Учитывая обстоятельства попытки задержания Гидиона Дерби и ваше нежелание расследовать это дело, я вынужден сделать вывод, что у Гидиона Дерби есть все основания для возбуждения судебного иска. Если вы не согласитесь сотрудничать здесь и сейчас, возникнет впечатление, что вы стремитесь выгородить компанию "Истагам", предположительно потому, что ее незаконные операции приносили вам прибыль".
"Абсолютная ложь! - заявил сэр Эстеван Тристо. - Как я уже упоминал, кажется, "Истагам" - альтруистическое бесприбыльное предприятие, сформированное висфером Быррисом. Вместо того, чтобы уничтожать друг друга, гомазы заняты продуктивным трудом; взамен они получают начатки знаний, необходимых для поддержания цивилизованного образа жизни. Прибыли компании "Истагам" затрачены на строительство великолепных гостиниц туристического агентства. Ни мне, ни висферу Быррису нечего стыдиться".
"Не стал бы на вашем месте выражаться с такой уверенностью, - звенящим голосом отозвался Гидион Дерби. - Кто опрокинул мне на голову ночной горшок? Вы что, думаете, я забыл? Ничего я не забыл! Если бы у меня была такая возможность, я проделал бы то же самое с вами!"
Холодно усмехнувшись, сэр Эстеван хрюкнул: "Настоятельно рекомендую вам выражаться в пределах общепринятых правил хорошего тона. Вы находитесь в юрисдикции Триархии. Мне ничего не стоит выдать вас лиссам и олефрактам, после чего вы сможете говорить им нахальные дерзости столько, сколько вам заблагорассудится".
"Несомненно, это стало бы превышением ваших должностных полномочий, - возразил Хетцель. - Либо вы, в качестве ойкуменического триарха, являетесь потерпевшей стороной, или вы не являетесь потерпевшей стороной. Вы не можете занимать обе позиции одновременно. А если вы - потерпевшая сторона, у вас нет никакого права чинить препятствия или причинять неудобства висферу Дерби".
"По меньшей мере, - заявил сэр Эстеван, - представительство Ойкумены было поставлено в исключительно неудобное положение: мы потеряли лицо, наша репутация подорвана. Как минимум, у меня есть основания считать, что Дерби покушался на мою жизнь".
"Голословный домысел!"
"Капитан Боу засвидетельствовал происходившее".
"Предположим, исключительно в качестве гипотетической версии, что капитан Боу сам застрелил триархов. Разумеется, после этого он попытался бы свалить вину на Гидиона Дерби, не так ли?"
"Смехотворно! - не сдавался сэр Эстеван. - Почему бы капитану понадобилось убивать пришельцев?"
"Тот же самый вопрос применим в отношении Дерби. Почему бы ему понадобилось убивать триархов?"
"Не могу сказать. Возможно, он просто свихнулся".
"Так что вы желаете арестовать сумасшедшего и выдать его лиссам и олефрактам?"
Сэр Эстеван всем видом показывал, что ему наскучил этот спор: "Преступление - разновидность сумасшествия. Законы Ойкумены предусматривают наказание преступников. Следовательно, в соответствии с законами Ойкумены, сумасшедшие, совершающие преступления, подвергаются наказанию. В какой степени Дерби можно считать сумасшедшим? У меня нет ни малейшего представления. В данный момент он выглядит достаточно нормальным человеком".
"Капитан Боу тоже выглядит нормальным человеком. Вы тоже. Не сомневаюсь, что по представлениям гомазов, присутствующего юбайха тоже можно считать психически уравновешенным лицом".
"Что именно вы пытаетесь доказать?" - потребовал разъяснений сэр Эстеван.
"Предлагаю вам проявить предусмотрительность и учесть возможные последствия своих действий. Вы уже говорили с висфером Дерби? Вы уже знакомы с его изложением событий?"
"Нет. В конечном счете это несущественно. Факты неопровержимы".
"Висфер Дерби! - обратился к молодому человеку Хетцель. - Будьте добры, повторите сэру Эстевану то, что вы мне рассказали".
Дерби упрямо покачал головой: "Пусть меня арестуют. Я все объясню в суде, и триарху придется изрядно попотеть".
"Если вы отказываетесь, рассказать о ваших злоключениях придется мне", - предупредил Хетцель.