-- Любуйся на экран, брат, только не трогай ничего. - Сашка покивал радостно. В рожке Калашникова пять патронов, больше, чем выстрелов в бластере, и можно использовать как дубину. - Поехали. Федор, вперед.
Втроем вошли в шлюз и захлопнули за собой люк.
Нам удалось быстро миновать торчащие рваные листы брони и дыры в обшивке "Паруса", и в момент касания "Мускулиноса" оказаться у входа. Осмотровая группа крейсера не заставила себя ждать. Почти сразу показались из проема мощная голова и спина, очевидно парень обернулся пристегнуть фал - страховочный трос. Я не стал мешкать, выдернул детину из проема и подтолкнул вверх, в свободное и бесконечное плавание.
Под ногами дрогнула палуба "Паруса". Транспорт "Надежда" плавно снялся с места и, ускоряясь, пошел вперед; чертов промедол, Сашка-таки нажал кнопку запуска двигателя.
-- Быстро в люк! - я дал очередь из Калашникова и нырнул в шлюз, Леха и Федор вскочили следом, захлопнули люк. Мускулинос задрожал, отправляясь в погоню за Надеждой.
Шлюз крейсера - просторный отсек, рассчитанный на одновременную высадку крупной штурмовой группы. У внутреннего люка застыл, подняв руки, крупный парень, другой, видимо сраженный очередью из автомата, лежал у его ног.
Быстрота и внезапность - наши союзники, и я без колебаний ударил десантника прикладом между гермошлемом и плечом. Парень рухнул на тело убитого бойца. Душевным терзаниям и угрызениям нет места в бою, а оставлять позади живых и боеспособных, значит закрыть себе дорогу вперед.
Леха и Федор, проскочив в коридор, торопливо блокировали наружными задвижками двери кают, кубриков, закрывали и запирали люки между отсеками. Я на руках скатился по перилам трапа, распахнул дверь в центральный пост и прижался к переборке, пропуская Боцмана. Краем глаза успел охватить картинку безмятежного спокойствия в отсеке: Светка и один из белокурых братьев-близнецов в креслах пилотов, другой стоит над Светкой и, поминутно сглатывая слюну, нагло рассматривает сверху глубоко декольтированную грудь,
Федор, успевший скинуть гермошлем, ворвался в помещение рычащим зверем, левым прямым расплющил нос стоящему верзиле и ударом ноги вышиб из кресла второго; наклонился к Светке, подхватил и поднял, прижимая к груди. Мне случалось испытывать блаженное состояние, когда женщина "таяла" в моих руках, но сейчас я мог только завидовать, -- Светка, буквально, "плавилась" прижимаясь к Федору, сливалась с ним телом и душой.
-- Федя, Федя, Федя, -- только и повторяла, как заведенная.
-- Капитан, -- Боцман повернул ко мне затуманенный взгляд. - Я на минутку, только популярно разъясню девушке цели и задачи нашей мирной миссии и разрулю антагонистические моменты.
Не ожидая ответа ринулся в коридор и едва не застрял в дверях, не рассчитанных на одновременный выход двух столь нестандартных тел. Леха торопливо прижался спиной к переборке, насмешливо проводил взглядом влюбленную парочку:
-- Андрюх, а тебе не кажется, что все Светкины выкрутасы и телодвижения своеобразная прелюдия любовных сношений с нашим искренним Боцманом?
-- Чтобы встреча получилась горячей,... -- через шумоизолирующую переборку из соседнего кубрика донеслись характерные вопли и стоны, монолитно устойчивый пол под ногами ритмично завибрировал. -- Рядом с этими ребятами даже отшельник отдыхает: сбивают корабль с глиссады. Прав ты, Леша, но и обидно, -- добиваясь страсти своего рыцаря, девочка имеет весь экипаж.
-- Потомственная олигархиня, -- засмеялся Леха. -- Масштабы глобальные и никак не меньше.
На полу елозили, пытаясь подняться, братья-близнецы Гешка и Кешка, я кинул им наручники и указал на трубу проходящего над полом паропровода. Парни, поняв, что останутся живы, радостно приковались.
Леха уже "мудрил" над штурманским столиком.
-- Ищи Сашку. Надеюсь не успел далеко удрать.
-- Догоняем. Сейчас попробую наладить связь, -- экран сенсосвязи зарябил диагональными полосами и высветил Сашкину физиономию за стеклом гермошлема. - Слышишь нас?
-- Командир, Леха, -- Сашка осветился улыбками. - А я думаю, куда запропастились? Полетел искать.
-- Сейчас пристыкуемся.
-- Я помогу.
-- Александр, если можешь двигаться, свари кофе.
-- Есть командир.
Пока Сашка будет варить кофе, он не сможет нам "помогать", выполняя команды мало адекватной от действия промедола головушки. Неплохо заканчивается экспедиция: Альянс раздробили, захватили крейсер, взяли в плен полсотни запертых по каютам десантников. Психологи и психиатры на Земле-2 быстро провентилируют агрессивным бродягам мозги и превратят их в полезных членов общества.
-- Алексей, а ведь мы уже летим домой.
-- Не поверишь, сам об этом думаю, Женька встретит... и рад как-то неконтролируемо, прямо, распирает, будто промедола наглотался.
Корабли мягко коснулись бортами.
ГЛАВА 36 Форс-мажор на Земле-2
Потопов было несколько, но воспоминания о предыдущих,
а заодно и все письменные свидетельства, смыло последним.
Так и представляю отплывающего к Арарату Ноя, -- стоит
грустный на трапе ковчега... с бластером в руках.
Одна из версий о сотворении мира
Знакомая комната с гобеленами и мягкими креслами оказалась к пятнадцати ноль-ноль набитой "под завязку" ученым народом. Ожидая "дежурного по планете" Ивана Петровича, говорили вполголоса о сложившейся климатической обстановке. Леха критически осматривался:
-- Все оттенки черного, серого, коричневого и синего потемнее. Покрой -- тем лучше, чем мешковатее. Деловой строгий стиль. Собрание проституток выглядело бы презентабельнее.
-- Леша, ты о чем? - засмеялась Надя. - Мир рушится, планета валится в тартары.
-- Значит есть повод одеться вызывающе ярко, -- непримиримо возразил Леха. - Удивить и озадачить встречающих ангелов.
-- До этого пока не дошло, -- я поплотнее прижал к себе Надю. -- Академик обещал сорок дней. Попробуем уложиться.
Возвращаясь после перехвата Альянса, мы застали Землю-2 в плачевном состоянии. Облетели планету по орбите, и везде клубился плотный облачный слой, непрерывно прорезаемый яркими всполохами молний.
-- Сашка, -- я подозвал механика к экрану. - Буря у вас с академиком получилась не слабая.
-- Образцовая картина апокалипсиса, -- отозвался от монитора Леха.
-- Совокупность активированных процессов начинает превалировать над защитными лимитами планеты, -- небрежно констатировал Сашка, а я едва не выпал из кресла:
-- Пощади наши мозги, Сашок, -- увлечение механика наукой в очередной раз развеяло скуку орбитального полета. -- Мы уже поняли, что общение с академиком перевело тебя в разряд потенциального интеллектуала.
-- Типа, Лехи? -- по-обыкновению, "смазал" Сашка "научный" настрой. - Я-то университетов не кончал.
-- Не пугай. Двух таких умов тесное пространство корабля не выдержит.
-- Каких "таких"? - делано возмутился Хакер, -- университетов и я не кончал.
-- Удивил. А три диплома в личном деле?
-- Когда родителей сослали на Нептун за иное мышление, закончилось и мое пребывание в ВУЗах, -- просто объяснил Леха, -- но я самостоятельно и честно осилил курсы, а "нарисовать" документ было делом техники.
-- Компьютерной?
-- И мануальной: ловкость рук и никакого мошенства. Вы меня не осуждаете?
-- Приветствуем, -- пробасил Федор с монитора постоянной связи. - Всегда готов пожать руку сумевшему вставить перо в зад Единому земному правительству.
-- Круто, -- позавидовал Сашка. -- А мне "корочку" сделаешь?
-- Диплом - это подтверждение наличия интеллектуального потенциала у субъекта, -- Леха засмеялся своей шутке. - Продолжай общаться с академиком, Саша, и со мной.
-- А меня забыли? -- ревниво пробасил Федор.
-- С Боцманом не общайся, -- предостерег Леха, -- если не хочешь усвоить Пассионарную теорию этногенеза как набор неприличных слов и идиоматических выражений.
-- А что такое идиома... как ты назвал?
-- Уже не знаешь, -- подвел черту Леха. - Значит, с тебя кофе всему экипажу. Проясним вопрос за чашечкой.
-- Лучше, Сашок, о душе подумай, -- обижено пробасил Боцман. -- Объемы знаний не обязательно делают человеком. Сколько вокруг высокоумных, много знающих подонков.
-- Надеюсь, ты не имеешь в виду присутствующих? -- шутливо расправил плечи Леха.
-- Пока не задираются, -- отрезал Боцман и оглянулся на Светку. Светка задорно помахала в Лехину сторону кулаком.
-- Заканчивайте треп. Алексей, маяки ловишь?
-- Не отчетливо. Молнии создают помехи, но терпимо. Сядем
-- Боцмана не теряй, -- на половинке моего экрана высветилась рубка "Мускулиноса" и сидящие в креслах Федор и Светка. - Федор, в порядке?
-- Более чем.
-- Света, как?
Светка молча потянулась к Боцману плечом и явила нам улыбку счастливой женщины. Комментарии излишни.
-- Я пошел, капитан. До встречи внизу.
-- Удачи. Алексей, готов? - я перевел кресло в противоперегрузочный режим. - Поехали.
Корабль вошел в атмосферу Земли-2 и обзорные экраны заполыхали обтекающим пламенем.
-- Есть кислород, -- радостно выкрикнул Сашка.
-- Рано радуешься, -- проворчал Леха. - Переборщили вы с академиком. Температура зашкаливает, нужно тормозить.
Транспорт уже развернулся дюзами к земле, и я чуть добавил двигателям тяги, снижая скорость падения.
Лысый академик Иван Петрович, закутанный в прозрачный непромокаемый плащ, встретил у трапа:
-- Быстро рассказывайте, что сверху видели?
-- Облака. Множество облаков и молний, -- радостно тиская руку академика, сообщил Сашка. - У нас все получилось.
-- Даже с избытком, -- академик, против обыкновения, не восхитился Сашкиным сообщением и повернулся ко мне.
-- Хаос, -- честно ответил я.
-- И дух божий носился над водами, -- поддержал Леха, указав рукой на подходивших от "Мускулиноса" Федора и Светку.
-- Умники, -- академик смущенно улыбнулся и предложил. -- Поговорим, ведь сначала было слово. - Повернулся и зашагал к настежь распахнутым воротам купола.
Атмосфера планеты стала пригодной для дыхания, теперь предстояло разобраться пригодна ли планета для жизни.
-- Пока пригодна, но продлится это не долго, -- просветил академик. - Облака создали парниковый эффект. Тепло почти не улетает в космос, и полярные шапки стремительно тают.
-- Типа, потоп? - как всегда первым, догадался Сашка, но академик не обрадовался пониманию, а только хмуро кивнул.
-- Процесс нарастает в геометрической прогрессии. У нас чуть больше месяца. Точнее, около сорока дней. Нужен дезинтегратор, который год назад везли к нам, но...
-- Я помню эту историю. В ЕЗП(Едином земном правительстве), по-обычаю, нашелся предатель и продал время и маршрут пролета корабля. Негодяи на Нептуне получили мощнейшее оружие.
-- А мы лишились ценнейшего оборудования, -- грустно закончил академик.
Дезинтегратор - чудо-машина, способная изменять структуру материи, например, превращать воду в камни и наоборот. Своеобразный "философский камень", но, помнится, никто даже не пытался с его помощью добывать золото, -- слишком мелкая задача для дорогущего прибора. На испытаниях создали остров среди океана и заставили выпасть на планету ненавязчивым летним дождиком атакующий из космоса крейсер.
-- Крейсер уже заправляют и вооружают, -- "к месту" обыденным тоном закончил академик. - Часа четыре до старта у вас есть. Сбор в пятнадцать ноль-ноль в Доме ученых.
Мы молча рванули к гостинице. Миры в космосе рушатся не так уж редко, да и апокалипсисы с армагеддонами не всеобъемлющие явления и случаются регулярно на отдельно взятых планетах. Все относительно. Пересохшее болото -- апокалипсис, он же момент истины, он же страшный суд, для всех, обитавших в пруду лягушек. И если подобная участь постигнет, к примеру, Землю; кто-то в космосе, узнав об этом из межгалактических новостей, скорбно отхлебнув пивка, скажет: "Ну что ж, не повезло ребятам. Мир их праху".
Предотвращение или исправление последствий Концов Света, можно сказать, часть нашей работы, профессиональный риск, вроде обвала или взрыва метана на угледобывающей шахте. Забывать ради работы о любви и любимых, как минимум, непрактично: потеряешь семью, дом, и превратишься в вечного космического странника, затыкающего черные дыры и спасающего погибающие миры, вроде бы всем нужные, но не так чтобы очень.
Надя встретила накрытым столом, и в графинчике что-то угадывалось, но не потребовалось. Мы ласкали друг друга, сливались в объятиях и непрерывно разговаривали обо всем и ни о чем. За минуту до трех пополудни примчались в Дом Ученых.
-- Перестань обниматься, -- радостно шептала Надя. -- Люди кругом.
-- А я не могу стоять рядом и не держать тебя в объятьях.
-- Подрываешь реноме командира транспорта.
-- Поддерживаю твое реноме авторитетом командира крейсера и, если не перестанешь так эротично шептать, поддержка может стать неуправляемой.
-- От... О... Молчу, молчу...
-- Вода прибывает, и по нашим расчетам через сорок дней накроет всю планету, за исключением одной двуглавой горы, -- академик обвел взглядом собрание. - Из безбрежного океана будут торчать две вершины - Рат и Ара. На них разместим дезинтегратор. Приподнимем дно на Южном Полюсе, разгоним облака, выпуская тепло в космос, и сформируем "полярную шапку".
-- А почему сначала на юге? - не удержался от вопроса Сашка
-- По существу вопрос, -- оценил академик и разъяснил. - Мы в северном полушарии, и возможные негативные последствия будут от нас дальше.
-- Только поэтому? - уточнил Леха, упрямо вглядываясь в лицо академика.
-- Хорошо-хорошо, -- Иван Петрович устало махнул рукой. - Мне представляется, аналогичный случай имел место быть в истории Земли, и я решил не отступать от библейского образца.
-- Пройти проторенной дорожкой, -- засмеялась Надя. -- И ковчег построите?
-- Ковчег есть, -- академик улыбнулся. - Купол герметичен и не привязан к грунту. Он всплывет, но большую часть населения, детей и женщин, мы эвакуируем, переоборудовав транспорт "Надежда" для перевозки людей.
-- Прямым ходом в руки Службы Безопасности, -- в тон закончила Женька.
Тишина, последовавшая за ее словами, подчеркнула царящее в зале напряжение, и я еще раз оценил дисциплинированность ученых людей. Мозги от свалившейся проблемы "дымились" у всех, но никто не спешил перебивать высказывающихся, и все внимательно выслушивали друг друга.
ГЛАВА 37 Надя. Выбор
С открытым, светлым, искренним человеком
расставаться тяжело и больно: врать нельзя,
а правда ранит. И не расставаться нельзя:
разные жизни, разные уровни, несоединимые судьбы
Загадки бытия
-- Я не люблю Андрея, -- слова вырвались сами собой, испугали и озадачили.
Светка прекратила перманентную подготовку к встрече с Федей Боцманом: перетряхивание гардероба из двух десятков разноцветных платьев, размером с купальники, перемежаемую балетными прыжками, от которых вздрагивало все двухэтажное здание гостиницы, по-бычьи тупо наклонила вперед голову и уставила на меня удивленные очи.
Я закрыла и отложила в сторону сборник поэтов "Серебряного века", который листала, готовясь к уроку литературы для наших "перековывающихся космических головорезов".
Бойцов, вместе с захваченными на "Мускулиносе", набралось до полусотни, и ученный народ, профессора и академики, выстраивались в очередь тряхнуть стариной и заполнить "девственные мозги", знавшие до того только воинский строй да устав, свежими знаниями о всемирной истории, культуре и основах точных наук.
Две учебные группы уже со второго дня начали мельчать и дробиться на факультативы по интересам, предпочтениям, способностям и базовой подготовке. Образовался и класс гуманитариев из двух человек: Никиты и Василия - моих старых знакомых. Василий во время занятий зевал, Никита - спорил, яростно рубил рукой воздух:
-- Делить народонаселение на классы, роды и виды сложно и не нужно. Принимать каждого как целый мир.
Тема социального неравенства для землян в разряде вечных, актуальных и неразрешимых. Александр Блок и бродящая по улицам дюжина революционных бандитов оказались кстати. Василий честно пытался слушать и вникать, тараща слипающиеся глаза и сдерживая зевоту. Попытался даже высказаться по теме:
-- Я про революционеров знаю. Ни злобными, ни алчными они сначала не были и бескорыстно хотели счастья для всех людей. Только революция затянулась, и революционеры захотели есть. -- Василий, рассказывая, сумел немного разогнать сон и заговорил более энергично. -- Точно. Мне дед рассказывал, а ему его дед. Некоторые хотели потерпеть, победим, мол, а там и хаванем от пуза, но другие терпеть не хотели и начали грабить и разбойничать сразу. Наелись на халяву, выпили крепко и совершили революцию. Только смотрят денег и свободы на всех не хватает и решили меж себя поделить. Вот.
После столь длинной речи Василий посчитал программу урока выполненной и уже не мешал своим глазам закрыться.
-- Похоже на правду, -- прокомментировала я "преданья старины глубокой". -- Не исключено, что именно предки Василия и были теми революционными матросами, движущей силой революции.
-- Бойцы не организуют переворотов, -- горячо возразил Никита, -- они -- "пушечное мясо" бунта, которым руководит считающий себя обделенным вор-вождь-организатор-зачинщик. Но бойцы несут в себе "музыку революции" -- фон из ярости и ненависти, насладившись которыми, беспощадные готовы довольствоваться бессмысленной победой.
Просто удивительно, откуда парень такого нахватался, неужели сам придумал. Мы спорили чуть ли не по каждой строчке, но выводы и предположения Никиты всегда оставляли поводы для сомнений и место для вопросов. Никита приводил примеры из реальной жизни, я "танцевала" от литературной ценности произведения, горячилась и "выдавала" развернутые периоды и аргументированные монологи, с радостным удивлением убеждаясь, что мои речи вызывают искренний интерес.