– Я возглавлю один из передовых отрядов; хочу, чтобы ты был моим заместителем.
– С удовольствием.
– Ряд факторов сошлись ради этого. Взвод Джея с тобой?
– Да. Они прихватили оборудование для измерения квантовых полей. Но я не уверен, насколько хорошо все получится, – мы едва закончили стадию разработки.
– Но ведь получится? – многозначительно уточнил Вэнс.
– В общем и целом да. Мы можем улавливать нечто вроде отголосков тех возмущений, которые провоцирует Зантовый разлом. А вот тот уровень чувствительности приборов, который нам требуется, ещё не испытан.
– Знаю, но мы должны проверить, не было ли маленького вторжения.
– Да, мне дали допуск к полным материалам дела. Человекоподобный монстр? Серьезно?
– Он должен был откуда-то появиться, – резонно заметил Вэнс.
– Согласен. Но это не мог быть Зант.
– Почему нет? Мы понятия не имеем, на что способен Зант.
– Хорошо, но зачем Занту такая суета? Если ему понадобится Земля, явится рой и сожрет её. Мы с этим ничего не можем поделать, невзирая на чушь, которую несут наши политики и генералы.
– Правда. Ну так опровергни это для меня. Устрани такую возможность.
– Я не могу доказать отрицательное утверждение.
– Может, и нет, но тут много всего происходит, и если детектор ничего не покажет, то версия о том, что монстр явился с Сент-Либры, сделается более вероятной.
– И оправдает экспедицию, – сказал Антринелл. – Это я понял. Чего я не понимаю, так это способа, которым он пробрался через портал. В грузе? Такая у вас гипотеза?
– Монстр был на Сент-Либре, теперь он здесь. Я не знаю – я знаю лишь то, что в морге лежит один из Нортов.
Антринелл всплеснул руками.
– Ладно. Вижу, все это успело набрать слишком большую скорость, чтобы остановиться под воздействием обычной логики. А я не стану говорить королю, что он голый.
– Спасибо. Как скоро вы с Джеем установите и запустите детекторы?
– Их пятнадцать штук. Надо расположить их по кольцу вокруг города и подключить к безопасной сети АЗЧ. Это займёт почти весь день.
– Хорошо. Это лучше, чем я ожидал.
– Вэнс, ты уверен, что хочешь в это ввязываться? Если все пойдет плохо, на тебя посыплются кошмарные обвинения.
Вэнс медленно кивнул.
– Поверь, я об этом подумал. Но некоторые аспекты этого дела попросту невозможно объяснить. И генерал обратился ко мне лично; я буду представлять его на Сент-Либре.
– Шайкх собственной персоной?
– Да.
– A-а. Что ж, в таком случае, будем надеяться, что Иисус улыбнется нам. С особой добротой.
– Нам сейчас любая помощь не помешает, – признался Вэнс.
Было приятно работать с собратом по вере. Слишком многие в АЗЧ – атеисты и циники, насмехающиеся над старыми религиозными идеями, – не одобряли Воинов Евангелия. Он давным-давно привык не упоминать о своей преданности Господу в разговорах с другими офицерами.
На сетке радужковых смартклеток Вэнса выросла иконка.
– Доступ к офисному тралу, – приказал он своей элке.
В приемную вошёл капрал Пареш Эвиттс, сопровождавший Анджелу Трамело. Её милый невинный вид сообщил Вэнсу все, что он хотел знать.
– Останься, – попросил он Антринелла и вернулся за стол.
Капрал знал, что у него серьезные неприятности. Он встал перед центром стола и безупречно отдал честь.
– Сэр. Капрал Пареш Эвиттс по вашему приказанию прибыл, сэр.
– Вольно, капрал, – сказал Вэнс.
Ему уже приходилось работать с подразделениями Легиона ГЕ. Они были хороши, не хуже любых национальных войск. Если они столкнутся с физической угрозой, он не задумываясь доверит им свою жизнь. Но Анджела Трамело была не полем боя – во всяком случае, не таким, к которому легионеры привыкли.
– Капрал, нам с вами предстоит провести много времени вместе на протяжении следующих нескольких месяцев, так что я все объясню по-простому, – сказал ему Вэнс. – Получив прямой приказ, в особенности связанный с этой женщиной, вы будете следовать ему безоговорочно. Вы не будете её слушать, не станете делать то, о чем она попросит, вы выполните свой долг. Есть вопросы?
– Нет, сэр.
– Извини, – сказала Анджела попавшему в засаду капралу; тон был впечатляюще дерзкий. Под стать гримасе.
– Что вы делали на Последней Миле? – спросил Вэнс.
– Сэр, покупали запасы для Сент-Либры, сэр.
– И это была её идея?
Пареш Эвиттс облизнул губы.
– Да, сэр. Мисс Трамело сказала, что мы должны быть готовы к условиям на Сент-Либре; она там раньше была и…
– Мне нет до этого дела. Ждите снаружи. Когда мисс Трамело выйдет, вы сопроводите её к месту размещения вместе с вашим взводом. И больше никуда. Ясно?
– Сэр. – Ещё раз безупречно отдав честь, капрал Эвиттс развернулся и покинул офис.
Вэнс велел элке убрать сетку, чтобы поглядеть на Анджелу без графических дополнений.
– Какая же ты сука!
Она с ухмылкой шлепнулась в кресло напротив него.
– Да ладно тебе. Я помогаю бедным олухам. Они ведь все равно погибнут, когда мы найдем гнездо монстров – или город, или корабль-базу, или где там живут эти твари. Ты ведь не лишишь людей последнего шанса на комфорт в их последние дни в этой вселенной? Или ты сейчас скажешь мне, что правительственный комплект снаряжения – это все, что нам понадобится в джунглях?
– Не пытайся смущать моих людей. Я отправлю тебя прямиком обратно в Холловей.
Анджела повернулась к Антринеллу, с любопытством вскинула бровь, потом опять посмотрела на Вэнса.
– Прямиком обратно? Не как в прошлый раз, когда вы меня схватили и месяцами пытали?
– Тебя не пытали.
– Правда? Рада, что ты так думаешь. Потому что, сдается мне, ты не забыл последнее, что я сказала тебе в тот раз. Ну, ты помнишь – в тот день, когда охранники избили меня до комы.
Вэнс стиснул зубы так, что они заскрипели.
– Тебя успокоили после того, как ты вырвала у человека глазное яблоко. Это я помню.
Анджела издала триумфальный смешок.
– Оправдываешься перед коллегой. Религия щедро наделяет своих приверженцев чувством вины. А чокнутый фундаменталист вроде тебя должен был получить и впрямь лошадиную дозу.
Он глянул вниз, на бронзовый значок с бриллиантами на воротнике пиджака. Выходит, она знает, что это за символ.
– Есть одна проблема, связанная с тобой.
– Рада, что до тебя дошло.
– Ты не слушаешь, Анджела. Мы не знали, что ты один-в-десять.
– Угрызения совести и зависть. Бедняжка.
– Твое досье, видимо, внедрили в транснетовые базы данных. Твое прошлое – подделка.
– Мое прошлое не имеет никакого значения. В отличие от того, что я видела в ту ночь. Вот оно как раз очень, очень значительно, особенно с учетом того, что монстры нашли способ проникать через портал, не потревожив охранные системы. И да, Эльстон: майор Сун, быть может, и сомневался в достаточной степени, чтобы прикрыть свой бесценный зад, но не ты. Ты знаешь, что увиденное мною реально. Ты в этом убедился, да-да. Об этом я не лгала. Я бы не сумела о таком солгать. Благодаря вашей машине ты видел то, что видела я. Держу пари, ты даже загрузил файл в текущий статус личного кэша. Ведь так? Дрочишь на него по ночам?
– Какова была твоя изначальная цель проникновения в особняк Бартрама Норта? Что ты там делала?
– Правду хочешь?
– Ага, хочу, ради разнообразия.
– Меня трахал Бартрам Норт. Вот что я там делала. За это он платил мне и другим девочкам. Но я его не убивала. Я не хотела попасть за решетку. Меня послали за решетку, потому что никто бы не поверил в правду. А ты, чокнутый исусик, что ты сделал, когда увидел в моем разуме правду? Ты побежал показывать это судьям? Ты сообщил властям, что появились основания для пересмотра? Ты это сделал, говнюк? Нет. Ты засунул меня туда, словно какой-нибудь коррумпированный ублюдок из Министерства юстиции. – Анджела ударила кулаком по столу, вынудив Вэнса вздрогнуть. – Не смей выставлять меня злодейкой. Я видела, как монстр-пришелец зверски перебил целый дом людей. Я дала ему отпор и спаслась. А вы меня за это наказали: ты и правительство, система, которой ты лижешь зад. Я не злодейка. А вот с тобой как быть? Ты прибегнул к злобным пыткам, ты часть коррумпированной политической машины, и ты извратил ход правосудия. Когда будет свободная минутка, с удовольствием послушаю, что об этом думает твой драгоценный Господь.
– Я выясню, – рявкнул он в ответ, в глубине души ощущая – и сопротивляясь этому чувству, – что это лишь пустая угроза. – Я выясню, кто ты такая. Я узнаю, что ты собой представляешь.
– Ты это уже выяснил, – сказала Анджела, вставая. – Я твой второй по степени тяжести ночной кошмар. А первый ждёт тебя на Сент-Либре, и его твой Господь создал по образу и подобию своему, прямо как тебя самого. – Она указала на дверь. – Итак, либо ты позволяешь мне быть твоим техническим консультантом, либо отсылаешь обратно в Холловей. Разумеется, досье, которое я состряпала по пути сюда, может взять да и отправиться в кэши всех активистов по гражданским правам, подключенных к транснету, если я не смогу время от времени вводить код, переключающий таймер. Подумай хорошенько, исусик.
Вэнс приказал элке открыть дверь офиса.
– Не лезь в неприятности. Я серьезно.
Анджела подмигнула Антринеллу и неспешно удалилась.
– Увидимся.
– Мария милостивая, она отправляется с нами? – спросил Антринелл.
– Каждую минуту каждого часа каждого месяца, который мы всей толпой проведем в этой экспедиции, она будет где-то рядом.
– Ух ты, весёлая поездочка. И… что там про пытку?
– Сканирование мозга. – Он поколебался. – Были замешаны и кое-какие наркотики. Скорее всего, не такие продуманные, как те, которые мы используем сегодня. Это не особенно приятно, но нам нужно было убедиться.
– И что показало сканирование?
– Именно то, что она говорила: монстр-пришелец порешил гарем Бартрама Норта и его домочадцев. Я дам тебе доступ к файлам; скажешь свое мнение, когда изучишь их.
– А ты что думаешь?
– Я думаю, что в тот раз задавал ей неправильные вопросы. Я не повторю ту же ошибку опять.
Первый зазор в траловом покрытии, который Сид взялся осматривать, находился в Килмэнс-Уэй, полоске условно зелёной парковой земли, что бежала вдоль Тайна к западу от моста Редхью. Добравшись туда чуть позже десяти утра, он сразу списал это место со счета. Прежде всего, затруднённый доступ – единственным проходимым путем оказалась тропинка для пешеходов и велосипедистов, которую с обоих концов перегораживали тумбы, препятствующие водителям, желавшим срезать угол. Тумбы могли опускаться в асфальт, чтобы пропустить транспорт, обслуживающий парк, но для этого требовался код. Ну ладно, его получить нетрудно, если ты упорный байтоголовый или если подкупить городского служащего, но на снегу должны были остаться отпечатки шин. Работающие тралы по обеим сторонам зазора в покрытии не засекли какого-либо транспорта в округе в воскресенье вечером – ни до ни после предполагаемого времени сброса тела в реку. А что касается возможности спуститься с Роуз-стрит, что шла вдоль верха Килмэнс-Уэй, то ни единого шанса. Склон высокий, крутой и усаженный большими деревьями. Сид знал, что пронести труп вниз по такому склону невозможно. Впрочем, это не исключало чего-то вроде санок, хотя они были крайне маловероятны.
Но процедура есть процедура, и он не мог позволить себе напортачить. Не сегодня. Не в этом деле.
Когда Сид вышел из своей машины и направился к заградительным барьерам, с затянутого серой дымкой неба плавно опускались хлопья снега. Температура воздуха по-прежнему оставалась ниже нуля. Несколько агентских констеблей в теплых куртках и балаклавах переминались с ноги на ногу возле ярко-оранжевых барьеров и при ближайшем рассмотрении оказались в весьма дурном расположении духа. Для них это утро было холодным и скучным. Приветствуя его, они попытались скрыть негодование и сказали, что с шести утра завернули всего пятерых прохожих, двух с собаками. Это хорошо, решил Сид; если здесь немноголюдно, то место преступления вчера не сильно потревожили.
Сид увидел парочку фургонов "Нортерн Форензикс", припаркованных по другую сторону барьеров, но за тумбами. Шесть агентских спецов по осмотру мест преступления обрабатывали окрестности, размахивая разными сенсорами; ещё двое перегнулись через перила над рекой в середине тралового зазора. Или смартпылевое покрытие на перилах физически мёртво, или трал разорвали. Оба техника собирали отдельные частицы смартпыли и пытались определить, какой вариант правильный.
Сид хотел подойти к старшему из спецов и получить представление о том, как идёт осмотр места преступления. Но возле тумб стояла ещё одна машина – большой темный "Мерседес". Его присутствие не удивило детектива. Он приблизился, и переднее стекло опустилось.
Там сидел Альдред Норт. Дверь справа от водителя открылась, и Сид воспользовался патчем и поставил официальный лог на паузу, прежде чем забраться в салон.
– Рискну предположить, ты ждал не такого возвращения к работе, – сказал Альдред.
– Нет. Слушай, мне жаль, что погиб один из твоих братьев.
– Принято к сведению. И спасибо. Если бы мы хоть знали, который…
– Да уж, это более чем странно.
– И не говори. Не только Ари и Абнер проверяют всех по списку. Я здесь, чтобы сообщить тебе, что мой офис тоже этим занимается и, если они что-то обнаружат, ты узнаешь о результатах через Абнера.
– Хорошо. Спасибо.
– Не благодари пока что. Я почти уверен, что семья Бринкелль с нами откровенна. Я знаю Бейли – случившееся их потрясло.
– Бейли?
– Он делает для Б-Нортов мою работу.
– Ясно. – Сид потер лоб. – Послушай, я ценю твою поддержку.
– Самое меньшее, что мы могли сделать после твоего отстранения. Я ценю твою осмотрительность в этом вопросе. И не переживай – пост в нашей службе безопасности тебе гарантирован.
– Спасибо.
Альдред кивком указал на спецов-криминалистов, которые медленно продвигались через глубокий снег.
– Это не здесь, верно? Они ничего не найдут.
– Нет, не найдут. Послушай, я знаю, что это тебе неприятно, но мне бы не помешали какие-нибудь неопровержимые факты взамен транснетовых слухов.
– О чем?
– Ох, да ладно – о тебе. О твоих братьях. Твоих сыновьях. Как все на самом деле устроено?
– А-а. – Альдред слабо улыбнулся и уставился на замёрзший парк. – Как все устроено? Ну конечно. Мы, двойки, родились от девочек Августина. В транснете можно узнать всякую хрень о том, что он с ними со всеми спит. Возможно, моих старших братьев так зачали, я не знаю. Но все мы, зачатые за последние семьдесят лет, были результатом искусственного оплодотворения; ему, как ни крути, уже сто тридцать один год. Я хочу сказать, тело-то хорошее, и, Господь свидетель, мы можем позволить себе лучшее антивозрастное лечение. Но я тебя умоляю. Может, была пара естественных зачатий за эти семьдесят лет. Не в моем случае. Моя мать встречалась с отцом только три раза, прежде чем её отправили в клинику.
– Встречалась?
Альдред вздохнул.
– Он проводит собеседования, чтобы убедиться, что из них получатся подходящие матери. Мы же, знаешь ли, растем не в огромных яслях, как в дивном новом мире. Нас взращивают в милых домах среднего класса.
– Нет, вообще-то, я об этом не знал. Но рад слышать.
– Вот так все обстоит с двойками. Нас в живых восемьдесят семь человек, не считая воскресный труп. Пятеро погибли в результате несчастных случаев.
– А они?..
– Нет. Нет ни малейшего шанса, что они выжили и спрятались, понятно?
– Я обязан спрашивать.
– Ага. Но их возраст все равно не соответствует возрасту трупа, – попросту говоря, они все были бы слишком старые, поскольку последний умер пятидесятилетним двадцать восемь лет назад. Так что нет, это не один из них.
– Но с учетом антивозрастного лечения такое становится возможным, верно?
– Ого, да ты на самом деле параноик.
– Я пытаюсь раскрыть дело.
– Биохимические результаты вскрытия не указывают на следы антивозрастного лечения в тканях трупа. – Альдред тяжело вздохнул и опять устремил взгляд сквозь ветровое стекло. – Кроме того, антивозрастные препараты не переводят часы назад, а просто немного замедляют.
– Как с одним-в-десять?
– Тот же принцип, но работает не так хорошо и большей частью косметически. Если хочешь кого-то омолодить, тебе нужна технология, которую разработал Бартрам, а она неимоверно дорога. Ты знаешь, в среднестатистическом человеческом теле примерно сто триллионов клеток – и ещё скажи спасибо, что мы, Норты, не какие-нибудь жирные сукины дети. Для настоящего омоло-жения в ДНК каждой клетки нужно внедрить специально разработанную восстанавливающую последовательность. Чтобы завершить такое лечение, требуется больше десяти лет. Даже "Нортумберленд Интерстеллар" не в состоянии позволить себе такое для восьмидесяти семи двоек.
– Не говоря уже о людях вроде меня.
– Как-то так. В общем, жертва – настоящий Норт-два.
Сид знал, что спрашивать об этом не стоит, но не смог удержаться и не воспользоваться откровенностью Альдреда:
– Зачем все это?
– В смысле?
– Зачем Августин это сделал? И два его брата. Зачем им так много сыновей?
– Ты ведь знаешь, почему родились мой отец и мои два дяди, верно?
– Кейн Норт совершенствовал клонирование человека.
– Да, но почему?
– Понятия не имею. Потому и спрашиваю.
– Норты в те времена представляли собой старые американские деньги, длинную родословную финансистов, банкиров, землевладельцев. Они были верхушкой политической элиты, традиционалистами, консерваторами, БАСП-ами из Лиги плюща, и каждый новый маленький Норт должен был стать великим, каждый настойчиво стремился преумножить благосостояние и власть семьи на Уоллстрит и в Вашингтоне. Такова была одна из причин, по которым Кейн отправился в Вест-Пойнт. Служить своей стране – традиция и долг; многие Норты какое-то время провели среди военных, мы точно участвовали в Гражданской войне и, возможно, даже в революции против британцев. Как бы там ни было, дедуля Кейн собственной персоной отправился в Афганистан. Там-то он и подорвался на СВУ – самодельном взрывном устройстве. Его вернули в Штаты и отправили в почетную отставку по причине инвалидности.
– Понимаю.
– Нет, вряд ли. Он выжил, да, но эта дрянь оторвала ему яйца.
– Охренеть!